Назим Джафарли - Азербайджанское государство Сефевидов

• Название: Азербайджанское государство Сефевидов
• Автор: Назим Джафарли
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-576-8

Представленная вниманию читателей книга посвящена исследованию интереснейших и малоизученных страниц истории государственности Азербайджана – правлению династии Сефевидов. Автор рассматривает сложный механизм государства Сефевидов, обладавшего высокоразвитой системой государственного строя и права, являющегося образцом государства с совершенной, самобытной системой управления. Исследование систем центральных и местных органов власти и управления, финансового управления, судебных органов, взаимодействия светской и духовной власти важно для изучения и анализа современного развития истории и государства.

Книга предназначена для юристов, политологов, историков, а также всех интересующихся вопросами развития государства и права.

---

Главный визирь также контролировал две бухгалтерские организации, то есть диван-и мамалик и диван-и хассе. С другой стороны, назначение как на высокие, таки и низшие должности, осуществлялось за подписью и утверждением главного визиря. В его полномочия входили все финансовые дела страны, контроль за всей торговлей, определение внешней политики, заключение договоров, прием послов и прочее. Однако сама деятельность главного визиря подчинялась законам, установленным шахом. Так, два секретаря главного визиря назначались шахом и носили звание министров. По сути «министр» означал «инспектор», и операции, выполнявшиеся визирем, должны были пройти утверждение главного секретаря. Значит, и деятельность самого главного визиря была поставлена шахом под контроль с помощью назначенного им инспектора (135, с. 82–83).

Во время войны главный визирь возглавлял на боевом фронте часть армии. Например, в 972 году Хиджры (1564–1565 гг.) Масум бек Сефеви вместе с сыном Садраддин ханом и другими эмирами участвовали в боях за завоевание Хорезма, которым правил Али Султан Узбек, а после поражения Султана Масум бек Сефеви с сыном Садраддином отправились в Герат, где приняли участие в бою против тирании Газаг хана.

В распоряжении Главного визиря находилась и армия. Эта мысль подтверждается и словами Кази Ахмеда Гуми, повествующего о событиях в Гилане, – «Ордуйе Масум бек» («Армия Масум бея») (95, т. 1, с. 471–472). При Гиланских событиях даже сын Масум бея Садраддин ан возглавлял часть армии (95, т. 1, с. 474).

Хотя главный визирь не располагал полномочиями вмешиваться в работу судов и вести дознания, он в порядке исключения по указанию шаха вникал в их дела, возглавлял расследование государственных преступлений и играл важную роль в их раскрытии. Например, в 967 году Хиджры (1559–1560 гг.) Шах Тахмасиб заболевает в Казвине. До шаха доходит весть, будто его племянник Сам Мирза отбыл из Ардебиля в Казвин, чтобы в случае смерти дяди сесть на престол. Будто, добравшись до города Султаниййе, Сам Мирза узнал о выздоровлении дяди и возвратился в Ардебиль. Шах Тахмасиб поручил «векилу Масум бею» проверить данное дело (95, т. 1, с. 553; 47, с. 117).

На начальном этапе правления Сефевидов главный визирь и его заместители, осуществляя свою деятельность в составе центрального государственного аппарата, контролировали также провинции и города. Однако с начала XVII века наряду с визирями, действовавшими в центральном государственном аппарате, шах назначал и визирей в провинции, особенно в те, которые входили в имущество хассе. Назначение со стороны шаха получили визири Мазандарана, Хорасана, Исфагана, Казвина, Лахиджана, Решта. Все визири, действующие на местах, приказом шаха были подчинены главному визирю. Какими правами и полномочиями обладали визири, входящие в центральный государственный аппарат, теми же правами и полномочиями обладали в масштабах провинций и городов и визири на местах.

Визири в провинциях контролировали финансовые дела провинции, организовывали своевременную собираемость налогов, следили за правильным исполнением законов, регулировали деятельность даруге.

Из анализа института Высшего Совета Визирей видно, что он играл в государственном аппарате Сефевиде большую роль и функционировал с широкими правами и полномочиями.

При ослаблении шахской власти столь широкие права и полномочия приводили к решающей роли визирей в управлении государством. При ослаблении центральной власти, в частности, при проявлении шахами слабости в управлении страной, главные визири работали, можно сказать, самостоятельно. Эту мысль подтверждает деятельность как Мирзы Салмана, работавшего главным визирем в период правления Султана Мухаммеда Худабенди (1577–1587), так и Шейха Алихана, возглавлявшего Высший Совет Визирей при Шахе Сулеймане (1697–1694). Французский путешественник Шарден пишет: «Персидские шахи властвуют лишь формально, действительным правителем является главный визирь» (135, с. 82).

