Мария Хайнц - Как я научилась быть счастливой, или 17 экспериментов, которые перевернули мою жизнь

• Название: Как я научилась быть счастливой, или 17 экспериментов, которые перевернули мою жизнь
• Автор: Мария Хайнц
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2015

Быть счастливым – как ездить на машине: ты никогда не узнаешь, что это такое, пока не сядешь за руль и не нажмешь на педаль газа. Три года я решила научиться водить по-другому. Моими учителями стали Мартин Селигман, Далай Лама, Гретхен Рубин. Их книги о счастье вдохновили меня на 17 экспериментов, которые перевернули мою жизнь. Возможно, моя книга вдохновит и вас научиться водить по-новому?

---

Здесь лежит Мария, мать троих детей…

Опять однобоко получается. Дети, конечно, важны. С этим не поспоришь, но ведь жила я без них тридцать первых лет жизни и после того, как они покинут родительский дом, буду жить. Да и детей пока все-таки двое. Как бы то ни было, нельзя прикрываться ими.

Здесь лежит Мария – поистине счастливый человек.

Это в гробу-то! Даже если мне там хорошо будет (в чем я очень сомневаюсь), это очень эгоистично получается. Все вокруг плачут, расстраиваются, что я умерла, а я лежу – счастливая! Да и смысла большого в этом нет, целей жизненных не просматривается. Нужно что-то другое – грандиозное, чтобы прочитал и воодушевился! Чтобы жить захотелось, а не умирать! Чтобы сомнения не осталось в том, что жизнь нужно прожить так, а не иначе. Чтобы эти несколько слов включали в себя и хорошее здоровье, и доброе сердце, и все-все добродетели, любовь к учению, детей, мужа и все остальное, чем я жила и живу. Разве можно охватить это одним предложением, одним словом? Целую жизнь!

Может быть классически: Мария Хайнц и годы жизни. Но не в этом ведь суть рецепта этого счастья?

Ну ее, эту эпитафию. Тяну руку к новой книге о счастье, которую купила во время массового интернет-шоппинга для моего блога. Проект «Счастье» Гретхен Рубин. Год экспериментов о счастье. Какое-то время книга находилась на вершине списка бестселлеров New York Times. Наконец-то и я добралась до нее.

Бывший юрист, мать двоих детей внезапно почувствовала в себе желание писать. Она – что, мой потерянный близнец? Нет, лицо совсем другое. А желания у нас одни. В течение года Гретхен Рубин испытывала на себе различные методики стать счастливее, и результаты изложила в книге. Я себя сейчас чувствую, как Колумб, который узнал, что не ему приписывают открытие Америки. И все же, думаю, Колумба это не остановило бы. И если бы он знал, что Америка уже открыта, он все равно бы пошел туда и открыл бы что-нибудь другое: Антарктиду или Китай. Он следовал внутреннему зову, своему призванию, и в этом было его счастье. Я тоже следую дальше.

Читаю дальше Гретхен Рубин. Что же такого в ее книге, что так затронуло сердца людей? Что нового еще можно написать про счастье? Кажется, уже все есть: поэмы, романы, сценарии. Написано все, а вот испробовано еще не все. Ее новшество – это эксперименты. Она не побоялась сделать что-то новое и рассказать об этом. Не нужно думать, не нужно писать о счастье. Нужно стать счастливой. Выбрать подходящий метод и действовать. А потом уже об этом писать.

Счастье – это опыт. Личный опыт.

Пост на блоге. 15.08.2011

На днях прочитала интересную статью Василия Тушкина про три вида счастья. Автор статьи утверждает, что по ведической методологии, к которой я отношусь с большим уважением, есть три вида счастья. Они основаны на трех энергиях: благости, страсти и невежества. “Перемешиваясь в разных пропорциях, они порождают все разнообразие жизни”.

1. Невежество – это низшее счастье. Невежественный человек мало чем интересуется: ни внешним миром, ни собой. Он не имеет в жизни больших целей и плывет по течению. В отсутствие созидательной деятельности такие люди склонны к разрушительной. Счастье таких людей порождается сном, ленью и иллюзиями (алкоголь и наркотики). Это счастье на уровне тела.

2. Страсть – это счастье среднего звена, большинства людей. Сначала мы накопим на телевизор, потом на холодильник, потом на машину, а потом на квартиру и тогда мы будем счастливы – это типичный пример счастья страсти. Меркантильной страсти, сопровождающейся завистью, соперничеством, корыстью. В лучшем случае это творчество. “По сравнению с невежеством, стандарт гуны страсти – это шаг в сторону созидания и прогресса. Но поскольку цели в гуне страсти не соответствуют внутренним ценностям души и просто навязываются нам потребительским обществом, они в перспективе ведут к разочарованию и опустошению. Энергия души потрачена на внешние достижения, а сама душа ничего не получила”. Это счастье ума.

