Александр ХАРЬКОВСКИЙ - ЧЕЛОВЕК, УВИДЕВШИЙ МИР

• Название: ЧЕЛОВЕК, УВИДЕВШИЙ МИР
• Автор: Александр ХАРЬКОВСКИЙ
• Жанр: Биографии и Мемуары

Я понял трагедию человека, который мечтает, чтобы люди любили друг друга, но не может осуществить свою мечту. И мне открылась его наивная, красивая и вместе с тем реальная мечта. Может быть, мечта эта – вуаль, скрывающая трагедию художника? Я тоже был мечтателем, но я желаю автору не расставаться со своей детской, прекрасной мечтой. И призываю читателей войти в эту мечту, увидеть настоящую радугу и понять, что мы не сомнамбулы.

---

– Ну, поймите, – ответил Ерошенко, – я не могу его уволить: у завхоза семья.

– Вы бы еще покрыли недостачу из своего кармана.

– Спасибо за совет – я уже так и сделал. Неважно у него складывались отношения и с начальством. Он терпеть не мог, когда в детдом приезжал кто-либо из инспекторов. Не нравился ему их тон, неуместное проявление жалости или же, наоборот, подчеркнутое восхищение достижениями слепых детей. Однажды, вспоминает бывший инспектор Наркомпроса Г. Реджебова, я стала сюсюкать с детьми, восторгаться ими, но Ерошенко меня остановил: "Ну зачем вы так? Мы, слепые, ничем не хуже зрячих!"

Как-то в детдом приехала комиссия из центра. И здесь произошел такой случай. Во время обеда в столовую вошел… ишак. Нет, дети нисколько не удивились, это был их любимец, ручной ишачок, которого они всегда подкармливали. Но комиссия пришла в ужас и записала в протокол "факт антисанитарии". Ерошенко объявили выговор. Вообще личное дело директора так и пестрит выговорами – в основном за несвоевременно сданные отчеты, счета. И если бы не приехавшая в Кушку его сестра, Нина, опытный бухгалтер, неизвестно, как бы он вообще справился с накатившей на него бумажной волной.

Что и говорить, администратор он был неважный. Но ведь он стремился создать не обычный детдом для слепых, а маленькую детскую республику в горах, чтобы воспитать там настоящих людей, у каждого из которых было бы любимое дело на всю жизнь.

Ерошенко настойчиво выявлял способности каждого ребенка. Чтобы дать слепым разнообразное образование, директор детдома вслед за музыкальной группой создал в школе "литературную мастерскую": здесь Ерошенко учил детей писать, облекать свои мысли в слова. Дети и не подозревали, что их учитель – писатель. И только в 1945 году, провожая в самостоятельную жизнь свой первый выпуск, Ерошенко открылся им как литератор. Он стал читать одну из своих лучших сказок – "Сердце Орла".

"… На самой высокой вершине горной страны счастливо жили орлы. С древних времен орлы хранили одну заветную мечту. Им хотелось долететь до теплого и вечно светлого солнца. И они верили, что если тысячу лет изо дня в день упражняться в полетах, то потомки их долетят до солнца. Из поколения в поколение мечтали об этом орлы, и поэтому крылья их становились крепче и выносливее, чем у предков.

Мы любим солнце!

Мы мчимся к солнцу!

Не надо спускаться вниз.

И вниз не надо смотреть!

В мечте о солнце мы ищем силы,

Достигнуть солнца – мечта орла!

Не надо спускаться вниз

И вниз не надо смотреть:

Внизу – мир несчастных и слабых.

Внизу – мир жестоких людей.

Не надо спускаться вниз

И вниз не надо смотреть!

Эту песню издавна пели орлицы своим птенцам. Не знаю, с каким чувством слушали сказку бедняки – жители гор? У людей ведь все иначе, чем у орлов – царем или владыкой считается совсем не тот, кто сильнее и смелее всех. Предавать слабых, угнетать их, грабить – все это знакомо только людям. У птиц же все иначе…

Итак, орлы учили своих птенцов летать. Но однажды, обессилев, орлята упали в ущелье, и там их изловил охотник. Орлам не удалось отбить своих птенцов, и те стали воспитываться в доме человека. Однако птицы отомстили охотнику: уже через неделю они унесли к себе в гнездо его младшего сына, а еще через три дня – старшего.

Шли годы. Орлята выросли и окрепли, но продолжали тосковать по родному гнезду. Поэтому, когда однажды охотник снял с них цепи, они полетели домой, в горы. Орлы ответили на это благодарностью и через несколько дней в долину спустились повзрослевшие сыновья охотника. Но до чего же они изменились! Одежды на них не было, волосы отросли, тело стало жилистым, мускулы – стальными, носы вытянулись и напоминали клюв орла. Они легко лазали по скалам и больше всего любили волю. Произнося слово "свобода", юноши сопровождали его орлиным клекотом. Они пели песню о солнце, которой обучили их орлы, и их прозвали "Орлиными сердцами".

Недолгой была радость в доме охотника, но недолго радовались и орлы. Птицы пытались научить своих орлят летать к солнцу, но хотя те и парили в горах, сердце их оставалось в долине.

