Екатерина Мишаненкова - Фаина Раневская. Один день в послевоенной Москве

• Название: Фаина Раневская. Один день в послевоенной Москве
• Автор: Екатерина Мишаненкова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-090005-3

Фаина Раневская – самая смешная женщина в СССР У вас есть шанс познакомиться поближе со знаменитой острячкой поближе и прожить целый день в послевоенной Москве.

Почему не все могли позволить себе школу? Что ели на завтрак? Какие главные развлечения были у москвичей в 50-е годы? Какие сплетни муссировались в театральных гримерках? 24 часа в той Москве в самым циничным, умным и очень любимым гидом – Фаиной Раневской. Полное погружение в эпоху начинается.

---

В тот приезд во Львов у Раневской, впрочем, как обычно, была бессонница. Она рассказывала об одном из эпизодов ее ночных бдений: выйдя однажды на балкон гостиницы, Фаина Георгиевна с ужасом обнаружила светящееся неоновыми буквами огромных размеров неприличное существительное на букву «е». Потрясенная ночными порядками любимого города, добропорядочно соблюдавшего моральный советский кодекс днем, Раневская уже не смогла заснуть и лишь на рассвете разглядела потухшую первую букву «м» на вывеске мебельного магазина, написанной по-украински: «Мебля».

Ставок в то время существовало только три вида: «одинар» – это когда ставка делалась на одну лошадь в одном заезде, «двойной одинар» – ставка на двух лошадей в двух заездах и «парный одинар» – когда ставка делалась на двух лошадей в одном заезде. Жокеев знали в лицо и по именам, у своей публики они были не менее популярны, чем какие-нибудь артисты.

Но, пожалуй, ничто не могло сравниться по популярности с футболом (кроме кино, конечно). После войны любовь к спортивным соревнованиям вышла на новый виток. Люди остро нуждались в положительных эмоциях и чувстве единения, чтобы хоть как-то заменить те эмоции, которые ощущали, слушая по радио сводки об очередных победах.

И конечно, наибольшим успехом пользовался самый дешевый и массовый вид спорта – футбол. Ведь для него даже профессионалам требовалось не так много инвентаря, а любители и вовсе могли играть в него в каждом дворе.

Главным стадионом города стал отстроенный стадион «Динамо», а главными командами – «Динамо», «Спартак», «ЦДКА» (Центрального дома Красной армии), «Торпедо», «Крылья Советов», «Локомотив» и «Зенит». Больше всего болельщиков было у «Спартака», потому что эта команда считалась рабочей, она представляла промкооперацию. Зато болельщики милицейской или армейской команд были более сплоченными. Но все болели за своих до самозабвения. Кто не попадал на стадион, стояли у репродукторов на улице, собирались около автомашин, в которых были радиоприемники, слушали, спорили, кричали «Ура», ругались друг с другом. Победа любимой команды воспринималась как праздник. Было замечено, например, что когда побеждала команда «Торпедо», на Автозаводе имени Сталина повышалась производительность труда.

Билет на стадион стоил недорого, почти как билет в кино, поэтому в принципе это было самое что ни на есть массовое развлечение, доступное каждому (хотя, конечно, были тогда уже и перекупщики-спекулянты). Но социальный состав болельщиков был самый разнообразный. Люди интеллектуального труда, богема и партийные лидеры болели так же отчаянно, как и простые работяги.

Футболу в то время покровительствовали первые лица страны, что, правда, не всегда благотворно сказывалось и на спорте, и на самих спортсменах. Так, например, зрители, собравшиеся 16 августа 1952 года на московском стадионе «Сталинец», так и не дождались начала матча между футбольными командами ЦДСА (до 1950 года ЦДКА, в наши дни ЦСКА) и киевским «Динамо». Объяснений не последовало – просто отменили, и все. Позже стало известно, что легендарная «команда лейтенантов», как называли ЦДСА болельщики тех лет, распущена. И тоже безо всяких объяснений. Лишь много лет спустя стал известен приказ № 793 Комитета по делам физической культуры и спорта «О футбольной команде ЦДСА»: «За провал команды на Олимпийских играх, за серьезный ущерб, нанесенный престижу советского спорта команду ЦДСА с розыгрыша первенства СССР снять и расформировать». Дело в том, что на завершившихся 3 августа 1952 года XV Олимпийских играх, первой Олимпиаде, в которой участвовали советские спортсмены, советская футбольная сборная, костяк которой составляли армейцы, проиграла полуфинальный матч команде Югославии. Но реальная причина скорее всего была иной – армейской команде покровительствовало Министерство Вооруженных Сил СССР, а динамовцев опекал Берия, болезненно переживавший превосходство ЦДСА над своим «Динамо». Он, по мнению многих спортивных историков, и воспользовался проигрышем на Олимпиаде, чтобы убедить Сталина дать добро на разгон ненавистных «лейтенантов».

