Владислав Груздев - Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга 2. Отдельные аспекты защиты

• Название: Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга 2. Отдельные аспекты защиты
• Автор: Владислав Груздев
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-7205-1218-7

Настоящей книгой автор продолжает исследование гражданско-правовой защиты, предпринятое в монографии «Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга первая: общие положения» (М.: Юстицинформ, 2012).

В данной работе освещены наиболее актуальные в теоретическом и практическом отношении вопросы рассматриваемой темы. Вместе с тем осмысливаются предложения, относящиеся к еще предстоящим этапам реформы гражданского законодательства.

Издание предназначено для студентов, магистрантов, аспирантов и преподавателей высших учебных заведений, научных и практических работников, а также всех тех, кому интересны проблемы современного гражданского права.

---

Согласно ст. 1106 ГК РФ лицо, передавшее путем уступки требования или иным образом принадлежащее ему право другому лицу на основании несуществующего или недействительного обязательства, вправе требовать восстановления прежнего положения, в том числе возвращения ему документов, удостоверяющих переданное право.

Л.А.Новоселова полагает: «Судебное решение (выделено мной. – В.Г.) по такому требованию будет являться основанием для перехода права к первоначальному обладателю»[33].

Иного мнения придерживаются О.Г.Ломидзе и Э.А.Ломидзе: «Под «восстановлением положения» в этом случае понимается восстановление потерпевшего как кредитора, а такое восстановление требует обратного возврата (обратного отчуждения) обязательственного права. Следует отметить, что эффект в виде отчуждения права может быть в принципе достигнут только совершением обратной уступки (выделено мной. – В.Г.)»[34].

Необходимо отметить, что вопрос о применении ст. 1106 ГК РФ имеет практический смысл до тех пор, пока право, о переходе которого в ней говорится, не реализовано «новым кредитором». В противном случае восстановление нарушенного интереса должно производиться на основании других норм главы 60 ГК РФ, в частности, ст. 1102, п. 1 ст. 1104 или п. 1 ст. 1105 ГК РФ[35].

Гражданское законодательство не раскрывает понятий недействительного и несуществующего обязательств. Очевидно, в первую очередь речь идет об обязательствах, предусмотренных соответственно недействительной сделкой и еще незаключенным или уже прекращенным договором[36]. Кроме того, по смыслу ст. 1106 ГК РФ передача права по несуществующему обязательству будет иметь место в любом из случаев перехода права на основании закона, если предусмотренное последним обстоятельство, которое влечет такой переход, фактически не наступило, в то время как документы, удостоверяющие право, переданы.

Переход по недействительному или несуществующему обязательству права, которое цессионарий не успел реализовать в своем интересе с использованием полученных доказательств, невозможен в принципе. Законами логики исключен здесь и обратный переход, как на основании судебного решения, так и путем совершения обратной уступки[37].

Как видно, ст. 1106 ГК РФ связывает восстановление прежнего положения цедента исключительно с возвращением ему доказательств наличия права, передача которого предполагалась, но не состоялась, в том числе документов, удостоверяющих данное право. Поэтому рассматриваемая норма не имеет никакого отношения к возврату неосновательного обогащения и ее место – в главе 24 ГК РФ, посвященной перемене лиц в обязательстве.

В силу п. 4 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

В судебно-арбитражной практике данная норма получила ограничительное толкование. В п. 5 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении, арбитражным судом рекомендовано применять п. 4 ст. 1109 ГК РФ только в тех случаях, когда лицо действовало с намерением одарить другую сторону и с осознанием отсутствия обязательства перед последней.

Безусловно, в п. 4 ст. 1109 ГК РФ говорится о намеренном (с преследующим определенную цель) предоставлении имущества. Поэтому для признания имущества не подлежащим возврату в качестве неосновательного обогащения необходимо установить, что лицо предоставило имущество, осознавая отсутствие обязательства, т. е. руководствовалось иным, помимо исполнения обязательства, намерением (предполагается, что лицо предоставляет имущество во исполнение обязательства, ошибочно признавая себя, таким образом, связанным обязательством[38]; кстати, в п. 4 ст. 1109 ГК РФ допущена логическая неточность: если исходить из того, что имущество передано именно во исполнение обязательства, то доказать, что лицо знало об отсутствии этого обязательства, вряд ли возможно).

