Игорь Орлов - «Человек исторический» в системе гуманитарного знания

• Название: «Человек исторический» в системе гуманитарного знания
• Автор: Игорь Орлов
• Жанр: Философия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7598-0943-2

«Собирание» человека в его целостности обусловило не только общую антропологизацию направлений современной гуманитаристики, но и стремление к междисциплинарному диалогу, охватившее гуманитарные и социальные науки. Прежде всего речь идет о так называемой «новой исторической науке», многочисленные направления которой («новая культурная», «новая социальная», «новая локальная» и другие истории) привлекают (пусть и в разной степени) методологический инструментарий философии и антропологии, социологии и психологии. Все вышесказанное актуализирует задачу реконструкции философских и антропологических оснований современного исторического знания, все больше трансформирующегося в сторону рассмотрения истории как процесса становления человека в единстве его биосоциальной и духовной природы. Этим и другим проблемам «нового социогуманитарного синтеза» посвящена данная книга.

Для историков, философов, антропологов и всех интересующихся проблемами исторического знания.

---

За время существования исторической лингвистики в этой науке сделано два главных открытия: установление факта, что языки со временем изменяются, и открытие основного принципа их изменения. Суть принципа состоит в том, что внешняя форма слов языка меняется не индивидуальным образом для каждого слова, а в силу процесса фонетических изменений (фонетических переходов), охватывающих в данном языке в данную эпоху все без исключения слова, где имеется определенная фонема. То есть самая диковинная трансформация облика слова в ходе истории является результатом последовательно реализованных во всей лексике языка фонетических изменений, происходивших в данном языке в определенный период в прошлом. Для анализа прежних состояний языка в исторической лингвистике используются три метода: извлечение сведений о языке из письменных памятников, сравнительно-исторический анализ родственных языков и внутренняя реконструкция. Анализ показывает, что разные языки изменяются с различной скоростью. Особенно медленно развиваются языки, которые «живут» в изоляции и, наоборот, языки, находящиеся на перекрестках мировых цивилизаций, отличаются наиболее быстрым ритмом развития. Кроме того, если современные реформы орфографии обычно ориентированы на облегчение написания, то в древности существовали целые эпохи и общества, в которых в письме было чрезвычайно много бессмысленных затруднений, что делало грамотность невероятно престижной в виду своей трудности [Зализняк, 2009; Зализняк. Об исторической лингвистике].

* * *

Филология всегда имеет дело не с мыслью вообще, а с мыслью высказанной, которая так или иначе связана с языком, на котором она выражена. Тем самым предлагается филологическая альтернатива философской герменевтике. Если во Франции филологию, как правило, сводят к дидактическому изучению грамматических элементов языка, то для Германии характерно стремление превратить филологию во всеобъемлющее знание и своеобразный фундамент гуманитарных наук[37]. Именно этим обусловлены попытки вписать филологию в общий расклад гуманитарных наук, в том числе выявить ее влияние на историографию, искусствоведение, антропологию и историю культуры (см. рис. 2.2).

Рис. 2.2. Место исторической филологии в системе гуманитарного знания

В свою очередь, историческая филология исходит из того, что филология является предпосылкой вообще всякого исторического исследования, поскольку оно основано на сопоставлении источников и их критике. В частности, это позволяет увидеть историю филологии как историю самосознания культуры, в том числе через изучение интеллектуальных биографий главных представителей филологии и литературоведения (см.: [Compagnon, 1997; Lepenies, 1997]). Кроме того, историческая филология позволяет реконструировать культурный багаж писателя (или его эпистему, в терминологии французского философа и историка Мишеля Фуко). Тем самым историческая филология открывает возможность получить содержательную картину генезиса гуманитарных наук. Помимо этого историческая филология (или история филологии, хотя подобное отождествление спорно) дает ключ к пониманию культурной истории народов, просвещенность которых была обусловлена не только их внутренним своеобразием, но и культурными обменами. Не меньшее значение для характеристики определенной культуры имеют различные модели идентичности, связанные с письменностью и переходящие из одной культуры в другую (подробнее по этому вопросу см.: [Эспань, 2006]).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

[Kelley, 1987. P. 169].

