Ольга Буткевич - У истоков международного права

• Название: У истоков международного права
• Автор: Ольга Буткевич
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-503-1

Данная работа посвящена истории международного права и его теории. Автор делает обзор существующих в науке концепций и со своей стороны приходит к выводу о том, что международное право возникло и оформилось в эпоху Античности. Рассматривая становление международно-правовой мысли, автор выделяет четыре его этапа: моделирование международных отношений в рамках мифологии, создание идеологии международных отношений, выражение и закрепление международно-правовых взглядов в общеправовой теории и образование международно-правовой мысли как таковой. Подробный анализ процесса формирования международного права показывает, что международно-правовая практика невозможна без своей интерпретации в соответствующих теоретических концепциях и направлениях, первые из которых, следовательно, также появились еще в Древнем мире. По мнению автора, многие международно-правовые течения, сложившиеся в XIX–XX вв., берут свое начало в правовой мысли древности.

Книга предназначена для преподавателей, аспирантов и студентов высших юридических учебных заведений, для специалистов в области международного права, а также для всех интересующихся историей международного права.

---

Подобная ситуация с системой «центр – провинции – колонии» сложилась и в Древнем Риме. Однако здесь особенность заключалась в том, что римскими провинциями оказывались страны, находившиеся в самых отдаленных частях света, страны, которые ранее сами были могущественными государствами (Индия, Греция, Египет, Германское царство и др.). Следовательно, и международные отношения Рима характеризовались огромным географическим распространением. Рим, находясь на пересечении путей, связывавших Азию, Европу и Африку, Запад и Восток, аккумулировал в себе не только культурные, правовые, но и политические достижения этих народов. «Интеллектуальные и культурные влияния все время перемещались с востока на запад. Астрономию и арифметику изобрели финикийцы, геометрию – египтяне, гуманитарная культура была заимствована Римом из Греции. Потом с востока пришли восточные религии, астрология, шаманство и магия» [342].

В Риме существовала категория привилегированных людей (эквитов), в обязанности которых входил сбор налогов в провинциях. Их влияние и полномочия время от времени изменялись. Юлий Цезарь сократил их функциональные обязанности, а император Август возложил на них политические обязанности, которые можно сравнить с функциями римских сенаторов, – командование армией (армейскими частями и преторианской гвардией, в то время как сенаторы осуществляли командование легионами), и определенные полномочия в управлении провинциями (Египет, например, был настолько важной и специфической провинцией, что его не могли «доверить» сенаторам)[343].

Из всех иностранцев римляне больше всего выделяли греков. По словам исследователей, между римлянами и греками существовали отношения «любви – ненависти», а весь внешний мир римляне разделяли на греков и варваров[344]. С данной мыслью можно спорить, однако известно, что греческие провинции сохраняли особый политический статус в составе Римской империи. Хотя изначально в Риме негативно относились к самой возможности для греков занимать какие-либо ответственные должности в римском государстве или заседать в Сенате, однако очень скоро такое отношение изменилось, и наиболее уважаемые греки были уравнены в политических правах с римлянами. В немалой степени этому поспособствовали влияние международно-правового института статуса иностранцев и особенности международной правосубъектности Рима и греческих полисов.

Подобным же образом обращались и с египтянами. Последние хотя и были для римлян жителями одной из их провинций, однако пользовались большим объемом прав и уважением. Худшим было обращение с нубийцами, карфагенянами, бедуинами, хотя и у них римляне заимствовали лучшие достижения в медицине, науках, культуре, и даже некоторые должностные лица и императоры происходили из этих народов.

«Внешние» сношения таких образований заключались, соответственно, в межрегиональных обмене и торговле. Правда, если отношения между соседними государственными образованиями в пределах одного субрегиона характеризовались большей терпимостью, регулировались определенными правилами, которых стороны придерживались, то в контактах с дальними соседями нередки были нарушения, несоблюдение установившихся правил. Впоследствии именно это обстоятельство обусловило подчас негативное восприятие иностранцев, определенные трудности в общении, в установлении контактов между государствами различных регионов, религий и культур. Вполне характерной является греческая концепция «антипатии к иностранцам»[345]. На ее становление сначала влияла первобытная, относящаяся к племенному периоду традиция негативного отношения к чужестранцам, пережитки которой сохранялись еще в Древнем мире. Подобные особенности отношения к иностранцам, с одной стороны, а также невозможность избежать контактов с ними – с другой, вынудили древние народы вырабатывать определенные правила поведения с представителями другого рода, племени, государства. Впоследствии по объективным причинам возникает прагматическая идея сотрудничества, получения выгоды от отношений с иностранцами.

