Ксения Личная - Путь. Современная повесть

• Название: Путь. Современная повесть
• Автор: Ксения Личная
• Жанр: Современные любовные романы

Есть ли смысл в жизни? Как распознать любовь? Что нужно, чтобы сохранить семью, и стоит ли ее сохранять? Как в ночь после свадьбы можно чувствовать себя самой несчастной на свете? И что же такое это вечно ускользающее счастье? На эти и многие другие, не менее важные, вопросы ищет ответы героиня повести. Ищет и, кажется, находит: ответы и свое настоящее счастье.

---

Венера уже бежала вниз с заготовленным сценарием выкупа; остальные, кроме невесты и ее матери, за ней. Началось…

Если бы кто-то, спустя несколько лет спросил у Лены, что же из всей свадьбы запомнилось ей более всего, то вряд ли она вспомнила бы детали выкупа, как впрочем, и остановки их свадебного маршрута с обязательным переносом невесты через все встречающиеся мосты, но вот тот взгляд Василия, когда он только вышел из машины, запал ей в душу и остался с ней навсегда. Именно в тот миг Лена отбросила всякий страх и неуверенность в правильности их брака и сделала окончательный выбор в пользу Василия, поверив именно тому взгляду. Не обещаниям и подписям, которые были позже, а человеческому взгляду, который в мгновение сказал больше, чем после, в Загсе твердили уста, повторяя зазубренную речь работника Дворца Бракосочетания.

Все остальное было как в тумане: голова не совсем осознавала, но руки и ноги делали все «как надо», как требовалось. Губы улыбались. Она что-то говорила, чаще повторяя за тамадой, так что голове особенно и соображать было не о чем. Говорили: «Садитесь». Она садилась. Звали: «Идем». Она шла. Кричали: «Горько!» Она вставала, поворачивалась к новоиспеченному мужу и слегка трогала губами его губы. Повторяли: «Еще! Еще!» и она просто задерживала губы на его губах чуть дольше. Василий вел себя примерно также, хотя Лена ощущала его многим увереннее себя в этой совсем не привычной для них обоих ситуации.

В середине вечера веселым и уверенным голосов тамада объявила:

– Прошу всех внимания! Пришло время первого совместного танца молодых! Давайте же все дружно поможем новой семье зажечь огонь семейного очага!

Гостей заставили покинуть свои насиженные места и встать в круг, окружив плотным кольцом стоящих в центре Лену и Васю. Каждому дали по маленькой церковной свече, а обеим мамам вручили по свечке большой. Сначала зажгли огонь на свече мамы Василия, а потом и у мамы Лены. И они обе, одна по часовой стрелке, другая – против, обходили людей, зажигая своей свечой маленькие свечи, находящиеся в руках гостей: знакомых и родственников, друзей по учебе и просто друзей по жизни. Никто не отказался. Все с явным удовольствием участвовали в этой процедуре, похожей на обряд язычников. Вот мамы встретились, а в темноте зала появился горящий круг. Зазвучала медленная красивая мелодия. Матери подошли к молодоженам, у которых в руках, одна на двоих, была большая ароматическая свеча – символ их семейного очага, и стали ее зажигать. Свеча упрямо не загоралась. Фитиль оказался слишком глубоко, спрятавший его воск не давал его зажечь. Уже все заметили: что-то не так. Поднималось волнение. В этот момент Лена заметила, что они неверно держат свечу, и быстро перевернула ее. Сразу же нашелся фитиль, который мгновенно загорелся, наполняя весь зал восхитительным ароматом. Горячий воск немного жег руку, ведь они плавили его с той стороны, которой теперь держали на руке, но ей было радостно, что свеча загорелась, и горит так ярко и ровно. Молодожены кружились в светящемся круге горящих свечей, а все остальные глядели на них и подпевали певцу, поющему о любви.

После свечу поставили на стол жениха и невесты, и она горела до последнего гостя, так ни разу и не погаснув, распространяя вокруг изысканный аромат.

Воспоминания того момента наполняли душу Лены теплотой, и как-то сама собой на губах появилась блуждающая улыбка, а глаза потеплели и посветлели. Но лишь на мгновенье. Потому что в следующий момент она вспомнила, что последовало за этим…

Проводив гостей, Василий взял за руку Лену и повел к машине.

– Куда мы едем?

– К тебе. Возьмем твои вещи. Ты же их собрала?

– А потом?

– Увидишь, – загадочно сказал он, ее любопытство было столь велико, что она не придала значения той не совсем радостной окраске его голоса.

Они пристегнулись и поехали к ней на квартиру.

Машина везла их по ночной, свободной от пробок, Москве, раздвигая темноту светом фар. Лене было приятно сидеть рядом с водителем и разглядывать ночной город в окно. Как же красива освещенная и подсвеченная современная ночная Москва! Лене даже казалось, что город гораздо красивее ночью, чем при солнечном свете. Василий наслаждался свободой дороги, с удовольствием перестраивался из одного ряда в другой, набирал, где разрешено, скорость и плавно входил в повороты. Он подъехал к дому Лены и мягко затормозил.

