Михаил Владимирский-Буданов - Обзор истории русского права

• Название: Обзор истории русского права
• Автор: Михаил Владимирский-Буданов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2005
• ISBN: 5-7333-0172-4

Настоящая книга, предназначенная с первого издания своего для учебной цели, и в теперешнем издании сохраняет то же значение. Учебное пособие мы бы не желали смешивать с учебником: первое должно лишь помогать изучению науки, второй заключает в себе все содержание науки, обязательное для учащегося; в высших учебных заведениях последнему нет места.

Учебный характер книги определяет ее концепцию. В ней много рубрик и подразделений не вследствие особого пристрастия к ним автора, а в силу необходимости останавливать внимание учащегося на существенных оттенках мысли или фазисах развития явлений. Эти вехи, указывающие путь мысли для учащихся, могут показаться помехами для человека, уже переставшего учиться. Но, к сожалению, не для этих читателей книга предназначена. Конечно, автору было бы приятнее рисовать цельные картины непрерывного движения права в его могучем историческом потоке и плыть по этому течению без преград и запруд; но в учебной книге он обязан каждую минуту останавливать свой порыв и указывать учащемуся на каждом шагу смысл встреченного явления. Само собой разумеется, что, говоря об ином, более свободном изложении науки, мы не имеем в виду изложение ее «с птичьего полета» (как говорят иногда), ибо вид с птичьего полета лишен перспективы, а в исторической перспективе весь смысл истории.

---

Утверждение и религиозное освящение власти. Активное выражение воли населения в деле преемства престола не есть во всяком случае основной способ преемства; необходимая же форма участия населения в этом акте есть крестное целование (присяга), которое, из обоюдной присяги князя и народа в 1-м периоде, теперь (за исключением одного случая присяги царя Василия Шуйского) переходит в присягу подданных по предписанной форме – «подкрестной записи», неодинаковой для разных классов – служилых и тяглых; для первых излагались специальные обязанности политические (членов думы) и служебные, для вторых – общегражданские. Форма присяги изменялась также по тому, наступало ли законное преемство или избрание (иногда ненадежное и шаткое); в последнем случае подробнее перечислялись деяния, которых мог опасаться против себя новый государь (это особенно в форме присяги Борису Годунову).

Религиозные обряды, несомненно, совершались при вступлении нового князя уже с древних времен; в начале XIV в. в обряде посажения на стол участвует митрополит; в 1319 г. «прииде благоверный кн. Михайло (Ярославич Тверской) в Русь (из Орды) и посажен бысть на столе вел. княжения в Володимери… митрополитом Киевским и в. Руси Максимом» (Воскр. лет.); посаженье совершалось тогда в церкви (сначала во Владимире, потом в Москве – в Успенском соборе). В 1498 г. в первый раз появляется венчание, совершенное Иоанном III над своим внуком Димитрием, т. е. возложение «венца» (короны) и барм и (со времени Феодора Иоанновича) вручение скипетра; при Василии Ивановиче Шуйском введена новая регалия – держава; при Феодоре Алексеевиче – облечение в порфиру и произнесение исповедания веры. В церковном отношении важнейшим актом было возложение барм (перед которым совершалось «рукоположение», как и при посвящении в церковный сан), в государственном – возложение венца. В XVII в. к венчанию присоединилось миропомазание. Обряд венчания совершается не непременно митрополитом или патриархом: он может быть совершен и собором иерархов и никогда не возбуждал у нас мысли о зависимости светской власти от духовной.

Права власти великого князя и царя. Власть великого князя и царя именуется в этом периоде самодержавием, чем обозначается не только единоличность ее, но и неограниченная полнота прав. Эта черта власти коренится в древнем стремлении русского народа к «одиначеству» с властью, т. е. в предположении тождества воли верховной с интересами населения; в 1-м периоде лишь Новгородское государственное устройство перешло к законодательным ограничениям княжеской власти. В Московском государстве, с установлением единодержавия, параллельно и постепенно устанавливается и самодержавие, заметным образом со времени Димитрия Донского, при значительном участии политических учений духовных писателей (Иосиф Волоцкий, Вассиан). Оно слагается фактически при Иоанне III и его сыне Василии (о котором Герберштейн пишет: «Он имеет власть как над светскими, так и над духовными людьми и свободно распоряжается жизнью и имуществом всех»), а теоретически при Иоанне IV, который писал: «Российское самодержавство изначала сами владеют всеми царствы, а не бояре и вельможи. Какоже и самодержец наречется, аще не сам строит»? «Имею нужду в милости Божией… наставления человеческого не требую» (из писем Грозного к князю Курбскому). Но и тогда самодержавной власти приходилось еще выдерживать борьбу с остатками старинных притязаний бояр и удельных князей, чем особенно ознаменовалось царствование Иоанна IV (который решился выделить себя из «Земли» в опричину), сына его Феодора, Бориса Годунова (который при венчании дал клятву, удивившую народ, об уничтожении смертной казни), Василия Шуйского (который дал при воцарении «запись», ограничивающую его право по отношению к жизни и имуществу подданных. См. Собр. гос. гр. и дог. II, № 141 и Ак. Арх. Эк. II, 44) и Смутное время вообще (См. договор, продиктованный боярами при избрании Владислава, в Ак. Арх. Эк. II, № 165). Нормальный порядок, свойственный Московскому государству, установился при царствовании Дома Романовых, когда самодержавная власть указала известную долю участия во власти боярской думе и земским соборам, как необходимую помощь в делах правления для нее самой. – Впрочем, существо самодержавной власти не выражено было в законе до самого конца существования Московского государства. На основании фактов и отдельных узаконений извлекаются следующие черты прав царской власти в отдельности.

