Бернард Корнуэлл - Приключения Натаниэля Старбака

• Название: Приключения Натаниэля Старбака
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

I. Мятежник

Лето 1861 года. В Америке армии Севера и Юга находятся на грани гражданской войны.

Натаниэль Старбак, брошенный своей девушкой и изгнанный из семьи, прибывает в столицу Конфедерации Юга, где вступает в ряды элитного подразделения, которое набирает богатый и эксцентричный Вашингтон Фалконер.

Вступив в легион Фалконера, Старбак становится парнем с севера, сражающимся на стороне юга. Но ничто не может подготовить его к шокирующей жестокости войны, которая разделила Америку на две части.

II. Перебежчик

Полюбившийся читателям капитан Нат Старбак возвращается на фронт американской Гражданской войны во второй книге популярной серии Бернарда Корнуэлла «Сага о Натаниэле Старбаке».

Лето 1862 года. Нат победоносно, хоть и не без потерь, участвует в битвах при Бэллс-Блафф и Севен-Пайнс. Но его северное происхождение невозможно скрыть, и лишь вопрос времени, когда его назовут шпионом янки, начнут преследовать и жестоко допрашивать. Чтобы обелить свое имя, он должен найти настоящего предателя. Эти поиски потребуют недюжинного мужества и выносливости и вынудят отправиться в рискованное путешествие по территории врага.

III. Боевое знамя

Карьера капитана Конфедерации Натаниэля Старбака, отличившегося в битве у Кедровой горы, снова поставлена под угрозу подозрениями и враждебностью командующего бригадой, генерала Вашингтона Фалконера. Исход этого ожесточённого противостояния радикальным образом изменит судьбы обоих и приведет к кровавой развязке во время Второго сражения при Манассасе.

Аккуратно и достоверно восстанавливая исторические события, книга "Боевое Знамя" продолжает увлекательную серию приключений Ната во время одного из решающих сражений в истории Гражданской войны в США

IV. Кровавая земля

В этой последней и вдохновляющей истории о приключениях Натаниэля Старбака во время Гражданской войны в США Нат получает под своё командование штрафной батальон: пеструю группу трусов, воров, дезертиров и убийц. Собираясь присоединиться к армии генерала Роберта Ли, солдаты Старбака доберутся до Харперс-Ферри как раз вовремя, чтобы принять участие в проведенном Каменной стеной Джексоном захвате гарнизона войск Союза. Оттуда полк попадет прямо в кошмар сражения при Шарпсберге, у реки Антиетэм-Крик, которое навсегда останется в памяти как самый кровавый день той войны. Там мужество и чувство долга Старбака и его солдат подвергнутся такому испытанию, как никогда прежде.

Переводчики: группа «Исторический роман» (http://vk.com/translators_historicalnovel), 2014 г.

Над переводом работали: gojungle, david_hardy, Scavenger, Elena_Panteleeva, Oigene, Karmishina, Sam1980(Schneider) и Anastasia_N.

Редакция: Sam1980(Schneider), gojungle, Oigene и Elena_Panteleeva.

---

- Был, - ответил тот, - но должен признаться, что всё прошло как в тумане. Нельзя сказать, что я был пьян, но и трезвым то состояние не назвать. Но я помню чувство радостного возбуждения, что несколько странновато, не считаете? Но подобное говорил и Джордж Вашингтон, помните? Когда описывал, как его пьянил свист пуль. Как думаете, может, все дело в нашем поиске источника возбуждения? Как у заядлых игроков?

- Думаю, ставок с меня хватит, - угрюмо протянул Старбак.

- Ах, - понимающе воскликнул Поттер. - У меня на счету лишь одно сражение.

- Дважды Манассас, - холодно сказал Старбак, - и Господь знает сколько оборонительных боев за Ричмонд, Лисберг, сражение у Кедровой горы. Небольшая стычка под дождем несколько дней тому назад, - он пожал плечами. - Достаточно.

- Но еще больше сражений на подходе, - заметил Поттер.

- Да, - Старбак сплюнул кусочек табака под колеса поезда. - И всё равно остаются сучьи дети, думающие, что мне нельзя доверять, потому что я янки.

- Тогда почему вы сражаетесь на стороне Юга? - поинтересовался Поттер.

- А вот это, Поттер, - ответил Старбак, - вопрос из числа тех, на которые мне нет нужды отвечать.

