Георгий Гюрджиев - Рассказы Вельзевула своему внуку

• Название: Рассказы Вельзевула своему внуку
• Автор: Георгий Гюрджиев
• Жанр: Религия
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-386-08682-4

Георгий Иванович Гюрджиев учил традиционным способом, теоретически и практически, обращаясь к небольшому кругу учеников и не разрешая никаких записей. В 1924 г., после серьезной автомобильной катастрофы, вынужденный передавать свои идеи в письменном виде, он прибегнул к древней традиционной форме, доступной всем, – мифу на вселенском уровне, главная тема которого – смысл человеческой жизни.

Не оставляя других своих занятий, он начал писать с присущей ему творческой силой, заставляя своих учеников читать отдельные части вслух, чтобы в его присутствии они могли проникнуть в глубину его идей. В итоге, через несколько лет, на свет появился монументальный труд – произведение в трех сериях: «Всё и Вся». «Рассказы Вельзевула своему внуку» – первая и самая важная его часть.

Эта книга легендарна. Это путешествие, полное приключений по неизведанной стране, дающее возможность пережить пробуждение наяву.

---

Я тем более сделаю непременно так, потому что сейчас опять вспомнил ту, случившуюся с неким закавказским курдом историю, которую я слышал в моей еще совсем ранней юности и которая в последующей моей жизни при воспоминании о ней в соответствующих случаях всегда порождала во мне «долго-неугасаемый» импульс умиления.

По-моему, будет очень полезно как для меня, так и для вас, если я расскажу вам про эту историю, происшедшую с упомянутым закавказским курдом, немного подробнее.

Будет полезно, потому что мною уже решено самую вытекающую из этой истории «соль», или, как бы сказали современные чистокровные «дельцы-евреи», – «цимес», сделать одним из основных принципов общей той новой литературной формы, которую я собираюсь применить для достижения преследуемых мною целей через посредство этой моей новой профессии.

Этот закавказский курд как-то раз из своей деревни по каким-то делам отправился в город и там на базаре, в лавочке фруктовщика, увидал красиво устроенную выставку из всевозможных фруктов.

Среди этих выставленных фруктов он заметил один очень красивый как по цвету, так и по форме «фрукт», который по своей внешности так ему приглянулся и ему так захотелось его попробовать, что, несмотря на почти полное отсутствие у него денег, он решил непременно купить хотя бы только один такой дар Великой Природы и отведать его.

Тогда он, в большом возбуждении и с несвойственной ему смелостью, заходит в лавку и, указывая своим перстом, конечно мозолистым, на понравившиеся ему «фрукты», спрашивает у лавочника о цене. Лавочник ему отвечает, что фунт их стоит шесть грошей.

Он, находя, что эта цена для такого, по его понятиям, «прекраснейшего фрукта» совсем не дорогая, покупает целый фунт.

Кончив свои дела в городе, наш курд в тот же день опять пешком возвращается домой в свою деревню.

Идя во время заката солнца по горам и долинам, волей-неволей воспринимовывая внешнюю видимость вообще очаровывающих частей лона Великой Природы, Общей Матери, и непроизвольно впитывая в себя чистый воздух, не отравленный обычными выделениями промышленных городов, ему очень естественно вдруг захотелось удовлетвориться также обычной пищей, и потому он, сев на краю дороги и достав из своего провизионного мешка хлеб и купленные приглянувшиеся ему «фрукты», стал не торопясь есть.

Но… О ужас! Очень скоро в нем все начало гореть.

Несмотря на это, он продолжал свою еду.

Это несчастное двуногое творение продолжало делать это только благодаря той самой особой, впервые мною отмеченной человеческой присущности, принцип которой я как раз имел в виду, когда предрешил положить его в основу созданной мною новой литературной формы, намеренно сделать одним из факторов, приводящих к намеченной мною цели, как бы сказать «руководящим-маяком», смысл и значение которого, я уверен, и вы тоже скоро поймете, конечно, согласно степени вашей сообразительности, во время чтения какой-либо из последующих глав моего писания, если, конечно, рискнете и будете читать дальше, а может быть вы уже «расчухаете» кое-что даже в конце этой первой главы.

Итак, в то время как наш курд был поглощен всеми в нем происходящими, ему несвойственными ощущениями от такой своеобразной трапезы на лоне природы, по той же дороге проходил его односельчанин, слывший среди своих за человека очень умного и бывалого, и он, видя, что все лицо его земляка горит, а из глаз льются слезы и что несмотря на это он, увлеченный как бы выполнением самого главного своего долга, продолжает есть настоящий «стручковый перец», говорит ему:

– Что ты делаешь, идиот Иерихонский?! Ведь ты совсем сгоришь! Брось есть этот необычный и непривычный для твоей натуры продукт.

А наш курд ему и отвечает:

– Нет, ни за что не брошу. Ведь я за них заплатил мои последние шесть грошей. Если даже моя душа выйдет из моего тела, и то я буду их есть.

