Коллектив авторов - Общая часть уголовного права

• Название: Общая часть уголовного права
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-541-4

Книга представляет собой уникальное издание, аналогов которому на сегодняшний день нет. Она написана молодыми учеными – кандидатами и докторами наук и представляет собой взгляд на современное уголовное право тех, кто пришел в науку относительно недавно, но чьи имена уже знакомы специалистам. Они живут и работают в разных концах большой России, начиная от Калининграда и заканчивая Владивостоком.

Материал коллективной монографии структурирован по обычной схеме учебников и курсов по общей части уголовного права. Книга содержит авторский взгляд на то, какие аспекты современного уголовного права относятся к наиболее проблемным; предлагает пути решения этих проблем. В основе работы – Общая часть уголовного закона по состоянию на 1 сентября 2007 г., судебная практика, анализ многочисленных научных работ.

Монография будет полезна ученым, студентам и аспирантам юридических вузов, стремящимся глубоко изучить уголовное право, юристам-практикам, представителям законодательной власти.

---

Несколько другой аспект проблемы отражает в своей работе Н. А. Лопашенко. По ее мнению, термин «субъективное вменение» является не очень удачным в том плане, что «может быть истолкован совершенно иначе, а именно как вменение в зависимости от субъективных усмотрений правоприменителя, или как вменение только в зависимости от умысла или неосторожности, без учета объективных обстоятельств».[151]

Проанализировав изложенные выше позиции, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, поскольку мы не можем в теории уголовного права прийти к единому пониманию термина «субъективное вменение», его нельзя использовать в тексте Уголовного закона, это лишь усугубит путаницу. Во-вторых, для того, чтобы исключить саму необходимость поиска понятия, полярного понятию «объективное вменение», последнее не следует использовать в Уголовном кодексе, тем более, что от этого смысл ч. 2 ст. 5 УК не изменится.[152] В-третьих, что касается предложения В. Д. Филимонова о дополнении рассматриваемой уголовно-правовой нормы положением, согласно которому не допускается привлечение лица к уголовной ответственности «за не совершенное… общественно опасное деяние и за не причиненные им общественно опасные последствия, иными словами, за одно лишь намерение совершить общественно опасное деяние, за „преступный образ мыслей“ и т. п.», то, нам представляется, что эта аксиома нашла свое отражение в ч. 1 ст. 5 УК, гласящей: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина».

Таким образом, мы считаем, что ч. 2 ст. 5 УК могла бы выглядеть следующим образом: «Уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается».

§ 5. Принцип справедливости

Статья 6 Уголовного кодекса гласит: «1. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. 2. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление».

Принцип справедливости, наверное, самый дискуссионный в системе принципов уголовного законодательства. Это обусловлено, главным образом, тем, что справедливость является философской, а не правовой категорией, поэтому появление в уголовном праве принципа справедливости и такой цели наказания, как восстановление социальной справедливости, вызывает у некоторых ученых вполне понятное сомнение: как из многогранного явления вычленить «ту отдельную грань, которая распространяла бы свое действие на такую отрасль права, как уголовное, а тем более попытаться представить эту грань в качестве основного положения этой отрасли, т. е. ее принципа»?[153] Мы полагаем, что именно этим можно объяснить и тот факт, что не все ученые согласны с необходимостью законодательного определения справедливости, и существующие проблемы законодательной регламентации рассматриваемого основного положения уголовного законодательства.

Действительно, приходится констатировать, что в настоящее время принцип справедливости, закрепленный в ст. 6 Уголовного кодекса, сводится лишь к справедливости наказания и иных мер уголовно-правового характера, применяемых к лицу, совершившему преступление, что не совсем верно.

С точки зрения Н. Ф. Кузнецовой, помимо указанного в Уголовном кодексе аспекта, рассматриваемый принцип должен проявляться и в справедливости уголовного закона.[154] Однако основная проблема, на наш взгляд, заключается в определении того, что следует понимать под справедливостью уголовного закона и как законодательно отразить это, несомненно, важное положение.

Обратимся к сущности самой справедливости как морально-этической категории. А. И. Экимов отмечал, что «в отличие от других категорий этики, имеющих оценочный характер, с позиций справедливости оцениваются не отдельные явления, а соотношения между ними».[155] Следовательно, нам недостаточно просто закрепить, что уголовный закон должен быть справедливым; необходимо сформулировать определенные критерии, которым этот закон обязан соответствовать.

