Сергей Матросов - Наследие богов. Книга вторая. Идущие за солнцем

• Название: Наследие богов. Книга вторая. Идущие за солнцем
• Автор: Сергей Матросов
• Жанр: Прочие приключения

Судьба молодого государства, стоящего у западных врат, под угрозой. Тайный сговор правителей Киева и Норманов преследует цель захвата Новгорода и всех княжеских земель. Двум бесстрашным воинам князя Новгородского Рурика удаётся распутать этот клубок заговора и нанести врагу упреждающий удар в самое сердце.

---

– Ты, купеческая рожа, запомни на всю оставшуюся жизнь, что мы, бояре на то князем и поставлены, что бы жили такие, как ты! Дай тебе волю, ты простых людей голодом заморишь, лишь бы кошель свой набить! Бороду отрастил, а не понимаешь, что всё княжество не на тебе держится, а на простом люде! Не будет людей работных, чего ты жрать тогда будешь?

Боярин отпустил палец Коснятина и толкнул его обратно на лавку. Тот кулем рухнул на седалище, дуя на распухший палец и бросая из подлобья косые взгляды на Борислава.

Веселье продолжалось. После таких стычек по всему залу раздавался дружный смех и одобрение выигравшему спор. Сам Рурик сидел во главе столов, на возвышении в кругу своего брата Синеуса, воеводы Крута и нескольких бояр. Слушая перепалки своих гостей он, то хмурился, то смеялся вместе со всеми. Однако, по его виду было заметно, что князь чем-то озабочен. Порой во время веселья, Рурик сидел с отрешённым видом, глядя куда-то в сторону. Иногда тяжко вздыхал, посматривая на большую дубовую дверь, ведущую в его покои. Перехватив его взгляд, Синеус спросил:

– Здоров ли ты князь? Вижу, не радует тебя веселье. О чём думаешь и тревожишься?

– Не обращай внимания. Устал я за последние дни. Покоя хочется.

– Ой, ли?

В разговор вмешался Крут:

– Не гоже гостям показывать свою скуку. Потерпи князь, уж скоро все перепьются. Больно мёд твой крепок, а пиво хмелит быстро. – Не дожидаясь ответа от князя, он продолжил: – Лучше скажи мне, зачем ты все дружины в Изборск отправил? Чем я Новгород защищать буду? Одной дружины маловато будет.

За князя ответил Синеус:

– Твои дружины сейчас там нужнее, а город можно и с одной дружиной защитить.

Крут возмутился, по прежнему обращаясь к князю:

– Ты что-то мне не договариваешь. Вижу, что не доверяешь мне. Что происходит, князь?

Рурик поставил на стол чашу с мёдом.

– Ни чего я от тебя не скрываю. Закисли твои воины в Новгороде. У Трувора с Синеусом они быстро жир порастрясут.

– Какой жир, князь?

Рурик ударил кулаком по столу.

– Дружины сейчас нужнее в Изборске! – Успокоившись, продолжил: – Да угомонись ты, воевода и поверь, что я от тебя ни чего не скрываю.

Синеус поддержал:

– Норманны больно обнаглели. Несколько поселений пожгли. Без твоих дружин нам сейчас ни как.

Его слова мало в чём убедили Крута.

– Из-за горстки шкуродёров, дружины на помощь звать?

К их разговору стали прислушиваться. Слева от князя подал голос боярин Калина:

– Не уж-то князь так норманны озорничают, что приходится Новгород без защиты оставлять?

Князь кривился от таких вопросов. Шутка ли оставить город без дружин. Всё это он понимал. Но понимал ещё и то, что если норманны высадятся на этих северных рубежах, горе будет великое всем. Ещё он понимал, что говорить об этом пока ни кому нельзя. Если узнают о тайном соглашении Дира с Эйриком, начнётся паника. Бояре будут настаивать на взятии Киева. Они давно этого добиваются. Завязнув в Киеве, можно пропустить главного врага – норманнов. Они пострашнее Киевлян будут. И пока есть угроза с севера, Киева ему не взять. Хорошо бы если все это поняли. Не время ещё, ох, не время.

– С Новгородом ни чего не случится, а северных своих соседей поддержать надо. Хватит об этом!

Князь, что бы сменить тему разговора поднял вверх свою чашу и громко крикнул:

– Слава молодому княжичу! Слава Игорю!

Гости поднимались со своих мест и тянули свои чаши вверх, вторя князю, выкрикивая славу молодому княжичу. Чаши опрокидывались, и крепкий мёд лился в открытые рты, стекая по бородам и усам гостей. Вытираясь рукавами кафтанов, мужчины садились обратно на свои скамьи и тут же опустевшие чаши вновь наполнялись до краёв. Рурик остался стоять перед своими гостями. Когда его чашу вновь наполнили хмельным напитком, он продолжил:

– Теперь верю, что скоро придёт время и мой сын закончит то, что не успел сделать я. Об одном думаю – об объединении всей земли Русской. От студёных северных морей, до тёплого Чёрного моря. Велика земля наша Русская, да только согласия меж общинами нет. Каждый князь на себя одеяло тянет. Не понимают, что сила наша в единстве нашем. Не воевать нужно нам, а дружить крепко под единым началом. Тогда нам ни кто не страшен. Ни степняки, ни хазары. Ни норманны, ни венеды. С черемисами мир заключим и до самого Камня свои владения расширим. Верю, что будет это. А вы, – князь обвёл зал рукой, – помощники мои, служите Игорю, как мне служите и детям своим накажите служить только одному, истинному князю Русскому. От наших славянских кровей династия пойдёт, и с тем править всей Руссией будем. Над всем миром станем. По справедливости жить будем сами и других научим.

