Алексей Янкин - Путь домой идёт через болото. Часть 2

• Название: Путь домой идёт через болото. Часть 2
• Автор: Алексей Янкин
• Жанр: Русское современное

Жить совершенно одному, вдали от людей, вести натуральное хозяйство? Не быть никому ничем обязанным и ни перед кем, кроме себя, не держать ответа? Даже решившись на этот шаг, сможешь ли ты не одичать, не сойти с ума, остаться человеком, не превратиться в животное? Один, по доброй воле на затерянном среди сибирских болот острове.

---

Наконец и этот поистине титанический, никем не воспетый, но достойный считаться четырнадцатым подвигом самого Геракла, труд был завершен.

Несколько дней ушло на чистку стволов от корья. Во-первых, неочищенное бревно уже через пару лет начнёт активно гнить. Во-вторых, в избушке из таких бревен не будет переводиться сырость, что вряд ли доставит кому бы то ни было удовольствие.

078

С огромными усилиями втащил два длинных бревна на готовый венец сруба. Тщательно подогнал по месту, разместив концы в вырубленных чашах, предварительно плотно набив продольные канавки нижних бревен влажным мхом, загодя натасканным из лесу. Мох нужен именно влажный, так как он не только не ломок, но с ним и сподручнее работать. К тому же просохнув, мох превращается в некое подобие герметичной замазки, не оставляющей между бревнами ни единой щели. А высохнет он быстро, вместе с самими бревнами. Затем на уложенных бревнах вырубил чашки и протесал продольные канавки. Укладка двух поперечных, более коротких бревен далась несколько легче. Сравнительно «несколько».

За первый день смог уложить лишь один венец. При этом, учитывая небольшое уменьшение диаметра бревен в сторону бывшей верхушки дерева, я размещал два противоположных бревна в одном венце нижними, комлевыми концами в одну и ту же сторону. Бревна следующего над ними ряда, чтобы сруб не перекосило, намеревался размещать комлевыми концами в противоположную сторону. И так далее. Кроме того, прежде чем опускать очередное бревно по месту в вырубленные чашки, я внимательно исследовал его торец, стараясь уложить так, чтобы та сторона ствола, которой дерево росло к северу и где годовые кольца прилегали друг к другу наиболее плотно, оказывалась снаружи сруба. Таким образом, стены моего будущего дома смогут гораздо лучше противостоять намоканию извне, и, одновременно, лучше держать тепло внутри помещения.

Чем дальше шло строительство, тем больше сноровки у меня появлялось. Уже на следующий день я уложил полтора венца, а далее складывал даже по два за день. Правда после четвертого ряда возникла проблема с подъемом очередных бревен на растущий сруб. Но я быстро нашел выход и из этой ситуации – изготовил два длинных, диаметром около десяти сантиметров хлыста. Выбрал топором у более тонких их концов поперечные выемки. Затем разместил этими концами на верхнем бревне готовой части сруба. Противоположные концы хлыстов свободно лежали на земле. Нарубил по верхнему краю каждого из этих двух наклонно лежащих бревен множество неглубоких поперечных зарубок – ступенек на расстоянии сантиметров десяти одна от другой.

Подтащив с помощью рычага очередное бревно к основанию наклонно лежащих хлыстов, я начинал осторожно перемещать его вверх. Сначала поднимал на одну-две ступеньку левый край и закреплял его там веревочной петлей, подперев для надежности шестом. Затем таким же образом приподнимал правый. И так до самого верха. Вскоре эта процедура уже проходила у меня вполне ловко и споро, так что я тратил на подъем очередного бревна не более получаса.

Когда я уложил по месту короткие бревна третьего ряда и прижал их концы поперечными длинными следующего, я вырубил по центру одного из коротких, с той стороны, что смотрела в сторону залива, кусок под будущий дверной проем на ширину, немногим больше ширины своих плеч. То же самое я сделал и с бревном четвертого ряда с этой стороны. Бревно пятого венца оставил не тронутым, чтобы не ослабить еще не окрепший сруб. Следующий, т. е. шестой венец, так же был прорублен в этом месте. Седьмое осталось целым, а в восьмом и девятом – прорублены отверстия. Сверху легли бревна двух последних венцов. Убедившись, что сруб крепок и надежен, смело перерубил два оставленных в дверном проеме бревна.

Кроме того в длинной стене, выходящей во двор будущей усадьбы, я устроил оконный проем шириной сантиметров тридцати и высотой в два бревна, перерубив среднее полностью, а нижнее и верхнее от него только до половины.

В двух остальных стенах – короткой со стороны леса и длинной, со стороны овражка, проделал по одному небольшому отверстию на уровне глаз, выбрав на половину толщины выемки в двух смежных бревнах. Получились крошечные оконца-бойницы шириной и высотой сантиметров по десяти, которые я планировал затыкать деревянными пробками и использовать для вентиляции а, в случае необходимости, и для обзора.

