Сборник статей - CLIO-SCIENCE. Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Выпуск III

• Название: CLIO-SCIENCE. Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Выпуск III
• Автор: Сборник статей
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4263-0091-0

В третий выпуск серии научных трудов исторического факультета МПГУ вошли статьи преподавателей, аспирантов, докторантов, магистрантов и студентов университета, коллег из других вузов, посвященные актуальным проблемам исторической науки и социально-гуманитарного познания.

Сборник предназначен для научных работников, преподавателей, студентов гуманитарных факультетов и для всех интересующихся историей.

---

В приказах XVII в. существовал весьма точно определенный порядок прохождения деловых бумаг. Рассмотрим, например, как проходила по приказным инстанциям челобитная. «При поступлении в приказ челобитной от частного лица документ направляли дьяку, рассматривавшему права данного лица на обращение в приказ по данному вопросу. При положительном решении дьяк ставил подпись на обороте челобитной (иска, жалобы) и писал фамилию “старого” подьячего, которому надлежало оформить и подготовить дело к рассмотрению по существу требования, давал непосредственные указания своим подчиненным о проведении определенных действий: наведении справок, подготовке конкретных выписок из книг и других документов, необходимости отправления “памятей” в другие приказы и т. д. После того, как “старый” подьячий решал, что дело полностью готово к рассмотрению, дело поступало дьяку. Последний, если соглашался с мнением подьячего о готовности дела, ставил помету “к вершенью”, если же приходил к мнению о необходимости дополнительной работы с делом, он ставил помету “к розыску”. Дела с пометами “к вершенью” в определенные дни поступали на рассмотрение судей приказа. Дьяк устанавливал очередность рассмотрения дел, он же давал необходимые пояснения по существу дела и рекомендации по его решению. Окончательное решение дела зависело от судей, однако резолюции о решении проставлялись дьяком от имени судей»[305].

Трудно не согласиться с мнением О. В. Новохатко, что «одним из основных критериев эффективности работы любого учреждения является скорость прохождения информации внутри этого учреждения, по его вертикальным и горизонтальным уровням, то есть скорость прохождения документов, оперативность принятия решений руководством и исполнения этих решений подчиненными»[306]. Так какова же была скорость рассмотрения дел в приказах? Оказывается, что оперативность рассмотрения дел зависела от их важности для российского государства (как ее понимали государственные служащие того времени). На примере документооборота Разрядного приказа О. В. Новохатко проследила скорость прохождения бумаг разных типов. «Ответы на грамоты, в которых сообщалось о нападениях на южные рубежи, составлялись в максимально короткие сроки. Информация городовых воевод о нападении … почти всегда доводились до сведения верховной власти, поэтому в сроки от 3 до 8 дней, за которые в Разряде готовили ответы на отписки воевод, непременно входил и доклад царю и Думе, а также нередко подготовка выписки. Если же о содержании отписки не докладывали “в верх”, то решение по отписке принималось в Разряде в день ее получения, а ответную грамоту отправляли на следующий день или через день после указания руководства Разряда. … По менее срочным вопросам укрепления южных рубежей распоряжения Разряда направлялись в города в сроки от недели до месяца»[307]. Скорость обработки информации внутри системы органов центрального управления была такой, что ей можно позавидовать и в век всеобщей компьютеризации и Интернета: «памяти из Разряда в другие приказы по «пограничным» делам направлялись в день получения отписки»[308].

Здесь мы подошли к вопросу о том, какие дела считались срочными, а какие – нет. Главный принцип был таков: безусловное превалирование государственных интересов над частными. Частные обращения, даже если они были связаны с исполнением государственной службы, рассматривались во вторую очередь. Например: «составление выписок по челобитным подьячих об отставке от полковой службы занимало в приказе 4 дня, по челобитным о выдаче денежных пособий для полковой службы – от 5 до 14 дней; памяти в приказы о выдаче денежных субсидий подьячим направляли из Разряда в течение 1–7 дней»[309].

