Виктор Кондрашин - Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма

• Название: Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма
• Автор: Виктор Кондрашин
• Издательство: РОССПЭН
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8243-1181-5

Книга В.В. Кондрашина посвящена трагическим страницам Гражданской войны в России — крестьянскому повстанческому движению против «военно-коммунистической политики» большевиков. На основе широкого использования разнообразного комплекса источников охарактеризованы его причины, масштабы и последствия для крупнейшего аграрного региона страны — Поволжья. В монографии подробно исследована деятельность Самарского Комуча как «демократической альтернативы» большевизму анализируются причины его несостоятельности, подтверждается закономерность победы большевиков в Гражданской войне, несмотря на огромный размах антибольшевистского крестьянского движения.

---

Характерным фактом в этот период является разгон Советов как сельских, так и волостных, замена их состава, нападения на местные комитеты партии большевиков, требование ликвидации Красной гвардии. В некоторых селениях Советы упразднялись, вводились земства и волостные правления, избирались старшины и старосты{274}.

Особенностью крестьянского движения в докомбедовский период является его локальность, в большинстве случаев — ограниченность рамками одного селения. Преобладают выступления на почве недовольства действиями местных активистов советской власти, пытавшихся заставить зажиточную часть деревни «поделиться» своими продовольственными запасами с голодающей беднотой, а также связанные с решением общих для селения проблем. Таким образом, движение носит внутридеревенский характер, преобладают противоречия между крестьянами в рамках одной общины, нежели между всей общиной и государством. Общекрестьянский характер движения (т. е. вовлеченность в движение всех групп крестьянства) остается фактом, но не доминирующим. Он проявляется в форме борьбы за переделы спорных сельскохозяйственных угодий с соседними общинами и других подобных действий. Формами движения являются: столкновения между группами крестьян, между селениями, волнения селений в связи с действиями реквизиционных отрядов. Высшие формы движения (восстание, война) не наблюдаются. Масштабы насилия ограничены небольшим числом жертв противоборствующих сторон. Движением охвачена вся территория региона. Эпицентры сосредоточены в районах бывшего помещичьего землевладения, переживших всплеск «общинной революции» и «черного передела», а также находящихся вблизи крупных городов и промышленных центров.

Летом 1918 г. начинается следующий период в истории крестьянского движения в регионе. Основным его содержанием становится сопротивление крестьян безэквивалентным реквизициям продовольствия, осуществляемым центральной властью с помощью созданных в деревне комитетов бедноты, а также противодействие принудительным мобилизациям в Красную армию. В этот период новым качественным явлением принципиального характера становится активное вмешательство Советского государства в жизнь деревни. Оно существовало и раньше, в первые месяцы 1918 г., и проявлялось в форме поддержки создаваемых там Советов и бедняцкой Красной гвардии. Но все же в полной мере оно проявилось именно в комбедовский период. С этого времени заканчивается «деревенская вольница» предшествующего периода, когда слабая государственная власть не могла диктовать свои условия победившей «общинной революции». Реальная угроза голода в промышленных центрах страны сделала неизбежным активное вмешательство государства в деревенскую жизнь.

В данном контексте заслуживает внимания состоявшийся осенью 1918 г. диалог между наркомом внутренних дел Г.И. Подвойским и ответственными работниками Симбирской губернии Емельяновым и Лобазиным. В ходе этого диалога Подвойский на попытки Лобазина объяснить причину невыполнения заданий по отгрузке хлеба в промышленные центры тяжелым продовольственным положением крестьян заявил: «Надо объяснить жителям, что если полез в социалистическую республику, то делись, голодай одинаково и будь сытым одинаково, а то тут один на завалинке умирает, а там тысячи. Мы идем к социализму, и путь к нему через страдание. Только через страдания мы дойдем к общему благу. Здесь надо больше пропаганды положить и больше организационной работы. Декрет нужно провести буквально в течение трех дней»{275}.

Таким образом, в условиях тяжелейшей продовольственной ситуации в городах Центр оказывал на местные власти сильнейшее давление, обосновывая его государственной необходимостью. Главным рычагом проведения этой линии на местах стали комитеты деревенской бедноты. Опираясь на них, местные продорганы и направленные в уезды продовольственные отряды действовали решительно, используя все имеющиеся в их распоряжении средства согласно советскому законодательству о продовольственной диктатуре. В этом плане показателен датированный 13 сентября 1918 г. приказ по Нижне-Ломовскому уезду Пензенской губернии помощника губернского комиссара по продовольствию Савчука, а также доклад начальника продотряда, работавшего в той же губернии летом 1918 г., Петермана. В частности, в приказе Савчука указывалось: «Ввиду того, что крестьянами расхищено 1278 десятин экономического хлеба, где средний урожай был более 80 пудов с десятины, с которых должно быть получено хлеба до 100 000 пудов, приказываю уездной продовольственной коллегии собрать у крестьян весь этот хлеб, уплатить им положенную стоимость твердой цены, т. е. по 7 руб. 25 коп. за пуд. Весь хлеб должен быть собран к 1 октябрю с. г. (Долгоруковская вол., Голицынская вол.)… Немедленно прекратить в уезде всякую продажу хлеба (зерном, мукой и печеным хлебом) лицам, не уполномоченным губернской продовольственной коллегией. У лиц, не подчинившихся этому распоряжению, советы или комитеты бедноты должны хлеб конфисковать, а их арестовывать… Неисполнение настоящего приказа будет считаться изменой революции, лица, уклоняющиеся от выполнения, беспощадно мною будут караться»{276}. В вышеупомянутом докладе, направленном в Наркомпрод, начальник 4-го Петроградского продовольственного отряда Петерман отметил, что в ходе реквизиций хлеба в селениях ему пришлось неоднократно использовать силу, поскольку крестьяне отказывались добровольно сдавать хлеб. Вот характерный отрывок из доклада: «…хорошо, мы Вам покажем, как хлеба нет, мы его заставим отдать. В Чембарском уезде говорили, что тоже нет хлеба, а когда мы человек 20 расстреляли, тогда и хлеб нашелся»{277}.

