Марина Давыдова - Нормативно-правовое предписание. Природа, типология, технико-юридическое оформление

• Название: Нормативно-правовое предписание. Природа, типология, технико-юридическое оформление
• Автор: Марина Давыдова
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-583-7

Предлагаемая читателю книга посвящена юридической природе, типологии и технике законодательного оформления нормативно-правовых предписаний. Монографическое исследование не только обобщает и систематизирует имеющиеся научные разработки, но и определяет перспективы их использования в теории и практике. В книге разработано авторское определение нормативно-правового предписания, проанализированы его сущностные признаки. Не ограничиваясь детальным рассмотрением различных отраслей законодательства, автор широко использует данные лингвистики.

Работа заслуживает внимания как студентов, так и ученых.

---

Нетрудно заметить, что подобный «круговорот идей» возникает достаточно часто. Кроме приведенного примера можно назвать и другие. Так, нами рассматривалась точка зрения В. К. Бабаева, сог ласно которой разноуровневые явления – НПП и ПН – образуют основу системы права. Аналогичным образом некоторые ученые называют в числе элементов системы законодательства и норма тив ный акт в целом и отдельные НПП[65]. Естественно, оценивая эту позицию, можно привести те же самые аргументы: правовой акт – совокупность НПП, не может признаваться логически неделимым элементом системы одновременно с составляющими его НПП.

Очевидно, такая ситуация в науке вполне закономерна. Изучая ту или иную проблему, каждый исследователь вырабатывает собственный взгляд на нее, при этом схватывая, освещая реальные, действительные черты и особенности объекта. Если выявить то общее, что присутствует во всех или в большинстве концепций, станет ясна сама природа исследуемого явления. А поняв эту природу, можно выбрать тот подход, который с методологической точки зрения является более удачным, т. е. больше способствует ее раскрытию. Именно поэтому «создание понятия не есть результат труда лишь одного ученого, а является продуктом развития всей науки»[66].

Применительно к тому спектру взглядов, краткий обзор которых был проведен нами, можно сделать вывод, что, несмотря на значительный разброс мнений (НПП рассматривается как основа системы законодательства, ее части, нормативного акта, системы права, одной из подструктур системы права, обеих систем одновременно), большинство авторов высказывают, как минимум, две общие идеи:

1) НПП невозможно отождествить только с формой или только с содержанием права;

2) понятием «НПП» охватывается весь массив велений законодателя, включающий в себя далеко не только ПН.

К подробному исследованию второго вывода мы обратимся несколько позже (в § 3 настоящей главы). А чтобы достаточно наглядно осветить первый, наилучшим образом, как уже говорилось, подходит взгляд на НПП как начальный элемент отраслевой системы законодательства.

Последняя, повторимся, служит промежуточным, переходным звеном между системами права и законодательства и состоит из реальных единиц правового текста, теоретически объединяемых в отрасли и институты.

Учитывая названную особенность отраслевой системы законодательства, можно говорить о специфической природе НПП.

С одной стороны, НПП не всеми признается элементом законодательства (при сугубо формальном подходе к нему – как системе нормативных актов, построенной по иерархическому или федеративному принципу), но сам правовой акт, лежащий в основе этой системы[67], представляет собой не что иное, как текст, состоящий из отдельных правовых высказываний – отдельных велений законодателя.

С другой стороны, первичным звеном системы права считается не НПП, а ПН, но говорить о ПН мы можем, лишь основываясь на конкретных правовых велениях, непосредственно выраженных в законодательстве[68], т. е. на НПП.

В научном исследовании не всегда уместны образные сравнения, метафоры, однако иногда они помогают яснее выразить ту или иную мысль. НПП представляет собой мельчайшую частицу – квант, из которого складываются атомы правовой материи. Элементом («атомом») системы права является ПН, НПП же может рассматриваться как составляющая элемента («квант»).

Итак, и ПН (содержание), и нормативный акт (форма) строятся из НПП. Существование систем права и законодательства, их центральных элементов, таким образом, невозможно без НПП. Отсюда, можно предположить, что НПП, являясь начальным звеном лишь отраслевой системы законодательства, как бы одновременно связано с обеими рассматриваемыми системами (и с содержанием, и с формой права).

