Борис Волженкин - Избранные труды

• Название: Избранные труды
• Автор: Борис Волженкин
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-506-1

В сборник избранных трудов одного из видных теоретиков в области уголовного права Б. В. Волженкина вошли научные работы, начиная от авторефератов диссертаций до отдельных работ монографического характера, теоретические положения которых остаются актуальными и представляющими интерес для современного читателя. Все работы приводятся с современными комментариями.

Книга предназначена для студентов и аспирантов, изучающих уголовное право, преподавателей, работников следствия, прокуратуры и суда, а также для всех интересующихся вопросами уголовного права и экономическими правонарушениями.

---

Комментарий 2007 г

1. Действующий Уголовный кодекс РФ также предусматривает добровольное сообщение лица, давшего взятку, в качестве основания, влекущего освобождение от уголовной ответственности за содеянное. Закон (примечание к ст. 292 УК) лишь уточнил, что такое сообщение о даче взятки должно быть сделано органу, имеющему право возбудить уголовное дело. Трактовка добровольного сообщения о даче взятки, предложенная Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», практически не отличается от той, которая содержалась в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве».

2. В случае добровольного сообщения лица о даче им взятки уголовное преследование в отношении этого лица подлежит прекращению в связи с деятельным раскаянием на основании ч. 2 ст. 28 Уголовно-процессуального кодекса РФ 2001 г.

Спорным является вопрос о процессуальном основании прекращения уголовного дела (освобождение от уголовной ответственности) в отношении взяткодателя, если имело место вымогательство взятки. Деятельное раскаяние взяткодателя, добровольное сообщение о даче взятки в этом случае необязательно. Поскольку уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает такого основания для прекращения уголовного дела, единственно возможным, на мой взгляд, является прекращение уголовного дела со ссылкой на материальный закон (примечание к ст. 291 УК).

3. Важные разъяснения, имеющие в том числе значение и для уяснения содержания добровольного сообщения о даче взятки – явки с повинной, содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания». В частности, Пленум разъяснил, что «сообщение о преступлении, сделанное лицом после его задержания по подозрению в совершении преступления, не исключают признание этого сообщения в качестве смягчающего наказание обстоятельства. Если же органы следствия располагали сведениями о преступлении (показаниями потерпевших, свидетелей, процессуальными документами и т. д.) и задержанному лицу было известно об этом, то подтверждение им факта участия в совершении преступления не может расцениваться как явка с повинной, а признается в качестве иного смягчающего наказание обстоятельства (например, изобличение других участников преступления). …Сообщение лица, задержанного по подозрению в совершении конкретного преступления, об иных совершенных им преступлениях, следует признавать как явку с повинной и учитывать при назначении наказания при осуждении за эти преступления» (п. 7).

4. Действующий УК РФ в отличие от Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. не содержит самостоятельного состава преступления – посредничество во взяточничестве. В случаях дачи и получения взятки через посредников действия последних квалифицируются как соучастие в даче или в получении взятки в зависимости от того, с чьей стороны и по чьей инициативе (взяткодателя или взяткополучателя) субъект выполнял соответствующие посреднические функции. Поэтому посредник – соучастник в даче взятки освобождается от уголовной ответственности при условии его добровольного сообщения, а посредник – соучастник в получении взятки, добровольно о том сообщивший, от ответственности не освобождается. Нелогичность такого решения, по-моему, очевидна, поскольку посредник со стороны взяткодателя фактически соучаствует и в получении взятки. Целесообразно восстановить в уголовном законодательстве состав посредничества во взяточничестве и предусмотреть возможность освобождения от уголовной ответственности посредников, как и всех других соучастников в даче и получении взятки, в случае их добровольного сообщения о содеянном.

О понятии причины преступления[329]

В последние годы советские криминологи значительное внимание в своих исследованиях уделяют проблеме причин совершения преступления конкретной личностью.

