Владимир Виджай - 1000 и одна жизнь

• Название: 1000 и одна жизнь
• Автор: Владимир Виджай
• Жанр: Русское современное

Тысяча и одна жизнь… Такие разные, такие непохожие. И в то же время каждая – как яркая вспышка сверхновой звезды на безграничном небосклоне. Большинство рассказов Владимира Виджая (псевдоним Владимира Арутюняна) – не о каких-то известных на весь мир людях, не о знаменитостях, они о тех, чьих имён нет в энциклопедиях или учебниках истории, о людях простых и скромных. Но за каждым героем книги стоит яркая, необычная судьба.

---

– Ничего страшного, я с ним поговорю. Приведите его ко мне в кабинет.

Перед директором стоял обычный первоклассник послевоенных лет. «Да, это он», – директор не ошибся. Совсем недавно, за несколько месяцев до начала учебного года, завхоз школы, который одновременно был и сторожем школьного фруктового сада, поймал маленького воришку и привел его к директору. Дом, где он жил, находился на школьной территории, рядом с садом. Таких школ, наверно, сегодня и не осталось. А СШ №1 до советской власти была реальным училищем, и, конечно, царская система заботилась о директорах, которые стояли во главе народного образования.

Так вот, Александр Кириллович запомнил этого мальчишку, который, как выяснил завхоз, постоянно «посещал» школьный сад. Мальчишка не по годам владел речью, спокойно и свободно разговаривал. Это удивило директора, и он сказал ему:

– Хорошо, что ты говоришь складно, а когда пойдешь учиться, научишься и читать.

– А я уже умею читать, – огорошил директора Виктор.

Директор быстро спохватился, что он слишком увлекся воспоминаниями первой встречи с мальчиком, который стоял перед ним, и, прервав свои мысли, он начал:

– Ну, здравствуй, мальчик.

– Здравствуйте.

– Как тебя зовут?

– Витя.

– А как твоя фамилия?

– Долгов.

– А ты знаешь, кто я?

– Да. Директор.

– А в какой класс ты ходишь?

– В первый.

– Сейчас у тебя закончились занятия в первом «Б», а потом что?

– А потом пойду в первый «А».

– А кто тебе сказал, что надо ходить и в первый «А», и в первый «Б»?

– Никто, я сам знаю.

– Откуда ты знаешь?

– Как откуда? У меня старший брат как уйдет на завод утром, так только вечером и приходит.

– Ах вот в чем дело! Значит так, Витя, ходи в школу только с утра, в первый класс «Б». Вот когда будешь работать, тогда уж на целый день. Договорились?

– Хорошо. А то мне и в футбол некогда поиграть.

– А ты меня не узнаёшь? Мы ведь с тобой встречались.

– Нет, я вас узнал. Но тогда вы были не в форме. – Директор носил в школе офицерскую военную форму, другого костюма тогда у него просто не было.

– Хорошо, Витя, иди. Запомни только: первый класс «Б» с утра, учись хорошо.

– А мне ничего не будет? Я ведь два раза завтраки получал.

– Нет, ничего не будет, – засмеялся Александр Кириллович…

Первый класс «Б» остался в жизни Виктора на все десять лет. До восьмого класса Виктор встречался с директором школы только в школьных коридорах или на школьных праздниках.

В школе знали, что лучше не попадаться на глаза директору: он слыл очень строгим. Во время перемен, когда ученики, особенно младших классов, буквально сходят с ума, он неожиданно появлялся в самых горячих точках, и активность мальчишек моментально снижалась. В одну из таких перемен Виктор гнался сломя голову по коридору школы за своим обидчиком, чтобы врезать ему, и на всей скорости столкнулся с директором школы, который будто вырос из-под земли. Директор схватил его обеими руками:

– Ты что, хотел сбить меня? Вот ты каким растешь! А еще отличник. А ну, пойдем со мной.

Виктор остолбенел. Наступила мертвая тишина. Шесть лет спустя Виктор снова оказался в кабинете директора школы, теперь он был семиклассником. Виктор опустил голову и размышлял, как после уроков набросится на того, за кем бежал.

– Ну что, отличник, а поведение-то у тебя на двойку. Чуть не сбил директора с ног. Что ты всегда на переменах такой шустрый? Придется тебя наказать. Почему ты так несся за ним? Что он тебе сделал?

– Он обозвал меня.

– И как же он тебя обозвал?

– Не хочу повторять.

– Что, такое плохое слово? Так его тоже надо наказать?

– Я его сам накажу. Я ему дам, он запомнит.

– Вот видишь, мой старый друг, ты после уроков собираешься затеять драку. Если действительно дашь ему здорово, то его родители придут в школу жаловаться. А ты что, так уверен? Ты что – хороший драчун?

– Со мной ровесники не дерутся.

