Вера Камша - Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1

• Название: Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1
• Автор: Вера Камша
• Жанр: Книги магов

Свершилось. Принц-изгнанник Альдо Ракан коронован в городе, где некогда был предан и убит его предок. Ворон Рокэ, Повелитель Ветра, потомок предателя и опора династии Олларов – во власти нового государя. Его ждут суд и казнь. В этом не сомневается ни сам Альдо Первый, ни готовый шагнуть за сюзереном хоть в Закат Повелитель Скал, ни выбирающий между страной и другом, бывшим другом, Повелитель Молний, ни скрытный Повелитель Волн.

Их четверо. Всегда четверо. Навеки четверо. Скованных невидимой цепью, но идущих разными дорогами. А отставших и отчаявшихся за поворотом ждет пегая кобыла – и это не самое плохое, что может случиться. Хуже, если древняя вестница смерти опоздает.

---

– Его Величество требует к себе капитана Надя, – сообщил Мевен, – незамедлительно.

– Это еще зачем? – вскинулась Матильда. – А кто меня охранять будет?

Внук может лопнуть на своем троне, от Лаци она не откажется. И от поездок в Ноху тоже.

– Из Дайта прибыли щенки, – понизил голос виконт. – Но я вам ничего не говорил.

– А я не слышала. – Подарок или взятка? Взятка бабке от внука, гаже не придумаешь. – И капитан Надь не слышал. Так ведь?

– Не слышал, – заверил доезжачий. – Только зря осенний помет взяли.

– Много мы с Мупой охотились. – Дайтский щенок… Очень много лап и ушей, и еще нос. Любопытный, мокрый нос. Уши падают на глаза, лапы путаются, передние браво маршируют, задние тянутся за передними, не успевают…

– Если подходящая сучка будет, – предложил Лаци, – можно Мупой назвать.

Мупа… Изгрызенное одеяло, загубленные ковры. Ноги то и дело на что-то налетают, что-то жалобно визжит… И ведь знаешь, что у тебя один щенок, а кажется, четыре. Круглое пятно на спине, вечно виляющий обрубок, девять лет жизни и «сонный камень». Со смерти дайты все и началось, со смерти дайты и избрания Эсперадора, но что же у нее в голове второй день крутится? Что-то, связанное с Левием…

– Кобеля возьму, – отрезала Матильда, отгоняя память о теплом, мягком и неживом на смятой постели, – второй Мупы не будет.

Второго не бывает ничего и никого. Все случается только раз, а теряется навсегда. Потеряла с Эсперадором, с кардиналом не найдешь.

– Его Величество просил поторопиться, – на помнил гимнет. – Нужно успеть к приему.

Если б не Мупа, их бы с внуком не было, а те, кого растоптали в Доре, остались бы живы. Вот тебе и собачья смерть.

– Лаци, – скучным голосом напомнила принцесса, – не забудь промять Бочку.

– Я помню, гица, – заверил доезжачий. – Перековать бы его к зиме!

– Надо – делай. – Уберутся они или нет?!

Ее Высочество сунула кочергу в рыжие огненные вихры. Пятый день празднеств, сколько можно… Хорошо, большие приемы отменили, хотя что это она несет?! Хорошо, что погиб Джеймс, солдаты, музыканты, пришедшие за подарками горожане? Уж лучше б все жили, а Берхайма с «Каглионом» она бы вытерпела, не привыкать!

– Ваше Высочество, – сухопарая гофмейстерина пахла лавандой и усердием, – прибыло платье к Приему Молний. Швеям нужно два часа…

– Не сейчас!

– Ваше Высочество, прием начнется в восемь пополудни. Хозяйка Дома Раканов появляется в цветах чествуемого Дома, а швеи…

– Твою кавалерию, я занята! – взревела Матильда. – Мы заняты! Сейчас мы будем писать брату!

Принцесса подхватила бархатную юбку и выплыла из будуара в приемную. С десяток разноцветных куриц с квохтаньем взлетели с насестов. Пистолет бы сюда, заряженный. Или не заряженный, все равно разбегутся.

Шадов подарок остался в спальне, но отступать было некуда: вернешься, набегут портнихи с булавками. Матильда вздернула подбородок и с деловым видом проследовала в кабинет, где не ждало ничего хорошего, кроме остатков тюрегвизе.

Графин с танцующими журавлями был полон до краев. Жаль, полное имеет обыкновенье становиться пустым. Оглянуться не успеешь, покажется дно, а что останется? Бочка да Ласло, но один лягается, а второй лезет с тем, о чем не спрашивают.

Матильда плюхнулась в здоровенное, обитое кожей кресло, передвинула стопку бумаги, тронула не знавшее чернил перо, глянула на графин, но устояла. Часы с крылатыми девицами отстукивали минуты, приближая обед, в окно лезло зимнее солнце, письмо не писалось, а рядом тосковала тюрегвизе, и не думать о ней становилось все труднее.

3

– Исповедь Эрнани не должна всплыть до суда. – Глаза Альдо были усталыми и злыми. – А я не могу отказать кардиналу в посещении Багерлее. Да уж, удружил нам Агарис с Левием! Голубь Создателей, как же! Явился на Совет, грозил отлучением… Не голубок, а гадюка крылатая. В чем я на стороне Франциска, так в том, что он поставил святош на место.