Таким образом, мы, вслед за автором выше цитируемой статьи, можем сделать весьма обоснованный вывод о том, что понятие «приказная волокита», закрепившееся в сознании российского народа, относится к исполнению приказами их судебных функций в отношении частных лиц. Во-первых, это, по представлениям того времени, дела не срочные, которые могут и подождать, а, во-вторых, искусственное затягивание таких дел, позволяло вытянуть из челобитчиков дополнительные подношения как легального, так и нелегального характера. А, как мы помним, подношения частных лиц, и даже монастырей, составляли существенную часть содержания приказных служащих, не говоря уже о «неверстанных» «молодых» подьячих. Вот, потому-то и дошли да нас в большим количестве жалобы на приказных вроде той, которую подали провинциальные дворяне царю во время Земского собора 1642 г.: «А разорены мы, холопи твои, пуще турских и крымских бусурманов московскою волокитою и от неправд и от неправедных судов»[310].

Таким образом, в XVII в. в отечественном приказном делопроизводстве мы наблюдаем обширную типологию документов; разработанные алгоритмы обработки документации; выработанную дифференциацию по времени обработки дел в зависимости от их важности. Все это указывает на существенное развитие институтов государственно-управленческого аппарата, сформированность централизованного российского государства как такового.

Особенности делопроизводства в Посольском приказе

Как уже упоминалось выше, основной формой фиксации дипломатической информации первоначально были «столбцы», которые на протяжении XVII в. постепенно вытесняются «книгами», представшими собой связки (сшивки) тетрадей, содержавшие посольскую документацию близкую по содержанию, месту и времени составления.

В состав таких тетрадей могли входить документы, относящиеся к «Грамотам». «Верющие» (верительные) грамоты послов; «докончания» – перемирные грамоты (позднее получившие названия «договоров»); «любительные» грамоты, адресованные правительствам третьих стран, для обеспечения мирного проезда посольства через их территорию; «указные» («подорожные») грамоты для воевод российских городов, с указанием им обеспечивать посольство всем необходимым при проезде его через территорию, находящуюся под их юрисдикцией. С другими учреждениями с аналогичным правовым статусом Посольский приказ вел переписку при помощи уже упомянутых ранее «памятей», получая в ответ «памяти» и «отписки». Отправляясь за границу, служащие посольского приказа получали «наказы», который составляют значительный объем многих из посольских книг. С момента отправления посольства откомандированные в него служащие самым тщательным образом вели так называемый «статейный список» данного посольства. В нем фиксировались все события, происходившие во время посольства, особенно подробно описывались происходившие дипломатические церемонии, ход переговоров, состояние экономики и вооруженных сил тех государств, где побывало посольство и так далее. Статейные списки посольств часто занимают весь объем книги. Некоторые посольские книги являются результатами работы комиссий по демаркации после очередного «докончания» и содержат подробное словесное описание местности, по которой проходит линия государственной границы. После завершения посольства и заслушивания царем и Боярской думой отчета его главы производился тщательный допрос его участников, с целью выявления всех нарушений, особенно дисциплинарного характера, имевших место быть. Вся информация фиксировалась в «расспросных речах», которые также подшивались в посольские книги. Материалы визитов иностранных посольств сводились в две группы документов «приезд» и «отпуск», и также заносились в посольские книги[311].

Ранние сборники документов Посольского приказа, оформленные в виде «столбцов», впоследствии переписывались в книги. «Известно, что первоисточники посольских книг – подлинные документы (грамоты, договоры, письма, челобитные т. д.) и столбцы – не уничтожались, а сохранялись в архиве Посольского приказа. Они служили дополнительным справочным материалом при составлении наказов, финансировании посольств и так далее»[312]. Всего до настоящего времени в РГАДА сохранилось 610 посольских книг по связям России с 17 иностранными государствами и более 150 книг – по связям с народами, позднее вошедшими в состав российского государства[313]. В XVII в. в Посольском приказе периодически проводились описи архива. Известны материалы по крайней мере 4 таких описей 1614, 1626, 1632 и 1673 гг.[314] При сличении материалов данных описей с наличием посольских книг в настоящее время выяснено, что значительное количество их было утрачено. Например, утрачен комплекс книг по взаимоотношениях России с Астраханским и Тюменским ханствами, исчезли тетради «гирейские» о взаимоотношениях России с Крымом времен правления дома Гиреев, книги «шамохейские» с материалами посольств «шамохейских князей с великим князем Иваном и великим князем Василием, «книги цысаревых послов и францовского магистра вулфтянковых послов отписки», относительно освобождения из русского плена магистра Ливонского ордена Вильгельма Фюрстенберга за 1562–1566 гг., и некоторые другие книги и отдельные тетради[315].