3. Благость. Для объяснения настоящего счастья автор статьи приводит цитату из Бхагавад-гиты: «То, что вначале кажется ядом, а в конце становится подобным нектару, состояние, в котором человек достигает самоосознания, называют счастьем в гуне благости» (Бхагавад-гита, 18.39). Овладевать этим счастьем трудно, но именно он помогает нам открыть свое внутреннее «я». Это счастье души.

Приведенная классификация дала мне хороший материал для размышлений. Она включает в себя все из тех систем “как стать счастливым”, про которые я до сих пор читала: и буддийскую (Далай Лама), и позитивную психологию, в частности, М. Селигмана и С.Чиксентмихая) и писателей о счастье (Г.Рубин). Например, добродетели, о которых пишет Селигман, относятся полностью к благости, и до них мы еще доберемся.

Когда я на выходных в тренажерном зале накручивала круги на велосипеде, меня озарило: чтобы понять, что такое счастье, нужно проверить все на своем опыте. Хватит писать о счастье! Пора становиться счастливой!

В следующем посте вы найдете план по изучению невежественного счастья, с него я начну марафон счастья. Уже понятно, что мне придется много спать, есть, пить вино. Вобщем, будет нелегко, но что не сделаешь ради счастья!

Надеюсь, вы присоединитесь ко мне и начнете свой марафон счастья!

Эксперимент № 4. Как я научилась высыпаться за 6 часов

Когда родился Саша – наш первенец – я первый раз в жизни спала не больше двух часов кряду несколько дней подряд. Ночные и дневные кормления, боязнь за жизнь малыша, пробуждения из-за всяких осмотров и посещений желающих посмотреть на нас довели меня до ночных кошмаров. Когда я, наконец, на второй день после возвращения из больницы погрузилась в тяжелый, тревожный сон, мне показалось, что чьи-то костлявые руки из стены тянут меня за волосы на улицу. А у нас третий этаж. Мысль, что мой только что рожденный малыш останется без мамы, вызвал приступ нового кошмара. Я стала изо всей силы тянуть себя обратно. И костлявые руки исчезали. Я проснулась и в отчаянье заметила, что проспала всего полчаса и засыпать нет большого смысла, потому что Саша скоро захочет есть. Я лежала на кровати и смотрела на него – такого маленького, беспомощного и ждала, когда он проснется. Но он не просыпался. Лишь когда я закрыла глаза и снова погрузилась в беспокойный сон, из него меня вытянуло шевеление и причмокивание малыша. Я никогда не ждала, пока он заплачет. Прикладывала его к груди и засыпала. Совместный сон стал для меня спасением. Правда к году я перестала высыпаться с Сашей, и отучить его от нашей кровати стоило немало слез. И его, и моих.

Когда родился Даниель, я стала сразу приучать его ко сну в отдельной кроватке, чтобы потом не мучаться при отлучении. Через два месяца, однако, и Даниель понял, что почем, и занял законное место около моей груди. Именно тогда я поняла, что Саша был беспроблемным ребенком, что касалось ночного сна. Он всегда успокаивался рядом со мной. Когда родился Даниель, мой муж первый раз за всю нашу совместную жизнь переехал на ночь из спальной в большую комнату. Все-таки негоже, если у хирурга от недосыпания руки трясутся. Даниель яростно ревел. Я так же яростно качала его на руках, на большом гимнастическом мяче, в автолюльке. Иногда он успокаивался, иногда кричал дальше. Я консультировалась у лучших специалистов по детской психологии и у врачей. Все только разводили руками – животик, перевозбуждение, следите за питанием. Даниель сам следил за своим питанием и до года пил только мое молоко. Потом осторожно начал пробовать, что ела я, и постепенно превратился в прямоходящего малыша с ложкой наперевес. Но спокойный сон нам по-прежнему только снился.

Вобщем, первое, что я решила наладить в своей жизни, стал сон.

– Снова пишешь? – заспанный муж заходит в комнату и с удивлением смотрит на меня, сидящую за компьютером в семь утра.

– Читаю отсутствующую корреспонденцию, – вспоминаю, что муж о моих ожиданиях писем из издательств ничего не знает и быстро исправляюсь. – У меня эксперимент: встаю рано, ложусь, когда захочу спать. Даниель меня в пять утра разбудил, и я решила больше не ложиться. Шесть часов с одним пятнадцатиминутным качанием. Мало, но эксперимент есть эксперимент.

Зеваю.

– Я бы на твоем месте уже сейчас лег. Чего ты себя мучаешь? Тебе же не нужно на работу, как мне!

Он наваливается на дверной проем руками, кладет на них голову и демонстративно храпит. Потом улыбается, подходит ко мне, целует и исчезает в ванной.

Все статьи о правильном сне кричат в один голос, что ложиться нужно до десяти, а вставать – до шести. Я могу себя заставить принять этот режим, но очень сомневаюсь, что надолго. Я всегда была совой. По ночам работала, а утром спала. Именно поэтому раннее вставание детей я воспринимала, как сова бы восприняла рождение у нее жаворонков. Но эксперимент есть эксперимент, и я креплюсь.