Александр Плеханов - Кто Вы, «Железный Феликс»?

• Название: Кто Вы, «Железный Феликс»?
• Автор: Александр Плеханов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы».

Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» – жесткий, принципиальный, бес– компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции.

Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании?

Как относился Железный Феликс к женщинам?

Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам?

Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского?

Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.

---

Если в 1917 г. большевистская партия выступила на политической арене как демократическая партия под сильным авторитарным руководством, то после прихода к власти в условиях Гражданской войны она претерпела серьезные изменения: из общественной организации трансформировалась в мощный бюрократический аппарат, стала милитаризованной и в высшей степени централизованной, находившейся почти в постоянной мобилизации и дисциплины. На смену «государству-коммуне», «полугосударству» пришла диктатура не пролетариата, а диктатура иного типа – диктатура партии, а точнее группы лиц, составлявших ее руководство. Правящую партию И.В.Сталин рассматривал «как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий орган последнего и одухотворяющий их деятельность», а органы безопасности не иначе, как «обнаженный меч рабочего класса», «карательный орган Советской власти», «нечто вроде военно-политического трибунала, созданного для ограждения интересов революции от покушений со стороны контрреволюционных буржуа и их агентов».2

Такое понимание важных вопросов теории и практики преобразования страны со стороны Генерального секретаря ЦК ВКП (б)имело решающее влияние на организацию и деятельность ВЧК-ГПУ-ОГПУ.

Иначе и быть не могло, потому что формирование новой системы происходило в экстремальных условиях Гражданской войны, когда сверхцентрализация и государственное принуждение играли важную роль в мобилизации сил и ресурсов страны, по мнению Ленина, власть в стране принадлежит советам, что же касается партии, то она не властвует, а руководит и направляет. Это означало, что она являлось самостоятельной и не входившей в систему государства политической силой общества, служащей народу, связывающей массы с советами и помогающей им быть органами народовластия. Но на практике дело обстояло совершенно иначе, и с каждым годом все большую силу набирал процесс подмены государственных органов власти партийными. Этому способствовал ряд обстоятельств: во-первых, сама партия стала живой тканью госаппарата, органом диктатуры; во-вторых, не удалось провести четкое разграничение функций РКП (б) и советов, а реальная власть сосредоточилась в руках узких коллегий: «троек», «пятерок», ревкомов, чека, в которые входили представители партии.

Главная причина такого процесса заключалась в том, что и диктатура большевиков в условиях разделения народа на «своих» и «чужих» в большей мере строилась на основах политической культуры царского времени: цензуры, политической полиции, системы политических преследований, сохранившегося значительного разрыва между народом и властью и др. А созданная военно-коммунистическая организация общества состояла из огромного бюрократического аппарата и системы чрезвычайных органов, которые при необходимости действовали в обход и иногда даже вопреки государственной машины.

Почти за столетний период коренных изменений в стране не произошло, хотя она пережила несколько революций и реформ социально-политической системы. И сегодня нам еще далеко до правового государства. Причин для этого очень много. В их числе можно назвать и стремление всякой власти (в отсутствии гражданского общества), прикрываясь высокими помыслами, сохранить и защитить, прежде всего, саму себя. И это ей удавалось с большим успехом при слабой развитости или отсутствии демократических институтов путем усиления и наращивания количества различных охранительных учреждений, что, как правило, вело к созданию полицейского государства. И в формировавшейся советской системе уже с конца 1917 г. хорошо видны характерные черты прежнего самодержавного порядка: сверхцентрализация и идеологизация власти, отсутствие выраженного разделения властей, пренебрежение к праву, демократическим свободам, нетерпимость к оппонентам, стремление государства к монополизации всего политического пространства, бесконтрольность и все возраставшая роль политической полиции, громоздкость и неповоротливость государственного аппарата, бюрократический произвол и неравноправие граждан, превращение большевиков в своеобразное «служилое сословие». В этом и сила инерции, и приверженность к системе, которая в глазах представителей правящего класса оправдала себя как наиболее способная защитить его.