Время от времени я отходил в сторонку и внимательно осматривал растущий сруб с разных сторон, контролируя, чтобы стены были ровными и не заваливались ни в одну, ни в другую сторону. Я так тщательно подгонял каждое бревно по месту и выверял каждую операцию, что сруб получался на загляденье ладным и крепким.

К исходу десятого дня от начала укладки первых бревен сруб был готов полностью. Это было отличное сооружение из плотно пригнанных, без малейшего намека на щели между ними, оструганных топором до золотистой белизны бревен, расточавшее по сторонам невероятно приятный запах. Сам же я к тому времени густо покрылся пятнами смолистого соснового сока. И если стереть с кожи его еще как то удавалось, то в одежду он въелся намертво, на всю её оставшуюся жизнь. Да и из волос смола удалялась только с их клоком, так как растворяться в воде смола решительно отказывалась.

С берега натаскал в берестяном коробе чистого светло-желтого песка и усыпал им пол слоем сантиметров в двадцать, хорошо проливая водой и плотно утрамбовывая. Впоследствии застелю пол плетеными тростниковыми циновками, так что комфорт в моей избушке будет наивысшим.

Теперь оставалось соорудить крышу, изготовить дверь, а так же пристроить сени – кладовку. Но так как, согласно моего календаря, наступила середина мая, земля покрылась свежей зеленой травкой, а деревья молодой изумрудной листвой, настала пора приступать к давно задуманному и очень важному для меня мероприятию, от которого в немалой степени зависело дальнейшее моё благополучие – посадке картофеля.

Глава 4

079

Известно ли тебе, читатель, когда следует приступать к посадке картофеля? И мне, как городскому жителю, по крайней мере в четырех ближайших ко мне поколениях, это так же абсолютно не известно. Да, честно говоря, до того времени этот вопрос меня никогда ни в малейшей степени и не интересовал. Для меня картошка круглый год росла в магазине прямо в пластиковой сеточке с приклеенным ценником. И как всегда на помощь мне пришла моя память. Все-таки удивительно сколько, оказывается, храниться в наших головах. Сколько, казалось бы, не нужного хлама (как говаривал Холмс).

Знания, к которым мы не прибегаем в повседневности и о наличии которых даже не подозреваем, вдруг выныривают откуда то из самых глубин, готовые по первому нашему требованию придти на выручку. Вот и сейчас, пред моим внутренним взором всплыла картинка. Некоторые из моих коллег по работе, по мере приближения праздничных майских дней, из года в год принимались вдруг жаловаться, что их жёны, тёщи, тести и прочая нечистая сила, окружающая их плотным кольцом, уже начали суетиться и готовить к неизбежному. А именно, к необходимости за день-два безвозвратно загубленных выходных стремительным кавалерийским наскоком произвести вскопку и рыхление земли, рытье в ней лунок и посадку в них картофелин. Как то наш завхоз Григорий Степанович, за рюмкой живительной влаги на дне рождения бухгалтерши Любочки, перемежая слова проклятиями и стенаниями о своей горькой участи и безрадостной жизни, вполне натурально живописал весь процесс посадки указанной сельскохозяйственной культуры и дальнейшего ухода за ней. Я как сейчас помню тот ужас, который стоял в глазах молоденькой Любы и чувство материнской жалости, проснувшейся в ней при одной только мысли о пережитых нечеловеческих страданиях сослуживца.

Именно этот монолог затюканного женой Степаныча сейчас вспомнился мне как нельзя кстати. Отталкиваясь от этих нетвердых эмпирических знаний по агротехнике пасленовых, я понял, что пришло и моё время заняться крестьянским трудом.

Я уже упоминал о присмотренной мною под огород солнечной полянке, расположенной у самого подножия ближайшего холма. Рядом пробегал ручеек, вдоль русла которого я и добирался туда, минуя по пути сосновый бор, небольшую тенистую полянку, крошечную березово-осиновую рощицу.

Первым делом с помощью березового кола я разрыхлил землю на площади чуть менее сотки. Готовое поле представляло собой квадрат с неровными корявыми сторонами метров по шести – семи. Дело это, вскопать целину, оказалось даже тяжелее, чем я представлял. Толстый дерновой слой состоял из спутавшимися, густо переплетенных корней самых различных трав. Поняв всю бесперспективность взрыхлить сам дёрн, я изменил тактику: разрезая плотный верхний слой на полосы, извлекал их и укладывал стопками по периметру будущего поля. Затем тщательнейшим образом разбил каждый комочек земли. Выполол всю набиравшую уже силу траву, вытянул белёсые корешки. Стараясь создать наилучшие условия для картофеля, буквально сквозь пальцы еще раз перерыхлил землю. И только после этого приступил к посадке.