Однажды старший орленок сказал отцу:

" – Отец, я думаю, что вековая мечта орлов о солнце – глупость. Бессмысленно надеяться, что птица может достичь солнца. Да если бы мы и долетели до него, это не принесло бы нам счастья… Поэтому бесцельно стремиться к солнцу.

– "Человеческое сердце"! – воскликнул орел-отец и своими железными когтями схватил сына за горло. – Молодой орел издал горький и беспомощный крик, который можно услышать только среди людей, и упал замертво.

В тот же вечер из полета вернулся младший сын и сказал матери:

– Я отказываюсь лететь к солнцу. Это бесполезно. Спущусь в долину и совью гнездо на Дереве. Там буду жить в мире с людьми… Услышав это, мать воскликнула:

– Презренное "Человеческое сердце!" – и вонзила свои железные когти в горло сына".

А наутро у дома охотника люди нашли трупы орлов и перепугались, считая это плохим предзнаменованием

Тем временем дети охотника научили людей петь орлиную песню. Призыв к солнцу будоражил народ и беспокоил завоевателей, захвативших горную страну. И те решили убить людей с орлиными сердцами. Они поймали юношей и решили их казнить.

И вот народ собрался на площади, а "Орлиные сердца" взошли на эшафот. Но в это время послышался шум крыльев и победный клич орлов. Две могучие птицы опустились на место казни, схватили юношей и унесли их в горы. А сверху донеслась лишь гордая песня о солнце.

И тогда народ поднялся против своих поработителей. Матери вели сыновей в горы, учили их быть смелыми, презирать трудности. Они молились, чтобы их дети тоже стали "Орлиными сердцами", и, собравшись с силами, обрушились на врагов…

Ерошенко кончил читать. Ребята сосредоточенно молчали. О чем думали они, быть может, о войне, которая продолжалась уже четвертый год, о том, что смелые и сильные советские люди защищают свою страну и они, дети, тоже должны с годами стать "Орлиными сердцами"? Возможно. Но вряд ли кто-либо из них догадывался, что слушают они известного писателя, сказки которого переводил на китайский язык Лу Синь. Да и самому Ерошенко его молодость – Япония и Китай – казались чем-то нереальным, словно и не он, а другой человек путешествовал, любил, писал.

В 1945 году Ерошенко минуло пятьдесят пять. Приступы малярии вынудили его покинуть юг и вернуться в Москву.

(19) Йок – "нет" (туркм.).

(20) Бар – "да" (туркм.).

(21) 3. И. Шамина вспоминает, что в Ашхабаде Ерошенко жил у брата Александра, который переехал туда с Чукотки.

Шахматы

От первых зрелых лет и до самой смерти Ерошенко всегда оставался писателем, путешественником и педагогом даже в те времена, когда не писал, не учил, – все его качества всегда были проявлением цельного и сильного характера.

Биография писателя не только в его произведениях. И жизнь путешественника состоит отнюдь не из одних путешествий. Да и что считать путешествием? Годы, проведенные вне дома, в чужих краях? Но Япония для Ерошенко не была чужой. А собственного дома у него, скитальца, так никогда и не было. Бросив якорь в каком-нибудь городе, он устраивался там на работу, но всегда был готов уехать, чтобы шагать с мешком за спиной и с палкой в руках по городам и весям. Сестра его Мария вспоминала, что в 1933 году Ерошенко прошел с ней и ее мужем по всей Военно-Грузинской дороге. А о скольких его путешествиях мы еще не знаем.

Конечно, не так уж сложно заняться арифметикой, суммировать годы, проведенные в дороге, сравнить их с общим числом прожитых лет. Однако вряд ли такой подход поможет читателю лучше понять Ерошенко.

Но как рассказать о тех годах жизни Василия Ерошенко, когда он выражал душу свою не пером, а сямисэном, гитарой, скрипкой? Или же о временах, когда, словно оказавшись на душевном распутье, молчал годами?

Здесь можно лишь строить догадки, собирая по крупицам все сведения о писателе, воспоминания людей, встречавшихся с Ерошенко. Была в его жизни одна страсть, которая так же, как поэзия, выражала его душу. Это – шахматы, мудрая древняя игра. Любовь к ней Ерошенко пронес через всю жизнь. И если бывали годы, когда он оставлял на время скрипку или гитару, то с шахматами Ерошенко не расставался никогда. Еще семилетним мальчишкой он выигрывал у многих своих товарищей в Обуховке, а уже шестидесятилетним стариком принимал участие во всесоюзных турнирах слепых шахматистов.

Ученик и партнер Ерошенко по этой игре В. Першин замечал: "Сказать, что Василий Яковлевич любил шахматы самозабвенно, мало. Шахматами он наслаждался, как эстет картиной любимого художника или как гурман изысканно приготовленным и красиво поданным блюдом. Начиная партию, он дрожал, как завзятый книголюб, открывающий редкую, принадлежащую только ему книгу. Без преувеличения можно сказать, что к шахматам он относился, как скупой рыцарь к своим богатствам. Шахматы он боготворил, обожествлял, фетишизировал, возводил в абсолют" (22).