Бернард Корнуэлл - Столетняя война

• Название: Столетняя война
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Историческая проза

Конфликт между Англией и Францией в XIV веке вылился в Столетнюю войну, в Европе свирепствуют грабежи и насилие. Пасхальным утром 1342 года в английскую деревню Хуктон врываются арбалетчики под предводительством человека, который носит «дьявольское имя» Арлекин, и похищают из храма реликвию – по слухам, это не что иное, как Святой Грааль… Сын погибшего в схватке настоятеля, молодой лучник Томас, не подозревая, что с Арлекином его связывают кровные узы, клянется отомстить за убитых и возвратить пропажу, за которой отправляется во Францию. Однако власти предержащие не намерены уступать простолюдину святыню – она может даровать победу в войне. Скитаясь в поисках сокровища по некогда плодородным, а ныне выжженным землям, герой оказывается в царстве Черной смерти – чумы. Он вступает в схватку с религиозными фанатиками, спасая от костра красавицу Женевьеву, и тем самым наживает новых врагов, которые объявляют на него охоту…

Обаятельный герой и погоня за мистическим мечом - таков замечательный новый роман искусного рассказчика из Британии, действие которого достигает кульминации во время битвы при Пуатье в 1356 г.

Продолжает бушевать Столетняя война и в самых кровавых битвах ещё предстоит сразиться.

По всей Франции закрываются врата городов, горят посевы, страна замерла в тревожном ожидании грозы.

Снова под предводительством Чёрного Принца вторглась английская армия, победившая в битве при Креси, и французы гонятся за ней.

Томасу из Хуктона, английскому лучнику по прозвищу «Бастард» велено разыскать утерянный меч Святого Петра, оружие, которое по слухам дарует любому своему владельцу неизменную победу.

Когда превосходящие силы противника устраивают английской армии ловушку близ города Пуатье, Томас, его люди и его заклятые враги встречаются в небывалом противостоянии, которое перерастает в одну из величайших битв в истории.

Битва при Азенкуре — одна из ярчайших военных побед Англии. Увековеченная Шекспиром в хронике «Генрих V», неравная битва столкнула малочисленное измученное английское войско с полнокровной французской армией. В центре битвы оказывается один из тех простых воинов, чьими силами достигается небывалая победа: лучник Николас Хук сражается за своего короля, страну и любимую женщину…

Захватывающий роман о войне воспринимается одновременно как блестящее историческое исследование и великолепный плод творческой фантазии — лучшее творение Бернарда Корнуэлла, автора признанных мировых бестселлеров «Саксонские хроники», романов о стрелке Ричарде Шарпе и многих других книг.

Перевод: группа “Исторический роман“, 2014 год.

Над переводом работали: Sam1980, gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva, madey_tt, ink0909, WorthlessMen, tamika, georgestaunton, Alsenok, musegirl, SpStray и virigor.

Редакция: gojungle, Oigene, Elena_Panteleeva и Sam1980.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Огромное спасибо gojungle за её незаменимый вклад в развитие проекта! Без неё перевод не был бы реализован.

---

Он медленно поднимался по ступеням, его взору постепенно представало внутреннее убранство здания, величие ярких свечей и фресок на каменных стенах, резных колонн и сияющих алтарей.

Так много свечей! И длинный неф, заполненный поющими коленопреклоненными монахами в черных сутанах с капюшонами, и теперь звук внезапно показался Томасу угрожающим, как будто нарастающий прилив вдруг превратился в высокую и опасную волну.

Он смог различить слова, когда вступил в освещенное свечами пространство, и узнал псалом.

- Quoniam propter te mortificamur tota die, - пели мужские голоса, вытягивая длинные слоги, - ‘aestimati sumus sicut oves occisionis.

- Что это такое? - прошептала Женевьева.

- "За Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание", - тихо перевел Томас.

- Мне это не нравится, - нервно сказала она.

- Мне только нужно поговорить с аббатом, - ободрил ее Томас. - Подождем, пока закончится служба.

Он взглянул на высокие хоры, где смог лишь разглядеть высокую стену с изображением Христа в Судный день. С одной стороны от него грешники падали в пламя ада, их ряды, к удивлению Томаса, состояли из священников в сутанах и монахах в рясах.