Они поднялись наверх. Чемоданы уже стояли у порога. Лене требовалось лишь снять подвенечный наряд и натянуть заготовленную дорожную одежду. Она зашла в спальню, не включая свет, стала расшнуровывать корсет. Василий подошел сзади:

– Где тут спряталась моя женушка?

– Вась, я сейчас быстро. Помоги расстегнуть, – молния была сзади, утопала в складках ткани и была пришита ужасно неудобно.

Василий потихоньку, раздвигая ткань, расстегнул ее до конца.

– Ух, – довольно вздохнула Лена, – вся запарилась в этом платье: не вздохнуть, ни поесть нормально!

Она спустила лямки, и платье с шелестом упало. Она не хотела переодевать белье, поэтому быстро стянула чулки и потянулась за приготовленной футболкой. Василий остановил ее, провел по ее руке вверх, потянул бретельку вниз, расстегнул сзади застежку, и откинул ненужную дорогущую, всю сплошь расшитую вручную, деталь женского белья.

Спустя некоторое время, Василий уже поправлял галстук, а Лена надевала дорожный костюм, состоящий из спортивных штанов, футболки, толстовки и кроссовок, Лена вручила чемоданы мужу; они стали спускаться. Уложив вещи в багажник, Василий сел за руль, Лена уже устроилась рядом и пристально смотрела на него.

– И?

Василий не смотрел на нее, разглядывая невидимое нечто у себя на коленях.

– И? – повторила Лена.

Молчание. Минута. Две. Три.

– И? – не выдержав паузы и повышая голос, спросила она вновь, – Говори же!

Он длинно вздохнул, потом также длинно выдохнул и посмотрел в ее глаза:

– Лена, прости, мы не едим в путешествие, – голос звучал тихо и просительно, в тоже время как-то уверенно, – Я не купил билеты. Никуда не купил. Прости, если сможешь. Я хотел сказать тебе раньше и не смог… Мы едем под Тверь, у меня там новая работа, приступить надо завтра же, с твоей работой все улажено: ты в отпуске, сколько будет нужно. Я продал нашу с мамой квартиру, купил дом в деревне, там пока и будем жить. Мама лето поживет на даче, – быстро закончил он.

У Лены глаза полезли из орбит после первого же предложения, а рот медленно стал раскрываться и, пока муж говорил, глаза вылезали все больше, а рот раскрывался все сильнее, хотя, казалось, что больше и сильнее уже невозможно. Лена готова была произнести тысячи оскорблений и яростных ругательств, но не в состоянии была проговорить ни слова. Шок, именно это слово лучше всего характеризовало ее состояние. Василий, воспользовавшись ее молчанием, завел автомобиль, выехал со двора, и понесся снова по ночной Москве. Он смотрел прямо, изредка поглядывая в зеркала. Лицо было нарочито отвлеченным и излишне серьезным.

Лена не могла прийти в себя. Слова мужа произвели на нее эффект разорвавшейся прямо у нее в голове бомбы. Мысли спутались. Ей хотелось сказать так много, а не говорилось ничего. Она сидела и ловила ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, уже не замечая красот ночного города. Мир перестал для нее существовать. Впрочем, ей казалось, что и ее жизнь остановилась, лишилась всякого смысла. Она десять лет потратила на обустройство своей жизни в столице, и в тот момент, когда напротив всех пунктиков уже можно было ставить галочки исполнения, ее везут в глухую деревню, тем самым перечеркивая все то важное для нее, что было добыто так долго и тяжело! Это казалось невозможной, просто невероятной несправедливостью. Взяли и отняли ВСЁ. Это чертовски несправедливо. Это ужасно, ужасно.

Пустота. Пустота в голове. Пустота в душе. Пустота впереди.

Эта самая гнетущая пустота плюс выпитое за день спиртное, дали свободу ее рассудку: Лена уснула, подогнув под себя ноги и склонив голову на плечо.

– Может, так и лучше, – прошептал Вася, тихо вздохнул. Ему хотелось ее коснуться, пожалеть, погладить по голове, но он боялся ее разбудить. Вдобавок, ему было стыдно перед ней, очень стыдно. Он не мог оправдаться даже перед собой, что посмел не рассказать ей обо всем еще до свадьбы. Он должен был дать ей свободу выбора, возможность принять решение самой. Но он боялся. Очень боялся ее потерять. Боялся, что она выберет не жизнь с ним в деревне, а останется в Москве, где гораздо больше возможностей и просто денег, где жизнь намного более обустроена и налажена. Ведь проблемы были только его, ее они никак не касались… Какое он имел право все решить за нее? Правильно, никакого. Он понимал это, а все же не смог поступить иначе. Ему было ужасно стыдно, но он знал, что по-другому бы не сделал. Он, как мог, оттягивал миг объяснения. Просто Василий не мог представить, как будет жить без нее. Хотя даже себе не признавался, насколько дорога для него стала Лена.