Владимир Русалов - Темперамент в структуре индивидуальности человека. Дифференциально-психофизиологические и психологические исследования

• Название: Темперамент в структуре индивидуальности человека. Дифференциально-психофизиологические и психологические исследования
• Автор: Владимир Русалов
• Жанр: Психология
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9270-0234-4

Книга содержит работы известного специалиста в области дифференциальной психофизиологии и психологии. Они отражают вклад автора в разработку теоретических и экспериментальных основ современного изучения диалектики взаимодействия природного (биологического) и социального в развитии индивидуальности человека. Являясь ближайшим учеником Б. М. Теплова и В. Д. Небылицына, автор продолжил творчески развивать учение о структуре, механизмах и детерминантах индивидуально-психологических различий между людьми. Им предложен новый подход к изучению общих свойств нервной системы как важнейших природных предпосылок (задатков) индивидуально-психологических свойств человека. Большой известностью пользуется сформулированная автором специальная теория индивидуальности, вскрывающая механизмы формирования темперамента человека, его место и роль в структуре индивидуальности. Сконструированные автором психометрически корректные тест-опросники позволяют измерять темпераментальные свойства человека в различных сферах поведения.

Книга предназначена для психологов широкого профиля, изучающих индивидуально-психологические различия, а также для специалистов, исследующих природу, структуру, методы измерения и значение темперамента в развитии интеллекта, творчества, мотивации и характера человека.

---

Создание таких психометрических и нейрометрических автоматизированных комплексов позволило бы полнее вскрыть природные и природно зависимые психические характеристики человека с целью наиболее полного их учета в общественной практике.

Психология и психофизиология индивидуальных различий: некоторые итоги и ближайшие задачи системных исследований[3]

В изучении индивидуальных различий между людьми исторически наметились два подхода. Первый подход мы называем условно «содержательно-смысловым». Он направлен на познание и измерение индивидуальных вариаций знаний, умений, способностей, смыслов, переживаний, мотивов, целей и других внутренних содержательно-смысловых или «личностных» структур индивидуальной психики человека (Мерлин, 1968; Allport, 1961; Eysenck, 1967, Mischel, 1968; Stern, 1990). Второй подход, называемый нами «поведенческим», связан с анализом объективно регистрируемых психофизиологических характеристик индивидуального поведения: от биохимических, вегетативных, электрофизиологических до сложнейших моторных проявлений (Голубева, 1980; Небылицын, 1976; Теплов, 1985). Первый подход наиболее отчетливо представлен в дифференциальной психологии, второй более характерен для отечественной дифференциальной психофизиологии.

Возникновение этих двух подходов обусловлено рядом причин. Разумеется, психологов, прежде всего, интересовал факт индивидуальных различий в сфере интеллекта, характера, мышления, восприятия, и отсюда основной задачей дифференциальной психологии, особенно на первых этапах ее развития, было создание строгих, стандартизованных методов и процедур для оценки индивидуально-психологических различий именно по этим важнейшим психологическим характеристикам. Однако у данного подхода при всей его практической полезности один существенный недостаток. Этот подход не имеет какой-либо серьезной теоретической основы, которая объясняла бы происхождение и развитие самих индивидуальных различий.

Б. М. Теплов неоднократно указывал на этот существенный недостаток классической дифференциальной психологии (Теплов, 1985). Чтобы доказать реальное существование определенных устойчивых личностных структур, так называемых личностных черт, или интеллектуальных факторов, дифференциальная психология, по мнению Теплова и его учеников, должна опираться на объективно регистрируемое психофизиологическое проявление поведения (Небылицын, 1976; Теплов, 1985). И в связи с этим к индивидуально-психологическим различиям следует, по определению Теплова, относить не любые случайные вариации (флуктуации) психического, т. е. не любые различия, а только те, которые имеют устойчивое поведенческое психофизиологическое проявление и не зависят (или зависят минимально) от условий наблюдения и ситуации.

Кстати, представление о существовании у человека внутренних индивидуальных различных устойчивых структур психики было подвергнуто резкой критике еще в 30-е годы. Так, К. Левин утверждал, что психология индивидуальных различий использует ложные понятия и метафизическую логику Аристотеля, уподобляя устойчивость этих различий представлениям о «стабильности» физических объектов. По его мнению, основу индивидуальных различий составляют не некие внутренние, якобы устойчивые черты личности, а временные состояния, вызванные целостностью конкретной реальной ситуации (Lewin, 1948). О низкой устойчивости черт личности в различных ситуациях свидетельствуют многочисленные современные экспериментальные данные, обобщенные в работе У. Мишеля (Mischel, 1968).

