Аркадий Эйзлер - Быть человеком

• Название: Быть человеком
• Автор: Аркадий Эйзлер
• Жанр: Здоровье
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0611-2

«В мире все связано одними невидимыми нитями», – утверждал академик Л. В. Келдыш. Именно эти связи стали содержанием новой книги Аркадия Эйзлера, в которой ничего не придумано и все основано на исследованиях и высказываниях ученых и аналитиков. Действительно ли наше прошлое является уже исторически пройденным или наше будущее будет повторено нами? Открываем ли мы новые законы или они были известны еще нашим предкам, помогая им в процессах выживания? Были ли наши проблемы уже знакомы им? Как нам вести себя в настоящем, не повредив нашему будущему? Какие шансы мы имеем быть здоровыми, богатыми, социально обеспеченными в мире, который мы постоянно разрушаем?

---

Советское правительство одним из своих первых декретов 23 января 1918 г. объявило отделение церкви от государства. В декрете отменялись все преимущества и привилегии, связанные с вероисповеданием, провозглашалась свобода выбора религии, отменялись религиозные обряды и церемонии, сопровождающие действия государственных органов, отменялись религиозная клятва и присяга, школа отделялась от государства, отменялись налоги в пользу церкви, церковные и религиозные общества теряли права юридических лиц и права на собственность, их имущество объявлялось народным достоянием, духовные лица, монахи и монахини теряли избирательные права (по причине их «тунеядства») и т. д.

Революция 1917 г. возвела борьбу против религии на необычайно высокий уровень. Аппарат власти больше не поддерживал церковь: он стоял на службе карательных органов советской власти. Впервые в массовом масштабе на смену религии и суевериям приходят естественные науки и технический прогресс.

Уже 18 декабря 1917 г. ведение всех актов гражданского состояния было передано советским учреждениям. При Народном комиссариате юстиции был основан ликвидационный отдел, в компетенцию которого входила экспроприация церковного имущества. В Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, например, расположились Красноармейская академия электротехники и педагогический техникум. В монастырях были оборудованы рабочие артели и коммуны. Церкви постепенно переоборудовались в рабочие клубы и избы-читальни. Идеологическая советская пропаганда основывалась на идее одурманивания общества представителями духовной иерархии. Святой источник при Сергиевой Лавре преобразовался в одночасье в обычную водяную колонку. В городах и других населенных пунктах широко проводились антирелигиозные кампании, которые сопровождались распространением обличающих религиозный дурман брошюр и газетных статей. Подобные акции перед лицом многочисленной толпы действовали мгновенно и радикально…

Связь государства с церковью была разорвана, и ее идеологическая роль сведена к нулю. Церковь утратила свое господствующее значение в социальной и экономической областях. Наука и неверие наконец завоевали социальные права наравне с мистицизмом, и церковь не могла, как прежде, предать анафеме какого-нибудь исследователя из области естественных наук.

В период становления Советской власти делалось все, чтобы уничтожить церковь и религию, хотя согласно декрету формально за верующими была закреплена свобода вероисповедания. Однако привязанность к религии была настолько сильна, что вопреки всем притеснениям верующие сохранили свои религиозные обряды и традиции. Например, в 1929 г. в Москве прочно утвердились организованные контрреволюционные группы на основе религиозных сект.

В. Райх (W. Reich), автор книги «Психология масс при фашизме» (“Die Massenpsyhologie des Faschismus”), считает, что в Германии Гитлер сумел поставить церковь на службу своей идеологии подобно российским монархам. Он расширил сферы влияния ее власти, наделил ее такими правами в области образования, которые делали бы учащихся зрелыми для принятия враждебных реакционных идеологий. Навязываемая фашистская мораль, подкрепленная религиозными постулатами, стояла на передовой линии идеологической борьбы, фанатически служила «избранному» пути нации и заветам Гитлера-фюрера, якобы исполняющего на Земле волю Всемогущего.

В традиционных ситуациях и отношениях феномен власти обычно трактуется в категориях военной силы или финансово-денежной зависимости. Публицист К. Дэвис (K. Davis) задает вопрос: «Может ли какая-либо власть, кроме церкви, иметь бо́льшее влияние, вызывать высочайшую степень ужаса, определять судьбу всего земного и судьбу отдельного человека? В этом и лежит основа, дающая право “ортодоксальной” религии считать законной свою власть над людьми, передавать эту власть в руки теологов, предоставляя им возможность подниматься над всеми другими авторитетными инстанциями, которые образовались в процессе человеческой деятельности»[20].

Так Бог становится главным распорядителем благ и несчастий – своего рода «кнутом» и одновременно, по обстоятельствам, «пряником». Будь хорошим, и ты будешь вознагражден на Земле и на Небесах.