Ф.Э. Дзержинский был не просто дисциплинированным исполнителем партийных решений, но человеком, который оказывал существенное влияние на их принятие, прежде всего в области карательной политики. Он, как и большинство тогдашних коммунистов-политиков, переоценивал возможности волевого воздействия на социальные процессы. Методология их мышления и действия определили ценностные приоритеты и пути деятельности всего государственного аппарата. Все большее внимание они уделяли контролю за общественными процессами и управлению через государственные структуры. Создание и совершенствование советской политической системы шло в условиях борьбы между сторонниками и противниками новой власти. Дзержинский писал 8 января 1923 г.: «Чтобы наша система государственного капитализма, т(о) е(сть) само Советское государство не обанкротилось, необходимо разрешить проблему госаппаратов, проблему завоевания этой среды, преодоления психологии и вражды. Это значит, что проблема эта может быть разрешена только в борьбе… Борьба с этой частнособственнической стихией, держащей в руках все наши административные и хозяйственные аппараты, возможна лишь при условии сознания этой опасности и сознания необходимости этой борьбы с намеченным направлениям, как борьбы с Деникиным, Колчаком и другими генералами, как борьбы с (социалистами революционерами), меньшевиками и всей прямой контрреволюцией».3

Огосударствление партии большевиков привело к тому, что, «воплотившись в государственный аппарат, она была вынуждена представлять и защищать и особенные государственные интересы, которые, развиваясь, все более отчуждали большевиков от их первоначальной задачи защиты интересов рабочего класса и трудового крестьянства. Большевистская партия перестала играть традиционную для политической партии роль посредника между обществом и государством. Общество оказалось беззащитным перед тандемом «партия – государство». Возросшая роль партийных лидеров приобрела большее значение, ибо «при отсутствии концепции разделения властей и институтов системы управления ведущая роль партии в обществе превратилась в ведущую роль лидеров над самой партией».4

Даже в проведении карательной политики при широчайших правах чрезвычайных органов решающее слово принадлежало партийным структурам. Когда анализируется практика судебных органов Советской республики в 1917-1926 гг., то следует иметь в виду, что всякому судебному (как и внесудебному) постановлению предшествовала партийная директива. Судьи не были свободны в принятии решений. И пример в этом подавало Политбюро ЦК РКП (б)-ВКП (б). Вот некоторые вопросы, рассмотренные на заседаниях Политбюро: об освобождении анархистки Таратута.(2 февраля 1922 г); о приговоре по делу Киевского «Областного центра действия»(9 апреля 1924 г.); о судебном процессе белогвардейцев в Армавире и о приговоре Амурского губсуда по делу о контрреволюционном восстании в Благовещенском уезде (3 июня 1924 г.); о приговорах судов по политическим делам (3 июля 1924 г.); о немецких студентах, обвиняемых в терроризме (13 марта 1925 г.); предложение Менжинского о передаче в суд дела эстонских шпионов (22 октября 1925 г.).5 И этот перечень можно было бы продолжить. Но для понимания сути проблемы приведенного вполне достаточно.

Осуществляя государственное строительство, политическое руководство страны учитывало специфику каждой составной части госаппарата, обращало большое внимание на те его звенья, от которых зависел успех решения задач на данном этапе развития страны.

Большевистскому руководству для претворения в жизнь своих планов требовалась организация, перед которой можно было ставить задачи специфического характера. Партийные органы для этого не годились. В борьбе с политическими противниками (от членов антибольшевистских партий до оппозиции) самое больше, что они могли дать– это оказать моральное воздействие, исключить из партии и в крайнем случае, выгнать с работы. Но они не могли арестовывать, допрашивать, проводить судебные процессы, и тем более исполнять приговоры. Такие функции были возложены на органы государственной безопасности. Это было и одной из главных причин постоянного уточнения компетенции и функциональных обязанностей органов ВЧК-ОГПУ, неизменного возрастания их роли в жизни страны, в том числе и в совершенно не свойственных им сферах деятельности. Очень часто они наделялись особыми полномочиями, выходившими за рамки социалистической законности, действовали по принципу политической целесообразности. В последующем органы безопасности даже стали орудием внутрипартийной борьбы с оппозиционными группами в самой коммунистической партии.