Татьяна Корсакова - Проклятое наследство

• Название: Проклятое наследство
• Автор: Татьяна Корсакова
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-94107-0

Анна Шумилина приехала на остров, чтобы разгадать тайну своих снов, а попала на дележ наследства. Словно стервятники, слетелись в старый дом наследнички, пытаясь отхватить себе кусок пожирнее. Но смерть повела с ними свою игру, подступая со всех сторон, увлекая за собой непрошеных гостей одного за другим. И самой Анне грозит нешуточная опасность, а в царящей вокруг суматохе невозможно разобраться, кто друг, а кто враг.

---

– Ныне тоже покойной, – не слишком дружелюбно оборвал его Август. – От меня вам что надобно?

– Так ключи, мастер Берг. – Поверенный Пилипейко нисколько не смутился. – В городе мне сказали, что ключи я могу найти у вас, что вы в некотором роде хранитель здешнего… – он прищелкнул пальцами, подбирая нужное слово, – замка.

Август поморщился, уже второй раз за утро его назвали хранителем.

– Так вот, – поверенный потер сухонькие ладошки и сделался похож на паука, – мне бы хотелось ключи эти получить.

– На каком таком основании? – полюбопытствовал Август.

– А вот извольте! – Из внутреннего кармана пиджака Пилипейко извлек какую-то бумажку, сунул ее Августу под нос. – Все по закону, смею вас заверить! Матрена Павловна – законная наследница…

– Чего наследница?

– Всего… то есть не всего, но многого. Да там, в документе, написано. Прочтите, если сомневаетесь.

Август прочел, но из юридических хитросплетений понял только одно: Матрена Кутасова имеет право на часть злотниковских миллионов и замка. Вот и объявились наследнички! А он уже и ждать перестал. Зря, выходит, надеялся.

– Так что у нас с ключами? – спросил поверенный уже вполне панибратским тоном и снова заглянул Августу за плечо. – Позволите? Маяк, знаете ли, это тоже имущество. Если вы понимаете, о чем я.

Август понимал, очень хорошо понимал. Не зря волновалась Евдокия, не зря уговаривала его держаться, не пить, оставаться в здравом уме и твердой памяти. Пить-то он все равно пил, но вот с умом и памятью у него, слава богу, полный порядок. И того и другого хватает, чтобы понять, чем грозит ему немилость новых хозяев. А потому вместо ответа Август широко улыбнулся и гостеприимно распахнул перед незваным гостем дверь.

Внутрь Пилипейко проскользнул ужом, остановился перед захламленным столом, повел носом, сказал с мягким укором:

– Что ж у вас тут так не прибрано, мастер Берг?

– Так гостей не ждал, господин поверенный. Вы ж без предупреждения ко мне явились.

– Надеюсь, в замке порядка поболе будет. – Брезгливо, двумя пальцами, Пилипейко взял со стола один из набросков Августа, поднес к глазам, наморщил нос, всматриваясь. – Презанятная картинка, – хмыкнул и вернул набросок на прежнее место. – Я слышал, вы в прошлом известный архитектор, – сказал не без злого умысла, с явным желанием уязвить.

– Отчего же в прошлом? – Не знал Пилипейко, что уязвить Августа нынче совсем непросто. – Я и сейчас. Заказы до сих пор принимаю.

А вот тут Берг душой покривил. Давненько уже не было у него никаких заказов, а наброски эти так… больше для души, чтобы окончательно не выстудилась. Пилипейко ему не поверил, но покивал, соглашаясь.

– Холодно тут у вас, однако, – сказал и пиджак застегнул на все пуговицы.

Оттого и холодно, что албасты, нежить любопытная, никуда не ушла, стоит прямо за управляющим, а коса ее зависла над его плешивой макушкой. Хоть бы не коснулась, не нужны Августу тут мертвецы. Впрочем, ему и живые тут не особо нужны.

– Озеро рядом, сыро. – Август пожал плечами.

– И в замке такая же сырость? – поинтересовался Пилипейко деловым и одновременно озабоченным тоном.

– Не знаю, давненько я в замок не заглядывал.

– А я вот, знаете ли, попытался и нарвался на сущее чудовище.

– Это вы не на чудовище нарвались, а на Григория. Живет он при замке, присматривает.

– Что ж вы, мастер Берг, присматривать за чужим имуществом поставили юродивого? – В голосе поверенного прорезались недовольные нотки, и кончик косы албасты описал над его головой восьмерку.

– А никто больше не согласился. – Может, еще удастся отговорить, напугать страшными рассказами? – Место здесь, знаете ли, особенное. Жуткое место.

– Слыхал. – Пилипейко кивнул, и кончик косы едва не задел его макушку. – Даже читал полицейские отчеты. Очень познавательная история.

– Познавательная? – Август, считавший себя ко всему привычным, опешил. – С полсотни смертей, кровища рекой, Злотников, обезглавленный неведомой тварью в собственном доме. Это, по-вашему, всего лишь познавательная история?