Следовательно, с точки зрения Теплова, индивидуально-психологические различия по многим чертам личности, а также и интеллекту, фиксируемые с помощью тестов, особенно как это имело место в практике психотехники и педологии, должны рассматриваться как случайные. Они, как считал Теплов, не могут быть отнесены в разряд собственно индивидуальных различий до тех пор, пока не будет доказана их связь со свойствами нервной системы и выявлено их устойчивое «поведенческое» (нейродинамическое) проявление – на вегетативном, электроэнцефалографическом, моторном и других уровнях. Говоря современным психометрическим языком, Теплов, по-видимому, имел в виду то, что психология индивидуальных различий только тогда может стать строгой наукой, когда она докажет «содержательную валидность» своих конструктов.

Дифференциальная же психофизиология, изучающая психофизиологические, а более широко – биологические основания возникновения устойчивых индивидуальных структур психики, как раз и была призвана, по мнению Б. М. Теплова и В. Д. Небылицына, выполнить эту функцию (Небылицын, 1976; Теплов, 1985). Следует особо упомянуть, что основоположники дифференциальной психофизиологии считали, что эта наука, опирающаяся на широкий набор объективно регистрируемых устойчивых биологических показателей, не может обойтись без учета внутренних, пусть даже индивидуально неустойчивых личностных структур (мотивов, целей и т. д.). Игнорирование личностных особенностей лишает исследователя понимания той реальной роли, которую играют психофизиологические показатели в реальной жизнедеятельности человека.

Два вышеуказанных подхода к изучению индивидуальных различий между людьми – дифференциально-психологический и дифференциально-психофизиологический – развивались долгое время практически независимо друг от друга. И только совсем недавно в лаборатории психологии и психофизиологии индивидуальности им. В. Д. Небылицына Института психологии АН СССР была поставлена конкретная задача – разработать концептуальную модель, которая объединила бы в органическое целое внутренне устойчивое «содержание» личности и внешне наблюдаемые, биологически обусловленные особенности поведения человека.

Для того чтобы лучше понять основные результаты взаимопроникновения и взаимообогащения дифференциальной психофизиологии и дифференциальной психологии, рассмотрим вначале предпосылки их сближения. К 1980 г. фактически уже была решена проблема парциальности свойств нервной системы, поставленная Небылицыным в 1968 г. (Небылицын, 1976). Показано, что парциальность существует только на уровне отдельных элементов и структур мозга, но исчезает при рассмотрении свойств на уровне целого мозга. Разработан ряд электрофизиологических методов, позволивших получить интегральные (общемозговые) нейродинамические характеристики, которые гипотетически были отнесены к категории общих свойств нервной системы (Русалов, 1979). Так, с помощью метода вызванных потенциалов было выделено свойство «стохастичность нейронных сетей мозга», выраженное в показателях вариабельности вызванных потенциалов. Это свойство отражает конституционно заданное «число степеней свободы» нейронных связей (по П. К. Анохину) и, возможно, такое общее свойство нервной системы, как подвижность на уровне целого мозга.

С помощью метода ЭЭГ были выделены четыре интегральных свойства, которые характеризовали различные стороны активированности мозга как целого:

1. Общая мощность активированности (по уровню энергии медленных ритмов ЭЭГ), отражающая, по-видимому, силу нервной системы на уровне целого мозга.

2. Скорость достижения минимального уровня активированности (по частоте медленных ритмов ЭЭГ).

3. Скорость достижения максимального уровня активированности (по частоте бета-2-ритма). Высказано предположение, что данные интегральные характеристики ЭЭГ связаны, вероятно, с различными аспектами динамичности и подвижности нервной системы на уровне целого мозга.

4. И наконец, четвертый аспект активированности отражал уровень пространственно-временной синхронизации и когерентности ЭЭГ-процессов, которые свидетельствуют о лабильности мозга как целого (Русалов, 1979).

Открытие общих свойств нервной системы человека поставило лабораторию перед дилеммой, в какую сторону двигаться дальше. Нам предстояло выбрать один из двух возможных путей.

Первый путь – продолжать только традиционный дифференциально-психофизиологический поиск. Этот поиск ограничивался изучением парциальных свойств нервной системы, расширением арсенала электрофизиологических показателей, использованием сложных математических методов обработки электроэнцефалографических характеристик, проверкой устойчивости и генотипичности индикаторов свойств нервной системы и т. д.

Второй путь – перейти на принципиально новый уровень исследований. Необходимо было выяснить значение общемозговых электрофизиологических индикаторов, отражающих общие свойства нервной системы, для понимания общеличностных характеристик человека.

Мы выбрали второй путь. Такое решение было неслучайным. Еще в 1972 г. В. Д. Небылицын подчеркивал, что после открытия общих свойств нервной системы или унитарных нейрофизиологических параметров возникнет возможность объяснить индивидуальные различия не только в таких важнейших аспектах поведения, как саморегуляция и активность, но также и во всех значимых областях человеческой психики (Небылицын, 1976).