Сергей Усков - Черта ответственного возраста

• Название: Черта ответственного возраста
• Автор: Сергей Усков
• Жанр: Русское современное

Сборник содержит 18 рассказов, избранные главы из 4 романов, в которых автор затрагивает самые разные темы. Он приглашает читателя поразмыслить о предопределенности судьбы, о том, как важно уметь ценить редкие моменты нежности, о счастье жить и чувствовать, о непредсказуемости жизни и человеческой души.

Каждый из рассказов закончен, сюжетно выстроен. В текстах имеется завязка, развитие событий, кульминация и логичный, оригинальный финал. Тексты изобилуют яркими, эмоционально насыщенными образами. Автор сумел вдохнуть жизнь в своих героев, гармонично сочетая в них комплекс самых разных черт, как положительных, так и отрицательных. Именно это сделало их по-настоящему живыми и настоящими.

Рассказы представляют собой яркие зарисовки на жизненные реалии. Автор будто бы выступает наблюдателем, внимательно следит за разворачивающимися вокруг него событиями, размышляет, делает выводы, а затем мастерски переносит увиденное и прочувствованное на лист бумаги. Каждый читатель найдет в этих рассказах то, что ему нужно на данный момент: теплоту, веру в любовь, уверенность в мудрость жизни, улыбку младенца или красоту обнаженной женщины.

На страницах своей книге автор словно приглашает к размышлению о важнейших жизненных ценностях, внутренней гармонии, многомерности человеческого естества, смирении и фантазии, гордости и скромности, и других моментах, которые неизменно волнуют человеческую душу. Автору порой удается формулировать ответы на незаданные вопросы так четко, точно и вместе с тем эмоционально и щемяще, что после прочтения его произведения и в мыслях, и в душе начинается работа. И это именно то, чего стоит ждать от хорошей книги.

---

– Наш дом укутывает? – Усомнилась дочка. – А звездочки как шарики? Нет не шарики – дырки. Одеяло дырявое! И сквозь дырки видно солнце.

– Нет звездочки не дырки! – Улыбнулась мама. – Это шарики, наполненные светом, смотри они движутся, а дырки не движутся. Слушай же сказку…

В далёкие годы, которым и счёта нет, жил всемогущий хан аккурат посреди земли русской. Была у хана одна страшная тайна (нечто такое, что выделяет его из обычных людей), про которую знал всего один человек – его парикмахер. Под страхом смерти ему было велено никому не разглашать этот ужасный секрет. Долгие годы бедный парикмахер брил, стриг хана и спиливал рог. И вот однажды пропал. Рассвирепел хан. Неужели недруги узнают, что на голове владыки великого ханства растёт рог?

И послал хан несметные полки непобедимых воинов завоёвать все страны и земли. Прошло ещё невесть, сколько лет, и хан завладел всеми землями, что были вокруг его ханства, и как будто убиты все недруги, кто бы мог над ним надсмеяться, кто мог узреть что-то иное в этой жизни. Но хан не находил покоя.

Какое-то последнее завершающее действие следовало сделать, о чём никто не знал.

Хан выстроил дворец из чистого золота и украсил его драгоценными камнями. И засиял дворец точно солнце. Но опять же не находил в нем покоя хан, и готов был отдать дворец за пропавшего парикмахера и за сладкий, последующий за косметической церемонией, сон.

Теми еженощными процедурами умелого брадобрея всесильный владыка забывал о своём противном роге и крепко-крепко засыпал, что-то возвращалось к нему далекое, прежде близкое и родное, – теперь же ходил днями и ночами по бесчисленным комнатам дворца, как страшное привидение, и убеждался, что ничего не радует ханские глаза. В этом ли суть владычества, что всё у негои из золота, и все падают перед ним на колени? Как-то раз под утро он вскочил на коня и поскакал по своей земле, не зная зачем и не зная куда.

Скачет хан по лесам и долам, стонет под ним земля, и каждый, заприметивший его подает ниц. А хан только плеткой с размаха хлещет по спинам поданных и топчет копытами коня, кто не сумел убраться с дороги. У колодца верный конь встал, повинуясь малейшему движению воли могучего седока.

Видит хан, у колодца сидит девочка в порванном платьице, с распущенными волосами. В руках её дутар – струнный инструмент грушевидной формы, рядом най – камышовая флейта и гусли. Девочка тихо играла на дутаре.

Исказилось яростью лицо властелина всех земель: как посмела девчонка не упасть на колени. Знал он, что любое неповиновение и непочтение искоренять следует сразу, в зачатке, не давая разрастись. Поднял плеть и со всего размаху хлестанул по бедной маленькой девочке, но верный конь вдруг брыкнулся – плеть не сбила ни волосинки, а лишь просвистела над ухом.

Поднял снова плеть обременённый земным могуществом хан. Вскинула девочка глаза, откуда шли звуки. И увидел хан, что девочка слепая. В глазницах её зияла тоже пустота, что была в его сердце и глазах.

Опустил он могучие руки, и ушей его коснулась знакомая мелодия, которую в детстве играла мама – неизъяснимой теплотой вдруг омылось жестокое сердце.

Слушал хан, слушал, потом схватил девочку, как щенка за шкирку, и вместе с инструментами усадил на коня. Поднялась столбом пыль – поскакал хан во дворец. Там он велел найдёныша умыть, накормить, напоить и переодеть в богатые одежды.

Когда наступила ночь, привели к хану девочку.

– Кто научил тебя музыке?