Близкое соседство, а также принадлежность к одному геополитическому региону предопределяли возникновение рано или поздно объединительных тенденций в пределах субрегионов. Так создавались лиги, или союзы, месопотамских городов (Лига Кенгир – 4-е тысячелетие до н. э.), индийские мандалы – круги соседних государств (союз североиндийских государств во главе с Магадхой – VI–IV вв. до н. э.), греческие симмахии и амфиктионии и т. п. Целью таких объединений было юридическое урегулирование общих проблем: улучшение и координация внутреннего торгового обращения, проведение общей военной как наступательной (греческие симмахии, индийские мандалы), так и оборонительной (греческие эпимахии, союзы китайских государств) политики, расширение и укрепление путем политической интеграции. Часто на основе объединений формировались крупные унитарные государства, а развитие отношений между ними приводило к созданию права для их регулирования; здесь проявилось важное значение именно таких первых объединений государственных образований. Процесс внутреннего объединения приводил к «переходу от концепции городов-государств (включая господство одних городов над другими или даже над союзами городов) к концепции территориальных государств»[346]. Подобные «внутренние» отношения повлияли на становление в соответствующем регионе системы баланса сил.

Важным элементом характеристики международных отношений в пределах отдельных регионов является географический фактор. Так, античные полисы Греции располагались на территориях с разной геоприродной структурой. Это привело к тому, что практически каждый из них испытывал недостаток в том или ином ресурсе, сырье, которые приходилось добывать, соответственно, на территории другого полиса. Это обусловило ранние объединительные тенденции и активные торговые отношения в их среде.[347]

Характерная особенность древних международных отношений заключается также в их делении на соответствующие типы в зависимости от политического статуса сторон, который был напрямую связан с мерой их суверенитета. Обычным состоянием межгосударственной системы было наличие в пределах региона одного или нескольких крупных государств-гегемонов, как правило, равноправных между собой субъектов международных отношений, внешняя политика которых была направлена на установление баланса сил на международной арене (такими в разные времена были Египет, Хеттское царство, Вавилон, Ассирия, Митанни, китайские царства Шан, Чжоу, Цин, Цзинь, индийское царство Магадха, государство Маурьев, греческие полисы Афины и Спарта, Карфаген), а также ряда меньших государственных образований с разным объемом суверенитета – от полностью зависимых, завоеванных стран или политически самостоятельных, но экономически зависимых государств (Аласия) до вассальных, полусуверенных государств с ограниченным правом осуществления внешних сношений (Угарит, Амурру, Кадеш). Исследователь древнего договорного права Д. Маккарти говорит о трех основных категориях субъектов международного права в зависимости от их статуса в заключенных ими международных договорах. Анализируя хеттские договоры, он выделяет полноправных субъектов (стороны равноправных договоров), зависимые государства с ограниченной правосубъектностью (стороны вассальных договоров) и средний ранг субъектов – не вассалов, но и не полностью свободных правителей государств, лишь частично подчиненных Хеттской империи («такие правители занимают особую позицию в Хеттской схеме… их статус хорошо определен в хеттском праве»[348]).

Практически во всех регионах участники межгосударственных отношений разделялись согласно классификации Артхашастры на (1) крупные государства-империи, (2) независимые государства меньшего масштаба и (3) вассалитеты и протектораты[349]. Последние, как правило, использовались крупными государствами в своих интересах в качестве буферных государств, военных форпостов, торговых поставщиков и т. п. Политика же подобных зависимых государств (как, например, Сирии) заключалась, в свою очередь, в «сохранении собственной локальной автономии; расширении персональной власти (внутренней власти правителя. – О. Б.); выражении лояльности Египту с целью получения от него человеческих ресурсов и денег; и в оппозиции, или поддержке Хеттского государства в зависимости от обстоятельств»[350].

Отношения между метрополией и вассальным (завоеванным) государством отличались односторонним характером: обязательству вассалов оказывать всестороннюю помощь отвечала, как правило, лишь гарантия ненападения или, в случае необходимости, предоставления военной помощи со стороны государства – суверена. Разные типы международных отношений – между равноправными субъектами, между зависимыми и независимыми и т. п. – характеризовали межгосударственную систему Древнего мира. Однако всех их отличала та особенность, что, во-первых, зависимое государство, даже лишенное определенной частицы своего суверенитета, оставалось активным субъектом международных отношений, а во-вторых, суверенные государства нередко добровольно прибегали к отказу от некоторых из своих прав с целью получения зачастую более благоприятного статуса зависимого государства. Так, зависимый от Египта Ханаан помимо защиты получал со стороны последнего определенную экономическую помощь; на его же жителях ограничения суверенитета никак не отражались. Как отмечают исследователи истории Ближнего Востока, «они должны были платить ту же дань. Общее положение Ханаана было безразлично фараонам. Часть его прибылей отсылали, чтобы заполнить казну фараона и его правительства, однако бо́льшая часть оставалась на месте для содержания египетских солдат и колонистов»[351].