Сергей Изуграфов - Пять амфор фалернского

• Название: Пять амфор фалернского
• Автор: Сергей Изуграфов
• Жанр: Триллер

Алекс Смолев переезжает из Санкт-Петербурга на греческий остров Наксос, где Алекс покупает виллу и виноградник. Загадочные убийства постояльцев виллы и жителей острова заставляют Смолева принять активное участие в расследовании преступлений. Ему помогают его друзья, работники виллы, инспектор уголовной полиции острова и даже Бюро Интерпола в Греции. И вот снова очередное преступление ставит полицию в тупик…

---

– И что происходит с этим вкусным вином? Неужели все выпивают? – снова поразилась молодая англичанка.

– Нет, нет, что вы! Многие подобные находки продаются с аукционов в частные коллекции. Бывает, что вино иногда дегустируется, причём бокал такого вина может стоить до двадцати пяти тысяч евро. Но желающих его продегустировать, как ни странно, очень много.

– О чем вы говорите, Панайотис, друг мой? – поинтересовался Джеймс, вернувшись в компанию с большим блюдом горячих жареных кальмаров и креветок, от которых заманчиво пахло чесноком, лимоном, дымком с гриля и оливковым маслом. Он пристроил его на стол, для чего пришлось раздвинуть многочисленные тарелки и подносы с салатами и закусками. – Что стоит двадцать пять тысяч евро?

– Ты кушай, дорогой, кушай. Не отвлекайся! – задумчиво сказала ему Лили, многозначительно взглянув на Смолева. – Я не хочу перебивать тебе аппетит. Ты все узнаешь в свое время.

– Да? Ну и славно. Попробуйте этих кальмаров, друзья, они восхитительны! Говорят, они еще сегодня плавали в море! А креветки, вы видели когда-нибудь креветки такого размера? Это настоящие спартанцы, смотрите, какие они крупные и упитанные и как чудесно пропеклись! А те, что подают у нас в ресторанах – это просто замороженные недомерки, недостойные жить на свете, из тех, что сбрасывали со скалы во времена Спарты. Впрочем, я бы отправил туда же и большинство наших британских рестораторов. Алекс, Понайотис, друзья мои, почему вы не едите креветок? Присоединяйтесь!

Спустя четверть часа Феодоракис откланялся под предлогом срочных дел в музее и, распрощавшись, покинул компанию. Алекс провожал его прямую фигуру взглядом до тех пор, пока тот не покинул террасу.

– Вы давно и хорошо его знаете, Джеймс? – задумчиво поинтересовался он у англичанина.

– Как вам сказать, – полгода точно! Его нам Бог послал. Говорят, что у него была кафедра на археологическом факультете в Салониках. Но из-за конфликта с начальством он ушел и осел здесь, на Наксосе. Кажется, в Салониках у него осталась дочь, в частном колледже, – да, дорогая? – обратился он к жене. Та кивнула.

– Вот такой человек похоронил себя в этой глуши. Правда, связи в Министерстве культуры у него сохранились по-прежнему неплохие. Он нам очень помог и с разрешениями на раскопки, и с поисками корабля. Мы обследовали пять точек, но все было безуспешно. Я было отчаялся! Но тут появился Понайотис – и все стало получаться, как по волшебству! Он взял на себя все организационные вопросы, нанял команду профессиональных водолазов. И они обнаружили корабль в третьем квадрате; оказалось, что мы его просто пропустили. У него прекрасные организаторские способности, он вообще очень системный и целеустремленный человек. Он мне чем-то напоминает вас, Алекс.

А я чувствую сильный запах серы, подумал Смолев, но вслух произнес:

– Простите за вопрос, Джеймс, но кто финансирует все поисковые и водолазные работы? Если это не секрет.

– Какие секреты у меня могут быть от вас, Алекс? – искренне возмутился археолог. – Тут никаких секретов нет. Все работы финансирую я в рамках гранта, что выделен мне Европейским исследовательским советом совместно с Американским советом ученых обществ в рамках программы раскопок на территории Греции. Все раскопки идут под эгидой Университета в Афинах, Британского музея и кафедры археологии Лондонского университета, где я и преподаю, собственно. Скучнейшее занятие, скажу я вам! Эти студенты – абсолютно безголовые существа. У этой креветки мозгов больше. Впрочем, я отвлекся. Да, еще в прошлом году я получил премию имени Сетона Ллойда за результаты прошлого сезона, – безмятежно махнул он вилкой с наколотой креветкой. – Но она уже вся потрачена.

– Скажите, а кто составлял официальную заявку в Министерство культуры Греции на проведение подводных археологических работ? И от чьего имени подавалась заявка? Кстати, разрешение вы получили лично?

– Упаси господи! Все делал он, Понайотис, я же говорю вам, Алекс. Он золотой человек: сам все составил и подал по своим каналам! Более того, он даже подсказал способ, чтобы ускорить процедуру! – обмакивая креветку в чесночный соус, заявил Джеймс.

– Неужели? И что же это за способ? – с интересом спросил Алекс. – Вдруг мне тоже захочется заняться археологией на Наксосе, а предупрежден – значит вооружен!

