Вера Камша - Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1

• Название: Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1
• Автор: Вера Камша
• Жанр: Книги магов

Свершилось. Принц-изгнанник Альдо Ракан коронован в городе, где некогда был предан и убит его предок. Ворон Рокэ, Повелитель Ветра, потомок предателя и опора династии Олларов – во власти нового государя. Его ждут суд и казнь. В этом не сомневается ни сам Альдо Первый, ни готовый шагнуть за сюзереном хоть в Закат Повелитель Скал, ни выбирающий между страной и другом, бывшим другом, Повелитель Молний, ни скрытный Повелитель Волн.

Их четверо. Всегда четверо. Навеки четверо. Скованных невидимой цепью, но идущих разными дорогами. А отставших и отчаявшихся за поворотом ждет пегая кобыла – и это не самое плохое, что может случиться. Хуже, если древняя вестница смерти опоздает.

---

– Осторожней, здесь порог.

– Вижу. – С Левием следовало говорить раньше. Если кто и мог удержать внука, так это кардинал, да и то до коронации, а теперь вино прокисло, остался уксус. Хочешь – пей, хочешь – лей…

– Ее Высочество к Его Высокопреосвященству!

– Спасибо, Пьетро, вы свободны.

Перед кардиналом следовало преклонить колени, но колени болели, да и пришла она не к духовнику, а к другу Адриана.

– Мы можем пройти в исповедальню. – Кардинал выглядел хуже некуда, одно слово – Дора. – А можем выпить шадди. Или моя принцесса желает чего-нибудь покрепче?

– Покрепче, – не стала ломаться Матильда, – и побольше.

Левий усмехнулся, отпер бюро, вытащил внушительный четырехгранный графин.

– Настойка на зеленых орехах, – объявил он, – помогает при болезни сердца. Или печени, или еще чего-нибудь. Главное, помогает, но шадди я все равно сварю. Для себя – вы можете не пить.

– Совсем не ложились? – Запах шадди, дыма и свечей, такой знакомый и спокойный. Прикроешь глаза – молодость, откроешь – старость.

– Ложился, – заверил кардинал, разливая настойку в знакомые до одури серебряные стопки. – Генерал Карваль закончил свои… благие дела еще вчера, в городе спокойно, Эпинэ придет в себя завтра или послезавтра. И почему мне было не лечь?

– Выспавшиеся люди выглядят иначе, – уперлась Матильда, принимая стопку.

– Лежать не значит спать. – Левий пошевелил лопаткой темный песок. – Когда и думать, если не ночью?

Адриан тоже ночи напролет думал и пил шадди. И жаровня у него была такой же, со спящими львами.

– Юнний шадди не пьет. – Кардинал то ли проследил взгляд гостьи, то ли просто догадался. – И не шадди тоже. Преосвященный Оноре отдал мне жаровню Адриана и кое-что из его вещей. Из его личных вещей, их было немного. Так что вас беспокоит?

Матильда допила настойку и поставила стопку на стол черного дерева. Напиток был крепким, почти тюрегвизе, только вместо перечного огня – вяжущая горечь.

– Я ничего не могу сделать, – призналась принцесса то ли себе, то ли Левию, то ли умершему Адриану, – ничего…

– Церковь дарит утешение многим, но не нам с вами, – мягко произнес кардинал. – То, что произошло, уже произошло. Вы можете что-то изменить? Я – нет! Значит, надо жить дальше. Вам сейчас плохо, но разве это первый раз?

– Не первый. – Матильда потянулась за графином, но Левий ее опередил. Булькнула, полилась в серебряное наследство коричневая с прозеленью струя. Вот бы напиться до потери если не сознания, то памяти.

– Что вас напугало? – Его Высокопреосвященство вытащил свою посудину из жаровни и, сощурившись, переливал шадди в чашки. – Армии на границах? Дора? Айнсмеллер?

– Этот мерзавец получил свое! – Зачем она кричит? Все уже случилось, как сказал Левий. Кровавые лоскутья засыпали песком и вместе с ним вывезли. Можно было не смотреть, но она смотрела.

– Айнсмеллер заслуживал казни, – кардинал задумчиво смотрел в пустую жаровню, – но он был не казнен, а убит. В святом монастыре, но это не приблизит к Рассвету ни убийц, ни убитого, ни свидетелей. Вы будете шадди?

Матильда кивнула и выпила настойки. В юности она видела, как убивали конокрадов, а однажды около Сакаци схватили вдову, свалившую в одну могилу убитого с убийцей. На закате ведьму сожгли в собственном доме, это было правильно, это защищало живых…

Что-то мягко и тяжело шлепнуло об пол. Кошка! Соскочила откуда-то сверху, пошла к окну.

– Ее зовут Альбина. – Кардинал смотрел на гостью и улыбался уголком рта. Вдовствующая принцесса поджала и без того скрытый тряпками живот:

– Ваше Высокопреосвященство, – сейчас она напьется и назовет кардинала Левием, да он и есть Левий, – вам не тошно в вашем балахоне?

– Не тошней, чем вам в парике, – улыбнулся клирик. – Увы, основатели Церкви попали в незавидное положение. Абвениаты расхватали все цвета, хотя, если исходить из того, что наш мир создали их боги, все права за ними.

– Адриан любил красный. – Матильда словно вживую увидела алого льва на сером бархате и кардинальское кольцо с рубином.

