Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 3.

• Название: Нестрашная сказка. Книга 3.
• Автор: Вера Огнева
• Жанр: Фэнтези

Окончание сказки. Все приходит в гармонию. Но некоторых от этой гармонии знобит.

---

Тут бабка какая-то до меня допрыгнула и шепнула, что меня в переулке махатма Мита дожидается.

Весь боевой дух из меня мгновенно вышибло, поникло все, что внутри, что снаружи. Иду, а у самого ноги подгибаются, так как понимаю, грядет наказание включая развоплощение в бесплотные духи. Захожу в переулок, там дедуня в шалочку кутается. Я перед ним на колени бух. А он меня так по клетчатой голове погладил и говорит: " Ты хорошее правильное дело сделал, мальчик. А теперь ты нужен Лексу. Одевайся". И протягивает мне пестрые трусы. Я только их натянул, гляжу вокруг белый туман, а внизу река шумит. Не поверишь, я такого счастья не помню, с той нашей встречи в пустыне. Но хорошего много не бывает. Из тумана выныривает дядька Казимир и начинает с порога орать, что я как всегда нарушаю, задерживаю, саботирую. Лекс уже ушел в поиск. Сколько меня можно ждать?!

Таким вот образом я в пестрых трусах и с клетчатой головой попал в переход. Поплутал, правда, немного, но дорогу таки нашел.

— Обратно не тянет?

— Издеваешься?

— Отнюдь. Зуб даю, тебя там канонизируют теперь. А то и обожествят. Появился неизвестно откуда, исчез в неизвестном направлении. Историки начнут до родословной докапываться, и выяснят, что на Крокодиловых островах, откуда ты якобы прибыл, отродясь такого персонажа не проживало. Все — легенда сложилась, ты — новое божество, выведшая мир из темени к свету.

— Как думаешь, мне от этого жарко или холодно случится? — поинтересовался Энке, слегка подрагивая голосом от затаенной гордости.

— По-разному бывает. Одним — ничего. У других видения начинаются, голоса в голове осанну поют. А у некоторых парша по телу идет, вроде аллергии…

— Гад ты все же. Другой бы успокоил, ободрил, кинул позитивную вводную… тебе лишь бы надсмехаться.

— Обойдешься. Я на больничной койке концы отдавал, а тебя самая красивая девушка университета ублажала. Кто кого должен жалеть? Погоди, мысль появилась, дай сформулирую, а то ускользнет.

Лекс даже палец поднял от усердия.

— Симптом выгорания элиты. Идиотизм начинает зашкаливать. Любая идея доводится до абсурда. Связь с реальностью истончается до состояния эфемерной пленки, которую способна разорвать любая чепуха…

— Слушай, — оборвал его джинн, — давай, лучше про слона.

Ваджамандра не поскупился, дал своего личного, недоеденного ликантропами слона и второго с проводником. То есть первым двигался проводник на своей животине, следом — Лекс и Энке на своей. Мелкие притоки Ямуны слоны форсировали неспешным маршем, позволяя себе обрызгаться водичкой. Пассажирам тоже попадало. После каждой переправы приходилось вывешивать на жердочках одежки. Но больше по привычке. Оно и так и так оставалось влажным. Духота и сырость уже стали надоедать, когда в один момент кончились. Стало просто жарко, а потом и сухо. Местность повысилась, следовательно, они почти добрались до цели.

Речка впереди не отличалась ни глубиной, ни бурливостью. Приток, как приток. Посередине игривая струя пошевеливала труп антилопы. К берегу вела широкая тропа. Только вот слоны уперлись. Погонщик, он же проводник погнал свою скотину в воду, на что получил трубный рев, больше похожий на ругательство. Второй слон молча поддал крупом. Шаткая конструкция на спине накренилась и затрещала. Энке спрыгнул, обежал скотину по широкой дуге и помог спуститься Лексу. Освобожденный слон тут же успокоился, повернул вспять и начал удаляться.

— Стоять! — заорал Энке.

Слон опять поддал задними ногами, на манер разгневанного мустанга — давал понять, что их ждет в случае, если будут настаивать. Впрочем, далеко он не ушел, остановился за деревьями. Второй слон вскоре к нему присоединился. Погонщик только разводил руками. Его послушать, животные взбунтовались, почуяв опасность.

— На том берегу наверное притаился ракшас, — заключил погонщик. — Слон мудрое создание. Он их чует.

— Ага, эт точно, — подтвердил Энке, стаскивая со спины мудрой животины баул с пожитками. — Ты вот что, уважаемый, дуй до дому. Дальше мы сами.

Кто бы другой спорил. Проводник мгновенно вскарабкался на спину своего слона, почмокал второму и был таков.

Мутноватая речная вода несла приятную прохладу. Если бы не труп антилопы, болтающийся в непосредственной близости, Лекс бы обязательно искупался. А так не тянуло. Энке уже закинул сумку себе на плечо и вошел по колено, а Лекс все не решался. Холодок гулял между лопатками.

