Олесь Бердник - Призрак идет по земле

• Название: Призрак идет по земле
• Автор: Олесь Бердник
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Ты видишь заместителя министра полиции, - резко сказал начальник тюрьмы, - господина Семюэля Коммеса! Он будет говорить с тобой.

- Не понимаю, зачем я понадобился высокому лицу. - угрюмо отвечал я.

- Слушай внимательно, - холодно произнес Коммес, не отрывая взгляда от меня. - Слушай и запомни! Ты преступник. Вдвойне. Тебя послали в прекрасный лагерь, где ты имел работу и неплохую пищу. Но ты игнорировал заботу нашего демократического общества о твоем воспитании...

В моей памяти возникли жуткие картины изнурительной работы в лагере, долгие дни под палящим солнцем, ночи в сырости и холоде, смерть друзей... Это он называет "прекрасным лагерем"!

- Ты улыбаешься? Или мне показалось? - сощурился Коммес.

- Куда уж мне улыбаться. - равнодушно ответил я. - Скажите точнее, что вам угодно?

- В камере, где ты помещен, находился некто Морис Потр. Он опасный преступник. Ты - агнец в сравнении с ним. Он исчез. Убежал. Но как?

- А как? - невинно переспросил я.

Коммес вспыхнул.

- Не прикидывайся наивным мальчиком, Лосс! Именно ты должен сказать, как это произошло.

- Я вижу вокруг надзирателей. Почему я должен знать то, что входит в их обязанности?

- Не притворяйся! - заорал Коммес, уже не сдерживаясь. Потр, вероятно, вышел в дверь! Значит, ему помогли надзиратели. Ты, конечно, знаешь, кто именно! Не бойся, скажи, и я гарантирую тебе сокращение срока...

Коммес сощурился, подумал, переглянулся с начальником тюрьмы, добавил:

- ... а быть может, даже добьюсь полного твоего освобождения!

Я вздрогнул. Полное освобождение. Немедленно...

Неужели это возможно? Но какой ценой! Рассказать этим палачам о мечте Потра, о его ожидании избавления, о пилюле и записке? И предать надзирателя, который помог Морису и, быть может, готов помочь мне?

Мне стало стыдно. Как я смею даже думать о такой возможности! Морис, уходя, не забыл обо мне, оставил спасительную нить... Нет, нет, прочь подлые мысли!

- Почему вы молчите, Лосс? Отвечайте!

О, даже на "вы" перешел заместитель министра! Какая хитрая лиса! Видно, важная птица Морис, если такие чиновники съехались сюда!

- Меня очень привлекает ваше обещание, господин Коммес, тихо ответил я. - Я мечтаю о свободе, но...

- Но? - резко переспросил Коммес.

- Но, откровенно говоря, я ничего не знаю.

- Ложь!

- Думайте как угодно! Я спал весь день. Когда проснулся, Потра уже не было. Я удивился и подумал, что его вызвали к начальнику.

- Еще раз - ты лжешь! - крикнул Коммес. - Я обещал свободу за раскрытие преступления, но не сказал о наказании!

- За что?

- За преступное укрывательство!

- Мне нечего больше сказать.

- Еще не поздно!

Я молчал.

- Несите распашонку! Считаю до десяти! - торжественно-злобно промолвил Коммес, показывая хронометр.

Я затравленным взглядом смотрел на него, на солдат, на надзирателей.

Охранники внесли "распашонку", расстелили на полу. Это был четырехугольный кусок прорезиненной ткани с отверстиями для шнурков.

Коммес рукой указал на "распашонку", поднял хронометр.

- Решай! Раз... два... Десять! Начинайте!

Два надзирателя подскочили ко мне, сорвали с меня одежду. Я закричал, вырываясь из крепких рук:

- Оставьте меня! Я ничего не знаю!

- Лжешь! - злорадно возразил Коммес. - Скажешь!

Надзиратели повалили меня на расстеленную "распашонку". Я ощутил, как тугая ткань стягивает тело, задерживает дыхание, останавливает кровь. Болью резануло виски, тяжелыми стали веки. Захватило дыхание, не хватало воздуха. Я захрипел.

- Развяжите!.. Не могу...

Ко мне подошел врач, попробовал пульс.

- Еще выдержит, - успокоил он.

- Слышишь, что сказал врач? - цинично промолвил Коммес. Еще выдержишь! Но я прикажу снять распашонку. Будь умнее!

- Я ничего не знаю...

- Вот упрямый! - пробормотал Коммес. - Негодяй!.. Дайте ему котлет!

"Котлетами" тюремщики называли резиновые шланги, наполненные водой. Они при ударе не оставляли следов на теле, причиняя страшную боль.

Надзиратели выполнили приказ шефа. На меня обрушился град ударов. Я потерял сознание.

Очнулся я на каменном полу. Было темно, сыро, холодно. Ночная свежесть вернула мне сознание. Жар сжигал мое тело, разрывал голову.

- Пить! - простонал я, жадно глотая холодный воздух. Дыхание со свистом срывалось с моих запекшихся губ. - Пить...