2

Идея необходимости набора интерпретаций для понимания сложного явления заимствована гуманитариями у датского физика-теоретика Нильса Бора (1885–1962).

3

Более подробно о концепции интердисциплинарности и перспективах создания в рамках интеллектуальной истории нового раздела – истории интердисциплинарности – см.: [Репина, 2011. С. 25–60].

4

Заметим, что в предисловии редакционной коллегии к сборнику материалов Всесоюзной школы молодых историков обращение к человеку в истории было названо «непротиворечивой историей» (см.: [Человек и его время, 1991. С. 3]).

5

Можно только подчеркнуть их взаимосвязь. В частности, «лингвистический поворот» в историографии с его акцентированием представлений состоит в родстве с современной постмодернистской социологией. Для последней, в свою очередь, характерна проблематизация категории «повседневность», что, с одной стороны, выражается в ее экстраполяции на сферу социального, а с другой – в понимании самой социологии как особой повседневной практики.

6

Основные теоретические принципы и методологические установки «постмодернистской парадигмы» были изложены в книге калифорнийского историка Хайдена Уайта «Метаистория» (1973). В то время постмодернистский дискурс показался адекватным в описании «лоскутного» переходного характера цивилизации, хаоса меняющихся форм и ценностных систем, разрывов и трансформаций.

7

МАГия науки // Государственный университет – Высшая школа экономики. .

8

Термин был впервые предложен американским онкологом и биохимиком Ваном Поттером (1911–2001) в 1971 г. в работе с одноименным названием.

9

Под «новой историей» Жак Ле Гофф, Пьер Нора, Роже Шартье и Жак Ревель понимали все, что не является «традиционным», т.е. связанным с научной традицией XIX в. (см.: [La nouvelle histoire, 1978]).

10

Концепция журнала, основателями которого стали Лоуренс Стоун и Джон Х. Элиот, представляет собой смесь идей неомарксизма и школы «Анналов».

11

Американский историк Даниэл Филд обратил внимание, что под термином «дискурсия» или «дискурс» (от фр. discours – речь, беседа) на Западе чаще всего понимается цельная словесно-идеологическая система, отражающая нужды и чаяния определенной социальной группы (см.: [Современные концепции аграрного развития, 1996. С. 139]). Хотя в переводе с латыни данный термин означает «челнок», что лучше передает характер взаимоотношения через язык авторской мысли и текста. Согласно мнению Джона Фиске, «дискурс есть язык <…> сформированный обществом в целях распространения связного набора смыслов по поводу определенной темы» (см.: [Fiske, 1987. P. 14]).

12

Для Бурдье любое действие индивида происходит в социальном пространстве, которое, в свою очередь, одновременно существует как совокупность индивидов и практик, с помощью которых индивиды организуют это пространство. Для обозначения практик, понимаемых как неосознанное поведение, подчиняющееся правилам, воспринятым из внешней среды в процессе активного взаимодействия с нею, социолог ввел понятие «габитус» (от лат. habitus – внешность, наружность). Габитус является одновременно продуктом предыдущих практик, средством управления поведением индивида в обыденных ситуациях и средством, изменяющим и упорядочивающим внешнюю среду. Он существует вне индивида и при этом включен в его сознание. Но действие человека подчинено габитусу не полностью, так как выступает продуктом взаимодействия габитуса, задающего границы поведения, и различных событий.

13

Предметом научного интереса Гирца выступали символические аспекты коллективных действий – обычаев, ритуалов, праздников и социальных движений – в их связи с «этическим» отношением к миру. Он понимал культуру как символическую сеть («паутину значений»), а существование культуры – как процесс ее интерпретации и контекст понимания. Интерпретативный анализ опирается на поток социального дискурса в конкретных контекстах и непосредственно идентифицируется с установлением социальной и культурной компетенции в инокультурной обстановке.

14

Мосс, известный своими трудами о социальном феномене дарения и культурных «техниках тела», стал автором концепции «тройственного человека» в единстве его биологических, психологических и социальных особенностей. Именно такой «тотальный» человек должен стать предметом «синтетического» человекознания.

15

В рамках этой теории социум рассматривается в единстве его природно-космических связей и измерений.