Дикон говорил с кардиналом только раз. После Доры. Левий выспрашивал, как все было, а потом встал и вышел, бросив с порога несколько злых, несправедливых слов. Позже Ричард узнал, что кардинал отправился к Придду – слов Повелителя Скал ему было мало.

– Альдо, – нерешительно произнес юноша, – нужно поймать доносчика. Того, кто сказал Левию про Удо.

– Попробуй, – выпятил губу Его Величество, – только, грохнув кувшин с медом посреди двора, не удивляйся, что мухи узнали. Салигана ты допрашивал при всех, как уводили Борна, видело полгвардии. Кто-то помчался в Ноху, а враг это или просто дурак, только кошки знают.

– Я понимаю. – Если б сюзерен обвинял, было бы легче. – Я не проследил за слугами, а Удо нужно было вывести через балкон.

– Двух глупостей ты все же не сделал, – сюзерен неожиданно подмигнул, – ты проверил слова Салигана и, главное, никому не показал медузью писанину. Остальное мы переживем.

Черновик манифеста, уведомлявшего, что законным королем Талига является Ворон, регентом – Суза-Муза, а Альдо – Та-Раканом, которому граф жалует право копошения до весны, не видел даже Мевен. Другое дело, что Дик спрятал найденную ветром мерзость из-за оскорблений, а сюзерен прочел в пасквиле много больше. Удо Борн знал про исповедь Эрнани и потому был опасен и при этом неуязвим. Судить – нельзя, а в Багерлее повадился Левий. Остается изгнание…

– Его Высокопреосвященство про исповедь не знает, – выдал желаемое за действительное Дикон, – для него Удо – Суза-Муза.

– Нос в это дело он уже сунул. – Альдо с силой ткнул перо в чернильницу, где и оставил. – Дикон, мы не можем рисковать, Борна нужно убрать из столицы. Немедленно. И сделать это придется тебе.

– Конечно, – пообещал Ричард, понимая, что на похороны Рокслея ему не успеть. Долг есть долг, но Катари он снова не увидит.

– Проводишь мерзавца до Барсины, и назад. Сразу же! Ты мне нужен. Леворукий, хотел бы я послать кого-нибудь другого, да некого.

– Я понимаю, – вздохнул Ричард. – Иноходец ранен, у Дэвида похороны…

– Не в этом дело. – Сюзерен вытащил перо и одни росчерком изобразил летящую птицу. Орлана?! – Ты знаешь про исповедь и остаёшься со мной. Тебе откровения Борна не страшны, а другим?

– Иноходец не предаст, – зачем-то сказал Ричард.

– Безусловно. – Альдо оттолкнул рисунок. – Но лишние печали ему не нужны. Или ты думаешь, он поверит Салигану?

– Нет! – мотнул головой Ричард. – Я тоже не верил, но ведь Нокс нашел и яд, и печати.

– Для Робера это не доводы. – Сюзерен закусил губу. – Признаться, и для меня тоже. Закатные твари, хотел бы я понять, откуда Удо знает то, чего не знает Робер. Понимаешь, о чем я?

– Нет, – честно признался Ричард. Тащиться на ночь в Барсину не хотелось и еще меньше хотелось видеть бывшего друга.

– А ты подумай, – посоветовал сюзерен, заштриховывая распростертые в полете крылья. – Что, если игры Алисы начались с исповеди Эрнани? Чужеземка собралась построить Талигойю без Раканов, и за ней пошли. Штанцлер говорит, Анри-Гийом влюбился в королеву. Чушь! Ты видел ее портрет? До Катарины и то далеко!

Разгляди сюзерен в Катари лучшую из женщин, они могли бы оказаться соперниками, и все равно стало больно. Больно, что Альдо не разбирается в истинной красоте. Вот Марианна его бы наверняка потрясла. После возвращения из Барсины надо зайти к Капуль-Гизайлям. Рассказать новости, предупредить, что не нужно говорить о Борне.

– Догадался? – Мысли сюзерена были далеки от женских прелестей. – Или подсказать?

– Алиса что-то обещала? – брякнул Дик первое, что пришло в голову. Альдо рассмеялся.

– Эпинэ и так имели все. А теперь представь, если б все узнали, кто на самом деле убил Эрнани? Алиса загнала Гийома в угол. И не его одного. Выбор был прост: или она, или кэналлийцы.

– Исповедь была у Алисы? – не очень уверенно спросил Дик. – Эр Август об этом ничего не знает…

– Или не говорит. Если ты выяснишь, как Удо узнал про эту пакость и где она сейчас, тебе цены не будет. Думаю, ему сказал брат перед восстанием. Тебе тогда было пять лет.

– Шесть…

– В таком случае, прочтите вот это. – Вальтер Придд достал и положил на стол какую-то бумагу, над которой склонились четыре головы. Дикон не видел, что на ней написано, но он видел лицо отца.

– Альдо, – прошептал Дик, чувствуя, что у него в груди все обрывается, – я видел исповедь Эрнани! Вальтер Придд показал ее отцу.

– Ваше Величество, – виконт Мевен в сопровождении четырех лиловых гимнетов замер у двери, – посол Гайифской империи ждет уже полчаса.

– Пригласите, – бросил сюзерен. – Нет, постойте. Пока мы принимаем посла, лично отведите Борна к Ее Высочеству… Дикон, не забудь потом досказать про Придда.

4

Шпаги у Борна не было; без оружия и белого гвардейского мундира Удо казался удивительно домашним – впору за ухом почесать.