Александра Стрельникова - Свет мой, зеркальце, скажи…

• Название: Свет мой, зеркальце, скажи…
• Автор: Александра Стрельникова
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9905742-8-1

Александра Стрельникова по профессии – журналист. Поэтому неудивительно, что в ее повестях и новеллах нередко в качестве героев выступают представители «второй древнейшей профессии», как еще называют журналистику. Автор пишет о том, что хорошо знает.

В книге «Свет мой, зеркальце, скажи…» главная героиня повествования тоже журналистка. Она относится к поколению людей, чье детство и молодость пришлись на годы советской власти, а зрелость совпала с испытаниями и реалиями сегодняшних лет. Впрочем… В данном случае, это как раз то редкое совпадение, когда автор и герой неразделимы. В смысле достоверности жизни и стопроцентного «эффекта присутствия». Автору ничего не надо было придумывать. Потому что жизнь всегда богаче любого вымысла. Даже, если книга повествует всего лишь об обычной, как бы абсолютно «камерной», женской истории.

Автор пытается осмыслить вечные вопросы человеческих взаимоотношений, вопросы профессиональной этики, карьеры, успеха. И, конечно же, любви.

«Как любить и быть любимой – нельзя выучить, вызубрить, как теорему по геометрии. Это можно постичь душой, умом и сердцем. Или не постичь. Увы». И тогда…

Или: «Мы выбираем, нас выбирают – как это часто не совпадает»… Почему?

---

Не могу не вспомнить сейчас, когда пишутся эти строки, много лет уже спустя после описываемых событий, высказывание известного сатирика, родившегося в Одессе и вспоминавшего те времена в какой-то телевизионной передаче. «Украина семидесятых, – сказал Михаил Жванецкий, – это Германия тридцатых. Настолько всё было идеологизировано».

Я же к семидесятым, означенным сатириком, обязательно приплюсовала бы сюда еще и «доперестроечные» восьмидесятые. Как же всё было строго-идеологизировано! Особенно, в тех структурах, которые имели непосредственное отношение к прессе, радио, телевидению.

Харьковское отделение являлось как бы «дочерним» Радиотелеграфному агентству Украины – РАТАУ, находящемуся в Киеве, которое, в свою очередь, подчинялось ТАСС, которое находилось, естественно, в Москве.

В советское время во всех столицах союзных республик существовали такие подразделения. По специально выделенным каналам связи с помощью телетайпов передавался официоз, который был обязателен для публикации в республиканской и местной печати, для трансляции на радио и телевидении.

Текст сообщений из Москвы во всех республиканских столичных агентствах сначала переводился на свой национальный язык и только потом уже шел в местные средства массовой информации. Естественно, передавался не только официоз, но еще и масса познавательной, культурной и прочей интересной информации, которая могла использоваться на местах уже по усмотрению. На Украине такие отделения были не только в Харькове, но и Одессе, Донецке, Симферополе.

Штат всех сотрудников нашего отделения, когда я устроилась туда на работу, не превышал двадцати пяти человек: вместе с руководством, журналистами, редакторами, корректорами, телеграфистками-телетайпистками, фотокорреспондентом, водителем, секретарем, бухгалтером и уборщицей.

Внешне обстановка казалась спокойной, даже какой-то домашней, уютной. Ближе к обеду по коридору начинал сновать в подсобку «местный люд», подогревая на электроплите еду, принесенную из дому. Коридор наполнялся запахами съестного. Пахло подогретым картофелем с грибами и куриным бульоном. Кто-то спешно жарил яичницу на знаменитом украинском сале… Без конца открывались двери нашей «редакторской», где находился единственный на всё отделение холодильник.

В небольшом моем кабинете, помимо рабочего стола, находился еще вместительный журнальный столик, стулья и пара кресел. По какой-то, очевидно, давней традиции, во время обеденного перерыва сюда бессменно приходили пять женщин – пообедать и почесать языками. Две из них были корреспондентками, которые трудились всегда в тандеме, подписывая свои материалы двумя фамилиями. Третья – совсем недавно стала исполняющей обязанности главного редактора после случившихся печальных событий.

С ними всегда обедали еще секретарша и бухгалтерша – женщины, достигшие уже пенсионного возраста, но продолжавшие работать. Вот эти две упомянутые дамочки были весьма не просты по характеру. Поскольку обладали сильно выраженной «ядностью» или «ядовитостью», как было подмечено в коллективе еще задолго до моего появления здесь.

Причем, секретарша была статной интересной женщиной с поджарой фигурой и высокой грудью, которая весьма прилежно следила за своей прической и нарядами. В молодости она, без сомнения, была весьма привлекательна. Портил ее, помимо характера, какой-то немигающий взгляд: желтый зрачок впивался в собеседника, словно гипнотизируя его. И почему-то трудно, почти невозможно, было уйти от этого пронзающего насквозь взора. Когда она удерживала так мой взгляд, то напоминала кобру, готовящуюся к прыжку… Хотя сама в этот момент могла мило улыбаться.