Авторы этих исследований обоснованно утверждают, что невозможно объяснить преступное поведение субъекта каким-либо одним обстоятельством, фактором. Даже малозначительное преступление обусловлено очень сложным комплексом взаимодействующих обстоятельств, внешних и внутренних, действовавших в разное время, связанных с преступным поведением непосредственно и опосредствованных рядом промежуточных звеньев. Однако криминолог не может ограничиться лишь констатацией наличия этого комплекса, а обязан в интересах научно обоснованной программы профилактической деятельности видеть в нем причины преступления и условия, способствовавшие его совершению, причины и условия второго порядка, так сказать, причины и условия непосредственных причин и непосредственных условий и т. д. Да и юрист-практик в соответствии с законом обязан среди обстоятельств, способствовавших совершению преступления (ст. 68 УПК РСФСР), различать его причины и условия совершения (ст. 21 УПК РСФСР). Несомненно, что и в деятельности защитника весьма важным является установление причины совершенного преступления.

В философской литературе подчеркивается, что «при всей относительности различий между причиной и условиями различия эти существуют объективно, и смешивать причину с условиями недопустимо и вредно, как в научном, так и в практическом отношении. Установление причины имеет решающее значение для анализа происхождения и тенденции развития любого явления».[330] «Преувеличивать значение условий, способствующих совершению преступления, превращая их в причины, – все равно, что считать причиной пожаров плохую работу пожарной команды», – замечает В. Н. Кудрявцев.[331]

Однако сплошь и рядом в представлениях следователей, в частных определениях судов, в выступлениях практических работников перед гражданами в качестве причин совершения, предположим, хищений социалистического имущества называются – плохая охрана материальных ценностей, недостатки ревизионной деятельности, неправильный подбор кадров в другие обстоятельства, фактически являвшиеся лишь условиями, способствующими совершению хищений. Более того, и в научных публикациях нередко наблюдается смешение условий с причинами преступлений.

В. Н. Кудрявцев справедливо указывает, что предлагаемые в ряде философских работ критерии для разграничения причины и условий (причина «порождает» явление, а условия только ему «способствуют», причина – «главное», а условия – «второстепенное», причина отличается от условий своей активностью[332] не являются достаточно четкими.[333]

Любопытно, однако, каким же критерием пользуется сам В. Н. Кудрявцев. «Иногда причиной преступления, – пишет автор, – является антиобщественная направленность личности (например, крупный расхититель социалистической собственности совершает преступление практически безотносительно к „явлению“ жизненных обстоятельств, а выгодную для него ситуацию зачастую сам и создает). В других случаях решающую роль играет именно ситуация (например, преступление на почве ревности), которую в таких случаях следует считать причиной этого поведения. Часто антиобщественные свойства личности и конфликтная ситуация действуют одновременно, в причиной конкретного преступления более правильно было бы назвать их взаимодействие».[334]

Итак, в данном высказывании назван критерий для разграничения причины в условия: какую роль, решающую или не решающую, сыграл тот или иной фактор в наступлении определенного события. Но чем данный критерий отличается от критикуемых автором положений, что причина – «главное», а условие – «второстепенное» и т. п.? Словами самого же В. Н. Кудрявцева можно сказать, что этим «вопрос не решается, а просто переносится в плоскость новых, столь же неясных категорий, которые к тому же часто носят оценочный характер».[335]

Ответ на интересующий нас вопрос можно найти, обратившись к марксистско-ленинской диалектической концепции причинности.

Диалектический материализм исходит из принципа всеобщей связи и взаимообусловленности явлений. Связь – это зависимость одного явления от другого в каком-либо отношении. Ф. Энгельс писал: «Первое, что нам бросается в глаза при рассмотрении движущейся материи, это взаимная связь отдельных движений отдельных тел между собой, их обусловленность друг другом».[336] К основным формам связи относятся: пространственные, временные, генетические, причинно-следственные, существенные и несущественные, необходимые в случайные, закономерные, непосредственные и опосредствованные, внутренние и внешние, динамические в статистические, прямые в обратные и др.[337]

Следовательно, любой объект, явление, событие так или иначе, прямо или косвенно, непосредственно или опосредованно через ряд промежуточных звеньев или каким-либо иным образом связаны в определенных отношениях практически со всеми другими объектами и явлениями. «Каждая вещь (явление, процесс etc связаны с каждой»,[338] – писал В. И. Ленин. «Чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и „опосредствования“. Мы никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности предостережет нас от ошибок и омертвения».[339] Поэтому изучение этиологии преступления не может быть ограничено выявлением одного, пусть даже важного обстоятельства, одной связи, а требует исследования системы взаимодействующих факторов.