Анджей Урбаньчик - Невероятные путешествия

• Название: Невероятные путешествия
• Автор: Анджей Урбаньчик
• Издательство: Знание
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1981

В книге рассказывается об известных путешествиях на плотах: одиночном путешествии Уильяма Уиллиса, который дважды пересекал Тихий океан, экспедициях Тура Хейердала на «Кон-Тики» и «Ра», рекордной экспедиции на бальсовом плоту «Ла Вальса» в 1970 году и других.

Участники экспедиций, проявившие необычайную смелость и мужество, доказали свои научные идеи исторического, географического, этнографического и медицинского характера.

---

Суточный переход достигал теперь 60, 70, а то и 80 миль. Хейердал и штурман Бейкер сияли. Экипаж жил в добром согласии, что на море всегда очень важно. Единственное, что омрачает настроение интернационального экипажа, это ужасное загрязнение океана: масляные и нефтяные пятна, обширные скопления черных комков запекшегося мазута…

7 июня — двадцать второй день путешествия. Из блокнота Хейердала: «…Страшное чувство, что плот погружается все глубже, постепенно покидает нас. Специалисты по папирусу давали ему лишь двухнедельный срок плавания, однако наш плот на воде вот уже 33 дня.

Вода, которую мы пьем, солоновата. Я наполняю стакан на четверть морской водой и на три четверти — водой из наших запасов и выпиваю. Это освежает и, как в свое время на «Кон-Тики», не грозит никакими побочными последствиями».

8 середине июня, через месяц после отплытия из Сафи, «Ра II», находясь а центральной части океана, пребывал в отличном состоянии. К тому времени он прошел 1700 миль. Если принять во внимание, что неделя была потеряна из-за отсутствия ветра, то ежесуточные переходы «Ра II» равнялись приблизительно 50 милям, что является превосходным результатом. Впереди оставалось около 1500 миль, которые могли быть пройдены ориентировочно за месяц. Хейердал был по-прежнему уверен в успешном завершении плавания, хоть некоторые соратники и предостерегали его от чрезмерного оптимизма, напоминал, что во время предыдущей экспедиции наибольшие трудности наступили именно по прошествии месяца плавания.

Как бы в подтверждение этих слов, 18 июня, на тридцать третий день пути, океан разбушевался. Таких высоких волн мореплавателям не доводилось видеть во время прошлогоднего путешествия. Сила ветра невелика, но огромные, катящие с северо-востока водяные валы свидетельствуют о шторме, разыгравшемся в нескольких сотнях миль от «Ра II».

Если вначале экипаж был в восторге от того, как легко и уверенно плот скользит по волнам, то уже через несколько часов все убедились, сколь трудно стало им управлять и сколь большому риску он подвергается. «Ра II» то и дело взлетал высоко на вспененный гребень волны, чтобы сразу же начать почти по вертикали головокружительный спуск в сине-зеленую ложбину. Когда плот оказывался внизу, пенистый гребень новой волны находился порой выше топа мачты. А это означало, что водяная гора возвышалась на десять метров над уровнем палубы.

Серповидная корма защищала судно от вторжения воды внутрь. Пока этот «хвост» оставался неповрежденным — все было в порядке. Разбушевавшаяся стихия представляла собой захватывающее зрелище. Один лишь Мадани не разделял это мнение: присев на корточки у двери каюты, терзаемый морской болезнью, он вскоре перестал обращать внимание на то, что творилось вокруг.

Карло, который, как альпинист, всегда был готов к акробатическим номерам, устроившись на форштевне, сообщал высоту налетающих с ревом волн. Однако вскоре и он не выдержал и покинул это место, отправившись в каюту к товарищам.

Тем временем, хоть в это и трудно поверить, волны не переставали расти. Сейчас главной задачей было удерживать «Ра II» на нужном курсе. Если плот повернется к волнам бортом — катастрофа неминуема. Где-то вскоре после 16.00, во время вахты Хейердала, огромная волна с треском переломила рулевое весло. Потеряв управление, плот начал разворачиваться левым бортом к волне…

— Все наверх! Левое рулевое весло сломано! Отдать плавучий якорь!

Вода начинает заливать палубу, вливаться в каюту. Хлопающий под порывами ветра парус, крики людей, рев океана. Сломанное весло заблокировало систему рычагов: управление с помощью второго рулевого весла, находящегося у правого борта, тоже оказалось невозможным. Тем временем волны беспощадно хлестали беспомощное судно.

— Убрать главный парус!

Это распорядился Бейкер, отдававший себе полный отчет в грозящей всем опасности. Пятеро мужчин начинают быстро сворачивать нижнюю шкатори-ну. Тем временем волны спутали канаты плавучего якоря. А медлить нельзя, иначе будет слишком поздно; океан расколошматит плот вдребезги. Увы, с якорем ничего не выходит.

— К черту! Перерезать веревки! Отдать малый якорь!

