Бернард Корнуэлл - Столетняя война

• Название: Столетняя война
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

Конфликт между Англией и Францией в XIV веке вылился в Столетнюю войну, в Европе свирепствуют грабежи и насилие. Пасхальным утром 1342 года в английскую деревню Хуктон врываются арбалетчики под предводительством человека, который носит «дьявольское имя» Арлекин, и похищают из храма реликвию – по слухам, это не что иное, как Святой Грааль… Сын погибшего в схватке настоятеля, молодой лучник Томас, не подозревая, что с Арлекином его связывают кровные узы, клянется отомстить за убитых и возвратить пропажу, за которой отправляется во Францию. Однако власти предержащие не намерены уступать простолюдину святыню – она может даровать победу в войне. Скитаясь в поисках сокровища по некогда плодородным, а ныне выжженным землям, герой оказывается в царстве Черной смерти – чумы. Он вступает в схватку с религиозными фанатиками, спасая от костра красавицу Женевьеву, и тем самым наживает новых врагов, которые объявляют на него охоту…

Обаятельный герой и погоня за мистическим мечом - таков замечательный новый роман искусного рассказчика из Британии, действие которого достигает кульминации во время битвы при Пуатье в 1356 г.

Продолжает бушевать Столетняя война и в самых кровавых битвах ещё предстоит сразиться.

По всей Франции закрываются врата городов, горят посевы, страна замерла в тревожном ожидании грозы.

Снова под предводительством Чёрного Принца вторглась английская армия, победившая в битве при Креси, и французы гонятся за ней.

Томасу из Хуктона, английскому лучнику по прозвищу «Бастард» велено разыскать утерянный меч Святого Петра, оружие, которое по слухам дарует любому своему владельцу неизменную победу.

Когда превосходящие силы противника устраивают английской армии ловушку близ города Пуатье, Томас, его люди и его заклятые враги встречаются в небывалом противостоянии, которое перерастает в одну из величайших битв в истории.

Битва при Азенкуре — одна из ярчайших военных побед Англии. Увековеченная Шекспиром в хронике «Генрих V», неравная битва столкнула малочисленное измученное английское войско с полнокровной французской армией. В центре битвы оказывается один из тех простых воинов, чьими силами достигается небывалая победа: лучник Николас Хук сражается за своего короля, страну и любимую женщину…

Захватывающий роман о войне воспринимается одновременно как блестящее историческое исследование и великолепный плод творческой фантазии — лучшее творение Бернарда Корнуэлла, автора признанных мировых бестселлеров «Саксонские хроники», романов о стрелке Ричарде Шарпе и многих других книг.

Перевод: группа “Исторический роман“, 2014 год.

Над переводом работали: Sam1980, gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva, madey_tt, ink0909, WorthlessMen, tamika, georgestaunton, Alsenok, musegirl, SpStray и virigor.

Редакция: gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva и Sam1980.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Огромное спасибо gojungle за её незаменимый вклад в развитие проекта! Без неё перевод не был бы реализован.

---

Томас подумал, что он говорит о Бертийе, стоящей подле Женевьевы, но сир Реджинальд нахмурился. - Что случилось с ее глазом?

- Один из священников кардинала пытался ее ослепить.

- Боже ты мой! В церкви есть и такие злобные ублюдки. И его послали заключить мир?

- Думаю, Папа скорее предпочтет, чтобы принц сдался, - сказал Томас.

- Ха! Надеюсь, мы будем сражаться, - произнес он мрачно. - И думаю, что так и будет, думаю, они заставят нас сражаться, и думаю, что мы победим. Хочу посмотреть, как наши лучники кладут этих ублюдков.

И Томас вспомнил, как наконечник-шило ударил в кирасу Скалли. В Англии изготавливали сотни тысяч стрел, но были ли они сделаны хорошо? Он слишком часто видел, как они сминались. А сир Реджинальд считает, что будет битва.

А сталь в наконечниках была слабой.

Король не мог заснуть.

Он поужинал со старшим сыном, дофином, и с младшим, Филиппом, и они слушали менестрелей, поющих о древних битвах, полных славы, а король стал еще мрачнее, когда задумался о том, что ему предстоит.

