Александр Бедрянец - Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы

• Название: Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы
• Автор: Александр Бедрянец
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013

Родион воспитан в христианских традициях, но, будучи по природе «реактивным авантюристом», не в силах соблюдать принцип «добром за зло». Он старается платить врагам той же монетой, а изобретательности ему не занимать ещё с детских лет.

---

Помню, в параллельном классе учился парнишка, который действительно смеялся над показанным пальцем. Его так и звали – Сашка Дурносмех. Правда потом жизнь у него сложилась так, что стало ему не до смеха. Со временем он перестал смеяться по пустякам, и вырос обычным, и даже неглупым парнем. А судьбу ему переехал велосипед, причём его собственный.

В те годы люди жили бедновато. Лишь у немногих были мотоциклы, а личные автомобили имелись у единиц. Самым массовым средством передвижения был велосипед. И на нём катали девушек. Конечно, неплохо прокатиться с девушкой на мотоцикле или машине, но у велосипеда есть свои преимущества. Это самый интимный транспорт. Неторопливость, безопасность, и тишина, в которой можно ворковать. Но тут есть свои нюансы. Если девушка села к вам на багажник, то это ничего не значит. С равным успехом можно катать мешок картошки. Но вот она, грациозно вытянув ножки, села к вам на раму, и доверчиво положила локотки на ваши руки. Вы вдыхаете запах волос, и практически обнимаете её, а это значит очень много. В эпоху велосипедов такие катания часто завершались походом в Загс.

После школы Сашка окончил курсы шоферов, и ждал призыва в армию. Из соседнего района в станицу переехала семья, в которой была девушка Марина, и Сашка с ней познакомился. С виду она была весьма симпатична, и когда безо всяких уговоров согласилась прокатиться на раме Сашкиного велосипеда, то он от радости почувствовал себя на пути к седьмому небу. И они поехали. От волнения Сашка забыл зажать штанину бельевой прищепкой, и случилось предсказуемое. Когда они по тропинке поехали через выгон, штанина попала в цепь, и они упали. Да так неудачно, что в падении он вышиб ей глаз, который остался лежать на траве. Однако Марина не стала поднимать крик и паниковать. Она достала из сумочки бутылку воды, подняла глаз, сполоснула, и ловко вставила его обратно в глазницу. После чего предложила ехать дальше. Это был искусственный глаз. Тем не менее, Сашку этот случай потряс, и он почему-то стал испытывать чувство вины. Чувство это было сильным, и из-за него он женился на этой Марине прямо до армии. После этого он вообще перестал смеяться. У Марины вдобавок к одноглазости, обнаружился злобный и тяжёлый характер. Теперь Сашка самый угрюмый человек в районе. Вот такие случаются метаморфозы.

– Родион, у нас речь идёт о розыгрышах. Ты упоминал о каком-то московском госте, который был до Крылова. Что с ним произошло по стандартной схеме?

– Вообще-то он обычный командировочный мент, но в гостях у меня побывал на самом деле. Я тогда в магазине продавцом работал.

– Продавцом?

– Да. А что тут такого? Работа как работа. У меня и соответствующий на это документ имеется.

– Как-то неожиданно. Ты же вроде столяр.

– Правильно, это моя первая и основная специальность. Я на столяра в училище учился, и диплом там получил. А потом были курсы всякие. Рабочих профессий пришлось освоить немало. Чем только я не занимался? И на всё корочки есть – водителя, тракториста, комбайнёра, электрика, токаря, слесаря, крановщика, каменщика, а также железнодорожника и ещё кое-кого. Это не считая всяких экзотических занятий, которые не отражены в трудовых книжках. Грузчик, охранник и экспедитор зафиксированы, но вряд ли это профессии.

Во мне заговорил профессиональный интерес,

– Трудовые книжки? У тебя их две? Может ещё и с вкладышем?

– Да. Во второй вкладыш имеется. А третья называется «Трудовая книжка колхозника».

Я молчала. Он понял молчание по-своему и добавил,

– А четвёртую можно не считать, там всего одна запись.

Я спросила с сарказмом,

– А пятая?

– Пятую один мошенник заныкал, но я не захотел её восстанавливать, хватило прежних.

Как работника отдела кадров, меня это впечатлило. Не каждый день встречаешь человека с таким количеством профессий и трудовых книжек.

– Родион, а как же ты с ними?

– Нормально. Женщина в Пенсионном фонде сказала, что мои трудовые книжки она читала с увлечением, как роман.

– Представляю. А, какие были экзотические занятия?

– Да всякие. Однажды пришлось поработать пастухом. Санитаром был. Или вот, например, одно время я работал буфетчиком с функциями вышибалы. Долго рассказывать.

– Тогда вернёмся к розыгрышам.