На трибунах Центрального стадиона «Динамо» во время международного матча между сборными командами Германской Федеративной Республики и Советского Союза.

Футбольный матч между сборными командами Франции и СССР в Москве (счет 2:2), 1955 год. Капитаны команд Роже Марше слева) и Игорь Нетто обмениваются традиционными вымпелами.

Георгий Андреевский. «Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху 1930–1940 гг.»

Но не только футболом, хоккеем, бильярдом и бегами был тогда сыт человек. Из подмосковных водоемов он таскал налимов и щук и не только стрелял по тарелкам, но и охотился на волков, кабанов и другую живность, он ходил на лекции и встречи с писателями, посещал уроки бальных танцев в ЦПКиО имени Горького и в «Сокольниках», которые стали у нас культивировать в конце сороковых годов в пику загнивающему Западу, он ходил в походы и запускал воздушных змеев…

Перед Новым, 1946 годом в Москве открылись елочные базары. В центре базара на Манежной площади стояла двадцатиметровая елка, а по бокам входа на ярмарку – две избушки на курьих ножках и расписные сани с запряженными в них тройками лошадей. На самой ярмарке маленькие избушки и теремки до конца января торговали украшениями, игрушками, пирожными, конфетами, одеколоном, пудрой, помадой, бутербродами, папиросами, табаком, книжками, альбомами с вырезными картинками и прочими мелочами…

Летом в Центральном, Измайловском и других парках открывались танцплощадки. На них до двенадцати ночи звучали вальсы, фокстроты и танго, а завсегдатаи, держа фасон, носили в танце на открытых ладонях маленькие ручки своих дам. За отсутствием кавалеров женщина танцевала с женщиной, «шерочка с машерочкой». С эстрады время от времени «для оживляжа» объявлялся танец с разбивкой пар или «белый танец», в котором «дамы приглашали кавалеров». Если же кто хотел разбить пару, то подходил к ней и хлопал в ладоши…

А сама Москва под конец войны стала выглядеть неважно. Пожары не способствовали ее украшению. В ней давно не красили дома, не мостили улицы, не сажали цветы и деревья. На Чистопрудном бульваре трава была вытоптана, а сам пруд превратился в грязную лужу. Пришла в запустение и площадь у Белорусского вокзала, а мостовая в Кривом переулке, это между улицей Разина (Варварка) и Мокринским переулком, пришла в такое состояние, что в ее выбоинах и ямах ежедневно застревали машины. Надо было очистить пруд, привести в порядок площадь у вокзала, убрать с нее трамвайный круг, разбить сквер и вообще сделать очень много нужных и неотложных дел…

В домах, например, прохудились и текли крыши, развалились подъезды. Некоторые из них были так изуродованы, что нельзя было ни войти в дом, ни выйти из него. Во флигеле дома 10 по Конюшковской улице упразднили крыльцо (на дрова, наверное, растащили), и теперь, чтобы выйти на улицу, жильцам приходилось прыгать на землю чуть ли не с двухметровой высоты. Необходимо было восстановить подоконники, двери, рамы, которые в холодные зимы жители города выломали и сожгли…

В начале 1946 года открылись после ремонта Сандуновские бани, заработали в городе шестьдесят чайных. В новой чайной на Добрынинской (Серпуховской) площади стала подаваться традиционная «пара чая» – один большой чайник с кипятком и маленький – с заваркой…

В городе появились булочные, работавшие круглосуточно и продававшие хлеб без карточек. Такими стали булочные в доме 30 на Кировской (Мясницкой) улице, в доме 2 на Малой Бронной, а в доме 6 на улице Горького (Тверской) открылся большой хлебный магазин, который тоже продавал хлеб без карточек…

После «годов трудов и дней недоеданий» Москве особенно нравилось устраивать всякие парады и праздники. Физкультурные парады на стадионе «Динамо» были яркими и интересными. Спортсмены советских республик одевались в разноцветные костюмы. Сотни их на поле стадиона, делая упражнения, складывали из своих тел лозунги и составляли картинки…

А какие воздушные парады проходили в Тушине! В 1946 году москвичи увидели здесь впервые вертолет, геликоптер, как тогда говорили, а также самолет «Утка», у которого крылья были в конце фюзеляжа, и казалось, что он летает хвостом вперед. На празднике в честь Военно-морского флота в том же году, который проходил в Химках, левее автомобильного моста, присутствовали участник обороны Порт-Артура А. С. Максимов и матрос с крейсера «Варяг» А. О. Войцеховский. На глазах собравшихся тысяча двести краснофлотцев, как тогда называли моряков, переплыли канал с разноцветными воздушными шариками, так что получались волны разного цвета, и на другом берегу отпустили шарики в небо (тогда воздушные шарики летали). Потом был морской бой с подводной лодкой, минной атакой и дымовой завесой. Ну а под конец на берег был высажен десант, летели мины, ракеты, началась стрельба, потом потасовка, и все закончилось, ко всеобщему удовольствию, победой «наших»…