Вадим Дементьев - Наследники Ексекюляха. Интеллигенция Якутии

• Название: Наследники Ексекюляха. Интеллигенция Якутии
• Автор: Вадим Дементьев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-88010-257-0

Настоящее издание на примере творчества выдающихся представителей интеллигенции Якутии, создавших национальную культуру, обогативших мировую цивилизацию бесценным образцом устно-поэтического творчества – эпосом олонхо, сохраняющих и продолжающих развивать лучшие традиции народа, знакомит читателя с самобытной, древней и современной культурой Якутии.

«Якутия – это царство льда и холода, морозильник планеты, в котором северный человек остался жив только благодаря теплоте своего сердца» (Суорун Омоллон).

В книге освещаются важнейшие темы современной российской общественной жизни – взаимовлияние и взаимообогащение национальных культур Российской Федерации.

Автор, заслуженный работник культуры Республики Саха (Якутия), лауреат Большой литературной премии, учрежденной компанией «АЛРОСА», удостоенный наград и почетных грамот президента и правительства РС (Я) Вадим Дементьев, с большой любовью и сердечной признательностью к братскому народу, создает правдивые, яркие, запоминающиеся сюжеты работы интеллигенции Якутии и повествует о достижениях ее в развитии культуры и искусства.

---

Мне, русскому, не раз бывавшему в Якутии и только на днях вернувшемуся из очередной поездки, стало неимоверно стыдно за этот, выпущенный государственным телеканалом, бездарный пасквиль на добродушный, работящий якутский народ, Если подобными неумными теледокументами (а о Якутии наше центральное телевидение заговорило чуть ли не в первый раз за последние годы) мы собираемся по-новому осмыслять межнациональные отношения, бороться с коррупцией, то эффект от этих заказных «разоблачений» будет самый что ни на есть противоположный. Неужели пропагандисты РТВ на такую реакцию и рассчитывают?!

После таких репортажей Масюк исчезла с телеканалов. Стала не нужна. Но абасы от журналистики остались. Не так давно столь же провокационно рассуждал в газете «Известия» о якутском «национализме» некий писатель Соколов-Митрич.

Попытки поссорить наши народы, увы, не закончатся и в будущем. Не нужно после каждой шавки, лающей из подворотни, оправдываться, как это делают в Якутске: мы, мол, не такие, нас не правильно поняли и т. д. и т. п. Добропорядочные люди не могут уразуметь, что их и не собирались «правильно понимать», не для того всё это задумывается.

Интересно отметить, что место классового подхода к национальному вопросу занял сегодня этнический подход, а суть и того и другого осталась одна: дальше от истины в этом вопросе. У пролетариев по известной формуле нет отечества и у этносов тоже нет отечества. Звучит абсурдно. Механический классовый принцип лишает всякой перспективы национальную составляющую любого общества, а этнический компонент уводит саму тему спорного разговора во тьму веков.

Драма Георгия Прокопьевича Башарина, как ученого, заключалась как раз в том, что он, будучи честным исследователем, стремился идти третьим путем – национальным, от реальной жизни, а не от абстрактных схем и построений. Как убежденный марксист-ленинец, он пытался классовым инструментарием «оправдать» того же Кулаковского, объяснить его позицию, его взгляды. Где-то у профессора получалось, где-то такой подход суживал сам предмет исследований. Башарин интуитивно понимал, что абсолютизированный классовый принцип не мог втиснуть в свое прокрустово ложе творчество поэта, что значение Кулаковского выше классового мышления. Собственно, в своей совокупности труд Георгия Прокопьевича родственен работе старателя – он также постепенно намывал крупицы истины при анализе национального наследия.

Рано осознав свою задачу, как исследователя («заниматься разработкой общих узловых проблем истории и культуры родной Якутии»), Г. П. Башарин выступил в июне 1942 года с четкой национальной программой по наследию. Ее положения наконец-то были очищены от классового догматизма. Суть их сводилась к четырем постулатам:

«1. Три первых наших писателя представляли собой детище якутского устного творчества в сочетании с благотворным влиянием русской классической литературы, а через нее – мировой классики.

2. Кулаковский, Софронов и Неустроев – основоположники художественной литературы родного народа, трех ее основных жанров – поэзии, драматургии и прозы.

3. Они являлись критическими реалистами, которые правдиво изображали в своих произведениях, в основном, досоветскую действительность. 

4. Кулаковский, Софронов и Неустроев по своим общественно-политическим взглядам были просветителями, демократическими, прогрессивными деятелями».

Отстаивать эти положения Георгию Прокопьевичу пришлось всю свою жизнь. В его убежденности большое значение сыграла, как говорил не раз Башарин, и война – она поставила перед Россией чисто национальные задачи выживания и существования.

Но стоило вернуться к мирному времени, как вновь заработал классовый молох: в 1952 году, как буржуазного националиста, Башарина исключают из партии, его знаменитая книга о наследии запрещается, он был лишен кандидатской и докторской степени, профессорского звания, уволен с работы. Десять лет длилась опала, пока абсурдные обвинения не были сняты. Это десятилетие далось Георгию Прокопьевичу ценой неимоверных жизненных и творческих усилий, о чем он мне в тот вечер подробно рассказывал.