В результате НПП выступает как универсальная категория, объединяющая систему законодательства и систему права. Это своего рода «строительный материал», без которого начальные элементы этих систем немыслимы.

Тот факт, что НПП нельзя однозначно отнести к форме или к содержанию права, не противоречит логике исследования. Рассмотрение формы и содержания по отдельности – это всегда научная абстракция[69]. В этом смысле абстрактны понятия системы права и системы законодательства. В действительности они, взятые в отдельности, не существуют. Они необходимы для детального изучения всех аспектов реально существующего действующего права. Мельчайшим элементом этого реально, объективно существующего права и является НПП – минимальное веление законодателя. Говоря о нем, мы не стремимся различать формальный и содержательный аспекты, потому что как работающий компонент права, как правовое явление, а не его теоретическое понятие НПП существует только в единстве формы и содержания.

Нельзя поэтому согласиться с высказанным в литературе мнением, что НПП имеет неправовую природу и не может рассматриваться как элемент объективного права[70]. Наоборот, его природа – самая что ни на есть правовая, оно выступает как «живая клеточка правовой материи», мельчайшая частица реально существующего права.

Итак, на уровне более или менее крупных структурных образований (таких, как нормативный акт, ПН, правовой институт) условное разделение формы и содержания, отдельное исследование формальных и содержательных аспектов, разумеется, необходимо. Но нельзя забывать, что разделение это условно, что в реальной жизни изучаемое явление существует в неразрывном единстве формы и содержания. Категория НПП позволяет подчеркнуть это единство на уровне мельчайших элементов объекта.

В то же время, переходя на язык научных абстракций, мы встаем перед необходимостью найти в системе соответствующих теоретико-правовых категорий место для НПП. Помещая его в систему законодательства (форму), мы руководствуемся несколькими соображениями:

1) место начального элемента системы права достаточно прочно занимает ПН, а соотносимая с ней категория, обозначающая минимальный элемент системы законодательства в теории, как отмечалось, отсутствует[71];

2) исследование НПП как элемента системы законодательства дает возможность наилучшим образом раскрыть природу этого явления.

Включая НПП в систему законодательства, мы подчеркиваем тем самым его связь с непосредственным волеизъявлением законодателя, его живой, подвижный характер (но «подвижный» не в силу саморазвития содержания в отрыве от формы, а «подвижный» только при условии и в силу изменения формы).

Безусловно, определенный акцент на форме в этом случае все равно делается. Однако для этого есть свои основания. Дело в том, что взаимодействие содержания и формы в праве имеет свои особенности. Общефилософские положения об определяющей роли содержания по отношению к форме, о том, что содержание, изменяясь, ломает форму, а форма, как правило, отстает от содержания в своем развитии[72], применимы к описанию динамики права лишь с некоторыми оговорками. В процессе развития изменяется, в первую очередь, не само содержание права, а общественные потребности, общественные отношения, требующие нового нормативного урегулирования. Содержание же права, несмотря на это, в целом остается неизменным до тех пор, пока законодатель не внесет в него изменения[73]. Именно деятельность законодателя является источником появления НПП, ключевым моментом в его существовании. Она одновременно выступает как конечный пункт процесса правообразования и как начальный пункт самостоятельной жизни НПП. Импульс развития права идет, таким образом, не «изнутри» (не из содержания права), а «извне» (от регулируемых общественных отношений). Можно заключить поэтому, что определенный «перекос» в сторону формы существует в праве объективно[74]. И именно этот «перекос», эту «особую содержательность» формы права мы подчеркиваем, помещая категорию НПП («живого», нерасчленяемого элемента, «атома» права) в систему законодательства. Тем самым преодолевается взгляд на законодательство как застывшую форму права. Именно поэтому, включая НПП в систему законодательства, мы, тем не менее, называем их не законодательными[75], а правовыми предписаниями.

Итак, анализ существующих концепций НПП позволяет заключить следующее. В самом общем виде НПП должно признаваться начальным элементом системы законодательства. Это дает возможность подчеркнуть связь правовых велений с текстом нормативных актов, а также выделить в законодательстве категорию, корреспондирующую ПН как начальному элементу системы права.

Однако при более глубоком рассмотрении возникает необходимость уточнить принятую концепцию, признав НПП элементом лишь отраслевого среза системы законодательства, основываясь на том, что: