Бернард Корнуэлл - Столетняя война

• Название: Столетняя война
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

Конфликт между Англией и Францией в XIV веке вылился в Столетнюю войну, в Европе свирепствуют грабежи и насилие. Пасхальным утром 1342 года в английскую деревню Хуктон врываются арбалетчики под предводительством человека, который носит «дьявольское имя» Арлекин, и похищают из храма реликвию – по слухам, это не что иное, как Святой Грааль… Сын погибшего в схватке настоятеля, молодой лучник Томас, не подозревая, что с Арлекином его связывают кровные узы, клянется отомстить за убитых и возвратить пропажу, за которой отправляется во Францию. Однако власти предержащие не намерены уступать простолюдину святыню – она может даровать победу в войне. Скитаясь в поисках сокровища по некогда плодородным, а ныне выжженным землям, герой оказывается в царстве Черной смерти – чумы. Он вступает в схватку с религиозными фанатиками, спасая от костра красавицу Женевьеву, и тем самым наживает новых врагов, которые объявляют на него охоту…

Обаятельный герой и погоня за мистическим мечом - таков замечательный новый роман искусного рассказчика из Британии, действие которого достигает кульминации во время битвы при Пуатье в 1356 г.

Продолжает бушевать Столетняя война и в самых кровавых битвах ещё предстоит сразиться.

По всей Франции закрываются врата городов, горят посевы, страна замерла в тревожном ожидании грозы.

Снова под предводительством Чёрного Принца вторглась английская армия, победившая в битве при Креси, и французы гонятся за ней.

Томасу из Хуктона, английскому лучнику по прозвищу «Бастард» велено разыскать утерянный меч Святого Петра, оружие, которое по слухам дарует любому своему владельцу неизменную победу.

Когда превосходящие силы противника устраивают английской армии ловушку близ города Пуатье, Томас, его люди и его заклятые враги встречаются в небывалом противостоянии, которое перерастает в одну из величайших битв в истории.

Битва при Азенкуре — одна из ярчайших военных побед Англии. Увековеченная Шекспиром в хронике «Генрих V», неравная битва столкнула малочисленное измученное английское войско с полнокровной французской армией. В центре битвы оказывается один из тех простых воинов, чьими силами достигается небывалая победа: лучник Николас Хук сражается за своего короля, страну и любимую женщину…

Захватывающий роман о войне воспринимается одновременно как блестящее историческое исследование и великолепный плод творческой фантазии — лучшее творение Бернарда Корнуэлла, автора признанных мировых бестселлеров «Саксонские хроники», романов о стрелке Ричарде Шарпе и многих других книг.

Перевод: группа “Исторический роман“, 2014 год.

Над переводом работали: Sam1980, gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva, madey_tt, ink0909, WorthlessMen, tamika, georgestaunton, Alsenok, musegirl, SpStray и virigor.

Редакция: gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva и Sam1980.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Огромное спасибо gojungle за её незаменимый вклад в развитие проекта! Без неё перевод не был бы реализован.

---

— За сожжение церкви? — ухмыльнулся Робби, в глазах его отражались полыхающие огни. — Да видел бы ты, что мы сделали с обителью Черных Каноников в Хексэме! Боже правый, уже за одно это половине Шотландии гореть в аду!

Они еще немного понаблюдали за заревом, а потом повернулись и скрылись под темным пологом леса. Близилось утро, и бледный, словно смерть, свет уже окрашивал кайму восточного горизонта.

— Нам нужно забиться поглубже в лес, — сказал Томас. — Забиться поглубже и как следует спрятаться.

Едва занялась заря, началась охота. Эвек все еще накрывала дымовая завеса, но граф Кутанс уже послал двадцать всадников со сворой гончих на поиски людей, уничтоживших его пороховой запас. К счастью для беглецов, день выдался холодный, земля промерзла, так что все запахи быстро улетучивались.

На следующий день крайне обеспокоенный граф бросил на мятежный манор все свои силы. Его люди изготовили габионы — плетеные ивовые клети, наполненные землей и камнями, — и вознамерились засыпать ими ров, преодолеть его и взять штурмом неприятельские ворота. И это, окажись они по ту сторону рва, было бы не так уж сложно, ибо подъемный мост, перекрывавший в поднятом состоянии арочный проем, убрали еще в начале осады и теперь вход преграждал лишь низкий каменный завал.