– Бабушка. После, когда она ушла от меня далёко-далёко, туда, где мама и папа, я сама училась: шла, где слышались голоса, садилась и играла. Добрые люди давали мне кусочек хлеба, и я была сыта им по горло… Я даже не знаю, как выглядят все ваши вкусности – есть совсем другой прекрасный мир.

– У меня будет по-другому. Будешь играть у моего ложа, а услышишь, как пришел ко мне сон, здесь внизу можешь прикорнуть. Но как заворочаюсь – играй тут же. Будет у тебя получаться – будешь жить в моем дворце в целости и сытости. Никто тебя не посмеет обидеть. Не сумеешь призвать ко мне сон, унять непонятную душевную смуту – голова с плеч долой! Значит, и ты окажешься в рядах тьмы моих бездарных поданных.

Взяла девочка в руки дутар, обратила невидящие глаза в окно, словно подставляя лицо невидимому веянию, тронула струны. И негромкие звуки волнами закружились вокруг ханского ложа. В этих звуках слышались мягкие перекаты бегущей воды, переливчатые трели жаворонков, тихий шелест листвы и далёкие бабушкины мелодии. Пальцы её легко бегали по струнам, а в голове плыли легкие и светлые мысли.

Долго ли, коротко ли играла юная кудесница – вздрогнула от раскатистого громового храпа. Хан уснул! Она спасена! Сон, дивный сон усмирил могучего владыку – теплая ладошка мамы, слегка касаясь светло-русых волос дочки Яны, стала гладить-поглаживать. – Сладкий-сладкий, дивный-дивный сон, мой пушистый сон, ласкается, как кошечка, и пушистая-пушистая кошечка также мурлычет-мурлычет от самого сладкого-сладкого удовольствия спать-спать в мягкой постельке. Спи, доченька, спи …

Личико Яны просветлело, глаза закрылись, чуть нахмуренные брови дрогнули и расслабились – дочка уснула. И уснула, словно открыла глаза в другой комнате: увидела девочку, играющую на дутаре; увидела окно, в которое смотрела слепая девочка.

Вдруг окно засияло нежным бирюзовым светом, и поплыли хрустальные шарики, похожие на небывалые разновеликие жемчужины, поднявшиеся со дна моря-океана. Или это звездочки, наполненные чудесным светом? Среди хрустально-жемчужных шаров плыла светло-русая девочка в белоснежном одеянии до пят и с мантией юного мага. Именно её тонких рук и легкого дуновения были послушны сверкающие перламутром шарики.

Яне так хотелось протянуть руки и взять себе один волшебный шар, так захотелось поиграть с девочкой шарами, но как слепая девочка увидит её… Яна увидела, как направившейся к ней шар вдруг повернул и коснулся головы девочки, играющей у ложа хана. Девочка вздрогнула и замерла – лучащийся звездным светом шар скатился на лицо, мгновение задержался на одном глазу, затем перекатился на другой. Девочка тихо вскрикнула. И обеими руками схватилась за глаза, словно их обожгли. Пальцами потерла глаза и отняла ладони от лица – и увидела… увидела окно, изливающее нежно-бирюзовый свет, увидела плывущие хрустальные шарики и светло-русую девочку в белоснежном одеянии до пят в мантией юного мага, машущую ей рукой.

Она прозрела! Она больше не слепая! Вот этот необычный видимый мир, который раньше лишь слышала! Но он другой: эту девочку в мантии видела, без сомнения, и раньше, но не видела окна, шаров, и не видела владыку земного мира…

Яна сладко потянулась, удивляясь увиденному, и подумала, что утром обязательно расскажет маме про дивный сон…

Бирюзовый свет окна покрылся тонкой паутинкой первых солнечных лучей. Девочка в длинном платье до пят из тончайшего шелка нежно-розового оттенка, отставив дутар, подошла к сплетению солнечных лучей и протянула руки в окно. Тотчас же на раскрытые ладони сели крохотные пичужки, каждая своего неповторимого цвета. Они были так малы и так легки, что когда их слетелось множество, девочка не ощущала их веса.

Она делала плавные пассы руками – и порхающая стайка казалась переменчивым облачком, пронизанным лучащимся цветом, расписанным в необычные сочные узоры, которые непрерывно менялись – и девочку забавляла эта игра. Она улыбалась и золотые волосы, обрамляющие смуглое лицо, от дуновений сотен крылышек развивались, как веет флаг на рее корабля. Птиц всё прибывало и прибывало. Ветерок, поднимаемый крылышками милых пичужек, кружил вокруг девочки и словно хотел подхватить её, полувоздушную и хрупкую, и унести с собой, вслед за другой в мантии мага. Без сомнения, для этого слетаются чудесные птички…

Вдруг оглушительный гром человеческого голоса раздался за спиной. Девочка обернулась и опустила руки. Порхающее облачко взметнулось из окна в небесную высь. Из глубины комнаты вставал обладатель страшного голоса, перед которым трепетали даже листья на дереве и трава в поле. Мощное тело лучшего из воинов с рельефными мускулами, с широченными плечами и руками, способными поднять коня, с могучей жилистой шеей, никогда не склонившей страшной и странной головы без единого волоса, с жесткими глазами, пылающими беспощадным пламенем.

Вот он каков повелитель воинов и народов всех земель! Он грозен, он ужасен, он готов взорваться яростью, которая у него безгранична и неистощима.

– Ты видишь? – сурово вопросил великий хан. – Я подобрал тебя слепой нищенкой, собирающей милостыню игрой на дутаре. Твоя музыка всколыхнула память о мудрой женщине, родившей меня, и также искусно любившей играть на дутаре. Я взял тебя, чтобы твоя музыка принесли мне краткий покой – и ты справилась: ты вернула мне сон. Что означает твоё прозрение?