Елена Круглова - Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)

• Название: Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
• Автор: Елена Круглова
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9968-0350-7

В этой книге собраны свидетельства о личности святителя Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского, выдающегося врача и ученого, гениального хирурга, спасшего тысячи жизней, пастыря и проповедника, богослова, подвижника, восстанавливавшего храмы Божии в тяжелое для Церкви время, прославленного Церковью исповедника, в земле Российской просиявшего, совершающего чудеса доныне по молитвам с верою притекающих к нему.

Издание рассчитано на широкий круг православных читателей.

---

Итак, Валентин успешно оканчивает гимназию, и при вручении аттестата зрелости директор дарит выпускнику Новый Завет. Многие места этой святой книги произвели неизгладимое впечатление на юношу. В мемуарах святитель Лука так вспоминает об этом: «Но ничто не могло сравниться по огромной силе впечатления с тем местом Евангелия, в котором Иисус, указывая ученикам на поля созревшей пшеницы, сказал им: Жатвы много, а делателей мало. Итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою (Мф. 9: 37). У меня буквально дрогнуло сердце, я молча воскликнул: «О, Господи! Неужели у Тебя мало делателей?!» Позже, через много лет, когда Господь призвал меня делателем на ниву Свою, я был уверен, что этот евангельский текст был первым призывом Божиим на служение Ему». [1, с. 13.] В семье хранится эта книга с пометками Валентина, сделанными тогда красным карандашом.

Одновременно с гимназией он заканчивает и Киевскую художественную школу, «в которой проявил немалые художественные способности, участвовал в одной из передвижных выставок небольшой картинкой, изображавшей старика-нищего, стоящего с протянутой рукой». [1, с. 10.]

Увлечение живописью было очень серьезным, так что по окончании гимназии Валентин решил поступать в Петербургскую Академию Художеств.

Удивительное решение было принято молодым человеком, обдумывающим выбор своего жизненного пути:

«Недолгие колебания кончились решением, что я не вправе заниматься тем, что мне нравится, но обязан заниматься тем, что полезно для страдающих людей. Из Академии я послал матери телеграмму о желании поступить на медицинский факультет, но все вакансии уже были заняты, и мне предложили поступить на естественный факультет с тем, чтобы после перейти на медицинский». [1, с. 10.]

Нелюбовь к естественным наукам изменила этот план. Валентин поступает на юридический факультет и в течение года увлеченно изучает историю и философию права, политическую экономию и римское право.

Любовь к живописи не отпускает, и через год он отправился в Мюнхен в частную художественную школу профессора Книрр. «Однако уже через три недели тоска по родине неудержимо повлекла меня домой, я уехал в Киев и еще год с группой товарищей усиленно занимался рисованием и живописью». [1, с. 11.]

Каждый день, а иногда и дважды в день ездил Валентин в Киево-Печерскую Лавру, часто бывал в киевских храмах и, возвращаясь оттуда, делал зарисовки сцен, что видел в Лавре и храмах. Множество талантливых зарисовок, набросков и эскизов молящихся людей, лаврских богомольцев было сделано за почти год усиленной работы.

Наметилось направление художественной деятельности Валентина, в котором работали и Васнецов, и Нестеров. «К этому времени я ясно понял процесс художественного творчества. Повсюду: на улицах и в трамваях, на площадях и базарах – я наблюдал все ярко выраженные черты лиц, фигур, движений и по возвращении домой все это зарисовывал. На выставке в Киевской художественной школе получил премию за эти свои наброски». [1, с. 12.]

Это ежедневное общение с паломниками и молящимися людьми в течение этого «довольно странного года» было школой духовного опыта. Валентин поневоле соприкасался с духом и душой этих людей. Именно тогда ему пришла мысль, что это его паства.

Поиск правильного жизненного пути, нераздельно связанного уже тогда с служением народу, продолжался. Святитель Лука вспоминает: «Можно было бы поступить на медицинский факультет, но опять меня взяло раздумье народнического порядка, и по юношеской горячности я решил, что нужно как можно скорее приняться за полезную практическую для простого народа работу. Бродили мысли о том, чтобы стать фельдшером или сельским учителем, и в этом настроении я однажды отправился к директору народных училищ Киевского учебного округа с просьбой устроить меня в одну из школ. Директор оказался умным и проницательным человеком: он хорошо оценил мои народнические стремления, но очень энергично меня отговаривал от того, что я затевал, и убеждал поступить на медицинский факультет». [1, с. 13.]

Это решило, наконец, вопрос о выборе дела жизни. Преодолев отвращение к естественным наукам, Валентин поступает на медицинский факультет Киевского университета, чтобы стать полезным для крестьян, облегчить их жизнь и принести пользу народу.

