Марина Давыдова - Нормативно-правовое предписание. Природа, типология, технико-юридическое оформление

• Название: Нормативно-правовое предписание. Природа, типология, технико-юридическое оформление
• Автор: Марина Давыдова
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-94201-583-7

Предлагаемая читателю книга посвящена юридической природе, типологии и технике законодательного оформления нормативно-правовых предписаний. Монографическое исследование не только обобщает и систематизирует имеющиеся научные разработки, но и определяет перспективы их использования в теории и практике. В книге разработано авторское определение нормативно-правового предписания, проанализированы его сущностные признаки. Не ограничиваясь детальным рассмотрением различных отраслей законодательства, автор широко использует данные лингвистики.

Работа заслуживает внимания как студентов, так и ученых.

---

– НПП устанавливаются государством;

– обеспечиваются силой государства.

Следует согласиться с В. Н. Карташовым в том, что для характеристики современного права термин «государственно-властное веление» становится слишком узким. НПП содержатся в нормативных актах органов местного самоуправления, негосударственных организаций и т. п. Правильнее поэтому называть их властными велениями[102]. Использование традиционного термина «государственно-властное веление» в настоящей работе объясняется, в первую очередь, стремлением указать на то, что НПП – это веления не только устанавливаемые, но и признаваемые, поддерживаемые государством, опирающиеся на его авторитет.

2) Опора на возможность государственного принуждения является одним из важнейших признаков права в целом, условием его существования и функционирования как общеобязательного регулятора поведения людей.

Однако, указывая в качестве главного признака, что НПП является велением государственной власти, мы, в первую очередь, имеем в виду его обеспеченность, гарантированность принудительной силой этой власти. Властность веления подразумевает его обязательность[103], а следовательно, защиту со стороны государства.

3) Называя в качестве признака НПП его правовой характер, А. П. Заец также подразумевает, что НПП устанавливаются государством, обеспечиваются мерами государственного воздействия и являются поэтому общеобязательными требованиями[104]. Очевидно, аналогичный смысл вкладывается в понятие «государственно-властное веление».

4) Второй определяющий признак НПП – непосредственная выраженность в тексте нормативно-правового акта. М. М. Бахтин писал, что текст – это первичная данность для лингвистики, филологии, литературоведения, истории, права и вообще всего гуманитарно-философского мышления, он «является той непосредственной действительностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и могут исходить эти дисциплины и это мышление. Где нет текста, там нет и объекта для исследования и мышления»[105]. Именно поэтому «не следует рассматривать законодательный текст как нечто сугубо формальное, чисто документальное. В законе нет ничего иного (ни большего, ни меньшего), кроме того, что выражено в тексте – в словах, словесных формулировках. Только и исключительно через них закон раскрывает свое содержание, “входит” в общество, в жизнь людей»[106]. Образно говоря, право[107] – это не мысль законодателя, это его слова.

5) Вероятно, двойственная природа, выделенная А. Л. Пар фентьевым в качестве признака НПП, представляет собой не что иное, как единство формы и содержания НПП, которое следует из сочетания двух его основных черт.

6) В качестве одной из главных черт НПП выступает нормативность[108]. Сущность этой категории заключается в направленности на регулирование вида общественных отношений, внесение в них общеобязательного порядка, установленной меры[109]. Это внутреннее качество НПП оформляется внешними признаками нормативности. По поводу определения количества этих признаков в литературе существует две основных точки зрения. Автором первой является И. С. Самощенко, выделивший два главных признака: (а) неконкретность (неперсонифицированность) адресата и (б) периодичность (постоянный характер) действия[110]. А. В. Мицкевич добавил к ним третий признак: (в) сохранение действия независимо от исполнения[111].

Отмечая достаточно спорный характер последней позиции, А. П. Заец указывает, что идея А. В. Мицкевича является плодотворной, поскольку позволяет сконцентрировать внимание на сохранении действия НПП как на конечном результате, итоге влияния регулируемых отношений на эти НПП[112]. Поэтому многие правоведы вслед за А. В. Мицкевичем перечисляют три названных признака нормативности[113].

