Мюррей Стайн - Юнговская карта души. Введение в аналитическую психологию

• Название: Юнговская карта души. Введение в аналитическую психологию
• Автор: Мюррей Стайн
• Жанр: Психотерапия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-89353-310-1, 0-8126-9376-0

Эта книга задумана как введение в аналитическую психологию, в учение швейцарского психиатра и ученого Карла Густава Юнга (1875–1961). Автор – известный юнгианский аналитик, экс-президент Международной ассоциации аналитической психологии (IAAP) – предлагает читателю обзор ключевых понятий психики на основе произведений Юнга, его «карту души».

Надеемся, книга будет полезна и профессиональным психологам, и студентам, изучающим аналитическую психологию, всем, интересующимся наследием Юнга.

Перевод книги осуществлен юнгианцами Киева и Москвы по инициативе Киевской группы развития IAAP.

---

Я чувствует, возможно, наивно, что оно существовало всегда. Даже упоминания о прошлых жизнях иногда воспринимаются с готовностью. Изменяется ли Я существенным образом на протяжении жизни, остается открытым вопросом. Разве не то же Я, которое плакало по маме в возрасте двух лет, плачет об утраченной любви в сорок пять лет или об ушедшей супруге в восемьдесят? Хотя очевидно, что многие свойства Эго развиваются и изменяются, особенно те, что касаются познания, самопознания, психологической идентичности, компетентности и т. д., одновременно что-то остается неизменным в самом сердце Эго. Многие люди предпринимали активные попытки найти «внутреннего ребенка». За этим стоит признание, что тот ребенок, которым я был когда-то, – это тот же самый человек, что и я взрослый. Возможно, ядро Эго не изменяется в течение жизни. Может быть, именно на этом основаны интуиции и стойкие убеждения многих людей, что ядро Эго не исчезает вместе с физической смертью, но отходит в место вечного отдыха (небеса, нирвана) или рождается повторно в другой жизни на физическом плане (реинкарнация).

Впервые ребенок говорит «я» приблизительно в двухлетнем возрасте. До этого момента он говорит о себе в третьем лице или по имени: «Тимми хочет» или «Сара идет». В тот момент, когда ребенок становится способен сказать «я» и мыслить саморефлексивно, сознательно помещая себя в центр своего личного мира и обозначая это положение специальным местоимением первого лица, он совершает огромный прыжок на пути к сознанию. Но не это является моментом рождения Эго. Еще задолго до этого сознание и поведение сосредоточивалось вокруг реального центра. Эго с очевидностью существует до того, как становится воспринимаемым сознательно и рефлексивно, а процесс осознавания разворачивается постепенно и продолжается всю жизнь. Рост самосознания – это процесс, который проходит через многие стадии, начинаясь в младенчестве и заканчиваясь во взрослой жизни. Одну из таких стадий Юнг довольно подробно описывает в «Воспоминаниях, сновидениях, размышлениях», где он рассказывает, как в тринадцать лет, выйдя из тумана, он вдруг впервые осознал: «Теперь я сам по себе»5.

Именно наличием этой способности достигать высокого уровня самопознания и самосознания, то есть саморефлексивного Эго, человеческое сознание отличается от животного, насколько нам это теперь известно. Это различие относится не только к человеческой речи, дающей возможность говорить о себе «я», зная, что имеем в виду себя, и таким образом делать его более сложным, но и к очевидной функции отражения, существующей в человеческом сознании. Эта функция является доречевой и послеречевой. Это знание того, что некто существует (а позднее, что некто умрет). Именно в силу наличия Эго – этого встроенного в сознание зеркала – мы знаем, что мы есть, и знаем, какие мы. Очевидно, что другие виды животных тоже хотят жить, управляя окружающей средой, они проявляют явные признаки эмоций и сознания, а также интенциональности, исследования действительности, самоконтроля и многого другого, что мы относим к эго-функциям. Однако в сознании животных отсутствует или же присутствует в очень слабо выраженной форме именно эта отражающая функция. У них очень мало Эго. Знают ли они, что каждый из них умрет, что они – отдельные индивидуумы? Вряд ли. Поэт Рильке говорил, что животные относятся к смерти не так, как люди, и это дает им преимущество более насыщенной жизни в каждое мгновение. Животные осознают себя не в той степени, что люди, и, не имея языка, они не способны ни проявить даже ту самоосознанность, которой обладают, ни отделить себя от других, как это делают люди при помощи речи6.

Начиная с определенного момента в развитии, Эго и сознание человека в значительной степени формируются миром культуры, в котором личность растет и воспитывается. Это внешний уровень, или оболочка эго-структуры, которая окружает центр Эго. По мере того как ребенок взрослеет в мире культуры, изучает ее формы и обычаи в процессе семейного воспитания и школьного образования, оболочка Эго становится все более мощной. Говоря об этих двух составляющих Эго, Юнг называет их «личность № 1» и «личность № 2»7. Личность № 1 – это врожденное ядро Я, а личность № 2 – его культурно приобретенный слой, который увеличивается с течением времени.

