Игорь Головко - Следствие в Заболочи (сборник)

• Название: Следствие в Заболочи (сборник)
• Автор: Игорь Головко
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7949-0377-5

«Следствие в Заболочи» – книга смешанного жанра, в которой читатель найдет и захватывающий детектив, и поучительную сказку для детей и взрослых, а также короткие смешные рассказы о Военном институте иностранных языков (ВИИЯ). Будучи студентом данного ВУЗа, Игорь Головко описывает реальные события лёгким для прочтения, но при этом литературным, языком – перед читателем встают живые и яркие картины нашей действительности.

---

– Я сбегаю, – пьяно растягивая гласные, откликнулся Роман, предварительно глянув в колодец – а вдруг розыгрыш – и виляющей походкой, но держа верный курс, направился к калитке. Пройдя, шагов пять, резко остановился и вернулся, протянув руку к Вадиму Евгеньевичу: – Дай фонарик… – и, вооружившись могучей китайской техникой, убыл. Пятно света заскакало по снегу между тонкими стволами лип.

– Какой там жив… – безнадёжно произнёс Вадим Евгеньевич, твёрдым голосом. – Надо сообщить всем, – продолжил он, кивнув в сторону окна веранды.

– Да, – поддержал я, – обсудим и решим, что дальше делать.

– Нет! Его надо вытащить и отогреть, – зашумела Полина, – Может, правду Ольга говорит, что он ещё живой?

– Нельзя! – сказал Вадим Евгеньевич. – Если он мертв, а он мёртв, поверьте моему опыту, то лучше его оставить так, как есть.

– А, если нет? – вмешался долговязый Виталий, всё ещё держа в руках хрупкую опадающую Свету и бросая извиняющиеся взгляды на Олю.

После того, как он сошёлся с хорошенькой хохотушкой Олей, которая с мужем проживала на другом краю деревни, прямо напротив Сергеевых, они сильно изменились: стали более замедленно-плавными их движения. Они, как бы, опасались что-то уронить, разбить или расплескать. Оба заметно похудели, редко появляясь на единственной деревенской улице, которую я в шутку обозвал Большой За́болочской.

Виталий, передав держание Светы мне, в свою очередь, сняв меховую шапку и запалив сразу несколько спичек, заглянул в колодец. Поражённый увиденным, уже не надел её вновь. Копна чёрных вьющихся волос сразу обросла непонятно откуда появившимся снегом, за несколько минут превратив его в глубокого старика.

– Ну, ладно, уговорили. Давайте я спущусь туда и попробую у него пульс, – тяжело вздохнув, предложил Вадим Евгеньевич, вспомнив, видимо, свою лихую милицейскую молодость.

Эта мысль показалась всем здравой. Лишь Оля пожалела его: – Может быть, не надо? Может, лёд хрупкий?

– Я не буду на него особенно наступать, – заверил Вадим Евгеньевич, – упрусь ногами в углы колодца. Это, я думаю, наиболее прочные места. – Верёвка есть?

Этот вопрос адресовался мне. Я прислонил, пришедшую в себя Свету, к стене дома, для устойчивости, и бросился внутрь, лишь услышав брошенное вслед: «Фонарик свой прихвати», и, чтобы избежать встречи с остальными гостями, обогнул дом и вбежал с другого его конца через парадное крыльцо, заскочил в спальню, быстро порылся в горе всякого шмотья скопившегося на кресле.

Рядом раздался громкий храп. Оп-па! Я узнал спящего по одежде. Прямо с валенками на моей кровати распластался Денис. «Эх, как накушался!» – мелькнуло в голове. Но дело, прежде всего. Как водится, верёвка нашлась в самом конце кучи наваленных вещей. Ругнувшись про себя, схватил весь моток, прихватил фонарик, и потащил всё к колодцу.

Диспозиция не изменилась: колодец окружали те же, молча дожидаясь моего возвращения. Оставшиеся на веранде, ещё не знали о случившемся. Виталий взял верёвку, закрепил её на поясе у Вадима Евгеньевича. Тот проверил. Дал ряд советов, мы дружно ухватились за свободный конец, и он скрылся в колодце. Через несколько секунд мы услышали его голос: – Тащи!

Стали тянуть. Вадим Евгеньевич вылез, потушил фонарик и сказал без всяких эмоций: – Он мёртв.

– Такой молодой! Такой красивый! – неожиданно изрекла Света, и, кроме, как сильным опьянением, её слова объяснить было невозможно. Никто на них не среагировал. По крайней мере, вслух.

«Во-первых, не такой уже и молодой, – подумал я, – а вот красивый он лицом или нет? Над этим я никогда не заморачивался, так как воспринимал Крючка, прежде всего, опасным алкоголиком, а они для меня все на одно лицо. Да и вообще, эти раздражающие вечно стоны: «Как жаль! Убили женщину, старика, ребёнка». Можно подумать, что если бы убили сильного здорового мужчину средних лет, так это совершенно нормально, и его абсолютно не жаль?»

Между деревьями замелькал огонёк, который настойчиво приближался. Пришли Роман и Андреич, маленький сухонький кривоногенький старичок, за которым неотступно следовала чёрненькая собачка с длинным туловищем, но на, таких же, точно, кривеньких маленьких ножках, как у хозяина.