Теперь, ожидая, пока он окажется один и у него будет время поразмышлять, он шел по обнесенному стенами фруктовому саду около прекрасного каменного дома, выделенного под его жилище.

Вокруг него по деревушке, названия которой он не знал, сияли в темноте костры его армии. Он слышал, как люди смеются или вскрикивают от радости, когда им выпадает хорошая карта или кости.

Он слышал, что Эдуард, принц Уэльский, был игроком, но во что принц играет сейчас? Сопутствует ли ему удача?

Король подошел к северной стене сада, где, встав на скамейку, мог различить красный отсвет костров англичан. Казалось, что они рассеяны по ночному небу, но ярчайшее сияние очерчивало высокий пологий холм.

Сколько там было человек? И были ли они там вообще? Возможно, они зажгли костры, чтобы убедить его, что встали лагерем, а сами ушли на юг, унося с собой награбленное.

А если они остались, стоит ли ему с ними драться? Это решение нужно было принять, а он не знал, что делать. Некоторые из лордов советовали ему избегать битвы, говоря, что английские лучники слишком смертоносны, а их латники слишком беспощадны, но другие были уверены, что этого принца-игрока можно легко победить.

Он что-то пробурчал себе под нос. Хотелось бы ему быть снова в Париже, где его будут развлекать музыканты и окружать танцоры, а вместо этого он был Бог знает где в своей собственной стране и не знал, что делать.

Он сел на скамью.

- Вина, ваше величество? - произнес из тени слуга.

- Спасибо, Люк, не нужно.

- Здесь лорд Дуглас, сир. Он желает поговорить с вами.

Король устало кивнул.

- Принеси фонарь, Люк.

- Вы поговорите с ним, сир?

- Поговорю, - ответил король, гадая, скажет ли шотландец что-нибудь новое. Он полагал, что нет. Дуглас будет побуждать его атаковать. Драться прямо сейчас.

Убить ублюдков. Атаковать. Перерезать их. Шотландец говорит одно и то же неделями. Он просто хочет битву. Хочет убивать англичан, и король поддерживал это желание, но его также преследовал страх неудачи.

И теперь Дуглас опять будет разглагольствовать об этом, и король Иоанн вздохнул. Дуглас его пугал, и хотя тот всегда был почтителен, король подозревал, что шотландец его презирает. Но у Дугласа нет такой ответственности.

Он был просто уверенным в себе животным, бойцом, человеком, рожденным для крови и стали битв, а королю Иоанну нужно было заботиться о целой стране, и он не мог проиграть битву с англичанами.

Ему стоило больших усилий собрать армию, казна была пуста, а если король потерпит поражение, то Бог знает, в какой хаос погрузится бедная Франция. А бедную Францию уже разграбили.

Английские армии прокатывались по стране, сжигая, грабя, разрушая, убивая. А эта армия, армия принца, была в ловушке. Или почти в ловушке.

И был шанс ее уничтожить, разбить вражескую гордыню, подарить Франции великую победу, и король Иоанн позволил себе представить, как он въезжает в Париж с принцем Уэльским в качестве пленника.

Он воображал крики радости, цветы, которые бросают перед его конем, фонтаны с вином и благодарственный молебен в Нотр-Дам. Это была заманчивая мечта, чудесная мечта, но ее братом был ночной кошмар о возможном поражении.

- Ваше величество, - под грушами появился Дуглас с фонарем. Он опустился на одно колено и склонил голову. - Вы долго бодрствуете, сир.

- Как и ты, милорд, - произнес король, - и пожалуйста, милорд, встань.

Король Иоанн носил голубую бархатную мантию с золотой каймой, вышитую золотыми лилиями и с пышным воротником из серебристого меха.

Он предпочел бы что-нибудь более воинственное, поскольку Дуглас производил сильное впечатление в своей кольчуге и коже, весь в шрамах от прежних битв.

На нем был короткий жиппон с выцветшим красным сердцем, семейной эмблемой, и широкая перевязь, с которой свисал чудовищно тяжелый клинок. В руках он держал стрелу.

- Вина, милорд, - предложил король.

- Я предпочитаю эль, ваше величество.