Определенная часть содержимого эго-сознания может проявлять большую стабильность на протяжении долгого времени. Собственное имя человека, как правило, является таким устойчивым свойством сознания. Иногда даже создается впечатление, будто оно срослось с Эго. В то время как имя, по сути, всего лишь обезличенное приспособление, относящееся к социальной сфере как часть персоны (см. главу 5), однако, если его произносят ваши родители, ваш ребенок или возлюбленный, оно затрагивает самые интимные уголки вашего самоощущения. Однако следует признать, что имя является культурным артефактом и потому связано с Эго не так прочно, как, например, тело. Люди могут изменить имена, но остаться теми же самыми людьми. Пока что еще никто не смог полностью изменить свое тело, чтобы проверить, останется ли все, как прежде; если такое произойдет, мы будем знать, больше ли Эго, чем тело. Подозреваю, что ответ будет положительным несмотря на то, что тело кажется полностью сплавленным с Эго.

Существует большое искушение определить Эго как телесное осознание себя как некоей волеизъявляющей, индивидуальной, обособленной, уникальной сущности. Если бы какого-то человека стали называть по-другому, можно было бы поспорить, стало ли его сущностное Я после этого другим. Но если у человека будет другое тело, будет ли тогда Эго существенно другим? Эго глубоко укоренено в теле, гораздо больше, чем в культуре, однако насколько далеко простирается эта связь – по-прежнему открытый вопрос. Как бы там ни было, Эго чрезвычайно сильно боится смерти тела. Это страх, что за кончиной тела последует исчезновение Эго. Однако, согласно Юнгу, Эго не является строго ограниченным своей соматической основой. В «Aion» он пишет, что Эго «не простое или элементарное явление, но очень сложное, к тому же не поддающееся исчерпывающему описанию. Опыт показывает, что оно базируется на двух, по-видимому, различных, основаниях – соматическом и психическом»8.

По мнению Юнга, психику нельзя считать простым продуктом телесной активности, результатом химических реакций в мозге или какого-либо другого физического процесса. Важной составляющей психики является ум, или дух (греческое слово nous наилучшим образом отражает рассуждения Юнга по этому поводу), а значит, она иногда может выходить за пределы своего физического местоположения. В следующих главах мы подробнее рассмотрим, каким образом Юнг выводит психику из комбинации физической природы и трансцендентального духа, или же ума, nous. А пока достаточно отметить, что психическое и телесное не совпадают друг с другом и невыводимы одно из другого. К тому же Эго, о котором Юнг говорит преимущественно как о всецело психическом объекте, лишь отчасти покоится на соматической основе. Эго опирается на тело только в том смысле, что оно переживает чувство единства с телом, однако тело, переживаемое Эго, является психической реальностью. Это образ тела, а не само тело. Тело переживается «во всей сумме эндосоматических перцепций»9, то есть благодаря тому, как мы сознательно ощущаем свое тело. Эти перцепции тела «являются результатом эндосоматических стимулов, лишь немногие из которых переходят порог сознания. Значительная часть действует в бессознательном, то есть подсознательно<…> Тот факт, что они являются подсознательными, не обязательно подразумевает, что они наделены только физиологическим статусом, и еще менее это верно относительно психического содержимого. Иногда эти стимулы способны переходить порог, то есть становятся перцепциями. Но, вне всякого сомнения, значительная часть этих эндосоматических стимулов просто непригодна для осознания и настолько элементарна, что нет никаких причин наделять их психической природой»10.

По этой цитате видно, что Юнг проводит линию на границе психики, включая в нее эго-сознание и бессознательное, но не соматическую основу как таковую. Многие физиологические процессы никогда не затрагивают психику, бессознательную ее часть. Они в принципе неспособны к тому, чтобы когда-либо стать осознанными. Доказано, например, что симпатическая нервная система большей частью недоступна для сознания. В то время как сердце бьется, кровь циркулирует, а нейроны возбуждаются, некоторые, хотя и не все, соматические процессы могут стать осознанными. Неясно только, насколько сильно можно развить способность Эго проникать в соматическую основу. Опытные йоги утверждают, что способны в значительной мере контролировать телесные процессы. Известно, например, что они по собственному желанию могут уходить из жизни или останавливать биение сердца. Способность одного йога усилием воли менять поверхностную температуру своей ладони была проверена и подтверждена: он мог произвольно изменять ее на десять – двадцать градусов. Это доказывает существование значительных психических способностей проникать в тело и управлять им, но все еще оставляет много неразрешенных вопросов. Насколько глубоко на клеточный уровень может проникать Эго? В какой степени тренированное Эго может сократить злокачественную опухоль или, например, успешно справиться с гипертонией? На эти и другие вопросы пока ответа нет.