Таким образом, с лета 1918 г. начинается новый период крестьянского движения и одновременно этап крестьянской революции, суть которого состояла в противостоянии государства и крестьянства, борьбе крестьян против государственной политики, направленной на ущемление завоеванного ими в революции права свободной хозяйственной деятельности.

Летом 1918 г. основными причинами крестьянского недовольства становятся: деятельность комбедов, реквизиционных отрядов, мобилизации в Красную армию, принудительные чрезвычайные налоги, политика советской власти по отношению к церкви. Новым явлением становится преодоление локальности движения, выход за пределы одного селения, охват значительной территории, продолжительность выступлений, большая их ожесточенность, увеличение числа жертв конфликтов с обеих сторон. Движение по-прежнему проходит под лозунгом свободной торговли хлебом, но появляются и новые. Их суть — прекращение насилия и грабительских реквизиций продовольствия и имущества. В деревне обычным явлением становится разгон повстанцами комбедов и подконтрольных им сельских органов власти, реорганизация советов, в ряде случаев — восстановление земств{278}.

Как уже отмечалось, в комбедовский период движение выходит за границы одного селения и становится массовым, нередко принимая форму открытого вооруженного восстания, сопровождающегося насилием и крупными жертвами с обеих сторон. К числу подобных выступлений, обусловленных вышеперечисленными причинами в отдельности или в комплексе, относятся: июньское восстание крестьян 32 селений Баландинской волости и 16 волостей Саратовского уезда Саратовской губернии; волнения крестьян Крюковской, Карсаевской, Мачинской, Чернышевской волостей Чембарского уезда Пензенской губернии (начало июля); вооруженное восстание крестьян в Мало-Князевской, Крестовской, Невежинской, Гречне-Лукской, Больше-Копенской и Широко-Карамышинской волостях Аткарского уезда Саратовской губернии (начало августа); восстание крестьян с. Кучки Пензенского уезда Пензенской губернии (5 августа); крестьянские волнения в прилегающих к уездному городу Чембару волостях Чембарского, Нижне-Ломовского, Керенского уездов Пензенской губернии (вторая половина августа); июльско-августовское вооруженное восстание в 20 волостях Вольского уезда, 5 — Хвалынского, 3 — Сердобского, 12 — Саратовского и в немецких поселениях Камышинского и Новоузенского уездов Саратовской губернии; сентябрьское восстание в немецких колониях Поволжья; восстание крестьян в с. Лада Саранского уезда и в Пятинской волости Пензенского уезда Пензенской губернии (10–16 ноября); вооруженное восстание в 10 волостях Казанского уезда, части Мамадышского и Лаишевского уездов Казанской губернии (10 ноября — начало декабря); волнения крестьян в Лаишевском, Тетюшском, Спасском, Чистопольском уездах Казанской губернии (конец декабря) и др.{279}

Таким образом, новым явлением в крестьянском движении в Поволжье в комбедовский период стали вооруженные восстания крестьян нескольких селений, волостей и уездов.

В целом крестьянское движение в этот период приобретает общедеревенский характер, хотя и сохраняются противоречия между составляющими ее основными социальными группами (о роли «сильных» и «слабых» в крестьянском движении см. главу III, раздел 3 настоящего исследования). Из документов ясно следует, что в оппозиции к власти оказывается подавляющее большинство общинников, чьи имущественные права ущемляются самым бесцеремонным образом. Противоречия внутри самой деревни отходят на задний план перед общими проблемами. Ожесточенность конфликта объясняется особой ролью комитетов бедноты, ставших, по сути дела, заложниками власти, под давлением которой вынужденных проводить в жизнь соответствующую политику. В результате деревня оказалась под сильнейшим прессом: с одной стороны, она столкнулась со своего рода «пятой колонной» в своей среде, а с другой — с отчаянной атакой реквизиционных отрядов, состоявших, как правило, из рабочих умирающих от голода промышленных центров Советской России.