Ефрем Сирин - Толкование на Ветхий Завет

• Название: Толкование на Ветхий Завет
• Автор: Ефрем Сирин
• Жанр: Зарубежная религиозная литература и эзотерика

Ефрем Сирин – один из великих учителей церкви IV века, христианский богослов и поэт родился в городе Низибии. Еще юношей он удалился в окрестные горы и стал отшельником. После взятия Низибии персами в 363 году преподобный покинул места своего отшельничества и поселился в монастыре близ города Едессы, где и оставался до кончины (ок. 373–379). Преподобный Ефрем Сирин сочетал с подвижническими трудами непрестанное изучение слова Божия, черпая в нем для своей души умиление и мудрость. Первое место среди сочинений Ефрема Сирина занимают его толкования на Св. Писание. Между экзегетами восточной церкви Ефрем Сирин занимает наиболее значительное место. Особенную цену его толкованием придает знание иврита, этнографии и географии Палестины.

---

Рассыпаны в мире душевные помышления, как сухие кости, собери их воедино и оживотвори при Божией помощи. Прорцы, как Иезекииль, на сухие, подобно костям, помышления твои; возгласи им слово Бога, Оживотворителя мертвых; облеки кости сии в кожу, неленостным духом и твердым умом совокупи их в Боге; прорцы и взывай духу, чтобы вошел он в мертвецов, и оживут. Вдуни в ня дух жизни (Иез. 37:4–10) – Божественное учение. Близ челюстей ада, где водворяется убийца-грех, рассыпаны кости души – её помышления, рассеянные по земным предметам; воззови к ним, воздвигни и воскреси их, покажи изумительное чудо и в восстании своем изобрази то воскресение, которое видел Иезекииль.

Если радость бывает на небесах о грешнике, который обращается, притекает к покаянию и приемлется Богом, то скорбь бывает о грешнике необращающемся, и Бог весьма жалеет, если не притекаешь ты к покаянию. Возвратись же к Нему, – и радость доставишь веселящимся о тебе Ангелам.

Кровью Сына Божия искуплена грешная душа твоя, потому что все миры не могли быть достаточной за тебя ценой: и земля, и море, и все, что на них, – малая, в сравнении с тобой, цена. Все горние чины, которые суть пламень и дух, не приняли на себя смерть для твоего искупления. Возлюбленного Сына Своего предал Отец за тебя на смерть, как искупительную цену. Единородный Он Сын, но Отец не пощадил и отдал Его взамен тебя. Твоей ради жизни предал Он на смерть Начало всего живущего; Того, перед Кем трепещет смерть, Отец связал и поверг смерти; она пригвоздила Его ко Кресту и гвоздями написала рукописание долгов твоих. Смотри же, какой ценой искуплен ты! Не утраться для Купившего тебя! Жизнь Его обвиняет твою жизнь, если живешь в грехе. Смерть Его вопиет против твоей смерти, если творишь дела смерти. Драгоценная Кровь Его вопиет к престолу Божества, что пролита она за тебя, а ты гибнешь от греха. Кто купил себе раба, тот, если погибнет купленный им, теряет не только раба, но и данную за него цену. Так и страдание, и смерть Бога от нашего нерадения остаются бесплодными для нас, потому что Он отдал Себя ради души твоей, а ты не избавился от смерти. Не пощадил Он Сына Своего возлюбленного, но за тебя предал Его на смерть; если гибнешь ты от греха, то оскорбляешь Искупившего тебя. Данной за тебя ценой – страданием и смертью Бога – упразднена смерть. Поскольку для жизни куплена душа твоя, то жизни твоей да не губит смерть.

Душа, которая живет в Боге, и другим может уделять жизнь. Если хочешь слышать, то вот и свидетельство тебе. Елисей, соблюдший жизнь души своей, возвратил к жизни двух мертвецов: одного, – когда сам еще жил в мире, а другого – по отшествии своем отселе. Душа его жила в Боге и сообщала жизнь телу его. И когда разлучилась она с телом, дал он жизнь другому. От Бога заимствовала жизнь душа пророка, и по разлучении её с телом дал он жизнь тому, кто, как и сам он, был мертв. Видишь ли жизнь в останках мучеников? Кто не поверит, что они – живы? Видишь ли, что гробы их полны жизни? Кто усомнится в этом? Это – крепкие твердыни, защищающие от хищников; это – укрепленные города, охраняющие от завоевателей; это – высокие и крепкие столпы для прибегающих к ним, потому что избавляют от губителей, и смерть не приближается к ним. Кто заражен завистью и лукавством, этим смертоносным для души ядом, – тот у них пусть ищет врачевства от этого яда, чтобы не вредил ему. Кто обманывал, – тот молись, чтобы не обманывать больше. Кто крал, – молись, чтобы не красть. Кто далек от любви и исполнен гнева на ближних своих, – проси в молитве помощи их, чтобы примириться с ближними. Кем овладел дух блуда, кто воспламенен нечистой похотью, – да помажется горящим перед ним елеем, и нечистый дух немедленно посрамится и отбежит. Это – врачи, неусыпно пекущиеся о нашем здравии, потому что в себе имеют врачевство жизни, цельбу души и тела, духовное врачевство, исцеляющее и душу, и тело. Одной веры от тебя требуют, а дают тебе все, чего ни попросишь. Если в душе твоей не будет сомнения, то, хотя бы и мертв ты был, получишь жизнь! Бог обитает в костях этих, Им совершают они все чудеса. Хвала Тебе, а нам щедроты Твои, Боже, обитающий в праведниках!