Бухгалтерша же была полной противоположностью секретарше. Женщина с красивым именем Роза была на редкость нехороша собою и мала ростом: полагаю, ростомер с трудом дотянул бы до 145 сантиметров. Я слышала порой, как по ее адресу тихо, но язвительно шутили наши мужчины-корреспонденты, называя ее… грибом. Когда означенная дама надевала шляпку, она действительно очень напомнила гриб поганку, выросшую в сырости глубокого погреба без солнечного тепла и света. Настолько она была бесцветна и сера. И, шляпка, увы, ничего не могла изменить.

К портрету дамы, выдававшей зарплату в нашем заведении, могу лишь добавить, что, по вполне понятной причине, она не любила всех женщин, кто был выше ростом, моложе и визуально лучше означенной особы.

Как уживались секретарша (просто красавица) с бухгалтершей (чудовище) в одной «приемной», которую они делили на двоих, не знаю. Но, видимо, как-то приспособились, как две хладнокровные рептилии, согревающие друг друга ядовитыми парами своих выдохов.

Я со своей напарницей на обеденное время освобождала наш рабочий кабинет, умудряясь обедать чуть раньше, или чуть позже означенного часа. А очень часто я еще ходила перекусить в так называемый «общепит».

На центральной улице города таких точек было немало. Я любила маленькую пирожковую с вкусной выпечкой, «кафе-автомат», прозванное горожанами «пулеметом». А еще – «Пельменную», с ее фирменным бульоном с пельменями и напитком, который назывался «узвар с медом».

Но больше всего я любила обедать в «Вареничной» с ее специфическим ассортиментом блюд. Вареники с творогом и сметаной, запеченные в горшочке… Вареники с мясом, тушеной капустой, картошкой, политой растопленным салом… Вареники с вишней, яблоками, клубникой… Как же было вкусно! И недорого! И уютно в стилизованной в национальном духе кафешке с ее расшитыми рушниками и деревянными столами и скамейками…

Возвращаясь в «редакторскую», я невольно становилась свидетельницей обрывков разговоров дам, заканчивающих обеденную трапезу.

– Не было бы у нее любовника, ничего бы такого не случилось, – строго и безапелляционно вынесла свой вердикт женщина, много лет назад окончившая бухгалтерские курсы и считающая себя, очевидно, на этом основании судьей.

– Ее уже не воротишь, – вроде, сочувственно и философски вздыхала секретарша.

– Да, от сумы и от тюрьмы не зарекайся, – задумчиво сказала дама-корреспондент о коллеге, с которым проработала не один год.

– Особенно, жалко детей, – вздохнула и.о. главного редактора. – И его родителей, они приходили ко мне сегодня. Просили написать характеристику их сыну… И еще просили, чтобы кто-то из нас присутствовал на заседании суда.

Я видела этих стариков совершенно случайно. Точнее, даже не их лица, а спины. Когда я открывала дверь «редакторской», то на глаза мне попались двое незнакомцев – пожилые мужчина и женщина, бредущие по длинному коридору в сторону выхода. Они так медленно удалялись, еле переставляя ноги, такая неимоверная тяжесть лежала на их плечах и согбенных спинах, что я сразу догадалась, кто это. Догадалась, даже не видя их лиц.

– А разве ее родителей не жалко? – задала риторический вопрос секретарша.

– Что же будут говорить они своим внукам, где их мама и папа? – высказалась еще одна дама-корреспондент, – ведь ясно, что вся эта история разведет его и ее стариков по разные стороны баррикады. Ведь, даже принимая во внимание непреднамеренность, всё равно – это он убил их дочь и мать несовершеннолетних детей…

Но в одном все дамы были единодушны. Все они весьма нелестно отзывались только об одном человеке – любовнике, который был главным инженером какого-то харьковского завода и которого никто из них никогда в глаза не видел. Мол, вот он жив-здоров и на свободе. И, вообще, с него, как с гуся вода, вся эта история. Наверняка. А тут – такая трагедия в семье. Лучше бы этого главного инженера, вообще, не существовало в природе. И все шишки, в итоге, сыпались на его голову…

Вот под такой невеселый аккомпанемент дамских «перепевов» о случившемся и началась моя работа в местном отделении ТАСС.

Я выполняла работу дежурного редактора, в обязанности которого входила сверка русского и украинского вариантов текстов, принимаемых с телетайпов, которые потом шли в местные средства массовой информации.

Моя напарница – корректор – читала вслух текст на русском, я же – синхронно с нею «про себя» сверяла текст на национальном языке. При кажущейся внешней простоте, работа эта требовала зоркого глаза, профессиональной памяти и собранности.

Не счесть «блох», выловленных мною в этих текстах: ошибок, опечаток, за «поимку» которых потом мне адресовались благодарственные «служебные» из Киева и Москвы, давались премии (маленькие, правда), и даже – выносились особые «благодарности» с занесением в «Трудовую книжку».

Случались «блохи», «проскакивавшие» в результате киевских переводчиков или их телеграфисток-телетайписток. Но не редки были ошибки, пропущенные редактором в Москве. Особенно, это касалось текстов на политическую тематику. В одной и той же корреспонденции, допустим, приезжал какой-то видный политический деятель с таким-то именем и фамилией, а уезжал в конце текста он же, но уже под другим именем. Или какая-то метаморфоза вдруг случалась с его фамилией к концу этой же информации…