- Люк! У нас есть эль?

- Да, ваше величество, - отозвался из дома Люк.

- Принеси эля лорду Дугласу, - велел король, а потом сделал над собой усилие, чтобы улыбнуться шотландцу. - Подозреваю, милорд, что вы пришли, чтобы вдохновить меня атаковать?

- Я верю, что вы это сделаете, милорд, - сказал Дуглас. - Если ублюдки стоят на том холме, у нас есть редкий шанс их сокрушить.

- Хотя кажется, - мягко отозвался король, - что ублюдки на вершине холма, а мы нет. Видимо, это не слишком удачно?

- Северный и восточный склон можно легко преодолеть, - пренебрежительно указал Дуглас, - пологие, спокойные и легкие склоны, сир. В Шотландии мы даже и холмом то такое не назовем. Просто прогулка. Хромая корова могла бы забраться наверх, не сбив дыхание.

- Это ободряет, - сказал король. Он замолчал, когда слуга принес большой кожаный кувшин с элем, который шотландец залпом опустошил.

Звук, который он при этом издал, был ужасен, как и вид эля, стекающего из уголков его рта и впитывающегося в бороду. Животное, подумал король Иоанн, животное с края земли.

- Ты испытывал сильную жажду, милорд, - сказал он.

- Как и англичане, сир, - ответил Дуглас и наугад бросил кувшин обратно Люку.

Король беззвучно вздохнул. У этого человека и правда нет никаких манер?

- Я разговаривал с фермером, - продолжал Дуглас, - и он сказал, что на холме нет чертовой воды.

- Но его огибает река, я полагаю?

- И как им принести наверх достаточно воды для тысяч людей и их лошадей? Они приносят понемногу, сир, но этого недостаточно.

- Тогда, возможно, нам следует дать им умереть от жажды? - предложил король.

- Раньше они прорвутся на юг, сир.

- Значит, ты хочешь атаковать, - устало произнес Иоанн.

- Я хочу, чтобы вы взглянули на это, сир, - сказал Дуглас, протянув королю стрелу.

- Английская стрела, - сказал Иоанн.

- Один мой человек в последние недели помогал кардиналу Бессьеру. Не уверен, что он человек, сир, скорее, животное, и он дерется как бешеный дьявол.

Боже милостивый, он даже меня пугает, так что лишь Богу известно, что он делает с врагами. Сегодня вечером, сир, английский лучник выпустил эту стрелу в мое животное. Она ударила его прямо по кирасе.

Ублюдок выстрелил не более чем с тридцати или сорока шагов, а это создание все еще живо. Он не просто жив, сейчас это животное делает ребенка какой-то девице в деревне.

Если человека подстрелили английской стрелой с сорока шагов, а он выжил и через пару часов уже кувыркается с девицей, то это послание всем нам.

Король потрогал наконечник стрелы пальцем. Когда-то его длина составляла четыре дюйма, он была гладким и острым, а теперь согнутым и сплющенным. Значит, стрела не пробила кирасу.

- У нас есть поговорка, милорд, - сказал король, - что одна ласточка весны не делает.

- У нас есть такая же, сир. Но взгляните на это!

Категоричный тон шотландца раздражал короля, известного своей вспыльчивостью, но ему удалось совладать с гневом. Он провел пальцем по сплющенному наконечнику.

- Так ты пытаешься сказать, что он плох? - спросил он. - Всего у одной стрелы? Твоему животному просто повезло.

- Они делают стрелы тысячами, сир, - отозвался Дуглас. Теперь он понизил голос, и его тон был скорее серьезным, чем задиристым. - Каждое графство в Англии обязано делать много тысяч стрел.

Кто-то нарезает древесину, кто-то выстругивает древки, другие собирают гусиные перья, кто-то варит клей, а кузнецы куют наконечники. Сотни кузнецов в стране тысячами куют наконечники, и всё это - древки, перья и наконечники - собирают вместе и посылают в Лондон.

Я знаю только одно, сир, когда что-то производится сотнями тысяч, то это делается не так хорошо, как единственный предмет руками мастера. Вы едите с золотых тарелок, сир, как и должны, но ваши вассалы едят из простых глиняных.