Университет

Итак, в 1898 году Валентин стал студентом медицинского факультета Киевского университета имени святого князя Владимира.

Учился блестяще. Вот как архиепископ Лука вспоминает эти годы: «Когда я изучал физику, химию, минералогию, у меня было почти физическое ощущение, что я насильно заставляю мозг работать над тем, что ему чуждо. Мозг, точно сжатый резиновый шар, стремился вытолкнуть чуждое ему содержание. Тем не менее, я учился на одни пятерки и неожиданно чрезвычайно заинтересовался анатомией. Изучал кости, рисовал и дома лепил их из глины, а своей препаровкой трупов сразу обратил на себя внимание всех товарищей и профессора анатомии. Уже на втором курсе мои товарищи единогласно решили, что я буду профессором анатомии, и их пророчество сбылось. Через двадцать лет я действительно стал профессором топографической анатомии и оперативной хирургии». [1, с. 14.]

То, что многих от медицины отпугивало, привлекло его более всего. На третьем курсе Валентин увлекся изучением операций на трупах. «Произошла интересная эволюция моих способностей: умение весьма тонко рисовать и моя любовь к форме перешли в любовь к анатомии и тонкую художественную работу при анатомической препаровке и при операциях на трупах. Из неудавшегося художника я стал художником в анатомии и хирургии». [1, с. 14.]

Валентина выделяли высокие моральные требования к себе и другим, чуткость к чужому страданию и боли, открытый протест против несправедливости и насилия. Скоро его избрали старостой курса, что было выражением уважения и доверия со стороны однокашников. «На третьем курсе я неожиданно был избран старостой. Это случилось так: перед одной лекцией я узнал, что один из товарищей по курсу – поляк – ударил по щеке другого товарища – еврея. По окончании лекции я встал и попросил внимания. Все примолкли. Я произнес страстную речь, обличавшую безобразный поступок студента-поляка… Эта речь произвела столь большое впечатление, что меня единогласно избрали старостой». [1, с. 15.]

Государственные экзамены Валентин сдавал на одни пятерки, и профессор общей хирургии сказал ему на экзамене: «Доктор, вы теперь знаете гораздо больше, чем я, ибо вы прекрасно знаете все отделы медицины, а я уж многое забыл, что не относится прямо к моей специальности». [1, с. 15.]

Принципиальность и правдивость, отвращение к малейшей лжи всегда отличали Валентина: «Только на экзамене по медицинской химии (теперь она называется биохимией) я получил тройку. На теоретическом экзамене я отвечал отлично, но надо было сделать еще исследование мочи. Как это, к сожалению, было в обычае, служитель лаборатории за полученные от студентов деньги рассказал, что надо найти в первой колбе и пробирке, и я знал, что в моче, которую мне предложили исследовать, есть сахар. Однако, благодаря маленькой ошибке, троммеровская реакция у меня не вышла, и, когда профессор, не глядя на меня, спросил: «Ну, что вы там нашли?» – я мог бы сказать, что нашел сахар, но сказал, что троммеровская реакция сахара не обнаружила». [1, с. 15.]

Эта единственная тройка не помешала ему получить диплом лекаря с отличием.

В университете он приводил в изумление студентов и профессоров своим принципиальным пренебрежением к карьере и личным интересам. После окончания университета этот прирожденный ученый объявил, что будет… земским врачом – занятие самое непрестижное, тяжелое и малоперспективное.

«Когда все мы получили дипломы, товарищи по курсу спросили меня, чем я намерен заняться. Когда я ответил, что намерен быть земским врачом, они с широко открытыми глазами сказали: «Как, Вы будете земским врачом?! Ведь Вы ученый по призванию!» «Я был обижен тем, что они меня совсем не понимают, ибо я изучал медицину с исключительной целью быть всю жизнь деревенским, мужицким врачом, помогать бедным людям». [1, с. 15, 16.]

Земский врач

Валентин Феликсович окончил университет осенью 1903 года, перед самым началом войны с Японией; и началом его медицинской работы стала военно-полевая хирургия. Однако он не был кадровым врачом и военной формы никогда не носил.

«В составе медицинского отряда Красного Креста Войно-Ясенецкий выехал 30 марта 1904 года на Дальний Восток. Отряд расположился в Чите. Здесь-то и началась практика хирурга-врача. Главный врач поручил молодому выпускнику заведовать хирургическим отделением и не ошибся: операции, проводимые Валентином Феликсовичем, были сложными и проходили безупречно, неудач не было. Он сразу же стал оперировать на костях, суставах и черепе. Сказывался его пристальный интерес к топографической анатомии». [10, с. 12, 13.]