Сергей Косарев - История и теория криминалистических методик расследования преступлений

• Название: История и теория криминалистических методик расследования преступлений
• Автор: Сергей Косарев
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2006
• ISBN: 5-94201-505-5

Монография посвящена исследованию истории криминалистических методик расследования преступлений и теоретическим основам учения о них.

В работе подробно описаны генезис методик расследования преступлений, эволюция их структуры и подходов к построению, проведена научно-практическая систематизация этих методик, разработаны современная типовая структура типичных частных криминалистических методик и подходы к структурированию групповых криминалистических методик, определены основные направления развития системы криминалистических методик, пути и перспективы использования возможностей программирования при их создании, затронуты вопросы совершенствования учебного процесса по криминалистике.

Книга предназначена для научных и практических работников, преподавателей юридических дисциплин уголовно-правового цикла, студентов, курсантов, слушателей, аспирантов, адъюнктов юридических учебных заведений, а также всех интересующихся этими проблемами.

---

Значительно развил инквизиционную форму процесса Судебник 1550 г. Ивана IV (принявшего в 1547 г. царский титул).

Таким образом, с последовательным усилением Московского царства состязательный порядок при расследовании преступлений заменялся розыскным, который сначала применялся при расследовании наиболее серьезных уголовных дел (о государственных преступлениях, убийствах, разбоях и др.), но с течением времени круг их постепенно расширялся.

Появляются новые особые государственные органы – «обыщики» или «сыщики»; в практику входят уголовные преследования без выдвижения соответствующего обвинения, по доносу. В XV–XVI вв. уголовные дела о наиболее тяжких преступлениях рассматриваются в розыскном порядке, а в XVII в. и по менее значительным делам розыскной порядок становится общим.

Впрочем, «обыщики», присылаемые из Москвы для отыскания и преследования преступников, часто причиняли населению одни убытки, не принося никакой существенной пользы относительно порученного им дела, а порой и сами грабили местных жителей[61].

В XVI в. в период царствования Ивана IV Грозного полицейско-судебные функции стали выполнять учрежденные в 1539 г. губные избы – учреждения, возглавляемые выборными губными старостами, созданные для разыскивания и наказания «лихих» людей. О самих выборах губных старост из числа «лучших» людей составлялись выборные списки за подписями всех избирателей; эти списки представлялись в Разбойный приказ, ведавший разбирательством дел о преступлениях. Выбранных таким образом губных старост запрещалось смещать с занимаемых ими должностей. В грамоте 1550 г. царь Иван IV прямо говорит: «а которые старосты нашу службу служат и от службы их отставити немочно»[62].

Учреждение губных старост значительно укрепило следственное судопроизводство на Руси.

В обязанность губным старостам вменялось раскрывать преступления и разыскивать преступников, не дожидаясь обвинения со стороны потерпевших. Губные старосты должны были объезжать свои округа и расспрашивать местных жителей о том, кто в губе «лихие» люди, к кому приезжают разбойники и тати, кому они продают добытое преступной деятельностью имущество. Те, на кого указывали, что они люди «лихие», задерживались губными старостами и подвергались пыткам.

Таким образом, расследование преступлений, уголовный розыск в России искони, еще со времен губных старост, воевод был проникнут инквизиционным началом[63].

С течением времени компетенция губных старост последовательно расширялась в сторону увеличения подследственности разбираемых ими уголовных дел. Компетенция губных изб закреплялась в губных грамотах, подписываемых царем; их штат состоял из «лучших» людей – губных старост, целовальников и дьяков[64]. Деятельность губных изб направлялась и контролировалась различными отраслевыми приказами, главным образом, Разбойным приказом, учрежденным в 1555 г. Разбойный приказ, существовавший под разными названиями (например, с 1571 г. – Разбойная изба, с 1682 г. – Сыскной приказ) с середины XVI до начала XVIII в., являлся фактически второй инстанцией «разбойных» дел, откуда губные старосты всего Русского государства получали наказы или грамоты для своей деятельности. Причем разбирать дела «ведомых разбойников» губные старосты должны были не по положениям Судебника, а по губным грамотам. В Разбойный приказ губные старосты также доносили о своих занятиях по службе, направляли отчеты о совершенных делах и испрашивали разрешения («указа») в сомнительных случаях. Постепенно Разбойный приказ забирал все больше власти; губным старостам оставалось, в основном, право проводить следственные действия (главным образом, обыски и допросы обвиняемых под пыткой), но сами «пыточные речи» и все подлинное дело они зачастую обязаны были представлять в приказ, а затем приводить его приговоры в исполнение. Подобная практика вела только к волоките, крючкотворству, засилью мелких чиновников (приказных, подьячих). С начала XVII в. по всей территории Русского государства рядом с органами местного самоуправления (губные избы и др.) стали появляться назначаемые царем воеводы, также являвшиеся носителями судебной власти. Уже к 80-м годам XVII в. воеводы вытеснили на всей территории страны выборные местные органы.

