Карл Фридрих Беккер - Мифы Древнего мира

• Название: Мифы Древнего мира
• Автор: Карл Фридрих Беккер
• Жанр: Проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-84616-0

«Мифы Древнего мира» – отчасти сокращенный перевод книги немецкого писателя и педагога Карла Фридриха Беккера (1777–1806), сделанный в 1843 году выдающимся русским просветителем, филологом, критиком и журналистом Николаем Ивановичем Гречем (1787–1867). Это подробный обзор истории Древнего мира – от мифов о сотворении Вселенной до распада Западной Римской империи, – наполненный живыми подробностями быта различных времен и народов, занимательными историческими анекдотами, неожиданными выводами и параллелями с современностью.

---

Но источник беспрерывных смут заключался главным образом в отсутствии прочного устройства государственных и гражданских отношений и в различии желаний и стремлений политических партий. Таких партий было три, и они назывались историками по местностям афинской области, в которых жили: диакрии или гиперакрии (жители гор), педии (жители равнин) и парали (жители побережья). Диакрии – самые бедные ограниченные в правах, стремились к переделу земельной собственности, а главным образом, к равноправию всех граждан, т. е. к демократии; парали – граждане среднего сословия, торговцы и мореходы, желали умеренных законов; педии, состоявшие из благородных землевладельцев, желали видеть управление в руках немногих, т. е. олигархию. К диакриям примкнула большая часть бедных из других областей, которые сильно задолжали богатым (явление, встречаемое почти во всех государствах того времени) и принуждены были отдать им в залог маленькие земельные участки или самих себя. Они жили под постоянным гнетом строгих законов, охранявших права заимодавцев, и готовы были прибегнуть к самым отчаянным средствам, лишь бы уничтожить мучителей. Умиротворить с возможною осторожностью так много страстей и удовлетворить, по возможности, столь различные требования составляло далеко не легкую задачу. Эту задачу выполнил Солон – человек, от проницательного ума которого не ускользнуло, что должно стать истинным средством помощи государству в беде. Наделенный мягким характером и обширным умом, он обладал сверх этого даром привлекать к себе людей. При этом по общественному положению, одинаково далекому и от заносчивой гордыни знатных, и от слепого отчаяния угнетенного народа, он был более других способен выступить посредствующим и примиряющим законодателем.

Солон уже успел доказать свои способности и привлечь на свою сторону уважение народа различными делами, направленными на пользу государства. Ему обязаны были возвращением о. Саламин, отнятого у афинян тираном Теагеном из Мегары в отмщение за неудачное предприятие его зятя Килона. После многократных и тщетных попыток возвратить столь необходимый для торговли остров афиняне, уже отчаявшись в возможности этого дела, издали закон, запрещавший под страхом смертной казни кому бы то ни было даже упоминать о нем. Этот закон наносил прямой ущерб городу, и все дело сводилось к тому, чтобы уничтожить его, не подвергая жизнь опасности. Солон указал средство для исполнения всеобщего желания. Он заперся у себя дома, распустил слух, что сошел с ума, сочинил относившееся к Саламину стихотворение и, выучив его наизусть, выскочил из дома на площадь, прокричал стихотворение, в котором призывал граждан к обратному завоеванию Саламина. Сговорившиеся с ним заранее друзья, в особенности Писистрат, не замедлили поддержать перед собравшимися это предложение. Когда труднейший шаг, а именно упоминание о деле, был сделан, пошли дальше, и закон был отменен. Счастливый исход похода, возвративший Саламин в руки афинян, окончательно возвысил славу и авторитет Солона.

Еще большее значение для него имело благоволение Дельфийского оракула. Это расположение он приобрел тем, что настоял перед судом на строгом наказании фокейского г. Кирры за ограбление области Дельфийского божества. То была так называемая 1-я Священная война (600–590). Кирра была разрушена, принадлежавшая ей земля посвящена Аполлону, а всякий, кто отважился бы снова возделывать ее, предавался проклятию. В благодарность за энергичное заступничество за честь божества оракул поддержал стремление Солона выступить законодателем для граждан. Ему было прислано следующее изречение:

Сядь посреди корабля и возьми правящее весло в свои руки.

Для управления; многие афиняне, готовые помогать тебе, появляются.

Солон должен был удовлетворить желания различных партий, и его законы носили примирительский характер. Это доказывается его собственными словами, что он выбрал для афинян законы не лучшие сами по себе, а лучшие из тех, которыми граждане могли воспользоваться. Согласно желанию угнетенной и притесненной части народа, он мог, по примеру Ликурга, разделить земельные участки поровну между всеми гражданами. Но Солон предпочел прибегнуть к менее насильственному средству – т. н. сейсахтии (облегчению тягостей долгов). Под этим следует понимать не полное погашение долгов, но, с одной стороны, известное уменьшение накопившихся процентов, а с другой, уменьшение самого капитального долга на 27 % через введение новой денежной системы. Например, кто должен был при старой денежной системе сто драхм, хотя и платил по новой системе также сто драхм, но равнявшихся 73 старым. Кто должен был старый (эгинский) талант, платил за него только новый (эвбейский), который был дешевле на 27 %. К этому Солон присоединил строгое запрещение, чтобы никто в будущем не мог отдавать в залог личную свободу, и придал этому закону обратную силу, т. е. все, кто к тому времени находился за долги в рабстве, были объявлены свободными. То обстоятельство, что он, по уверению историков, не вполне удовлетворил этими законами ни бедных, ни богатых, говорит за справедливость и беспристрастие его постановлений.