Сказав это, наш положительный курд – надо, конечно, полагать, что он был таковым, – не прекратил, а продолжал есть «стручковый-перец».

После только что вами воспринятого, я надеюсь, конечно, только на всякий случай, что в вашем мышлении уже начинает возникать соответствующая мыслительная ассоциация, долженствующая в результате, как у некоторых современных людей иногда бывает, слагать то самое, что вы вообще называете пониманием и что в данном случае вы понимаете меня, именно: почему я, хорошо зная и неоднократно уже преисполняясь умилением от такой человеческой присущности, заключающейся в неизбежной проявляемости того, что, если кто заплатит за что-либо деньги, он должен использовать обязательно все до конца, воодушевился всем своим общим наличием возникшей в моем мышлении идеей, принять все доступные мне меры для того, чтобы вы, мой, как говорится, «ближний-по-аппетиту-и-по-духу», если бы оказались человеком, который уже привык читать хотя и всякие книги, но все же только написанные исключительно на упомянутом «интеллигентско-разговорном-языке», и, уже заплатив деньги за мои писания, только потом узнали бы, что они написаны не на том обычном для вас удобно и легко читаемом языке, не были бы принуждены в силу этой человеческой присущности дочитывать их во что бы то ни стало до конца, подобно тому, как принужден был это делать наш бедный закавказский курд с едой, приглянувшейся ему только пока по внешности, – «шутить-не-любящего» благородного «красного перца».

Вот я и хочу, в целях избежания какого-либо недоразумения из-за такой присущности, данные для которой слагаются в общем наличии современного человека очевидно благодаря тому, что он часто посещает кинематограф и не упускает случая заглянуть в левый глаз особе другого пола, чтобы эта моя вступительная глава была напечатана сказанным образом и всякий мог бы ее прочесть, не разрезая самой книги.

В противном случае книжный торговец, как говорится, «прицепится» и непременно лишний раз проявит себя согласно основного принципа вообще торговцев, формулируемого ими следующими словами: «Ты-будешь-большой-дурак-а-не-рыбак-если-упустишь-рыбу-уже-дотронувшуюся-до-приманки», и разрезанную книгу не захочет принять обратно.

Относительно того, что это может так случиться, у меня нет никакого сомнения. Я вполне ожидаю такую с их стороны бессовестность.

Факторы для порождения во мне уверенности в такой, со стороны книжных торговцев, бессовестности окончательно оформились тогда, когда, в бытность мою профессиональным «индийским факиром», мне понадобилось для свершительного выяснения одного «ультра-философского» вопроса ознакомиться, между прочим, также с ассоциативным процессом для проявляемости автоматически сконструированной психики современных книжных торговцев и их приказчиков, во время всучивания ими книг покупателям.

Зная все это и к тому же став после случившегося со мной несчастья по своей натуре до последних пределов щепетильным и справедливым, я не могу не повторить, т. е. еще раз не предупредить, и даже умоляюще советовать, чтобы вы, прежде чем приступить к разрезанию листов этой моей первой книги, очень внимательно и даже не один раз прочитали бы эту начальную главу моих писаний.

А в том случае, если вы, несмотря даже на такое мое предупреждение, все-таки пожелаете ознакомиться с дальнейшим содержанием моих изложений, то мне ничего другого не останется сделать, как только пожелать вам от всей моей «настоящей-души» очень и очень хорошего «аппетита» и желать вам все прочитанное «переварить» не только во здравие вас самих, но и во здравие всех ваших близких.

Я сказал «настоящей-моей-души», потому что, живя последнее время в Европе и сталкиваясь часто с людьми, любящими при всяком подходящем и неподходящем случае упоминать всуе всякие, долженствующие быть священными, употребляемыми только для внутренней жизни человека, имена, т. е. напрасно клясться, я, будучи, как уже признался, вообще последователем не только теоретическим, какими последователями чего-либо становятся современные люди, а и практически веками зафиксированных народной мудростью изречений, в том числе и изречения, в высшей степени соответствующего данному случаю, выраженного словами – «с-волками-жить-по-волчьи-выть», решил, для того, чтобы не вносить дисгармонии в это установившееся здесь в Европе обыкновение, – клясться при разговорных сношениях и в то же время поступать согласно заповеди, выраженной устами святого Моисея – «не беспокоить понапрасну священных имен», воспользоваться одним из казусов «новоиспеченного», в данный период модного разговорного языка, т. е. английского, и начал в требующихся случаях клясться моей «английской-душой».

Дело в том, что на этом разговорном языке слова «душа» и «пятка» не только произносятся, но даже почти пишутся, одинаково.

Не знаю, как вы, уже наполовину кандидат на покупателя моих писаний, но моя своеобразная натура не может даже при большом умственном желании не возмущаться и таким фактом проявляемости людей современной цивилизации. На самом деле, как можно самое высшее человеческое, особенно любимое нашим ТВОРЦОМ ОБЩИМ ОТЦОМ, наименовать и частенько до уяснения себе принимать за самое низшее в человеке?