— Долго ты будешь мечтать? Скоро стемнеет. Месить грязь в потемках будешь сам. Я уйду.

— Тебе-то — да! Тебе хоть в серную кислоту. А я элементарно боюсь какую-нибудь заразу подхватить, — попытался оттянуть неизбежное Лекс.

— Так и быть, забирайся мне на плечи. Захребетник! Мало я тебя таскал по горам и весям. Теперь вот по джунглям таскаю.

С высоты обзор открывался не в пример. Подрагивающая ветка на той стороне, скрывала за собой что-то не очень крупное и явно живое. Оно время от времени меняло позу, возможно, чесалось.

Их ждали. Хотя, что тут такого? Заметили с ближайшего холма груженых слонов, вот и выслали разведку. А холодок?

— Сколько их? — тихонько спросил Энке.

— С чего ты взял?

— А с того, что ты мне по черепу чечетку вышлепываешь.

— Прости, не заметил. Оно одно. Не очень большое. Если честно, не пойму что там или кто.

— И ладненько. Одного уложить, это тебе не полдня с волками собачиться. Управимся, — облегченно вздохнул Энке.

Будто бы он и вправду в крепости притомился, изловляя ликантропов. Лицемер!

Следовало успокоиться. Волнение происходило от слабости. Слабость пробралась до самого донышка, до внутренностей. Кажется, даже сердце стало биться медленнее… и Энке почему-то остановился.

"Чего стоим? Чего не едем?"

Лекс вроде произнес насмешливую фразу, а получалось, даже рта не раскрыл. Труп антилопы болтался в непосредственной близости. Несмотря на влажную среду, тельце козы высохло наподобие мумии.

Оп! Вода омывала почившую зверюшку, вскипая бурунчиками… и как бы возвращалась к основанию камня. То есть непрерывно кружила на одном месте. Лекса сей феномен заинтересовал настолько, что он притормозил Энке, за неимением поводьев прихватив товарища за уши. Тот даже не огрызнулся. Как шел, так и встал. Без молвный!

До Лекса стало доходить. А холодок, гулявший между лопаток, растекся уже по всему телу. Руки еще двигались, ноги же, кажется, и вовсе примерзли к такому же мерзлому телу друга.

Угадайте с трех раз, что может заморозить энергетическую аномалию? Правильно, время. То есть его остановка.

То есть они оба-два врюхались в темпоральную петлю, кем-то тут расставленную. Не очень даже и умело. В хорошей петле осознание катастрофы приходило последним. Следом происходило затухание центральной нервной деятельности, а там и мумификация наступала. Вот она коза-то!

Лекс расслабился, насколько позволяло положение наездника на чужой шее — практически мешком осел.

Не шевелиться, не дышать, замедлить ритм сердца до критического, чтобы слово за словом выстроить формулу разрыва петли. Необязательно даже вслух. Лекс умел "громко" думать. Слова корчились, тлели и исходили черным дымом. Первая буква тускнела, когда последняя еще только начинала мерцать. Борьба шла на грани обморока. Он успел испугаться, что сил не хватит, когда с умопомрачительным "пумк!" петля лопнула.

Не удержав равновесия, посунулся вперед Энке. Бесчувственный Лекс вообще улетел в воду. В довершение мумия антилопы сорвалась с камня и с дикой накопленной за время темпорального плена энергией, просвистела по-над ними, рванув белую тогу посланника Шамбалы.

Первым пришел в себя естественно Энке, отмахнулся от мумифицированной напасти и выловил Лекса. До берега он проскакал козлом, тут же и осев на камешках. Временная петля явление редкое на столько, что даже джинны с ней не часто встречаются.

— Это что было? — мокрый встрепанный Энке уставился на медленно приходящего в себя Лекса.

— Ловушка-а-а…

— Ага, полежи ка тут, а то наблюдатель что-то осмелел. Сейчас с ним разберусь…

Но тот видимо не захотел официальных церемоний, примитивно метнул нож-лепесток, метясь в того, кто крупнее. Расчет был на то, что с мелким да беспамятным и так справится. Блестящая стальная рыбка большой беды не наделала, но таки руку Энке зацепила. По краю раны вскипела черная кровь и тут же забугрилась, превращаясь в рубец. Не знал чужак, с кем связывается!

Уже через мгновение живой скрученный в узел комок пищал в руках разъяренного джинна.

— О! — вдруг успокоился Энке и даже слегка разжал хватку. — Бабка!

Ну, бабка, не бабка, но не первой и даже не второй молодости тетка наливалась в его объятиях синевой — вот-вот концы отдаст.

— Отпусти ее, — попросил Лекс. — Удавишь, а покойника допрашивать сложно, а пуще того — противно.