Вадим Ротенберг - Триумф бессознательного

• Название: Триумф бессознательного
• Автор: Вадим Ротенберг
• Жанр: Психология

Почему тоталитарные режимы, а так же А. Ахматова и В. Набоков, не любили психоанализ; парадоксы у О. Уайльда, Б. Шоу и У. Шекспира; рассказы о неординарных личностях и необычных событиях; о самоидентификации лишенных самоидентификации; очерки психологии личности; интеллектуальные девушки и их проблемы; о том, чем плох перфекционизм; истории из собственной жизни и другие истории в собрании эссе Вадима Ротенберга.

---

Интеллектуальная смелость Фрейда проявляется и в том, что он не уклоняется от вопросов, к решению которых окончательно не готов. Так, из общей концепции логически вытекает, что сопротивление вытесненному оказывает «Сверх-Я», которое противостоит бессознательным эгоистическим побуждениям, олицетворяет совесть и, следовательно, должно быть атрибутом сознания. Но клинический опыт психоанализа показывает, что сам процесс вытеснения осуществляется бессознательно, а это, в свою очередь, неумолимо приводит к выводу, что «Сверх-Я» может функционировать бессознательно. Возникает, на первый взгляд, парадокс логического и вообще сколько-нибудь разумного объяснения – бессознательный атрибут сознания. Фрейд идет на признание такой возможности, ибо такова логика анализа.

И только теперь появились некоторые предпосылки для решения этого парадокса. Они связаны с новыми представлениями о динамике отношений между образным и логическим мышлением, представлениями об образе «Я», который формируется в большой степени под влиянием осознанных установок, но, как и любой целостный образ, не может быть до конца осознан. Руководимый общим представлением о природе душевной жизни, в справедливости которого он был убежден, Фрейд смело совершал скачки через логические пропасти и разрывы.

В заключение мне хотелось бы остановиться на разбросанных по всей книге замечаниях, показывающих понимание Фрейдом науки и научной этики.

«Признаком научного мышления… является способность довольствоваться лишь приближением к истине и продолжать творческую работу, несмотря на отсутствие окончательных подтверждений».

«…Во время своей работы я модифицировал свои взгляды по некоторым важным вопросам, менял их, заменял новыми, о чем каждый раз делал публичные сообщения. А каков результат этой откровенности? Одни вообще не узнали о внесенных мною самим поправках и еще сегодня критикуют меня за положения, которые давно не имеют для меня прежнего значения. Другие упрекают меня в этих переменах и считают поэтому ненадежным».

Давайте же не уподобляться ни тем, ни другим, и прочитаем этого гениального конкистадора от науки внимательно, с полной душевной открытостью и готовностью к пониманию.

Царь среди царей? О личности и судьбе Зеева Жаботинского

…«одно „убеждение“ выработалось у меня еще на заре детства, и по сей день оно определяет все мои отношения к обществу. Правда, некоторые люди утверждают, что это не убеждение, а мания. Поистине, я помешался на идее „равенства“. Тогда эта моя склонность выражалась в гневных протестах против всякого, кто осмеливался обратиться ко мне на „ты“, а не на „вы“ – то есть против всего совершеннолетнего человечества. Этой мании я остался верен по сей день: на всех языках, на которых имеется это различие, даже к трехлетнему ребенку я не обращусь иначе, чем на „вы“, и если бы я даже захотел поступить иначе, то не смог бы. Я ненавижу всей душой, и это органическая ненависть, которая берет верх над всяким аргументом, над рассудком и над самим бытием, любое представление, которое намекает на „неравноценность“ людей. Возможно, это не демократизм, а нечто противоположное ему: я верю, что каждый человек – царь…»

Зеев Жаботинский. «Повесть моих дней»

Личность Жаботинского всегда вызывала очень противоречивые чувства у людей: от восторженного энтузиазма поклонников до ненависти неприемлющих его. Интересно, что эта поляризация не зависела от идеологических разногласий – он сам неоднократно замечал, что вызывает порой раздражение и враждебность у тех, кто по политическим взглядам были единомышленниками, и удивлялся этому. Но дело не только в том, как к нему относились другие – он сам был, на первый взгляд соткан из противоречий. Он, ответственный, принципиальный и одухотворенный человек, на которого можно было безусловно положиться, считал одним из высших качеств человека авантюризм и утверждал что высшая мера мужского и божественного начала выражена в волшебном слове «шайгес» – сорванец. Этот высокообразованный человек, знакомый с самыми глубокими аспектами европейской культуры, владевший многими языками, задумывавшийся над сложными философскими проблемами не мог учиться в гимназии и бросил ее за год до окончания, и даже не сумел дать внятного объяснения этому поступку. «Это случилось потому что потому» написал он.

Человек, в очень молодом возрасте сделавшийся лидером самого последовательного течения в сионизме, был исходно лишен еврейской самоидентификации, и даже испытывал раздражение при столкновении со многими типичными проявлениями еврейства в его классической местечковой форме. После короткого проживания в Италии он скорее чувствовало себя итальянцем, чем евреем – и при этом он, гуманитарий и литератор, отказался от самореализации в этих сферах деятельности, в которых был очень успешен и которые были ему действительно близки, отказался во имя практического сионизма. Уже получивший признание в своих достижениях на журналистском поприще, склонный к философским размышлениям, он настаивал на приоритете подлинного дела, действия над разговорами и писаниями, и это была не декларация – он действительно на определенном этапе посвятил себя целиком организации вооруженных отрядов. Он, человек с высоким самоуважением и хорошо понимающий свою роль – с искренней нетерпимостью относился к поклонению, вполне им заслуженному. «Прошу вас никогда не вставать, когда я вхожу или выхожу из зала» – это не лицемерная скромность, это глубокое подлинное неприятие, так и воспринимавшееся людьми.

И я попробую показать, что все эти видимые протворечия определялись, как это ни парадоксально, подлинной целостностью его личности и ее интегральной вписанностью в мир. Но сначала надо рассказать о том, что в принципе определяет целостность личности в ее взаимодействии с миром.

Личность – это система отношений человека с миром и с самим собой. Масштаб личности определяется способностью видеть и принять мир во всей его целостности и многозначности, и ощущать себя вписанным в этот мир.

Есть два типа представления человека о себе, связанных с его восприятием мира. Это Я-Концепция и Я-Образ.

Я-Концепция обеспечивает способность человека к выделению себя из мира как самостоятельной сущности, как отдельного индивидуума. Это четкое и однозначное представление о себе, доступное рефлексии, позволяющее вербализовать и анализировать собственные мотивы, особенности личности и поступки. Но эта же очень важная способность к выделению себя из мира может приводить к фрустрирующему ощущению выпадения себя из мира и противостояния ему. Кроме того, чтобы быть так определенно сформулированной и выраженной, Я-концепция должна строиться лишь на немногих поддающихся структурированию связях человека с миром, выделенных из всего обилия этих связей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.