Геннадий Прашкевич - Малый бедекер по НФ, или Книга о многих превосходных вещах

• Название: Малый бедекер по НФ, или Книга о многих превосходных вещах
• Автор: Геннадий Прашкевич
• Жанр: Публицистика

Геннадий Прашкевич. Человек большого и многогранного таланта, известный и как поэт, и как переводчик, и как автор детективной, приключенческой и научно-популярной прозы, но прежде всего – один из ведущих мастеров отечественной фантастики.

В этот сборник вошли новые произведения Геннадия Прашкевича, относящиеся к совершенно разным направлениям фантастики. Ироничная, остросюжетная «Земля навылет», жесткая, сильная «Дыша духами и туманами», тонко-пародийный «Золотой миллиард» и ироничный, забавный «Малый бедекер по НФ»!

---

Теперь шутка: если даже писатели подерутся, в этом тоже своя прелесть.

Толстой и Тургенев – жаль, что дело не дошло до дуэли; единственный, кажется, был бы пример в истории, как стрелялись два больших писателя. Ах, как жаль! Вот где пришлось бы потомкам разбираться! А что Пушкин и Дантес, или Лермонтов с Мартыновым, тут и разбираться не надо, кто прав, кто виноват. Пушкин с Лермонтовым правы. И весь ответ. Потому что они были писателями; а Дантес и Мартынов всего лишь членами СП (стихи кропали, наверное). Вот!»

«13. 01. 1983.

…«Кубатиев-Штерн» – сборник НФ… Почему бы и нет?… (Будущий сборник – «Снежный август», – Г.П.) Об Алане… М-да… С ним говорить невозможно. Он забивает своим фонтаном. Причем говорит очень интересно и красиво – но потом читаешь его рассказы и диву даешься, насколько его правильные теории далеки от его же собственной практики. Те три или четыре вещи, что я прочел – любительские. Копировальные, без лица. Таких много. Странно… Аланова личность должна как-то выразиться в писательстве, а я не увидел… М-да… Кажется, он упивается разговорами, а писателю надо бы наоборот. Не знаю… Скажу тебе, как объективный реалист – если сборник «Кубатиев-Штерн» состоится, то… Это будет разная весовая категория… Если у меня будут «Дом», «Производственный рассказ № 1», «Король», то что будет у Алана? Как воспримется такой сборник? Сам Алан как воспримет такой сборник? Гена, это объективная реальность. В сборнике из двадцати авторов один может быть лучше, хуже, талантливей, гениальней – тут все ясно. А когда двое? М-да. В сборнике на двоих-троих присутствует оттенок (даже цвет) соревновательности. Мне будет тоскливо смотреть на Алана, а ему на меня. Гена, ты же понимаешь, что я не задираю нос, а смотрю объективно. Алан – любитель, пишет много и не ведает, что пишет. Я – профи, писать давно надоело, каждое слово выгрызаю зубами. Силы не равные.»

«4. 07. 83.

…Достал «Мир приключений-83». Сейчас прочитаю Алланов рассказ «Ветер и смерть» и чего-нибудь выскажу.

Начал читать. Алан, оказывается, пишется через одно «л»…Многоточие – это значит «я читаю»… Борис Стругацкий любит говорить: «Опять какие-то иностранцы»… «Он медленно выплывал из темных вод сна»…В первой главе подробные описания всего, что попалось на глаза, много необязательного… Японца будут перевоспитывать… Идут разговоры о том, о сем… Разговоры об войне для среднего школьного возраста…Вторая глава чрезвычайно затянута фразами: «колени тряслись, в горле першило, ладони мокрые и холодные»…Эпиграфы из японской литературы очень хороши, но литературно и умственно они сильнее основного текста – значит, лучше без эпиграфов…Живой корабль…«Помогая онемевшему от пережитого Акире высвободиться из амортизатора»…«Шагал на ватных ногах по коридору»…»Сквозь гул в ушах просачивались обрывки фраз»…«Прямым следствием этого шага стало усвоение обильной информации»…«Еще одним неожиданным эффектом оказалось яростное сопротивление подсознания»…«Активно отторгал любую информацию»…«Дальнейшая психическая акклиматизация»…Ага, он не перевоспитался.

Прочитал…

Гена, самым лучшим «японским» рассказом в русской литературе я считаю куприновского «Штабс-капитана Рыбникова». Потому что он не об японцах, а об нас. «Штабс-капитан» – рассказ высшего класса, плотная смесь детектива, бытописательства и психпрозы. Рассказ Алана – не дальше пятого класса средней школы. Что я могу поделать? Это так. Его НФ вещи обычны. Вторичны, об иностранцах, о проблемах – он может быть спокоен, его будут печатать, у него будут книги, он будет писателем. Испортил он мне настроение, с утра, с утра было веселее.»

«1 апреля 1983.

…Пока меня не было, объявился мой Первый Читатель. Скубент из Саратова, любитель фантастики. Прислал письмо в «ХиЖ» («Химия и жизнь», – Г.П.), мол, передайте писателю-фантасту Штерну. Он читал все мною опубликованное – даже «Дом» в «Дебюте» (а это не Саратов) – прислал свои восторги. Гм… Всегда говорил, что существуют на свете придурки, которым я все же нужен! Да, это было приятно.»