Вместе с тем, в литературе верно подмечено, что «если лицо передает имущество с намерением одарить другое, а последнее его принимает, то налицо правовое основание передачи – сделка дарения, в силу чего ни о каком неосновательном обогащении не может идти и речи»[39].

Таким образом, с одной стороны, п. 4 ст. 1109 ГК РФ не имеет в виду ситуацию, когда имущество передано в дар (с намерением одарить приобретателя), поскольку в данном случае отношение сторон регулируется нормами о договоре дарения. С другой стороны, из п. 4 ст. 1109 ГК РФ определенно следует, что имущество не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения, если оно передано без намерения исполнить обязательство, об отсутствии которого лицо, требующее возврата, знало, но не должно было знать (в том числе, если имущество передано в целях благотворительности). Следовательно, по действительному смыслу анализируемой правовой нормы имущество не подлежит возврату во всех случаях намеренной неосновательной передачи имущества, за исключением случая его передачи с намерением исполнить обязательство, существование которого передавшим имущество лицом признавалось по ошибке. На случаи же передачи имущества с намерением одарить другую сторону п. 4 ст. 1109 ГК РФ не рассчитан.

Так, п. 4 ст. 1109 ГК РФ может быть применен и при наличии между сторонами обязательства по передаче имущества. В частности, если приобретатель докажет, что лицо предоставило имущество намеренно не во исполнение данного обязательства, зная при этом об отсутствии каких-либо иных обязательств, несмотря на состоявшуюся передачу имущества лицо так и останется должником по обязательству.

Следовательно, социальное назначение п. 4 ст. 1109 ГК РФ заключается в придании стабильности гражданскому обороту и недопущении злоупотребления правом в ситуациях, когда лицо, зная об отсутствии обязательства, предоставляет имущество с самыми различными намерениями (например, в расчете на заключение договора, возможное встречное предоставление и т. п.), а затем, когда эти намерения по тем или иным причинам не оправдываются, требует переданное обратно.

Учитывая изложенное, представляется целесообразным изложить п. 4 ст. 1109 ГК РФ в следующей более ясной редакции: «денежные суммы и другое имущество, предоставленные с иным, помимо исполнения обязательства, намерением (в том числе в целях благотворительности), если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства передать соответствующее имущество».

1.3. Внеэквивалентные охранительные обязательства

Внеэквивалентная охранительная обязанность возникает вследствие нарушения, не связанного с переходом имущественной ценности потерпевшего в распорядительную сферу нарушителя: той имущественной ценности, которую нарушитель обязан передать потерпевшему, у последнего до нарушения не существовало. Соответственно восстановление нарушенного положения потерпевшего производится нарушителем за счет собственной имущественной сферы, в чем, собственно, и заключается внеэквивалентность рассматриваемой охранительной обязанности. Вместе с тем в случае с обязательством по уплате процентов годовых не исключается, что нарушитель, причиняя потерпевшему урон, приобретает имущество в виде доходов от пользования чужими денежными средствами. Однако данное обстоятельство для квалификации правоотношения в качестве вне-эквивалентной охранительной связи иррелевантно. Главное – это наступление у потерпевшего неблагоприятных последствий, которые не выражаются в переходе его, существовавшего до нарушения имущества нарушителю. Сказанное позволяет также отграничить обязательство по уплате процентов годовых от кондикционного правоотношения: приобретение имущества в виде доходов от пользования чужими денежными средствами не является следствием нарушения права и, к тому же, производится на предусмотренных законом или договором основаниях (например, посредством размещения нарушителем денег на собственном депозитном счете в банке).

Внеэквивалентными охранительными правоотношениями являются: обязательство по возмещению убытков, обязательство натурального возмещения, обязательство по уплате процентов годовых.

1.3.1. Обязательство возмещения убытков

Возмещение имущественного ущерба достигается посредством исполнения нарушителем обязанности, существующей в рамках охранительного обязательства с внеэквивалентным (дополнительным) имущественным обременением. Основанием возникновения данного обязательства является нарушение субъективного права как юридический факт. Само же нарушенное право может быть относительным (обязательственным) или абсолютным. Сообразно этому выделяется обязательственное и внеобязательственное причинение вреда. В свою очередь, в зависимости от вида нарушенного относительного права, обязательственное причинение подразделяется на договорное и внедоговорное.