Чуть ближе, в нефе, находилось изображение Ионы и кита, которое потрясло Томаса, уж больно необычным оно было для такого далекого от моря монастыря, и напомнило о том, как отец рассказывал ему это притчу и как мальчишкой он спустился на галечный пляж в Хуктоне и всматривался вдаль в надежде увидеть кита, способного проглотить человека.

Напротив Ионы, наполовину в тени колонн, была еще одна фреска, и Томас понял, что она изображала Святого Жуньена. На ней был нарисован монах, преклонивший колена на кусочке свободной от снега земли и смотрящий вверх, на руку с мечом, протянутую к нему с небес.

- Вот оно! - произнес он зачарованно.

Монахи, стоящие в глубине нефа, услышали его и большинство обернулось, увидев Женевьеву и Бертийю.

- Женщины! - встревоженно прошипел один из монахов.

Второй поспешил в сторону Томаса.

- Пилигримы могут входит в церковь лишь между утренней молитвой и полуденной, - воскликнул он с негодованием, - но не сейчас! Уходите, все вы!

Робби, Кин, сир Роланд и три гасконца последовали за Томасом в церковь, и негодующий монах простер свои руки, как будто пытаясь выгнать их всех.

- У вас мечи! - запротестовал монах.

- Вы должны уйти! - еще несколько монахов обернулись, и пение было прервано недовольным ворчанием, а Томас вспомнил слова своего отца о том, что группа монахов может быть более пугающей, чем банда разбойников.

- Люди думают, что они лишь кастраты и слабаки, - сказал тогда отец Ральф, - но это не так, Богом клянусь! Они могут яростно драться!

Эти монахи были готовы сражаться, и там их насчитывалось по меньшей мере две сотни. Должно быть, они рассчитывали, что ни один воин не посмеет вытащить меч в монастыре, и ближайший к Томасу монах, по-видимому, верил в это, потому что пихнул Томаса в грудь своей мускулистой рукой как раз в тот момент, когда на высоком алтаре зазвонил колокол.

Он звонил яростно, звук был подкреплен ударами посохов по каменному полу.

- Пусть они останутся, - прорычал властный голос. - Я приказываю им остаться!

Последние слова песни унеслись вдаль и затихли. Монах по-прежнему держал руку на груди Томаса.

- Убери ее, - тихо произнес Томас. Монах враждебно посмотрел на него, и Томас схватил руку. Он отвел ее назад с силой, которую получил, оттягивая тетиву боевого лука.

Монах сопротивлялся, его глаза расширились от страха, когда он почувствовал силу лучника. Он попытался выдернуть руку, и Томас согнул ее сильнее, пока не почувствовал, как ломаются кости запястья.

- Я велел тебе убрать ее, - сказал он.

- Томас! - ахнула Женевьева.

Томас посмотрел на высокий алтарь и увидел стоящую там фигуру, крупного человека, закутанного в красное, высокого, тучного и повелевающего. Пилигримов привел сюда кардинал Бессьер. И он был не один. На краю нефа находились арбалетчики, и Томас услышал, как щелкает взведенная тетива. Там была по меньшей мере дюжина лучников, все в ливреях с зеленым конем на белом поле, а с ними и латники, а рядом с кардиналом, на верхних ступенях алтаря, стоял граф Лабруйяд.

- Ты была права, - тихо произнес Томас. - Мне следовало взять с собой лучников.

- Приведите их сюда! - приказал Бессьер. Кардинал улыбался, и это было неудивительно, ведь враги сами пришли прямо в его руки и теперь полагались на его милость, а у кардинала Бессьера, архиепископа Ливорно и папского легата при французском престоле, не было милости.

Отец Маршан, высокий и мрачный, стоял чуть позади кардинала, и Томас, протиснувшийся к нефу между монахами, расступившимися, чтобы позволить им пройти, различил еще больше латников в затененных углах.

- Добро пожаловать, - заявил кардинал, - Гийом д'Эвек.

- Томас из Хуктона, - сказал Томас вызывающе.

- Бастард, - уточнил отец Маршан.

- И его еретическая шлюха жена! - добавил кардинал.