Советники графа говорили ему, что габионов изготовлено недостаточно, что ров оказался глубже, чем думали поначалу, что Венера на подъеме, а Марс в упадке, — одним словом, ему следует подождать, когда звезды станут к нему благосклонны, а гарнизон защитников еще более оголодает и будет в более отчаянном положении. Однако взбешенный граф, несмотря на все предостережения, приказал начать штурм, и его люди сделали все возможное. Пока они катили габионы ко рву, им ничто не грозило, ибо наполненные землей корзины надежно защищали от арбалетных стрел. Но едва габионы полетели в ров, шестеро укрывавшихся за завалом, возведенным на месте подъемного моста, арбалетчиков мессира Гийома получили возможность стрелять в нападавших. У графа имелись собственные арбалетчики, которых прикрывали люди с павезами — огромными, в рост человека, подставными щитами, — но вот те, кто сбросил в ров габионы, остались без прикрытия, и восемь человек погибли, прежде чем остальные сообразили, что ров действительно слишком глубок, а габионов и правда недостаточно. Два щитоносца и арбалетчик получили серьезные ранения, и лишь после этого граф признал, что впустую теряет время, и отозвал атакующих назад. Потом он проклял мессира Гийома и напился.

А вот у Томаса с Робби все было в порядке. На следующий день после взрыва в церкви Томас подстрелил оленя. День спустя Дуглас, приметив у живой изгороди мертвого зайца, решил подобрать его и обнаружил там силки, установленные, видимо, кем-то из бывших арендаторов мессира Гийома — то ли сбежавших, то ли убитых. Робби промыл силки в реке, установил у другой живой изгороди и уже наутро вынул оттуда добычу.

Друзья не осмеливались спать на одном и том же месте две ночи подряд, но кругом было полно разоренных ферм, так что с этим затруднений не возникало. Большую часть следующей недели они провели южнее Эвека, где долины были глубже, холмы круче, а леса гуще. Прятаться там не составляло труда, а потому юноши начали осуществлять свой замысел, превращая осаду в кошмар для графа и его подручных.

В лагере осаждавших начали рассказывать истории о высоком, одетом в черное человеке на бледном коне, чье появление всегда влекло за собой чью-то смерть. Причиной смерти была длинная английская стрела, однако у всадника не имелось никакого лука, только посох, увенчанный черепом оленя. Все, разумеется, прекрасно знали, кто имеет обыкновение разъезжать на коне бледном и что означает череп на шесте. Мужчины, видевшие всадника, делились впечатлениями с женщинами, те бежали со своими страхами к капеллану, а капеллан — к графу. Граф объявлял все россказни о черном всаднике бредом, но от трупов ему было не отмахнуться. Четыре брата, прибывшие из далекого Лиона и поступившие к нему на службу, чтобы заработать деньги, собрали свои пожитки и уехали. Остальные пригрозили, что последуют их примеру. Лагерь под Эвеком облюбовала Смерть.

Капеллан графа, заявив, что люди поддались наваждению, лично отправился на юг, в опасную зону, где долго распевал молитвы, кропя все вокруг святой водой. Поскольку ничего дурного с ним не случилось, граф объявил Смерть на бледном коне выдумкой, а всех, кто верит в эту выдумку, назвал дураками, однако уже на следующий день потерял еще двух человек. Правда, на сей раз не к югу, а к востоку от лагеря.

