Валерий Даниленко - От тьмы – к свету. Введение в эволюционное науковедение

• Название: От тьмы – к свету. Введение в эволюционное науковедение
• Автор: Валерий Даниленко
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9905979-4-5

Наука – величайшее достояние человеческой культуры. Долгие тысячелетия люди жили во тьме ложных представлений о мире. Своим движением к свету истинных представлений о нём они обязаны в первую очередь науке. Когда она возникла? Каковы источники её развития? Как выглядит современная научная картина мира? В предлагаемой книге автор пытается ответить на эти вопросы и множество других, опираясь на философию универсальной эволюции и освещая путь к созданию синтетической теории научной эволюции.

Написанная в научно-популярной форме, эта книга будет интересна для самого широкого круга читателей. Особенно полезной она будет для аспирантов, готовящихся к экзамену по философии науки.

---

Это свидетельствует о том, что А. Койре, в отличие от Г. Башляра, не перечёркивал кумулятивистский подход в науковедении. Между тем, с его точки зрения, прогресс в истории науки в первую очередь связан с революционными скачками, произошедшими в ней, а не с длительными периодами подготовки к ним. Вот почему его образ истории науки приобрёл в конечном счёте антикумулятивный вид.

Антикумулятивный образ науки, нарисованный А. Койре, пришёлся по душе самому крупному антикумулятивисту второй половины ХХ в. – Томасу Куну.

2.1.2.3. томас Кун

Томас Сэмюэл Кун (1922–1996), как сообщает нам «Википедия», «родился в Цинцинате (штат Огайо) в еврейской семье, перебравшейся в Нью-Йорк, когда Томасу было 6 месяцев. Его отец, Сэмюэл Л. Кун, был инженером-гидравликом, выпускником Гарвардского университета и Массачусетского института технологии; мать, Минетт Кун (урожд. Струк), работала редактором».

Томас пошёл по стопам своего отца. В 1943 г. он окончил Гарвардский университет и получил степень по физике. Дальнейшая его карьера была связана с работой в Гарварде, Принстоне, Калифорнийском университе в Беркли и Массачусетском институте технологии. Как видим, жизнь у него удалась.

Томас Кун стал самой известной фигурой в науковедении второй половины ХХ в. Его книга The Structure of Scientific Revolutions (Структура научных революций) вышла в Америке в 1962 г. В 1975 в Москве вышел её русский перевод. С тех пор трудно найти работу по науковедению, где бы не упоминалось имя её автора. Это имя стало чуть ли не синонимом антикумулятивизма в науковедении.

Т. Кун подчёркивал преемственность собственной науковедческой концепции от А. Койре, тогда как к Д. Сартону и К. Попперу относился весьма критически. Тем самым он в какой-то мере сам вписывал себя в число учёных, рисующих антикумулятивный образ науки, хотя свою принадлежность к антикумулятивистам он не подчёркивал. Его антикумулятивизм связан не с игнорированием эволюции науки в целом, а с выдвижением на первый план её революционных периодов.

В истории любой науки Т. Кун выделял длительные периоды «нормальной науки» и краткие периоды «научных революций». Последние он считал весьма редким событием в истории науки. Так, в истории физики он связывал научные революции с деятельностью лишь следующих учёных – Коперника, Ньютона, Лавуазье и Эйнштейна. Периоды научных революций и стали основным предметом его исследовательского внимания. Как он охарактеризовывал периоды?

Т. Кун не был таким крайним антикумулятивистом, как Г. Башляр. В любой научной революции, которую он охарактеризовывал как «антикумулятивный» скачок, он видел коренную ломку предшествующих представлений о предмете исследования у представителей данной науки, возникшую не на голом месте, а подготовленную длительным периодом её кумулятивного, накопительного, развития.

Период научной революции предстаёт в теории Т. Куна как время выбора новой теории, которая станет во главу формирующейся научной парадигмы, т. е. системы взглядов, объединённых этой теорией.

Выбор теории, которая возглавит новую научную парадигму, зависит в первую очередь от высокой оценки со стороны коллег её автора. Они должны быть убеждены в том, что эта теория обеспечит в будущем «нормальное» функционирование их науки на долгое время. Сама же смена одной научной парадигмы другою выглядит для её представителей как грандиозное, эпохальное событие. Оно воспринимается представителями данной науки как принятие нового вероисповедания для религиозных людей.

Период междуцарствия, охватывающий время от одной научной революции до другой, расценивалось Т. Куном как подчинение теории, ставшей во главе победившей научной парадигмы. На долгое время исследователи обречены на углубление, конкретизацию, развитие этой ведущей теории.