Оба умолкли, когда колеса состава заскрежетали при подъеме. Вонь горячей осевой смазки вагонов смешалась с ароматом дыма из топки паровоза. Они поднялись достаточно высоко, чтобы рассмотреть освещенные луной земли на западе. Мозаика крошечных огоньков выдавала местонахождение отдаленных деревень и ферм, а яркое свечение небольших пожаров от занявшейся травы показывало две изогнутые линии путей, пройденных поездом на пологом подъеме.

- Тебе когда-нибудь доводилось участвовать в стычках застрельщиков? - внезапно спросил Старбак.

- Нет.

- Как считаешь, справишься? - поинтересовался Старбак.

Поттер казался потрясенным столь серьезным вопросом.

- Почему я? - наконец спросил он.

- Потому что капитан застрельщиков должен быть независимым засранцем и не бояться принимать рискованные решения.

- Капитан? - удивился Поттер.

- Ты меня слышал.

Поттер затянулся.

- Конечно, - согласился он.

- Получай свою роту, - продолжил Старбак. Сорок человек. Также получишь тридцать винтовок, - он размышлял об этом весь день и наконец решил рискнуть. Никто из четырех его действующих капитанов не произвел впечатления человека, способного взять на себя ответственность, но Поттер отличался нахальством, которое могло сослужить добрую службу в линии застрельщиков. - Ты знаешь, чем занимаются застрельщики?

- Понятия не имею, - ответил Поттер.

- Вы наступаете впереди батальона. Рассеиваетесь цепью, используете укрытие и подстреливаете чертовых стрелков янки. Беспощадно тесните сукиных детей, пока не отбросите назад, и начинаете стрелять в главную цепь, пока не прибудет остальная часть батальона. Выиграй дуэль застрельщиков, Поттер, и ты на полпути к победе, - он замолк, втянув дым в легкие. - Не будем пока об этом объявлять, пока не пройдем день настоящего марша. Стоит посмотреть, кто из солдат сможет выдержать темп, а кто нет. Нет смысла ставить в стрелковую цепь слабаков.

- Полагаю, вы были застрельщиком? - спросил Поттер.

- Да, какое-то время.

- Тогда почту за честь.

- К дьяволу честь, - проворчал Старбак. - Просто оставайся трезвым и бей без промаха.

- Слушаюсь, сэр. - ухмыльнулся Поттер. - Марте польстит стать женой капитана.

- Так не разочаровывай ее.

- Боюсь, моя дорогая Марта обречена на вечные разочарования. Она верит, что возможно и даже и необходимо, чтобы все мы вели себя как примерные ученики воскресной школы. Она говорит, что честность - самая лучшая привычка, семь раз отрежь и один раз отмерь, не занимай и не давай взаймы[92], честность всего дороже, поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой, и всю эту высокопарную чушь, но я не уверен, что это возможно, когда страдаешь жаждой и недостатком воображения, - он выбросил из тамбура окурок сигары. - Вы когда-нибудь желали, чтобы война длилась вечно?

- Нет.

- А я да. Чтобы кто-то кормил меня, одевал, подхватывал, когда мои крылья сложатся. Знаете, что пугает меня, Старбак? Я боюсь мира, когда не будет больше армии - моей тихой гавани. Останутся лишь люди, ожидающие, что я буду зарабатывать себе на жизнь. Это тяжело, очень тяжело, действительно жестоко. Какого черта я буду потом делать?

- Работать, - спокойно ответил Старбак.

Поттер рассмеялся.

- А что вы будете делать, майор Старбак? - понимающе спросил он.

Дьявол меня разрази, если я знаю, подумал Старбак, дьявол меня забери, если знаю.

- Работать, - сурово произнес он,

- Несгибаемый капитан Старбак, - изрек Поттер, но Старбак уже вернулся в вагон.

Поттер покачал головой и всмотрелся в убывавшую ночь, подумав обо всех поездах, везущих войска в синих мундирах навстречу этому, в одиночестве с грохотом ползущему и пыхтящему на своем пути на север. Безумие, подумал он, сплошное безумие. Мы для богов - что мухи для мальчишек[93]. Он был готов расплакаться. 