– О, это оказалось очень просто. Запрос должен идти от компании, зарегистрированной на территории Греции. Другими словами, местным они верят больше. Панайотис нашел местную компанию, которая и подала заявку. И дело резко ускорилось! Нам дали разрешение всего через две недели, правда, я его даже не читал, оно у Панайотиса. Вы не представляете себе, Алекс, как я ненавижу бюрократические процедуры! Слава Богу, теперь я от них избавлен и могу сосредоточиться на исследованиях и диссертации.

– Так, – покачал головой Алекс. – Давайте разбираться, Джеймс. Вы самостоятельно обнаружили древнеримский затонувший корабль с грузом в целости и сохранности. Одно это, само по себе, уже знаковое событие в международной археологии. Вы полностью профинансировали эти поиски из своей премии имени Сетона Ллойда и научных грантов и продолжаете оплачивать водолазные работы и сейчас. При этом, разрешение на проведение работ, как вы говорите, получено на другое юридическое лицо, зарегистрированное на Наксосе и предложенное вам вашим коллегой Феодоракисом. И вы понятия не имеете, что за люди за этим стоят. Он же полностью распоряжается ходом работ, которые ведутся за ваш счет. И таким образом, при удачном стечении обстоятельств, вся слава археолога достанется ему, а миллионы евро – официальная премия кладоискателя в размере четверти стоимости клада от лица Греческой республики – тому юридическому лицу, которое вы даже не знаете: ведь вы так ненавидите бюрократические процедуры! И разрешение от Министерства культуры вы не читали по той же причине, этим занимается Панайотис. А когда амфоры извлекут из воды – за ваш счет, друг мой, – вы, в лучшем случае, если вам позволят, сможете ознакомиться с находками, описать их и сфотографировать. И то сказать, сомневаюсь, что вас вообще к ним подпустят. Ведь все, что вам нужно – это диссертация. Я все правильно изложил? Я ничего не имею против чистой науки и филантропии, если вы это делаете сознательно.

– П-подождите, Алекс, – внезапно начал заикаться Джеймс Бэрроу, роняя кусок кальмара с вилки прямо на скатерть. – Ч-черт меня возьми! Когда вы это ТАК говорите, то я выгляжу полным идиотом и тупицей… И о каких миллионах евро идет речь, – ради всего святого, ничего не понимаю! – Он растерянно и беспомощно поглядел на Лили, ища у нее поддержки.

– Ты идиот, милый! – та покачала головой и нежно погладила мужа по щеке. – Но я все равно люблю тебя. Что нам теперь делать, Алекс?

Часть вторая

«Там разведен был и сад виноградный богатый, и гроздья

Частью на солнечном месте лежали, сушимые зноем,

Частью же – ждали, чтоб срезал их с лоз виноградарь, иные

Были давимы в чанах, а другие – цвели, иль осыпав

Цвет, созревали и полнились медленно соком янтарным».

Гомер, «Одиссея»

Очередное чудесное утро на острове началось для Алекса с телефонного звонка из Афин. Он по привычке сидел в удобном плетеном кресле на балконе своего номера с прекрасным видом на бухту Наксоса. Это была новая привычка, что он приобрел за последний месяц: проснуться как можно раньше, когда солнце только озаряет своим светом линию горизонта, принять холодный душ, растереться махровым полотенцем, накинуть халат и сесть в утренней прохладе в полюбившееся ему кресло, наблюдая, как от встающего солнца на востоке протягивается ослепительная дорожка прямо к его балкону. И эта привычка ему нравилась.

Ему вообще все здесь нравилось, и с каждым днем все больше и больше! Слушать шелест волн, крики чаек в марине и наблюдать за возвращением рыбаков с ночной ловли. Это были прекрасные два часа перед завтраком, проспать их было бы преступлением. А завтрак? Это был тот редкий случай, когда наслаждение не уступало предвкушению. Алекс очень ценил это время: он успевал передумать о многих вещах, вспомнить то, что хотелось вспомнить, систематизировать и разложить по полочкам у себя в голове впечатления предыдущего дня, пока солнце медленно поднималось над горизонтом и будило остров. Раздалась трель телефонного звонка. Оказалось, что полковник Виктор Манн – тоже ранняя пташка!

– Правильно ты им все сказал. Пусть он возьмет паузу на пару дней. Придумает что-нибудь, мол, проблемы с банком. Сейчас с банками Греции черт знает что творится. Я завтра отправлю к вам пару своих агентов, они возьмут процесс под наблюдение. А вообще, голову надо включать! – назидательно проговорил в трубку заместитель главы Бюро Интерпола. – Чистой науки он захотел! Тоже мне – мечтатель! Это где ж в наше-то время ты найдешь такую роскошь? Все на себя одеяло тянут, что-то выжучивают, выкручивают, отгрызают. Измельчали эллины, всяк свою выгоду блюдет. Кстати, недавно повязали двух местных бедолаг, пытались на черном рынке толкнуть один артефакт – статуэтку эпохи неолита, что они откопали в пещере одной на Пелопонессе. Слышал историю? Нет? А вот послушай. Вся фигурка – сантиметров тридцать. Штука редкая, ей около восьми тысяч лет. Так они ее оценили в два миллиона евро, по миллиону, значит, на каждого – уж на что хватило фантазии, и пытались сбыть перекупщикам. Ну и продали… Агентам Интерпола, работавшим под прикрытием. Сам понимаешь, статуэтку – в музей, а этим идиотам местный Верховный суд впаял по двадцать лет. Очень громкое было дело. Сейчас с этим в Греции жестко!