Когда Якутия отмечала его 80-летие, он сказал, подводя жизненные итоги: «У меня было тяжелое детство и юношество. В годы учебы находился под гнетом бедности и болезни. В обстановке культа личности меня душили кошмары чудовищных политических преследований, клеветы и обливания грязью. Но, несмотря ни на что, считаю себя счастливым человеком. Нашел счастье в научных исследованиях, профессорской работе, общественно-политической деятельности, в хорошем, сердечном отношении ко мне родного народа».

Профессор Башарин становился символом якутского национального возрождения три раза: в годы великой войны, когда он смело, активно, убежденно отстоял культурное наследие народа, в 50–80 годы, когда не сдавался и своим мужеством являл пример для всей якутской интеллигенции, и в новейшей истории, когда призвал к дружбе народов, видя в ней наиболее плодотворную среду для раскрытия многонационального своеобразия России.

И везде оказался прав.

Мы – северяне!

Каждый день, в определенный вечерний час я вижу и слышу высоко над собой самолет, делающий разворот над северным озером и уходящий маршрутом прямо на восток. Это якутский «Боинг», который летит из Москвы на Лену через Русский Север, Урал, Западную Сибирь…

Раньше мы летали в Якутию на родных «Ту» другим маршрутом: с дозаправкой в Новосибирске. Оттуда самолет выходил на Лену и по ней, как по ориентиру, поднимался на север к долине Туймаады, где сжатый с трех сторон возвышенностью, речным руслом и аэропортом располагается Якутск. Подлет по реке производил сильное впечатление. Лена, как гигантский позвоночник, своими притоками держала прилегающие к ней земли.

В ранней утренней тьме, когда самолет заходил на посадку, Якутск виделся рассыпанной кучкой углей вдоль берега Лены. После безлюдных уральских и сибирских просторов, где часами не видно ни одного огня, город напоминал камелек в одинокой юрте, у которого можно отогреться и отдохнуть от дальней дороги.

Рассматривая карту Республики Саха, я удивлялся: за все эти годы успел побывать в большинстве якутских улусов. Самолетом, на вертолете, машинами, теплоходами облетел и объехал огромную территорию. В родной для меня Вологодчине я не был и в половине районов.

Между нашими землями немало общего. Больше, чем различий. Перечисляю по порядку.

Наши пейзажи напоминают якутские. Перед моими деревенскими окнами водная долина Кубенского озера простирается шириной в 12 километров. Наталья Харлампьева из своей якутской квартиры на набережной Лены видит такую же картину – русло реки Лены здесь разливается на те же 12 километров. Песчаные отмели рек Сухоны и Кубены напоминают пески Алдана и Синэ (Синей). Их обрывистые берега, к примеру, в наших Опоках, где высота круч с полкилометра, – слепок с таких же якутских берегов.

Если Якутия – кладезь земных даров, больше подземных, то Вологодская область – сундук с сокровищами, где имеются запасы золота, десятки кимберлитовых трубок с алмазами, в недрах области находятся 650 миллионов тонн нефти. Алмазы, кстати, моложе и качественнее якутских.

Погодные условия тоже схожи – морозы зимой бывают под минус 50, а летняя жара доходит до 35 градусов. Только вот комары в Якутии крупнее, зато вологодские злее. Мне очень помогает в борьбе с ними якутская махалка (тайбур), которую я приобрел в Якутске, экзотическая вещь для наших мест. В одной из книг вычитал, что такими махалками пользовались еще хунны, а хуннов у нас, к сожалению, не было.

Якутский нож у меня тоже имеется, я им часто пользуюсь. Удобная штука! В интернете рассказано не только о полезных в хозяйстве качествах якутского ножа, но и о его тайнах, которые не разгаданы по причине древности ножа.

Единственный водоем в европейской части России, где водится рыба нельма, – мое Кубенское озеро. Когда-то эта любимая якутами рыба заходила и в наши реки на нерест из Ледовитого океана, скатываясь после икрометания обратно. После постройки в начале XIX века на Сухоне плотины нельму в Кубенском озере «закрыли». Она здесь акклиматизировалась, прижилась и еще в 50-70-е годы XX века добывалась рыбными бригадами центнерами. Сейчас ее осталось мало, переловили всю.

У нас много лосей-сохатых, один из которых в сентябре 2009 года бегал прямо у моего участка. Я сидел у теплой печки, читал повести Николая Лугинова, а в окно заглянула лосиная голова: «Привет из Якутии!»

Немало и пернатой живности – журавлей, лебедей, гусей (это перелетные птицы, но они у нас подолгу кормятся), уток, глухарей, ястребов и разного рода мелких птах.

Пушные звери тоже имеются. Кроме соболей, которых давно извели. Это – бобры, куницы, белки, ондатры… В гербе соседнего Усть-Кубенского района, что на другом берегу озера, изображена рысь. Их там было много, как кошек.