Подобным же уравнительным образом распределил он право участия в управлении государством между знатными родами, представители которых управляли до тех пор, и народом, который до этого времени не принимал никакого участия в управлении государством. Он разделил граждан на 4 класса, различавшиеся между собой размерами имущества. Кто из имущества или земельного участка получал ежегодно 500 мер (медимнов) хлеба или соответствующее количество вина и масла, т. е. обладал податным капиталом в 6000 драхм, тот принадлежал к 1-му классу, члены которого назывались пентакосиомедимнами (получающими 500 мер хлеба). Принадлежавшие ко 2-му классу должны были получать от 300 до 500 мер и обладать податным капиталом не менее чем в 3600 драхм. Они назывались всадниками, потому что могли содержать коня, и из них выбирались конные воины. Находившиеся в 3-м классе назывались зевгитаями – теми, кто в состоянии содержать для обработки поля 1 запряжку волов и получали от 150 до 300 мер ежегодного дохода, равнявшегося 1800 драхмам капитала. Они должны были иметь полное вооружение гоплита (тяжеловооруженного воина), в качестве которых и служили на войне. Феты (работники, поденщики, ремесленники, торговцы) составляли 4-й класс. Его члены имели годовой доход меньше 150 медимнов. Они составляли в войске легковооруженных и служили матросами во флоте. Этот самый многочисленный класс был свободен от налогов, имел право голоса в народных собраниях, но был лишен права занимать государственные должности. Доступ к таким должностям имели только члены первых 3-х классов; достоинство же архонтов осталось исключительно за членами 1-го класса. Право голоса в народных собраниях имело, однако, весьма важное значение. Народное собрание решало вопросы о мире и войне, утверждало законы, выбирало должностных лиц и требовало отчета в государственных расходах. Народное собрание составлялось из всех граждан, достигших 20-летнего возраста, и утверждало решения большинством голосов (поднятием руки, черепками или камешками). Особенно строго соблюдалось участие в народном собрании только афинских граждан. Ни один иностранец под страхом смертной казни не смел являться в народное собрание. Приобретение же права гражданства Солон весьма затруднил.

Для того, чтобы придать осмотрительность и благоразумие этой подвижной массе народного собрания, способной по легкомыслию увлекаться, Солон, по его собственному выражению, установил «два якоря». Одним был ареопаг, который до Солона был уголовным судом, заседавшим в ночной темноте. Солон устроил ареопаг совершенно иначе – в соответствии со всем новым законодательством. Членами ареопага назначались ежегодно выбывающие архонты, т. е. ареопаг состоял из представителей только 1-го класса. Круг его действий, кроме разбирательства дел об убийстве и других тяжких преступлениях, состоял в наблюдении за исполнением законов и религиозных обрядов и правами граждан. Он также имел право высказывать возражение против всякого решения совета или народного собрания, если это решение представляло опасность для благосостояния государства или заключало в себе нарушение существующего государственного устройства. Один римский писатель сравнивал влияние ареопага на афинское государство с божественным провидением о вселенной. В первые времена без ареопага не принималось никаких сколько-нибудь важных решений. Вторым якорем, предназначенным Солоном для укрепления народного собрания, был совет четырехсот, позднее – пятисот, когда число классов в Афинах увеличилось. Хотя в этот совет выбирали все 4 класса, но избираемые должны были принадлежать к лицам только первых 3 классов, причем прошлая жизнь их подвергалась строгому разбору, который назывался докимасия. Докимасия включала проверку наличия полных гражданских прав, фамильного склепа, исполнения воинской обязанности, уплаты налогов и почтения к родителям. Этот совет имел право созывать народное собрание и предварительно рассматривал все вопросы, прежде чем они предлагались народному собранию. То, что он не считал полезным, вовсе исключалось из обсуждения народного собрания. Он имел исключительное право заведовать финансами, в нем сосредоточивалась правительственная и административная власть. Совет также ведал вооружением войска и флота и мог задерживать и сажать в тюрьму государственных преступников. Председатель совета был хранителем государственной печати, ключей от казнохранилища и крепости. Однако власть совета была ограничена, и без одобрения народного собрания никакое его постановление о войне или мире не могло иметь само по себе окончательной силы. Совет заседал в особом помещении и в определенное время. В промежутке между заседаниями текущими делами управлял комитет из ста избранных членов совета, которые назывались пританами.