«26. 04. 83.

Мартович! Вспомнил твою историю с милицейскими чинами – ты рассказывал ее в мае – как тебя и еще кого-то чуть не загребли в участок; но тебе помогли ангелы-хранители. А нам не помогли. Меня и Сашу Оганесяна – загребли! Позавчера. Взяли мы с ним две бутылки вина и отправились на природу в лесок почесать языки. Не успели даже половину выпить, тут нас и повязали. В принципе, всегда можно с этими фараонами договориться, но разговор как-то по-глупому повернулся. На вопрос «где работаю», я по привычке ответил, что в Нижневартовске; да сдуру у меня оказался паспорт. А в нем видно, что я одессит, недавно прописался в Киеве, да плюс к тому мое утверждение, что работаю в Сибири. В общем, товарищ старший сержант, сопляк, едри его мать, решил, что он взял в лесу если не рецидивиста, то личность крайне подозрительную. И тут уже ничего нельзя было доказать. Посадили в воронок и повезли. И начали составлять протокол. Мне, в принципе, начхать, потому что еще нигде не работаю; а Оганесяну ой как нехорошо. Потому что он уважаемый инженер на киевском заводе «Коммунист». В общем, пришлось принимать срочные меры, отводить начальника в сторонку, шелестеть купюрами, говорить: «Возьми штраф, квитанции не надо и порви протокол.» Возымело! Но когда мы очутились на слободе, то: принципиально купили те же две бутылки, вернулись в тот же лесок и на зло кондуктору их распили. Чип (киевский поэт, – Г.П.) на следующий день страшно хохотал; причем напугал меня – позвонил и, изменив голос, сказал: «Вам звонят из милиции по поводу вчерашнего задержания.» Ну, все на пользу.»

«Лето 1984.

…Решил собирать-коллекционировать все, что касается русских богатырей. Хорошую репродукцию Васнецова пока не могу найти, зато купил коробку папирос Львовской фабрики. Папиросы «Богатыри». Описать словами не могу то, что на папиросах изображено. Три кретина едут на трех… собаках, что ли. (Этот рисунок не на коробке, а на самой папиросе). Нет, описать невозможно.»

«30. 07. 84. Киев.

…Бумаги нет, экономлю. На сл. неделе обещают украсть для меня на писчебумажной фабрике 10 кг. бумаги – это, наверное, много.»

«Лето 1985.

Мартович! «Снежный август» уже приносит плоды. (Книга, наконец, вышла в Новосибирске, – Г.П.) Хороший украинский критик Михаил Слабошпицкий (и во всех смыслах отличный человек) взял книгу, взял меня и потащил в издательство «Молодь» и стал качать права – размахивал книгой перед главным редактором и не давал мне рта раскрыть. Разнес к чертовой матери Дмитруков, Тесленков и Головачевых, объявив, что на Украине есть два писателя-фантаста: Светлана Ягупова и Б. Штерн, и что он, Михаил Слабошпицкий не потерпит и т. д. Ужасть! Требует поставить меня в план на 1987 г. В общем, сейчас что-то будут решать.

Гена, я довольный.

Да, конечно, это не совсем то, что мы хотели, но это хорошо. Шесть рассказов, и в них «Горыныч». Это не Книга, но это мощный довесок к той книге, которая будет в «Молоди» – и тогда никто ничего не поймет, если я буду говорить, что у меня две книги. Короче, еще одна книга – и можно попробовать в СП. А с билетом уже другие ощущения. С билетом уже возникает право сидеть и писать.»

«Осень 1986.

…Как проходил семинар (в Дубултах, – Г.П.)

Знаешь, эти игры уже не для меня. Наверно, я уже вышел и из возраста, и из этого начального круга. В общем, семинар был не лучше и не хуже других. Подавляющее большинство – не писатели. И не будут. Безнадежно. Из всего семинарского народа за эти четыре семинара (а это почти 100 человек), по-моему, имеют шансы – если будут расти, и если будет везти, вот кто: Бабенко, Геворкян, Веллер, Лукины, ну я, грешный, и Андрей Лазарчук. Обрати внимание на Лазарчука – он совсем новенький, 28 лет, только что появился – твой, сибирский, из Красноярска. Это, кажется, прирожденный писатель. Приятный порядочный человек – и это не молодогвардейский типаж в духе его земляка Корабельникова. Далее: еще несколько имен под вопросом – Покровский, Силецкий, Рыбаков, Витман-Логинов, Коралис (он из Ленинграда).

Елки-палки! Только что позвонил из Москвы Володя Баканов – сообщает, что «Производственный рассказ № 1» хотят взять в «Литературной России»! Надо прислать фотографию и биографию.

Обалдеть можно!

Наверно, я кого-то упустил. Клугер из Симферополя, говорят, хорош. Но факт, что из 100 человек еле-еле наберется десяток. Но это всегда так – 90 % всего на свете – дерьмо!