– Зачем, ты, собаку-то приволок? – упрекнул его Виталий. – Сейчас не до неё.

– Как же, ёлки зелёные? А вещественные доказательства искать? Убийство, всё же. Она у меня умнее любого следопыта будет. Кликни: «Искай!» – как человек понимает.

– Кто тебе сказал, что убийство? – прервал я словесный поток неограниченного временем и местом сознания. – Сам он, видимо, по пьянке, и упал. Мы уже убедились, что он там мертвее мёртвого. Съездил бы лучше в город и сообщил в милицию.

– Нет, Григорич. Я тут, мать моя женщина, нужнее. Я могу начать расследовать, и все материалы милиции передать. От соседней деревни до города автобуса сейчас нет. Последний по расписанию – ушёл. Первый – завтра, вернее, уже нонче, в восемь утра. До города километров тридцать с гаком. Так что, в лучшем случае, милиция приедет токмо в полдни, не раньше. Сколько времени будет потеряно? А следствие надо вести по горячим следам. Так в кино показывают. Я лучше здесь, Григорич, всё расследую.

Лица присутствующих исказились гримасами неописуемого удивления. Никто не ожидал от Андреича, которого все держали за деревенского чудака, такой прыти. А я вспомнил, что в первый приезд Андреич окружил меня заботой и необычайным вниманием, и, что, именно он, первым предупредил меня о том, что в За́болочи много ползучих гадов.

– А они какие, как выглядят? – поинтересовался тогда я, полагая, что накопленный большой жизненный опыт позволяет мне считать себя крупным специалистом в серпентологии.

– Какие? – он на секунду задумался. – Есть зелёные, жёлтые, как песок, с рисунком, а есть и чёрные, как смоль…

– Чёрные – скорее всего, ужи, – блеснул я эрудицией.

– Какое, ужи! – возмутился Андреич. – Змеи!

– Может быть, лучше расследованием займётся Вадим Евгеньевич, – предложил я, – всё же ему это по специальности ближе?

– Нет, нет! – категорически завозражал Андреич. – Он лицо заинтересованное, так как был здесь во время убийства, и кто знает…, – на этом Андреич таинственно глубокомысленно замолчал, но все его намёк поняли.

– Ладно, – согласился Вадим Евгеньевич, первый очухавшийся от удивления. – Пойдем проводить общее собрание. Людям всё расскажем, – напомнил он об остальных празднующих.

Возбуждённая толпа ввалились на веранду. Только что построенная, жёлтенькая, она ещё чудесно пахла деревом и олифой. Нам удалось не по-деревенски обставить её городской мебелью: книжные и платяные шкафы стенки играли разноцветными огоньками стёкол, отсвечивающих фонарики и шары, наряженной к празднику ёлки. Длинный обеденный, по торцам овальный стол, покрытый белой скатертью, лакированные, специально для веранды купленные стулья. Все так готовились: резали, жарили, пекли, солили, мариновали. А результат празднования оказался слишком неожиданным.

За столом о чём-то жарко спорили заслуженные «пупки» деревни: Таисия Петровна, её муж, Поликарп Иванович, и менее заслуженный, так как был ещё довольно молод, Фёдор, рабочий одного из клинских заводов, который, по совместительству являлся бывшим, теперь уже, мужем Ольги. «Пупками» мы стали называть потомков ещё дореволюционных местных жителей, после того, как во время жаркого спора между соседями, последним из значимых аргументов, кто-то из бывших местных гордо бросил: «Здесь наши пупки закопаны!»

Я в нескольких словах, на правах хозяина, ввёл их в курс дела: – Мы нашли тело Крючка в колодце. Он мёртв.

Все смолкли. Лишь только было слышно, как движется под столом собака Андреича, обнюхивая людей. Таисию Петровну, пусть женщину и в годах – ей недавно исполнилось семьдесят пять – и не сильно грамотную, я считал человеком мудрым. Не всё измеряется знаниями. Основное – от Бога. Она, хоть и маленького роста, пользовалась небывалым авторитетом даже среди «пупков».

Таисия Петровна первая пришла в себя: – Свалился, небось, пьяный и замёрз, – прокричала, ещё не отойдя от тона застольной баталии, и при этом махнула куда-то вдаль своей сильной маленькой морщинистой ручкой. – А где Денис? Он же с нами сидел, – удивилась она.

– Он дрыхнет на моей постели, – пояснил я. – Может, его тоже надо разбудить и поставить в известность о случившимся? Мне кажется, что он должен присутствовать здесь со всеми.

– Верно Григорич, тащи-ка его сюда живого или пьяного, – распорядился «следователь» Андреич. И, обратившись ко всем присутствующим, провозгласил: – Нет, это убийство, ёлки зелёные! – он даже притопнул ногой не в силах сдержать рвущуюся наружу энергию. – Вы все тута неполные преступники…

– Подозреваемые, – подсказал Вадим Евгеньевич.

– Вот-вот. Подозреваемые, – поправился Андреич. – Спасибо, Евгеньич. Нонче пошлём кого-нибудь за милицией. Пусть он с утра выступает. Надо кого-нибудь не из присутствующих, так как вы все подозреваемые. Следствие буду делать я. Теперича мы его уже начали.