Среди воинов упорно ходили слухи, обраставшие при пересказе все новыми подробностями. Очень скоро таинственному всаднику стали приписывать решительно все невзгоды, даже если при этом его никто не видел. Если у кого-то спотыкалась лошадь, если вдруг женщина проливала похлебку или рвалась арбалетная тетива, во всем этом винили призрак на бледном скакуне. Уверенность осаждающих поколебалась. Повсюду шептались об обреченности, проклятии и тому подобном. Еще шестеро ратников дезертировали и отправились на юг поискать новую службу в Гаскони. Оставшиеся роптали, говорили, что это дело рук дьявола, и что бы ни затевал граф де Кутанс, поднять дух своих людей ему не удавалось. Он хотел было вырубить ближайшие деревья, чтобы помешать таинственному врагу лучников обстреливать лагерь, но оказалось, что лес слишком густой, а топоров недостаточно. Затею пришлось бросить, а стрелы продолжали лететь. Он послал письмо епископу Канскому и получил от него написанное на куске пергамента благословение, но на зловещего всадника в черном плаще оно не оказало ни малейшего воздействия. В результате граф, искренне считавший, что делает богоугодное дело и его поражение станет чуть ли не посрамлением Всевышнего, решил обратиться за помощью к заинтересованной стороне, то есть к самому Богу.

Он написал в Париж.

* * *

Луи Бессьер, кардинал-архиепископ Ливорно, города, который он и видел-то всего раз в жизни, по пути в Рим (возвращался кардинал в объезд, лишь бы только не попасть в Ливорно во второй раз) медленно прогуливался по набережной Орфевр на острове Сите в Париже. Двое слуг шли впереди, расчищая путь кардиналу, похоже, не удостаивавшему внимания худощавого, аскетического вида священника, который, однако, упорно и настойчиво пытался с ним поговорить. Вместо этого Бессьер внимательно рассматривал товары, предлагаемые золотых дел мастерами. Их лавки тянулись вдоль набережной, которая так и называлась: набережная Ювелиров. Рубиновое ожерелье восхитило кардинала настолько, что он уже хотел было приобрести украшение, но потом, обнаружив в одном из камней изъян, печально вздохнул и направился дальше.

— Тонкая работа! — воскликнул прелат при виде серебряной солонки, украшенной четырьмя вставками из цветной эмали — голубой, красной, желтой и черной.

Там были запечатлены сцены сельской жизни. Первая картина изображала пахаря, вторая — сеятеля, третья — жницу, а четвертая — едоков, сидевших за столом перед пышным свежим караваем.

— Изысканная вещь! — восхитился кардинал. — Посмотри, разве это не прекрасно?

Бернар де Тайллебур не удостоил солонку взгляда.

— Дьявол не устает чинить нам препоны, — сердито проворчал он.

— Бернар, дьявол никогда не дремлет, он вечно строит против нас свои гнусные козни, — назидательно промолвил кардинал. — Такова уж его природа. Представь себе, какой беспорядок воцарился бы в мире, вздумай враг рода человеческого прекратить этим заниматься.

Он любовно провел рукой по солонке, пробегая пальцами по изящным эмалевым медальонам, но потом решил, что форма изделия далека от совершенства, а декор грубоват. Улыбнувшись владельцу лавки, прелат вернул вещицу на стол и продолжил путь.

Сена искрилась в лучах яркого солнца, дарившего этому дню приятное, совсем не зимнее тепло. Безногий калека с деревянными брусками на культях, раскачиваясь на коротких костылях, бросился через дорогу и протянул епископу грязную руку. Слуги схватились за палки.

— Нет, нет! — возразил кардинал и полез в кошелек за монетами. — Благословение Господа на тебе, сын мой, — промолвил он.

Кардинал Бессьер любил раздавать милостыню, любил видеть выражение благодарности на лицах бедняков, а еще больше ему нравилось их облегчение, когда он отзывал слуг, уже занесших палки, за долю мгновения до того, как они эти палки должны были пустить вход. Иногда такой приказ запаздывал, и это тоже ему нравилось. Но сегодня день выдался теплый, солнечный, украденный у серой зимы, и Бессьер пребывал в добром расположении духа.

Пройдя мимо таверны «Золотой башмак», где обычно собирались писцы, нотариусы и прочие крючкотворы, он свернул в сторону от реки, в паутину переулков, опутывавших комплекс строений королевского дворца. Ввиду близости парламента по узким, темным улочкам, словно крысы, шныряли многочисленные законники. Кардинал любил этот путаный лабиринт строений: ему всякий раз казалось, будто то ли он гуляет здесь впервые, то ли вдруг все тут волшебным образом переменилось.