Как это часто с ним бывало, свой рассказ Коновалов начал с предисловия, которое на сей раз оказалось едва ли не длиннее, чем само повествование. Он счёл необходимым дать сведения о третьестепенных персонажах, почти не имеющих отношения к истории, мотивируя, что так будет понятнее. Это предисловие пришлось выделить в отдельное повествование, так и назвав.

Предисловие к новелле о злоключениях московского гостя.

Генерал Деникин неспроста ценил бабушку Фросю. Она была повариха и кулинарка от бога. Коновалов вспоминал бабушку с большой теплотой в голосе, а её кулинарные таланты с каким-то голодным блеском в глазах. Он подробно рассказал о мясных и рыбных блюдах, которые таяли во рту. Апофеозом мастерства был борщ, в том числе и постный. И какие были пирожки. Особенно Коновалов любил с творогом, по местному «с сыром», но и прочие разновидности были хороши. В руках бабушки любой продукт превращался в лакомство, даже такой, как обычная тыква, или по местному «кабак». Она знала толк в солении, мочении и маринования всего, а виноград у неё сохранялся в опилках свежим до весны. Каждый год варилось не менее пяти сортов варенья, в том числе арбузный мёд – нардек. Заготовка фруктов была обязанностью Родиона.

Отдельной статьёй шло хлебопечение. Технология этого процесса сложная, и Родион использовался там в качестве подсобника. Он вспоминал, как они с бабушкой на замёрзших полях собирали стебли подсолнуха, которыми, и только ими топилась специальная печь «грубка», предназначенная только для выпечки хлеба. Затем, он в качестве грузчика возил с бабушкой «горновку» на мельницу «вальцовку». Усилия стоили того, потому что магазинному хлебу до бабушкиного было как до неба.

А вообще, она отгоняла Родиона от стряпни, мол, негоже казаку с поварёшками воевать. Поэтому поварское искусство не входило в число его умений. При всём при этом, бабушка не умела учить своему мастерству. У неё можно было только учиться, годами наблюдая и слепо копируя её приёмы и рецепты. Именно так выучились готовить её дочь Мария, внучки Лена и Зина, а также сильно повысила квалификацию мать Родиона. В случаях свадеб и иных праздников, кого-нибудь из них всегда старались залучить в поварихи. Но высот бабушки Фроси не достиг никто. На Дону казачки, впрочем, на Кубани тоже, поголовно славятся умением готовить, но блюда бабушки Фроси были особенными, с этакой изюминкой. Родион знал этот секрет. Он был в большой грядке, где помимо обычной мяты и укропа росли всякие травки и корешки для приправ. Неграмотная бабушка их правильных названий не знала, именуя всякими народными прозвищами.

Когда Родион перешёл на казённое и общепитовское довольствие, то понял, что покинул гастрономический рай. Однако, вернувшись в станицу, он с радостью убедился, что бабушка ещё не сдала позиций, хотя хлеб уже не пекла.

Ещё перед армией бабушка Анфиса дала Родиону саженец «целебной» сливы, якобы помогающей при кишечных расстройствах, особенно в сушеном виде. К его возвращению слива здорово выросла, а спустя время, стала плодоносить. У неё были небольшие тёмно-синие плоды грушевидной формы. Названия сорта он не знал. Этими сливами заинтересовалась бабушка Фрося, и тому была причина. Однажды вечером, к возмущению матери Коновалова, она сказала,

– Да, перестали самогонку гнать, как в старое время казаки. Кругом тую казёнку продають, бери не хочу. А ты Радивон, как монах сёдно. Хучь ба када напился, как настоящий казак, а то, как болящий. А здоровья-то у тебя на пятерых.

Полина Гавриловна вскинулась,

– Да вы мама сдурели на старости лет! Чему его учите?

– Я правильно учу! Закваска в ём есть, а смирён как духобор. Положено казаку выпивать.

– Зачем ему ещё и напиваться? Он трезвый из приключений не вылезает. Это он дома помалкивает, а слышали б, что люди рассказывают про этого «монаха».

– Брешуть твои люди, и всё. Подумаешь, девку спортил! Хай не зеваить.

– Это кого опять?

Коновалов постарался замять неприятную тему,

– Бабуня, ну не люблю я водку.

– Ладно, унучек, тады я тебе наливку сделаю. Энта слива в самый раз. Сливянка из неё получится «я тебе дам и набавлю».

И бабушка с заметным удовольствием принялась за дело. Процесс оказался длительным, но её никто не торопил. Она замачивала сливы, потом измельчала, что-то добавляла, слегка нагревала, и они играли у неё без всяких дрожжей. Затем настаивала, процеживала, и снова что-то добавляла. И только через два месяца принесла Родиону трёхлитровую банку с желтоватым прозрачным содержимым, и предложила попробовать. Напиток чуть заметно отдавал спиртным, и Родион сделал пару глотков. Было вкусно, а приятная горчинка придавала наливке своеобразие. Бабушка сказала,