Однако другие ученые считают выделение третьего признака излишним. По мнению И. С. Самощенко, периодичность действия НПП охватывает как возможность неоднократного применения, так и то, что НПП не исчерпывается однократным исполнением[114]. Ю. В. Болхин указывает, что признак периодичности имеет несколько значений. В одних случаях он означает повторность, неоднократность применения НПП, в других – непрерывность, постоянство их действия[115]. В связи с этим именно неконкретность адресата и возможность неоднократного применения НПП рассматриваются как общеродовые, универсальные признаки нормативности[116].

7) Формальная определенность, по мнению Н. Н. Вопленко, проявляется в том, что:

– НПП издаются или санкционируются строго определенными органами,

– в четко определенном порядке,

– выражаются в формализированных источниках,

– вступают в силу и прекращают свое действие в соответствии с установленной юридической процедурой[117].

П. Е. Недбайло указывает также на то, что они устанавливают точно определенные права и обязанности участников общественных отношений[118]. Следует, однако, согласиться с О. Э. Лейстом в том, что подобная абсолютизация формальной определенности НПП (и права вообще) недопустима и приводит к преувеличению их императивности (в том числе и норм, предоставляющих различные права)[119]. Формальная определенность понимается большинством авторов именно как «определенность правовых норм (читай «НПП». – М. Д.) по форме, т. е. понятие, не затрагивающее логико-юридическое содержание нормы»[120]. Исходя из этой позиции, ясность, четкость, недвусмысленность – одним словом, определенность содержания[121] НПП – это, скорее, не признак, а требование, обусловливающее эффективность его действия.

Таким образом, в признак формальной определенности НПП можно включить следующие элементы:

– НПП издаются управомоченными органами в строго определенном порядке;

– находят свое отражение в нормативных актах (определенной юридической силы и сферы действия во времени, в пространстве и по кругу лиц).

8) А. Л. Парфентьев указывает также на то, что в НПП выражается определенное правовое отношение между субъектами права. По нашему мнению, данное положение не может быть рассмотрено как родовой признак НПП. Правовые веления, закрепленные в тексте нормативного акта, разнообразны. Как будет показано ниже, далеко не каждое из них несет в себе правило поведения, и не каждое имеет результатом своей реализации правоотношение. Такие признаки как предоставительно-обязывающий характер[122], модель регулируемых общественных отношений[123], модель взаимодействия соответствующих субъектов[124] считаются обычно присущими ПН. Ввиду того, что нами не ставится знак равенства между категориями «ПН» и «НПП», перенос данных признаков на понятие НПП представляется необоснованным.

9) Тот факт, что НПП является начальным элементом системы законодательства, характеризует, вероятно, не само понятие НПП, а его место в правовой системе. Поэтому правильнее рассматривать его не в качестве признака НПП, а в качестве черты, определяющей его значение в системе категорий правовой науки.

10) Обязательной чертой НПП считается его логическая завершенность. С синтаксической точки зрения, существенным признаком завершенности коммуникативной единицы языка является ее контекстная свобода, или самодостаточность единицы[125]. Она предполагает отсутствие необходимости обращения к внешним источникам информации. Мысль законодателя выражена здесь от начала и до конца, смысл веления может быть понят без учета контекста.

При этом и лингвисты, и правоведы подчеркивают относительность этой логической завершенности[126]. Так, по мнению А. Л. Парфентьева, относительность логической завершенности НПП обусловлена тем, что оно не может регулировать общественные отношения изолированно от других, тесно связанных с ним НПП[127].

11) Как подчеркивает П. Б. Евграфов, каждое НПП представляет собой относительно завершенное юридическое целое[128]. Цельность как признак НПП не тождественна логической завершенности. Понятием, противоположным цельности, является дробность. Цельный характер НПП означает, что оно представляет собой внутренне согласованное правовое веление, элементы которого объединены общим смыслом, образуя некое единство, целостность. Все части целого неразрывно связаны между собой. Вынесение элемента за пределы внутренней структуры, раздробление НПП ведет к нарушению его целостности. Отсюда, невозможно изложение одного цельного НПП в нескольких частях нормативного акта или нескольких актах.

12) Со сказанным выше согласуется представление об элементарном характере НПП. Это означает, что НПП представляет собой минимальное веление законодателя, и попытка «расчленить» его на более мелкие правовые требования неизбежно приведет к потере смысла. Из этого вовсе не следует, что НПП не может быть разделено на структурные части, но ни одна из этих частей, взятая в отдельности, не является самостоятельным логически завершенным велением. Каждое слово законодателя «работает» здесь на формулирование одного конкретного НПП.