***

 Если что и ужасало Бельведера Дилейни, так это страх, что его раскроют и схватят, потому что он слишком хорошо знал, какая судьба его ждет после этого. Камера в ричмондской тюрьме, безжалостные допросы, суд перед лицом презрительно глядящих людей и мстительная толпа с бледными физиономиями, жадно наблюдающая, как он стоит с веревкой на шее на высокой виселице. Он слышал, что некоторые мочатся в штаны во время повешения, и что если палач делает свою работу плохо, а так оно обычно и бывает, то смерть наступает после медленной мучительной агонии. Зеваки радостно загогочут, когда он обмочится, а веревка вопьется в его шею. Даже от одной этой мысли в кишечнике забурчало.

Он не был героем и никогда не представлял себя героем, он был просто сообразительным, аморальным и добродушным малым. Дилейни нравилось делать деньги, как и быть щедрым. Все считали его другом, и Дилейни заботился, чтобы так они и думали. Он не любил проявления злобы, оставляя ее лишь в мыслях о недругах, а если хотел кого-нибудь задеть, то делал это тайно, так, что жертва никогда бы не заподозрила, что причиной ее несчастий является Дилейни. Именно так Дилейни предал Старбака во время весенней кампании северян по захвату Ричмонда, и Старбак оказался на волосок от виселицы янки. Дилейни искренне сожалел об ожидающей Ната судьбе, но никогда не жалел о своей роли в этом деле. Дилейни обрадовался, когда Старбак вернулся, даже пришел в восторг, потому что Старбак ему нравился, но завтра он бы снова его предал, если бы решил, что может извлечь из этого предательства прибыль. Дилейни не только не испытывал дискомфорта из-за такого противоречия, но даже не считал это противоречием, просто судьбой. Один англичанин не так давно написал книгу, которая расстроила священников, потому что в ней утверждалось, что человек, как и все другие виды, происходит не от божественного момента творения, а омерзительным образом от Бог знает каких примитивных существ с хвостами, когтями и окровавленными клыками. Дилейни не мог припомнить имя автора, но одна фраза из книги отложилась в его мозгу - выживает наиболее приспособленный. Что ж, Дилейни выживет.

И выживание зависело только от него самого, вот почему Дилейни так тщательно заботился о том, чтобы не обнаружили его предательства. Полковник Торн знал, что он шпионит для Севера, и возможно, рассказал об этом еще паре человек, хотя Дилейни и просил его этого не делать, но кроме него о том, кому на самом деле присягнул в верности Дилейни, знал лишь Джордж, слуга адвоката. Дилейни щепетильно называл Джорджа именно слугой, а не рабом, хотя тот именно им и был, и обращался с Джорджем с уважением. "Мы создаем комфорт друг другу" - любил повторять Дилейни, и Джордж, услышав этот отзыв, тут же озарялся улыбкой. Когда в роскошную квартиру Дилейни на ричмондской Грэйс-стрит приходили посетители, слуга вел себя как и любой другой на его месте, хотя наедине Джордж с Дилейни казались больше приятелями, чем рабом и хозяином. Некоторые проницательные люди пронюхали про эту близость, и она их развеселила. Это была просто еще одна сторона эксцентричной натуры Дилейни, считали, что Дилейни с Джорджем вместе состарятся, и если адвокат умрет первым, то Джордж унаследует значительную часть состояния хозяина вместе со свободой. Джордж даже взял фамилию Дилейни.

В тех случаях, когда Дилейни нужно было послать Торну новости, риск всегда принимал на себя Джордж. Именно он относил послания некоему человеку в Ричмонде, который затем отправлял их на север, но сейчас слуга не мог доставить послание. В армии мятежников он чувствовал себя столь же неуютно, как и хозяин, потому что не обладал навыками, которые провели бы его через военные заставы. Джордж мог приготовить салат, поджарить утку или взбить вкуснейший заварной крем. Он мог довести до совершенства соус, распознать хорошее вино и одинаково свободно играть на флейте или скрипке. За несколько часов работы он мог так переделать купленный у ричмондских портных сюртук, что всякий бы поклялся, что он сшит в Париже или Лондоне. Джордж был знатоком фарфора и неоднократно возвращался в квартиру Дилейни с новой безделушкой из Мейсена или Лиможа, купленной у обнищавшей из-за войны семьи, дабы заполнить брешь в коллекции хозяина. Но Джордж не умел прятаться в рощах как снайпер или скакать, как один из кавалеристов Джеба Стюарта.