Наконец-то плот получает свободу. Благодаря малому плавучему якорю корма разворачивается под углом к волне. Ситуация продолжает оставаться очень опасной.

— Проверить страховочные концы, всем как следует закрепиться!

Каждый, кто находится на палубе, должен быть привязан. Продолжается возня с парусом, с малым плавучим якорем, с рулевыми веслами.

Самая крупная потеря — сломанное пополам левое рулевое весло; толстое, шестнадцатисантиметровое веретено переломилось как спичка, красноречиво засвидетельствовав, сколь велика была сила шторма. В то же время хрупкий, казалось бы, папирус, из которого был сделан корпус плота, ничуть не пострадал. Ни один стебель не выбился из-под крепящих корпус канатов.

Надвигалась ночь. Положение было критическим. Все запасные бревна выбросили за борт еще в первые дни, когда плот оседал; чинить сломанное весло нечем. Лишенный возможности маневрировать, «Ра II»» болтался в океане, заливаемый водой. Как долго удастся продержаться на малом плавучем якоре под яростными ударами волн?

Шторм продолжал неистовствовать. Наконец большой плавучий якорь пошел за борт, а малый втащили обратно. Сделав все, что было в их силах, люди отправились спать. На палубе остался лишь съежившийся от холода вахтенный…

Предоставим слово Хейердалу: «Уснуть было невозможно: удары масс воды о стены нашей каюты, грохот, клокотанье воды на палубе — все было точно так, как во время предыдущей экспедиции. Долгие дискуссии о том, как можно починить рулевое весло, много идей, но среди них — ни одной, которую мы в состоянии были бы реализовать. Еще перед отплытием специалисты посмеивались, зачем нам, дескать, такие мощные весла; все были убеждены, что скорее рассыпятся тонкие стебли папируса, чем поломаются массивные веретена весел…»

На следующий день, измученные штормом и тяжелой ночью, в течение которой почти невозможно было сомкнуть глаз, мореплаватели с трудом взялись за дело. Нужно было спасать промокшее, разбросанное волнами на палубе снаряжение. Плот имел такой жалкий вид, что казалось, окончательная победа океана является лишь вопросом времени… «Ра II» все больше оседал: вода, заливавшая палубу, не успевала проходить сквозь щели между разбухшими связками папируса и образовывала озера.

Несмотря на все, члены экипажа, знавшие по опыту, что черные тучи, неоднократно нависавшие над Хейерда-лом и его папирусным плотом, как правило, развеивались благополучно, верили, что и на этот раз ситуация изменится к лучшему.

Океан бушевал два дня. Высота волн по-прежнему была огромной, достигая порой 12 метров. Не оставалось ничего другого, как закрепить грузы, предохранить от намокания запасы продуктов и ждать…

17 июня. «Океан все еще нас атакует. Этот грохот ужасен: кажется, будто мы приближаемся к какому-то водопаду… Вечером меня напугал крик Нормана: „Мостик разрушен!“ Мы бросаемся на помощь и снова закрепляем и связываем все, что можем.

Назавтра, когда я просыпаюсь, светит солнце. Океан стал немного спокойнее, но радость недолга… Вот уже два дня, как мы строго ограничиваем потребление воды. Отпиливаем около метра от носа «Ра II», чтобы парус мог лучше наполняться ветром, больше прогибаясь вперед… Вечером Жорж кормит нас вкусным ужином из черного русского хлеба в оливковом масле с египетскими приправами; кроме того, каждый получает от меня маленькую баночку русской икры, которую привез мне Сенкевич…»

Как только океан притих, был начат ремонт рулевого устройства. Хейердал сделал из картона модель, которую экипаж сообща обсудил. Было предложено много разных решений, но ни одно не давало уверенности в том, что «Ра II» станет управляем. Совместными усилиями рулевое устройство исправили настолько, насколько это было возможно.

Парус был поднят, и «Ра II» неуверенно двинулся на запад. После всех перипетий последних дней плот получил значительно большую осадку. Набегавшие волны по-прежнему заливали палубу и все, что на ней находилось.

Юрий предложил соорудить нечто вроде ширмы из парусины вдоль борта, чтобы защитить палубу от волн. Это было странное предложение, вначале вызвавшее смех и веселье. Но Юрий взялся за дело, не обращая внимания на насмешки. Он натянул кусок парусины почти вдоль всего правого борта, закрепив его концы сверху и снизу толстыми бечевками. Идея оказалась плодотворной. Убедившись в том, что вода перестала попадать за ширму, все дружно уселись за стол, уже не опасаясь, что будут залиты солеными фонтанами. Секрет заключался в том, что главный удар принимала на себя корма, рассекая волну надвое, а парусиновый экран отражал уже ее фланговые остатки. Хейердал был в восторге и назвал Сенкевича волшебником. Чтобы увеличить экран, использовали запасной парус, и правый борт оказался недосягаемым для волн…