По отношению к церкви (теократический характер государства). – Историю отношений церкви к государству в московский период можно рассматривать по трем эпохам: в XIV в. церковь и государство находятся в равновесии; церковь помогает образованию государства. С половины XV в. и в XVI в. государство берет перевес над церковью. Так как русская православная церковь (со времени отделения Киевской митрополии) совпадала с границами государства, то все высшие чины церкви были подданными великого князя и царя. Тесная связь церкви с государством усилилась особенно с того времени, когда русские митрополиты посвящались уже не в Царьграде, а в Москве из русских людей. Но с установлением патриаршества в России (1589 г.), наступает 3-я эпоха: значение церкви начинает уравновешиваться с значением государства. Некоторые патриархи, стремясь к независимости в делах церкви, считают себя даже равными во власти с царями и титулуются «великими государями» (Филарет – при Михаиле Феодоровиче, Никон – при Алексее Михайловиче); тогда обнаруживается обратное влияние церкви на дела государственные. Со времени падения Никона равновесие опять восстановляется.

Беря средние выводы из этих эпох, можем установить, что великому князю и царю принадлежало право участия в выборе и низложении высшего представителя церкви (митрополита и патриарха) и местных епископов. Когда центр церковного управления последовал за установляющимся центром государства (митрополит Петр с 1305 г. большую часть времени жил уже в Москве, при Калите), старинное право рекомендации кандидата на митрополичий престол, принадлежавшее Киевскому князю, перешло к великому князю Московскому[60].

Флорентийская уния ослабила прежнюю тесную связь русской церкви с Византией: в Москве решились поставить митрополита (Иону) собором собственных епископов; тогда церковь становится в ближайшую связь с государством; великий князь (Василий Васильевич) выразил уже следующее общее начало: «Старина наша, которая ведется со времен прародителя нашего Владимира, крестившего русскую землю, состоит в том, что выбор митрополита принадлежал всегда нашим прародителям, вел. кн. русским, а теперь принадлежит нам… кто будет нам люб, тот и будет у нас на всей Руси» (Ак. Арх. Эксп. I, 80)[61].

В правление вел. кн. Василия Иоанновича наступает порядок, описанный Герберштейном: «Нынешний государь обыкновенно призывает известных ему (кандидатов) и сам из числа их избирает одного по своему усмотрению»[62].

При введении патриаршества порядок выбора патриарха установился такой: царь избирает несколько кандидатов и тайно запечатывает в воск имена их и пересылает церковному собору для избрания (по жребию); избирающие иерархи не знают имени избранного ими (вынутый восковой жребий для вскрытия и объявления имени отсылается к царю). – Впрочем, фактически и выбор патриарха также большей частью зависел решительно от воли царя (избрание Филарета и Никона).

Великому князю и царю принадлежит, далее, право инициативы церковного законодательства и участия в самом обсуждении законов; примером может служить деятельность Грозного на Стоглавом соборе 1551 г. – В среднюю эпоху государи вступают непосредственно в решение обрядовых и догматических вопросов (таковы действия правительства относительно ереси жидовствующих). По учению Грозного, главная задача государственной власти есть религиозное воспитание подданных: «Тщюся с усердием людей на истину и на свет наставити, да познают единого истинного Бога и от Бога данного им государя», т. е. власть государственная имеет вместе с тем и духовные цели.

По отношению к территории (вотчинный характер государства). Власть великого князя именуется вотчиной (термин, введенный в науку К.Д.Кавелиным). Происхождение вотчинного начала объясняется различно:

С.М.Соловьев выводил его из наследственности уделов после Андрея Боголюбского; К.Д.Кавелин – из прежней коллективной власти целого княжеского рода над всей русской землей; Н.И.Костомаров – из татарского государственного права, говоря: «Верховный владыка, завоеватель Руси, хан, называемый правильно русскими царем, роздал князьям земли в вотчины». Мы знаем уже, что явление это естественно объясняется из смешения государственных и частных начал, свойственного древним временам истории всякого народа. Из этого не следует, что сущность вотчинного начала состоит (так думает Б.Н.Чичерин) в замене государственного права частным[63].