Если ты плохой – ты обречен на вечные страдания. История показывает, что отношение общества к религии не всегда однозначно, как с точки зрения социальной ориентировки, так и со стороны исторических событий. Иногда Бог становится как бы космическим «господином-защитником». В детстве, когда мы нуждаемся в большей доле внимания и участия, Бог для нас всегда здесь, рядом. Этот Бог – мудрый, заботливый «папа», который одновременно может безгранично и любить, и позволить себе взять в руки плетку или нечто подобное, чтобы по-отечески отхлестать заднюю часть тела своего любимца.

В процессе нашего взросления связь с Богом ослабевает. Он предоставляет нам больше возможностей для самоопределения в окружающем мире. Предупреждающие угрозы Отца уже не так пугают нас. Мы становимся все более самостоятельными и начинаем принимать и реализовывать как успешные, так и ошибочные решения.

Можно себе представить, что на протяжении столетий Бог развивался вместе с человечеством и превратился в своеобразный вид двигателя эволюционного прогресса, соответствующего учению Дарвина. Таким образом, и Бог, и человек стали более опытными и открытыми по отношению к миру. Мы уже не так примитивны – мы знаем о Нем значительно больше, чем раньше. И в связи с этим Бог принимает своего рода последнее «постановление», согласно которому Он уже не считает необходимым для пользы дела вмешиваться в наши ежедневные проблемы, бесконечные вариации которых Он на протяжении многих веков и тысячелетий железной рукой режиссера с успехом претворял в жизнь – проверял, контролировал и регулировал. Теперь Бог общается с нами на принципиально другом уровне – на душевном или интеллектуальном.

Американский философ У. Джеймс (W. James) пишет именно о таком Боге: «Я лично думаю, что Бог, в первую очередь, проявляется во внутреннем возрождении каждого». Но это предположение, тем не менее, спорно, так как указывает на то, что мы действительно изменились, а вот «господин Бог» – нет. Может ли действительно быть так, что Бог, постоянно обращавшийся к нам из Библии, реализовывавший одно чудо за другим и так много интереса проявлявший к нашей повседневной жизни, вдруг когда-то потерял к нам интерес, или куда-то подевал телефонную трубку и никак не может до нас дозвониться?

А может быть, такое отсутствие к нам интереса у Бога является не односторонним, а взаимным? Может быть, наши предки, при всей своей примитивности, были не в такой мере оглушены шумом тогдашней цивилизации и могли услышать нежный шепот Всевышнего?

Намекая на эту идею, К. Армстронг (K. Armstrong) пишет в своей книге «История веры»: «Очевидно, религия в сегодняшнее время потеряла свое значение только потому, что многие из нас утратили ощущение, что мы окружены чем-то или кем-то невидимым». Это представление о «невидимом», «потустороннем» приводит нас к альтернативному поиску истины. Если мы согласимся, что нечто невидимое действительно существует, это позволит нам допустить, что имеется нечто правдивое в идеях, догмах и ритуалах, которые, словно древние памятники и пирамиды, выстояли все преследования, недоверие и злые шутки, продолжающиеся тысячелетиями.

Ницше сказал: «Бог мертв». Правда это или всего лишь новое чудо? Бог пережил цивилизации Египта, Вавилона, Греции, фашистскую Германию и «коммунизм» в СССР. Все эти общественные формации основывались на ярко выраженной системе веры, на видении нового, более удобного и справедливого мира, на надежде построить лучшую, более правильную реальность – вне зависимости от того, следовали ли они учениям Платона или Сократа, Ленина или Маркса, Гитлера или Муссолини. Другими словами, даже если Бог и мертв, то, по сравнению с другими своими соперниками, он удивительно хорошо «держался» на своем посту. Согласно Богу, мир будет только тогда прекрасен, когда человек посредством самосовершенствования изменит и себя, и окружающий мир. Этот лозунг придает человеку энергию противостояния соблазнам враждебных сил, не признающих Божественных законов. Две тысячи лет вера была единственным моральным критерием, охранявшим людей от несправедливости, заложенной в самой природе их существования.

Две тысячи лет веры в Бога – это не только вера в торжество Его заповедей, с непреходящими идеалами добра и справедливости. Это еще и вечное устремление в будущее, которое должно быть еще более совершенным. И если такой гармонии нам не суждено достичь в этом мире, то мы, несомненно, обретем ее по другую сторону нашего земного пути. И вера в продолжение жизни в потустороннем мире была общей и свойственной культурам всех ступеней развития. Возможно, надежда на «загробную» жизнь была уже даже у неандертальцев, вымерших 27 тыс. лет назад. Отправляя своих соплеменников в мир иной, близкое окружение заботилось об обеспечении усопшего всем необходимым. Сейчас этот обряд сведен до минимума, и вовсе не из-за аскезы «современных умирающих», а вследствие переоценки ожидаемого рая. Зачем тащить с собой лишнее? Кроме того, многое зависит от общественного статуса покойного. Если он богат и «казны не считает», то трудно представить такой склеп, который вместил бы все предметы, необходимые на первое время пребывания его «по ту сторону». Вера в жизнь после смерти, добравшись до дня сегодняшнего, стала носить чисто символический ритуальный характер.