Используя имеющиеся в науке уголовного права наработки, мы попробуем сформулировать критерии справедливости уголовного закона.

Во-первых, уголовный закон должен быть криминологически обоснован, т. е., по выражению Н. Ф. Кузнецовой, нацелен на сокращение преступности, исходя из ее уровня, динамики, структуры и прогноза.[156] Э. Ф. Побегайло также указывает на то, что изменения в уголовном законодательстве должны быть криминологически обоснованны, при этом предполагается тщательный учет выявляемых и прогнозируемых тенденций преступности, ее структуры, новых ее видов, контингента преступников и т. п.[157]

Следует обратить внимание на то, что одним из первых попытку монографического исследования криминологической обусловленности норм уголовного права предпринял В. Д. Филимонов. Он рассмотрел криминологические основания установления, изменения и отмены правовых норм, предусматривающих уголовную ответственность за совершение преступления. Далее вопросы, связанные с необходимостью учета социально-экономических факторов в формировании уголовно-правовых норм, проанализировал в своей работе П. С. Тоболкин.[158]

В настоящее время вопрос о необходимости криминологической обоснованности норм уголовного закона приобретает особую актуальность. Надеемся, что с помощью данного критерия мы сможем оградить Уголовный кодекс от нежелательных изменений, таких, например, как некоторые изменения, внесенные Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. Мы полностью согласны с Р. Р. Галиакбаровым и В. В. Соболевым, по мнению которых, «изъяв неоднократность из Уголовного кодекса РФ, законодатель фактически игнорировал серьезные теоретические разработки множественности преступлений, убедительно доказывающие, что повторение преступлений – типичный вариант криминальной активности, вызывающий серьезное возрастание общественной опасности содеянного и нуждающийся в специальной криминализации».[159] И таких изменений немало.

Во-вторых, уголовный закон должен быть обоснован научно.

По нашему глубокому убеждению, именно тесная связь науки, законотворчества и практики применения уголовно-правовых норм позволит прийти к созданию действительно эффективного уголовного закона, направленного на выполнение всех поставленных перед ним задач.

К сожалению, приходится констатировать, что критерий научной обоснованности в настоящее время иногда просто игнорируется. Оценивая некоторые изменения, внесенные в УК РФ все тем же ФЗ от 8 декабря 2003 г., ряд наиболее ярких представителей уголовно-правовой науки в своей статье «Самый гуманный УК в мире» указывают на то, что во время подготовки поправок «не был соблюден один из важнейших принципов законотворчества – его научная обоснованность. Представители научной общественности – эксперты в области уголовного права были фактически отстранены от подготовки законопроекта. Практически все многочисленные и обоснованные замечания ученых страны, которые были представлены в Государственную Думу к первому чтению законопроекта, оказались проигнорированы разработчиками поправок».[160]

В результате практически сразу же после внесения данных изменений всплыл целый ряд недочетов как практического, так и чисто технического характера, что привело к необходимости скорейшего их устранения.[161] Так, одним из главных достижений анализируемого закона является введение двух новых составов: ст. 127.1 УК – Торговля людьми и ст. 127.2 УК – Использование рабского труда. Однако, к сожалению, первая редакция ст. 127.1 УК имела некоторые недостатки. Например, одна и та же цель – изъятие у потерпевшего органов или тканей – являлась и элементом состава по части первой, и квалифицирующим обстоятельством по части второй. Возникал вопрос: как в таком случае квалифицировать действия, например, по вербовке человека, совершенные с указанной целью: по ч. 1 или ч. 2 ст. 127.1 УК? Данный недостаток был исправлен Федеральным законом от 21 июля 2004 г.

Наиболее ярким доказательством необходимости отмеченного критерия является то, что институт конфискации имущества, на сохранении которого так настаивала научная общественность, все же был возвращен в Уголовный кодекс, хотя и в несколько ином статусе. В соответствии со ст. 5 ФЗ № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона „О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма“ и Федерального закона „О противодействии терроризму“» от 27 июля 2006 г.,[162] конфискация имущества относится не к видам наказания, а к иным мерам уголовно-правового характера.