Князь вскинул руку с зажатой в ней чашей вверх, и громко выкрикнул:

– За Игоря! За единую Русь!

По огромному залу прокатилась волна рёва. Трудно было понять в этом гуле голосов, кто поддерживает князя, а кто нет. Однако все чаши были опрокинуты и мёд выпит. Громче засвистели флейты и загремели бубны. В зале началось обсуждение княжеской речи. Шум от голосов перекрывал звуки издаваемые скоморохами.

– Бросил ты князь полено в огонь, – Крут с тревогой посмотрел на Рурика, – как бы теперь терем твой не сгорел.

– Ни чего. Пусть знают, что от слов своих я не отступлюсь. Посмотрим, кто после этого смуту поднимать будет. Мне и сыну моему настоящие друзья нужны, а не псы скулящие. Сегодня он мне хвостом вильнёт, а завтра тому же Диру. Таких лучше сразу извести и всю кровь ихнюю. Плохая кровь ни когда хорошей не станет, как не мешай её.

– Не слишком ли ты жесток, князь?

– Лучше сейчас быть жестоким. На себя всё взять. Упустим время, потом в крови потонем.

– Да, князь, – слушавший их разговор Синеус опрокинул в себя чашу с мёдом, – жестокое ты нам время определил.

Рурик вспылил.

– Какие люди – такое и время! Так всегда было, так всегда и будет!

Рурик поднялся из-за стола.

– Хорош, сиднем сидеть! Выходи ноги размять! А ну гости дорогие покажите свою удаль молодецкую! Кто старого князя перепляшет? Шубой соболиной одарю!

Князь пошёл по кругу, выбрасывая руки и ноги в стороны и вверх, делая ими какие-то замысловатые движения. За князем поднялись остальные, присоединяясь к дикому шаманскому плясу. Вокруг всё завертелось и закрутилось. Глаза у всех стали наполняться ярким огнём. Бешеный хоровод соединил всё вместе: крики, свисты, какофонию флейт и бубнов, лица с горящими глазами, мелькающие руки и ноги танцующих. Это была пляска жизни и смерти. Это была битва исполинов. Вошедшие в раж люди мысленно уже были далеко от княжеского детинца и хмельного пира. Они были на полях сражений уже прошедших и ещё не начавшихся. Их руки-мечи без устали рубили врага, а ноги-крылья уносили их всё дальше, делая их подвиги легендами и былинами. Те, кто постарше не выдерживали такого темпа и падали без сил прямо на дощатый пол, как сражённые воины. Те, кто помоложе, продолжали этот танец огня, всё увеличивая его темп. Упавших на пол становилось всё больше. Князь всё ещё был в числе танцующих. «В живых» оставалось совсем не много, когда танец прекратился так же неожиданно, как и начался. Резко смолкли флейты и стихли крики. Оставшиеся стоять на ногах, медленно приходили в себя, озираясь вокруг. В этой сумятице ни кто не заметил, как чья-то рука, высыпала в чашу князя пригоршню серого порошка. Помогая друг другу, выбившиеся из сил гости, медленно возвращались на свои места.

Танец был закончен. Отдышавшись, Рурик поднял чашу с мёдом.

– За наших предков! Они видят нас и помогают нам в наших делах! За Богов наших освещающих нам путь! Ура!

По всему залу прокатилось дружное «ура». Гости постепенно приходили в себя. Сзади бесшумной тенью скользнула фигура приказчика Власия. Он подошёл к князю и наклонился к его уху.

– Князь, тебя княгиня кличет. Хочет немедля видеть тебя.

Рурик встал со скамьи и ни кому, ни чего не объясняя, поднялся по лестнице в покои Ефанды. Пир продолжался. Оставшись без князя, Калина придвинулся ближе к своему соседу по столу старому купцу Радомиру.

– Скажи, купец, что князь у Камня ищет? Ты всю землю исходил, наверняка знаешь, чем этот Камень нашего князя привлекает.

Грузный купец повернулся к нему всем телом.

– Не знаю боярин. Земли я истоптал много, но до Камня не доходил. Да и нет там ни чего.

– А чего же он туда рвётся, раз там нет ни чего?

– Это ты у него самого спроси.

К их разговору начали прислушиваться. Воевода почесал свою бороду и вклинился в их разговор.

– Что нет там ни чего, это точно. Одни Черемисы кочуют с места на место. Земля там хуже, потому и не идёт туда ни кто. Однако, в народе молва ходит.

– Что за молва? – Калина напрягся всем телом. – Говори, раз начал.

– Говорят, город всё же там есть. Наши славяне там живут, да из северных кто-то.