– А со старшими ты не дерешься?

– Нет, я дерусь и со старшими, если меня обидят.

– Да, Виктор, отличник и драчун – это просто несовместимо. Ты по поведению должен быть примером, а иначе все может кончиться плохо… Подумай об этом. Давай начнем с того, что никакой драки после уроков не будет…

– А он подумает, что я струсил.

– А я уверен, не подумает. Он скорее подумает, что я тебя серьезно предупредил… Оно ведь так и есть? Давай с тобой договоримся: ты парень способный, все учителя считают, что ты можешь отлично закончить школу, поэтому возьмись за ум, действуй словами, а не кулаками. Иди на урок. Наказывать я тебя не буду. Ты, я уверен, все понял…

Пройдет много лет. Виктор и директор станут друзьями, и тогда он поймет, что Александр Кириллович был не только хорошим преподавателем, он был и хорошим воспитателем. Он интересовался всеми учениками. Уже после окончания седьмого класса директор точно мог оценить потенциальные возможности каждого из своих учеников, знал их слабые и сильные стороны, вел большую работу с классными руководителями, и, как правило, он не ошибался. Все его любимцы добились больших успехов в жизни, а один из них стал даже лауреатом Ленинской премии, он возглавлял лабораторию, создавшую оружие, за которым до сих пор охотятся во всем мире и не могут создать аналога.

Воспитатель! Это от Бога. Это по-особому стоят планеты, появляются и исчезают звезды, возникают новые Вселенные, когда рождаются такие люди. Создается впечатление, что они запрограммированы еще с момента зачатия, и, когда плод превращается в сформированного ребенка, программы его жизни, его восприятия мира и поведения в нем уже определены. Не напрасно народная мудрость говорит: «у него на лбу написано». Лоб-то прикрывает мозг, поэтому написано, то есть запрограммировано – в мозгу. Люди не могут изменить себя, так как не могут изменить свою программу; людей умных, добрых, независтливых, преданных своему делу, друзьям, родным и близким не так уж мало. Но, к сожалению, не так уж и много.

Александр Кириллович был одним из таких людей. Ученики, в которых он верил и которым он стремился отдать все, были дороги ему, как свои дети. Виктор часто вспоминает такой случай. Во время очередного приезда в свой город он, как всегда, со всей своей семьей отправился в гости к директору. Александр Кириллович жил в том же директорском доме, прилегавшем к прекрасному фруктовому саду. Встретились они как родные люди. Директор поинтересовался, не знает ли Виктор, как дела у Бориса Крючкова, который окончил школу раньше Виктора. Еще студентами они подружились в Москве, часто встречались, но затем жизнь сложилась таким образом, что оба они много работали за границей и потеряли связь, хотя через общих знакомых знали друг о друге, передавали приветы, однако давно не виделись. Александр Кириллович никак не мог понять, как же это так: жить в одном городе, окончить одну и ту же школу, один и тот же институт и не встретиться в Москве. Он расстраивался, когда в очередной раз узнавал, что его любимые преуспевающие в жизни ученики так легкомысленно относятся к общению между собой. Он воспринимал это так, будто два родных брата живут в Москве и не встречаются. Виктор рассказывал Александру Кирилловичу, что еще на первом курсе, когда ему не дали места в общежитии, он снимал угол в коммунальной квартире, где обитали шесть семей, и на всех была одна кухня, один туалет и одна ванная. Виктор тогда курил и на кухне часто покуривал с одним из жильцов, простым работягой. Во время перекура они болтали обо всем. И когда жилец-работяга узнал, что у Виктора есть братья, он похвалился, что и у него есть родной брат, который тоже живет в Москве, но вот уже десять лет как они не видятся. Когда Виктор рассказал об этом своей матери во время летних каникул, та расплакалась и стала просить отца забрать Виктора из Москвы: она боялась, что в таком большом городе ее Витька станет таким же, как его сосед по коммунальной квартире.

– Видишь, – сказал директор, – твоя мать считает, что это преступление, грех, когда родные люди не общаются. Я не плачу, но вы оба меня очень расстраиваете. Виктор, давай рассуждать. Ты ведь помоложе, ну, возьмись за это дело, ведь не все время вы находитесь за границей. Вы ведь часто по делам бываете и в Москве, ну, организуй так, чтобы вы встретились…

Александр Кириллович переживал, как родной отец за своих детей.

Я часто думаю: есть ли такие люди, такие директора сегодня в наших школах? Конечно, семья в основном ответственна за будущих граждан своей страны. Александр Кириллович это прекрасно понимал, но одновременно он, как и родители, вкладывал свою душу в учеников, особенно в тех, в кого он верил; он, как и их родители, хотел, чтобы его любимцы стали не только героями, но и правильными людьми в жизни. Он искренне переживал, что его ученики живут в Москве и не встречаются…