Шарден находился в Персии во времена Шаха Сулеймана, то есть в период начавшегося ослабления Сефевидского государства. Его высказывание, хотя и преувеличенно, но свидетельствует об усилении полномочий главного визиря в период ослабления шахской власти. Говоря об органах центрального управления Сефевидов и существовавших в них значительных должностях, нельзя обойти молчанием деятельность векилов ус-салтане. Особенно, для того, чтобы создать полное представление об их деятельности при анализе полномочий главных визирей, необходимо проанализировать роль векилов ус-салтане в государственном управлении во взаимной связи с институтом везирата. Прежде всего потому, что эти два органа порой функционировали параллельно, один из них обладал при этом большими полномочиями, чем другой, а бывало, что обе должности выполнялись одним и тем же человеком.

Из первоисточников и результатов современных исследований ясно видно, что должность векила ус-салтане в центральных управленческих органах Сефевидов действовала непостоянно, она ликвидировалась при отдельных шахах и после длительного перерыва восстанавливалась. Не имела она продолжительного, стабильного характера и в отношении важности для управления государством (135, с. 82; 49, с. 225–226).

Что же касается самого появления должности векил ус-салтане, известно, что в органах управления государствами Гарагоюнлу и Аггоюнлу такой должности не было. Она была создана, в основном, в период борьбы Исмаила за власть, включена впоследствии в государственную структуру и поначалу играла важную роль в управлении государством.

Векил ус-салтане обладал правомочием первого наиба шаха и считался вторым после шаха лицом. По сути он являлся полноправным заместителем шаха как в светских, так и в религиозных делах. Он только перед шахом отвечал за создание порядка в провинции политических и религиозных мероприятий. С учетом значения этой должности лицом, назначенным на нее, был именно воспитатель (леле) Исмаила-Гусейн бек Шамлы. В течение 4–5 лет пребывания Исмаила в Гилане он управлял всеми делами секты «Сефевиййе» и был одним из его приближенных («эхли ихтисас») (49, с. 225). Именно поэтому Исмаил вместе с должностью векалета присвоил ему военное звание эмир аль-умара и назначил главой всех амиров в армии. После восшествия Исмаила в Тебризе на престол в 1501 году Гусейн бек Леле был назначен на должность «Векалети нафис-и хумайюн», то есть личный заместитель его величества. Значит, векалет, обладал как личный заместитель его величества самыми высокими полномочиями, имел право ставить на письменных приказах свою печать выше печатей амиров и рассылать их на места для исполнения. И потому сразу после провозглашения Государства Сефевидов должность амира аль-умары была поручена в 907 году Хиджры (1501 г.) Гусейн бею Леле Шамлы (47, с. 39). Значит, он наряду с должностью векалета исполнял и должность эмира аль-умары. В 1508 году после освобождения Гусейн бея Леле от должности на должность векалета был назначен Амир Наджм Месуд, который работал ювелиром в Реште, проявил себя сторонником Исмаила во время его пребывания в Гилане и надел на его палец собственноручно изготовленный перстень. Абди бек Ширази пишет, что Мир Наджм Зергер Гилани ставил в приказах свою печать выше остальных печатей. Он не позволил тюркским амирам вмешиваться в его финансовые дела и добился полных полномочий в гражданских делах (47, с. 39).

Векилы назначались на должность указом шаха. Должность векила выше должности амира аль-умары. Амир Ярахмед сначала был назначен векилом и исполнял также полномочия «сахиби дивана». Очень быстро он завоевал доверие шаха и благодаря его покровительству обрел большое влияние в государственных делах.

В 1512 году, – во время похода войск кызылбашей против узбеков, он был назначен на должность военного предводителя (49, с. 226).

Как видно из вышеизложенного, лица, занимавшие должность векила, исполняли иногда и полномочия главы высокого дивана и амира аль-умары. Занятие в государственном аппарате сразу нескольких высоких должностей очень скоро не только подняло влияние векилов, но и расширило их материальные возможности, сделав их весьма состоятельными людьми.

Амир Ярахмед, именуемый Амиром Наджмом II, за короткий срок скопил внушительное состояние. Количество одних только его вооруженных конников составляло 4000 человек. Несметными были запасы его богатств (180, с. 44).

На высокие светские должности назначались и люди, ранее занимавшие религиозные должности. Например, Низамеддин Абдулбаги Езди, был назначен на должности эмира аль-умары и векалета. О назначении Мир Абдулбаги Езди на должность амира аль-умары, а Абди бея Ширази на должности «мансаби векалет и амир аль-умара» сообщает Кази Ахмед Гуми (95, с. 125; 47, с. 53).

Должность векалета была такой важной, что порой из-за нее случались стычки между предводителями племен. Огтай Эфендиев, затрагивая этот вопрос, пишет, что впервые двадцать лет после смерти Шаха Исмаила I, во время правления Амиров племен кызылбашев, должность векила восстановила свои первоначальные значения и силу. Предводители племени, пользуясь неопытностью шаха, продолжали кровавую борьбу за высокие и доходные должности. На должности векила сменили друг друга Султан Румлу, Чуха Султан Текели и Гусейн хан Шамлы. Они были полновластными и всесильными наибами трона, занявшими в период правления малолетнего Шаха Тахмасиба I должность векила, убив своих предшественников (49, с. 226–227).