– Про неведомую тварь я с вами не соглашусь. Достоверно установлено, что виновником всего случившегося был волк-людоед. Но вреда та история принесла немало. Из-за россказней и человеческой дремучести так и не удалось продать имущество.

– Замок, что ли?

– И замок в том числе. Не мне вам рассказывать, сколько все это, – Пилипейко сделал широкий жест руками, словно пытался обнять башню, – на самом деле стоит, какие деньжищи во все это вложены. – По голосу его было совершенно ясно, что подобное расточительство господину поверенному чуждо, что он сам распорядился бы деньгами куда как рассудительнее.

– Не надо рассказывать. Все, что есть на острове, мною построено.

– Значит, вы сами все прекрасно понимаете и, надеюсь, – Пилипейко поежился, – сумеете быть полезным.

– Кому, позвольте полюбопытствовать?

– Матрене Павловне, наследнице.

– Единственной?

Пилипейко посмотрел на Августа поверх очков внимательным взглядом. Цвет глаз у него оказался невыразительный, блекло-серый.

– Не об том вы заботитесь, мастер Берг, – сказал он и не удержался-таки, обернулся. Албасты к тому времени уже исчезла, оставила вместо себя кошку. – Вам заботиться надобно об том, чтобы Матрена Павловна не сочла ваше присутствие на острове неуместным. А решение ее во многом будет зависеть от того, как я вас представлю.

Тем временем кошка, и без того имевшая скверный характер, и вовсе распоясалась, без единого звука вцепилась когтями в ногу поверенного. Остроту ее когтей Август уже изведал на собственной шкуре и взвывшему от боли Пилипейко даже слегка посочувствовал, бросился на помощь со всем усердием, попытался вызволить гостя от кошачьих объятий, но, видно, перестарался, крик Пилипейко сделался еще громче, еще отчаяннее. Наконец у них получилось, кошка безмолвной тенью юркнула под лежак и там затаилась, только глазюки зыркали недобро.

– Что за тварь тут у вас?.. – Пилипейко поддернул штанину, носовым платком принялся вытирать в кровь разодранную ногу.

– Тварь и есть, – искренне согласился с ним Август. – Самая настоящая тварь. Меня давеча тоже… – Он задрал рубаху, демонстрируя следы от кошачьих когтей.

– На живодерню… шкуру содрать… – прошипел Пилипейко и одернул штанину. Вид у него был такой, что стало ясно: его б воля – Берг бы тоже оказался на живодерне, вслед за кошкой.

– Вас, господин поверенный, надо думать, следует проводить в замок? – самым невинным тоном спросил Август, носком ботинка отпихивая тянущийся к Пилипейко кончик седой косы. Значит, не ушла албасты, видела, как обижают ее любимицу. Ну-ну…

– Проводите. Уж будьте так любезны! – Настроение Пилипейко испортилось окончательно, и вся его недавняя любезность исчезла без следа. – Я должен осмотреться, своими собственными глазами убедиться… – В чем убедиться, договаривать не стал, развернулся на каблуках и, не дожидаясь Августа, вышел из башни.

…А химера и в самом деле проснулась! Август почувствовал это сразу, как только увидел очертания замка. Еще не пришла окончательно в себя, но из сетей сна уже почти выпуталась. Кроме этого чувствовал он и еще кое-что – голод, от химеры исходящий. Голод и нетерпение. Заныло сердце, и впервые за многие годы Август Берг подумал, что уже немолод, что в глазах посторонних, таких вот, как Пилипейко, выглядит немощным стариком. В этот момент он и чувствовал себя стариком, несчастным отцом, породившим на свет божий чудовище и неспособным чудовище это разлюбить.

Пилипейко же смотрел на замок с выражением одновременно раздраженным и задумчивым. Наверное, просчитывал, удастся ли поместье продать. Не удастся! Это Август знал наверняка. Остров сам выбирает себе и хозяев, и жертв. Так уж тут повелось. А что хозяева могут в любой момент стать жертвами… Так силой на Стражевой Камень никого не тащат, все приплывают добровольно. Или думают, что добровольно.

А замок почти не изменился, разве что стал еще мрачнее, еще чернее. Разве что кусты, высаженные перед его парадным входом, одичали, некогда великолепные клумбы поросли бурьяном, а саженцы деревьев вымахали до неба. Двери замка были закрыты, и Август направился в обход, к черному ходу. Здесь, со стороны озера, изменения, произошедшие с замком, были практически незаметны. Картину, оставшуюся в памяти, омрачали лишь почерневшие от времени и сырости, кое-где сгнившие доски пристани. Восточная башня по-прежнему нависала над черной, с серебряным проблеском водой, а каменные горгульи сонно всматривались в свои отражения, делая вид, что им нет никакого дела до людей. Дело было, Август чувствовал это шкурой. Замок следил за чужаками не только глазами горгулий, но и провалами давно немытых окон. Впрочем, следил не только замок.

– Григорий, выходи! – позвал Август. – Я же знаю, ты нас видишь! Выходи, кому говорю!