На слова Иеремии: Горе нам, яко согрешихом (плач. 5:16)

Два горьких воспоминания, приводящих в страх и ужас, непрестанно наполняют все мои мысли и содержат меня в трепете. Две ужасные вещи потрясают и мучают меня, в содрогание приводят члены мои и очи мои принуждают проливать слезы. При одном воспоминании о них трепещет душа и, как ни горько воспоминать о них, непрестанно о том только помышляет. От них-то всякий при конце или возвеселится, или восскорбит. Едва только приходят они мне на мысль, как объемлют меня ужас и трепет.

Слушайте же, братия, какие это две вещи, приводящие меня в трепет, и сами вострепещите и содрогнитесь, потому что весьма они страшны для всякого. Это – бремя грехов, какое собрал я, и то правосудие, которое наказывает за них. Вот те две вещи, о которых сказал я, что они непрестанно и занимают, и приводят меня в ужас. Великое рукописание долгов моих и Страшный Суд правды – вот две вещи, которые постоянно в уме моем, потрясают и ужасают меня. Вспоминаю о беззакониях, какие совершил по беспечности своей, и о наказаниях, какие ожидают меня, – и содрогаются члены мои, страх и ужас нападают на меня. Припоминаю в уме своем, как велико бремя грехов моих и как грозно отмщение за них, – и ужас поселяется в членах моих. Привожу себе на мысль те вины, какие лежат на мне, и то наказание, которое уготовано мне, – и сотрясаются внутренности мои, трепещу от скорби и страха.

Вот два горьких воспоминания, как сказал я, они занимают меня, приводят в трепет, вселяют ужас в члены мои. Эти-то воспоминания возникают во мне, исполняют ужасом и всюду смущают меня, действительно глубокую скорбь причиняют сердцу моему. Совесть во мне приводит их на память, рядом выставляет передо мной злые дела мои, и трепетом объемлются члены мои. Припоминаю о грехах юности моей, о сокровенных во мне гнойных струпах порока, – и очи мои проливают слезы, внутренность моя наполняется скорбью, страхом и ужасом. Ежедневно у меня в памяти преступления дней юности моей, потому что не скрыто от очей моих то, что делал я в этом мире. Помню грехи, совершенные мной в молодости, а вместе вспоминаю о правосудии и называю себя злосчастным. В памяти у меня – все скверны мои и ожидающий меня Страшный Суд, и воздыхание стесняет дух мой, ибо куда уйти мне? Не выходит у меня из мыслей, что посеяно мной, и что будет пожато. Приводя на память день воздаяния, объемлюсь ужасом и трепетом. Привожу на память то время, когда предстанет каждый на Суд, и болезненно мучаюсь, трепещут колена мои, куда мне бежать тогда? Привожу на память тот час, когда Жених придет на брачный пир видеть званых, – и слезы льются из очей моих. Привожу на память то время, когда изведены будут во тьму все облеченные в нечистые ризы, – и сугубо называю себя злосчастным. Привожу себе на память, что в тот день обнаружатся дела мои, и посрамленный буду стоять перед мирами, – и воздыхания стесняют дух мой. Рассматриваю все тайные дела свои, вижу, насколько они гнусны, знаю, что все будут обнаружены, – и болезнь мучит члены мои. Взираю на ту ризу славы, какой облечен я в Крещении, вижу, как очернил её грехами, – и трепет наполняет внутренность мою. Взираю на ту величественную красоту, какой украсил меня Благий при создании, вижу, как обезобразил её грехами, – и скрежещут зубы мои, содрогаются челюсти мои. Взираю на ту славу, какую при конце наследуют праведники, привожу себе на память страшный огонь, – и сердце мое трепетно бьется от страха. Вижу тот ужас, который нападет там на грешников, – и члены мои объемлет страх, оковывает трепет, цепенеют от ужаса составы мои, и потрясается внутренность моя.

Обо всем этом, братия, непрестанно напоминает мне совесть моя во мне, в порядке представляет мне преступления мои, и горькой делает ежедневно жизнь мою. Когда рассматриваю все тайные грехи свои, – при всяком грехе восклицаю: «Горе мне!» И ублажаю тех, которые преждевременно извержены утробой матери и не видели света в мире сем. Лучше – гроб без греха, нежели дневной свет во грехах. Кто здесь совершал беззакония, того при конце постигнет тьма.

Что же мне делать, возлюбленные мои? И здесь и там я злосчастен: здесь по беззакониям своим страдаю от страха, там буду страдать от наказания. Когда грешил я в юности, говорил в уме своем: «Буду стар, – перестану грешить». Так представлял я в мыслях своих: когда охладеет от старости тело, тогда утихнет буря грехов. А теперь вижу, что воля моя и в старости не оставляет грехов. Хотя изменилась плоть моя, но не изменилась воля. И в юности жил я беспечно, и в старости живу так же, поэтому одно ожидает меня при конце – Суд. Грехами обремененные протекли дни юности моей, и вот настали дни старости – и так же обременены беззакониями. Время молодости провел я в служении греху, настигла меня старость, и в тех же хожу грехах.