Вот как Т. Кун объяснял успех победивших парадигм в истории науки: «Парадигмы приобретают свой статус потому, что их использование приводит к успеху скорее, чем применение конкурирующих с ними способов решения некоторых проблем, которые исследовательская группа признаёт в качестве наиболее остро стоящих. Однако успех измеряется не полной удачей в решении одной проблемы и не значительной продуктивностью в решении большого числа проблем. Успех парадигмы, будь то аристотелевский анализ движения, расчёты положения планет у Птолемея, применение весов Лавуазье или математическое описание электромагнитного поля Максвеллом, вначале представляет собой в основном открывающуюся перспективу успеха в решении ряда проблем особого рода. Заранее неизвестно исчерпывающе, каковы будут эти проблемы. Нормальная наука состоит в реализации этой перспективы по мере расширения частично намеченного в рамках парадигмы знания о фактах. Реализация указанной перспективы достигается также благодаря всё более широкому сопоставлению этих фактов с предсказаниями на основе парадигмы и благодаря дальнейшей разработке самой парадигмы» (Кун Т. Структура научных революций. М., 1975: http://leftinmsu. narod. ru/ library_files/books/Kun. html).

Тем не менее накопление знаний в периоды «нормальной науки» в конечном счёте приводит к появлению данных, которые уже не поддаются объяснению со стороны господствующей научной парадигмы. С позиций старых («парадигмаль-ных») теорий они воспринимаются как аномалии. Со временем таких «аномалий» накапливается так много, что рождаются новые теории, способные их объяснить.

Появление новых теорий, не вкладывающихся в прежнюю научную парадигму, свидетельствует о нарастающем кризисе в науке. В ней назревает прелюдия будущей революции. Т. Кун писал: «Если осознание аномалии имеет значение в возникновении нового вида явлений, то вовсе не удивительно, что подобное, но более глубокое осознание является предпосылкой для всех приемлемых изменений теории. Имеющиеся исторические данные на этот счет, как я думаю, совершенно определенны. Положение астрономии Птолемея было скандальным ещё до открытий Коперника. Вклад Галилея в изучение движения в значительной степени основывался на трудностях, вскрытых в теории Аристотеля критикой схоластов. Новая теория света и цвета Ньютона возникла с открытием, что ни одна из существующих парадигмальных теорий не способна учесть длину волны в спектре. А волновая теория, заменившая теорию Ньютона, появилась в самый разгар возрастающего интереса к аномалиям, затрагивающим дифракционные и поляризационные эффекты теории Ньютона. Термодинамика родилась из столкновения двух существовавших в XIX веке физических теорий, а квантовая механика – из множества трудностей вокруг истолкования излучения чёрного тела, удельной теплоёмкости и фотоэлектрического эффекта. Кроме того, во всех этих случаях, исключая пример с Ньютоном, осознание аномалий продолжалось так долго и проникало так глубоко, что можно с полным основанием охарактеризовать затронутые ими области как области, находящиеся в состоянии нарастающего кризиса. Поскольку это требует пересмотра парадигмы в большом масштабе и значительного прогресса в проблемах и технических средствах нормальной науки, то возникновению новых теорий, как правило, предшествует период резко выраженной профессиональной неуверенности. Вероятно, такая неуверенность порождается постоянной неспособностью нормальной науки решать её головоломки в той мере, в какой она должна это делать. Банкротство существующих правил означает прелюдию к поиску новых» (там же).

Среди новых теорий со временем обнаруживается могильщица предшествующей научной парадигмы, во главе которой стоит устаревшая исходная теория. Эта теория уступает место новой, более прогрессивной. Сам процесс замены одной парадигмы в науке другою Т. Кун и назвал научной революцией.

Т. Кун следующим образом объяснял аналогию между политическими революциями и научными: «Политические революции начинаются с роста сознания (часто ограничиваемого некоторой частью политического сообщества), что существующие институты перестали адекватно реагировать на проблемы, поставленные средой, которую они же отчасти создали. Научные революции во многом точно так же начинаются с возрастания сознания, опять-таки часто ограниченного узким подразделением научного сообщества, что существующая парадигма перестала адекватно функционировать при исследовании того аспекта природы, к которому сама эта парадигма раньше проложила путь. И в политическом, и в научном развитии осознание нарушения функции, которое может привести к кризису, составляет предпосылку революции. Кроме того, хотя это, видимо, уже будет злоупотреблением метафорой, аналогия существует не только для крупных изменений парадигмы, подобных изменениям, осуществленным Лавуазье и Коперником, но также для намного менее значительных изменений, связанных с усвоением нового вида явления, будь то кислород или рентгеновские лучи. Научные революции, как мы отмечали в конце V раздела, должны рассматриваться как действительно революционные преобразования только по отношению к той отрасли, чью парадигму они затрагивают» (там же).