– В нашем ордене… то есть в ордене Славы, неравнодушны к алому. – Левий отставил шадди и скрестил руки на животе. – Так повелось с Чезаре Марикьяре. Он так и не расстался с Молнией, и не он один. Льву присягали многие Эпинэ.

– А Руций? – Кладбище Семи Свечей, львиное надгробие, каменные лапы, обернувшиеся руками, рыцарь, похожий на постаревшего Иноходца, – было это или приснилось?

– Руций? – переспросил кардинал. – Который из двух?

– Тот, что похоронен в Агарисе. Мне показали его могилу на кладбище Семи Свечей.

– Они оба там. – Левий казался удивленным. – Руций Первый был сыном ординара из Придды, Руций Второй – подкидышем. Ходили слухи, что он сын Шарля Эпинэ от какой-то мещанки. Его Святейшество их не опровергал, но и не подтверждал. А в чем дело?

– Я видела на его могиле олларианца. – Спросить, что ли, считается ли соитие с ожившей статуей грехом или нет? – Сумасшедшего.

– Где? – не понял Его Высокопреосвященство. – В Агарисе?

– Именно. – Настойка делала свое гнусное дело. – Разгуливал по кладбищу и нес всякую чушь. Вы знаете, что такое фокэа?

– Женщина, вышедшая замуж в дом Волны. Теперь так не говорят. А кого так назвали?

– Меня, – не стала юлить Матильда. – Олларианец назвал, а еще он сказал, что я не проклята. Болван!

– Вы не можете быть прокляты, – сверкнул глазами Левий, – как не может заржаветь золото.

– Я не золото, – не поддалась на лесть вдова. – И что вся эта пакость, как не проклятье?! Альдо никакой король, но балбес жив, пока сидит на троне… И он должен жить!

– Ваш внук верит в свое предназначение, – вздохнул Левий, – а удача к нему и впрямь благосклонна. Он еще не отыскал меч?

– Нет.

– Когда отыщет, я отдам ему жезл, – кардинал подтянул к себе чашку, наверняка остывшую, – и тогда он обретет древнюю Силу. Или, что вернее, не обретет, но с ним станет можно разговаривать. Пока это бесполезно. Единственное, что нам остается, это хватать Его Величество за руки и искать меч… Вы представляете, где он может быть?

– Вы бываете в Багерлее… Альдо от этого чуть ножки у стульев не грызет. Спросите Ворона.

– Увы, – улыбнулся Левий, – этот человек не из тех, кто отвечает на вопросы. Если б вы его видели, вы бы поняли, но я не стал бы вас к нему пускать. Нет, не стал бы.

Ох уж этот мужской взгляд! Она помнит его лет с пятнадцати. Так смотрел юный Ферек, так глядит Лаци. Левий понял, что она заметила, и нахмурился. Сейчас вспомнит о чем-нибудь неотложном. Адриан, тот вечно о донесениях из Эйнрехта вспоминал.

– Я навещаю не столько Ворона, сколько его тюремщиков, – значительно произнес Его Высокопреосвященство. – Не хотелось бы, чтоб они вновь не поняли Его Величество или, напротив, поняли слишком хорошо.

Вот мы и вернулись, откуда пришли. К внуку, которого надо унять. Твою кавалерию, ну почему Оллар подарил Ворону меч Раканов, а не другую железяку?!

– Я был другом Его Святейшества, – рука кардинала накрыла ладонь принцессы, – а теперь, смею надеяться, я друг великолепной Матильды. И я уже говорил, что предпочитаю не обманывать чужого доверия…

– Я, кажется, еще ничего вам не доверяла, – громче, чем нужно, заявила принцесса. – И я больше не стану пить.

– Не вы. – Левий усмехнулся и поставил графин на стол. – Я обещал Адриану позаботиться о вас, вашем внуке и вашей… воспитаннице. Это одна из причин, по которой я оказался в Талиге. Есть и друтая, куда менее приятная… В чем дело, Пьетро?…

– В чем дело, Пьетро? Я занят!

– Я так и сказал, – заморгал секретарь, – но прибывший… Он спрашивает не вас, а Ее Высочество. Срочно.

Кого это принесло? Альдо затеял очередной совет, на нем бабка не нужна, Лаци к кардиналу за гицей не полезет, Робер болен, да и нет у них общих дел. К сожалению.

– Гость себя назвал? – тоном не голубя, но льва осведомился Его Высокопреосвященство.

– Его имя Дуглас Темп… – мемекнул агнец. – Темплон.

– Темплтон, – поправила вдовствующая принцесса. – Ваше Высокопреосвященство, пустите его.

– Разумеется. – Кардинал тронул орденский знак. – Пьетро, пригласи Дугласа Темплтона, я его приму.

– Да, Ваше Высокопреосвященство. – Монах опустил глазки долу и убрался. Суслик щипаный!

– Позвольте. – Кардинал с достоинством убрал настойку и стопки в бюро, но чашки оставил. – В Агарисе был этот Темплтон или другой? Отец того, помнится, участвовал в восстании Борна.

– Участвовал. – Вдовица хлебнула остывшей горечи. Шадди, как всегда, напомнил о шаде, пистолетах, издохшей молодости. – А сам он – в восстании Эгмонта. Славный щеночек, не то что всякие обтрепки…

– Его Святейшество полностью разделял ваше мнение об окружении его высочества Анэсти, – кротчайшим голосом произнес Левий. Разделял? Как вежливо сказано!

– Адриан называл их тараканником, – объявила Матильда, – а они оказались клопами. Чего доброго, до пиявок разрастутся.