Документы, издаваемые приказами, были различными: указы от имени царя, часто содержавшие решения по конкретным делам, суть которых излагалась в «отписке» (докладной записке должностного лица), наказы – инструкции должностным лицам, расспросные и пыточные грамоты и др.

По губным грамотам старостам поручалось лихих людей, разбойников и татей обыскивать, и, доведши на них преступление, наказывать[65].

В этих документах содержались первые зачатки определения методов изобличения преступников, закладывались основы будущих методико-криминалистических рекомендаций.

Правила, изложенные в губных грамотах – наказах, даваемых губным старостам как руководство для исполнения вверяемой им должности, были впоследствии соединены в одно целое – в сборник, сохранившийся до наших дней под названием «Выписка из Уставной книги Разбойного приказа», опубликованный в 1841 г. в Санкт-Петербурге. Таким образом, Уставная[66] книга является первым письменным источником, содержащим начала следственного судопроизводства в России.

Как отмечал профессор Ришельевского лицея В. Линовский, постановления, собранные в этот сборник, не потеряли силы своей и с изданием Соборного Уложения царя Алексея Михайловича в 1649 г., ибо Уложение «не составляет эпохи в истории русского уголовного судопроизводства. Следственная форма судопроизводства осталась, как она и была определена в губных грамотах»[67].

Итак, вот как были изложены первые в нашем Отечестве методические указания по организации расследования ряда преступлений, прилежно записанные в 1555 г. дьяками Василием Щелкаловым и Месоедом Висловым со слов Государя-царя и Великого Князя Иоанна Васильевича IV Грозного.

«На некоторых людей в обыску скажут, что они лихие люди, тати или разбойники, и тех людей, по обыском имати… и приказати беречь тутошним и сторонним людям, с поруками, докуды дело вершится. А тех лихованных людей, по обыском, в разбоях и в татьбах, пытати: и учнут на себя и на товарищев своих говорити, и по их язычным молкам оговорных людей имати… да тех оговорных людей, во многих людех, с языки с очей на очи ставити и роспрашивати. Да будет язык, на очной ставке которого человека опознает и учнет на него говорити тож, что и за очи в роспросе и с пытки на него говорил; а тот оговорной человек учнет бити челом о обыску, и того человека дати за пристава, а про него обыскати болшим повальным обыском, да будет его в обыску назовут лихим человеком, и его по язычной молке и по лихованным обыском пытати, и учнет на себя и на товарищев своих в разбое говорити, и того человека казнити смертью, да и того языка, который на него говорити, казнить же»[68].

«А на которого человека языка два или три с пыток говорят в разбое, и того человека, по язычным молкам, без обыску пытати; да будет с пыток не учнет на себе говорити, и про него обыскати: да будет в обыску его одобрят, и его дати на чисгую поруку, с записью..»[69].

«А на которых людей в разбое язык говорит, а в обыску его назовут половина добрым человеком, а другая половина назовут лихим человеком, и того человека пытати: а не учнет на себя, пытать, в разбое говорити, а того человека дати на чистую поруку»[70].

В «Выписке из Уставной книги Разбойного приказа» содержатся и некоторые другие похожие «методические» указания, данные Иваном Грозным.

Ряд дополнительных указаний по вопросам организации расследования преступлений исходил от сына Ивана Грозного – царя Федора Ивановича Блаженного. Суть же этих указаний опять сводилась к необходимости ведения следствия путем производства допросов с пытками, очных ставок, повальных обысков и т. п.

Вот чем обогатил следственную практику царь Федор Иоаннович.

«А на которых людей языки говорят с первые и с другие пытки, а с третьей или с казни идучи, учнут с них сговаривати, и тому не верить»[71].

А вот как выглядит первое в нашей истории упоминание о порядке производства личного обыска.

«А которого человека приведут с поличным[72], а поличное у него вынут с приставом и понятыми, и тот человек того поличного не очистит и отводу ему не даст, и того приводного человека по поличному пытать…»[73]

Ряд указаний исходил от Федора Ивановича по поводу порядка производства следствия в отношении, как мы бы сейчас сказали, специальных субъектов: дворянских, приказных людей и боярских детей.

Таким образом, следственное производство XVI в. уже предусматривало проведение допросов, очных ставок, обысков.

В правление первого государя из династии Романовых, царя Михаила Федоровича, организация расследования преступлений продолжала развиваться.