Я слышал, как звякнуло окошечко. Послышался равнодушный голос:

- Не сдохнешь! Воду получишь завтра.

Я изнемогал. Из последних сил дополз к стене, слизывал влагу, покрывавшую камни. Она была насыщена плесенью и смрадом, не утоляла жажду. Опять куда-то проваливаюсь...

Холод пронзил тело. Черная решетка. На ее фоне мерцающие звезды... Я все вспомнил. Тюрьма Маро-Mapo! Значит, я выжил после "распашонки"...

- Пить! - застучал я в дверь, изнемогая от жажды.

Низкий гул покатился по коридору.

- Замолчи! - крикнул надзиратель за дверью. - Опять котлет захотел?

- Умираю...

- Не подохнешь! - проворчал кто-то за дверью.

Я упал на холодные камни пола. Слезы ярости и отчаяния полились из глаз.

Пилюля! Я вспомнил о ней. Моя последняя надежда. Она была спрятана в уголке куртки. Вернули ли мне одежду?

Я пощупал вокруг себя. Наткнулся рукой на куртку. Слава богу! Я быстро вытащил шарик. Пилюля осталась цела. Они не нашли ее.

Я в изнеможении откинулся на спину, закрыл глаза. Спокойно. Надо вытерпеть до среды. Мне уже нечего терять. План Мориса - единственный шанс на спасение.

Перед рассветом я задремал. Боль немного затихла. Жажду смягчила прохлада.

Утром в карцер зашел начальник тюрьмы с надзирателями. Он наклонился надо мной. Послышались вкрадчивые слова:

- Одно слово - и ты получишь все: пищу, воду, хорошую комнату! Господин Коммес не забыл своего обещания. Ты будешь свободен, если...

Я нашел в себе силы пробормотать в ответ:

- Оставьте меня в покое!

Начальник отошел от меня. Послышался его голос:

- Пусть подыхает!..

Загрохотала дверь. И снова мое сознание окутал мрак.

В полдень, когда отблески солнечных лучей проникли в карцер, надзиратель принес мне кружку воды к полфунта черного хлеба. Это была трехдневная норма.

Я не дотронулся до хлеба, но воду жадно выпил...

Проползла неделя. Неделя несказанных мук - физических и духовных. Я не знал, что решила администрация, как обернулось дело с побегом Потра, но меня не трогали. Несколько раз приносили воду и хлеб, но врача не присылали, несмотря на мои настойчивые просьбы. Начальник тюрьмы, видимо, решил доконать меня.

Я тщательно считал дни. В среду на рассвете сто раз прошелся по карцеру, держась за стенку. Ноги подгибались, все тело ломило. Тяжело будет мне уходить, если даже план удастся, но иного пути нет. Это - единственный...

Перед заходом солнца была проверка. Я ожидал этого времени. За несколько минут перед этим я добыл заветную пилюлю. Какое-то мгновение колебался. Получится ли? Быть может, я собственными руками приближаю смерть? Вдруг Морис -оставил мне яд? Записка - только утешение, а на самом деле он хочет избавить меня от многих лет каторги? Впрочем, если даже так - спасибо ему за все! Пусть лучше смерть, чем вечные муки. Будь что будет! Я перешагнул грань, за которой уже нет страха.

Я проглотил пилюлю, лег на спину. Прислушался. В конце коридора слышался лязг запоров, шаги надзирателей.

Судорога свела мои руки и ноги. Мгновенно одеревенело тело. Но странное дело, сознание было ясное. Я чувствовал, что сердце и легкие почти перестали работать.

Дверь в карцер открылась, донеслись слова:

- Никак не подохнет!

- Что-то он не шевелится, - произнес голос Коммеса. Ну-ка. послушайте сердце!

Кто-то склонился надо мной.

- Готов...

- Зовите врача.

Через несколько минут вошел врач. Он дотронулся рукой до моего тела, послушал сердце.

- Мертв!

- Составьте акт, - сказал Коммес. - Смерть от воспаления легких. Как это у вас называется?.. Пневмония?.. Позовите могильщика.

- Слушаю! - ответил угодливый голос начальника тюрьмы.

Тюремщики вышли. Воцарилась тишина. Тишина и мрак. Исчезли боль и страдания. Время как бы остановилось.

Потом какие-то звуки пробились в мое сознание. Что-то гремело, глухие раскаты разрывали пространство.

С трудом сообразил - гроза. Как некстати! Если меня повезут, промокну до костей.

В карцер кто-то вошел. Послышался хриплый голос:

- Сто чертей ему в печень, нашел когда подыхать! Такой ливень, а мне - вези! Пусть полежит до утра.

- Вези, вези! - грозно крикнул другой вошедший. - Не раскиснешь!..

Я чувствовал, как меня схватили за руки и ноги и понесли из карцера. Как только вышли из тюрьмы, на меня хлынул дождь, оглушил раскат грома. Меня раскачали, швырнули на повозку и чем-то накрыли.

Заржала лошадь, дернула повозку. Очевидно, мы подъехали к воротам, которые со скрипом открылись.

- Тпру! - закричал могильщик. - Спешишь, проклятая! Не хочешь мокнуть? Я что, хуже тебя?