- И моя жена тоже, - пробормотал Лабруйяд.

- Две шлюхи! - произнес кардинал, ка будто развеселившись. - Держите их там! - прорычал он арбалетчикам, охранявшим Томаса. - Томас из Хуктона, - продолжал он, - Бастард. Так зачем ты явился в это место для молитв?

- Мне дали задание, - сказал Томас.

- Задание! И какое же? - кардинал говорил с притворной добротой, как будто потакал маленькому ребёнку.

- Предотвратить попадание священной реликвии в злые руки.

Рот кардинала расплылся в полуулыбке.

- Какой реликвии, сын мой?

- Злобы.

- Ага! И в чьи же руки?

- В ваши, - сказал Томас.

- Вот видите, на что способен этот бесчестный Бастард! - теперь кардинал разговаривал со всеми присутствующими. - Он взял на себя смелость лишить святую матерь церковь одной из самых священных реликвий! Он уже отлучен от церкви!

Ему отказано в спасении, но он все равно осмелился прийти сюда и привести своих шлюх в это священное место, чтобы украсть то, чем Господь наградил своих верных слуг.

Он поднял руку и указал на Томаса.

- Ты отрицаешь то, что отлучен от церкви?

- Я себя только в одном признаю виновным, - сказал Томас.

Кардинал нахмурился.

- В чём именно?

- Что у тебя был брат, - ответил Томас. Лицо кардинала потемнело и вытянутый палец задрожал, а потом опустился. - У тебя был брат, - сказал Томас, - и он мертв.

- Что ты об этом знаешь? - спросил кардинал угрожающим тоном.

- Я знаю, что он был убит стрелой, выпущенной дьявольским отродьем, - ответил Томас. Он мог бы попросить, чтобы его оставили в живых, но знал, что ничего этим не добьется.

Его загнали в ловушку, окружили латниками и арбалетчиками со взведенным оружием, и всё, что ему оставалось - это бросить вызов.

- Я знаю, что его убили ясеневой стрелой на закате, - продолжал он, - стрелой, очищенной от коры женщиной, оснащенной стальным наконечником, выкованным беззвездной ночью, и оперенной перьями гуся, зарезанного белым волком. И я знаю, что та стрела была выпущена из лука, пролежавшего неделю в церкви.

- Колдовство, - прошептал кардинал.

- Все они должны умереть, ваше преосвященство, - в первый раз заговорил отец Маршан, - и не только шлюхи и отлученные от церкви, но и эти люди тоже! - он указал на Робби и сира Роланда. - Они нарушили свои клятвы!

- Клятвы человеку, пытающему женщин? - язвительно усмехнулся Томас. Он слышал, как стучат копыта лошадей по мостовой за дверью аббатства. Там раздавались гневные голоса.

Кардинал тоже услышал голоса и взглянул на дверь, но не заметил ничего угрожающего.

- Они должны умереть, - сказал он, переведя взгляд обратно на Томаса. - Их убьет Злоба, - он щелкнул пальцами.

Позади высокого алтаря столпилась дюжина монахов, но теперь они отошли в сторону, и Томас заметил там еще одного монаха. Это был старик, и его явно избивали, белая ряса была забрызгана кровью, капающей с разбитой губы и носа.

А за ним, в тени позади алтаря, находилась усыпальница. Она представляла собой резной и разукрашенный каменный гроб, покоящийся на двух каменных постаментах в нише апсиды[59].

Крышка гроба была отодвинута в сторону, и теперь знакомая фигура выступила из тени. Это был шотландец Скалли, вплетенные в длинные волосы кости звякнули, когда он подошел к склепу и протянул внутрь руку. Теперь кости появились и в его бороде, и они стучали по кирасе, которую он носил поверх кольчуги.

- Ты солгал мне, - сказал он Робби, - заставил меня драться за проклятых англичан, а твой дядя говорит, что ты должен умереть, что ты просто выпердыш, а не мужчина. Ты не достоин имени Дугласов. Ты просто собачье дерьмо, вот кто ты.

И он вытащил меч из гроба. Он был совершенно не похож на меч на фресках. Этот выглядел как фальшион, один из тех дешевых клинков, что могли служить и косой, и оружием.