Алексей Розенберг - Куншт-камера. Зал первый

• Название: Куншт-камера. Зал первый
• Автор: Алексей Розенберг
• Жанр: Прочий юмор

Сотни страниц забавных кунштюков, годных для того, чтобы, к примеру, скоротать время в дороге, или, там, еще где. Посмеяться от души, поднявши тем самым себе настроение и прибавив лет к жизни. Да и, на худой конец, можно обидчику к голове приложить, или на растопку печки – вполне прилично бумаги выйдет.

---

– Да уж простите, Варвара Тихоновна…

– Да будет вам! Что я не знаю, что этот черт кого хочешь уговорит? Ой… и смех и грех! Ладно, что уж. Давайте чай пить.

Они пили чай до самого утра. Варвара Тихоновна без умолку что-то рассказывала о себе, своей жизни, о ревнивом Аркадии, о том, как будет хорошо, когда они поженятся и пойдут детишки. И что б обязательно два мальчика, в помощь отцу, и девочка, что бы всем душу греть. А Михаил Петрович молча слушал ее, с удивлением рассматривал и, улыбаясь, думал, какая, в сущности, прекрасная женщина Варвара Тихоновна, и что завтра же, он обязательно по-дружески даст Аркаше в морду, и навсегда отвадит от всяких глупостей…

Плодовитый сын

В некотором царстве, в некотором государстве, жил-был царь. Ну, скажем, Аристарх. И было у этого царя, как водится, три сына. Ну и, соответственно, старший сын имел четыре высших образования и в данный момент получал пятое, не совсем, правда, будучи в курсе, зачем ему это надо. Средний сын покупал за рубль, а продавал за пять, отчего звался в народе аферистом и жуликом. Ну, а младший – слыл легким идиотом, целыми днями валялся на печи и пускал слюни, пугая прислугу диким хохотом. В общем, не особо повезло папаше-царю с наследниками.

И решил тогда Аристарх женить своих сыновей, рассчитывая, что хотя бы от внуков толк будет. А как решил, так сразу и женил. Старшему досталась дочь придворного мудреца, среднему – известного купца, а младшенькому привезли малость кривенькую из заморской деревни. Ну и стал царь внуков дожидаться.

Первые внуки полезли спустя три года и три месяца. И, причем, только у младшего. Старший, видишь ли, весь в учебе, некогда. У среднего из-за нервного бизнеса с мужским здоровьем нелады. А младший хоть и идиот-идиотом, да в итоге догадался, что с молодой женой делать. И так догадался, что ажно в раж вошел! И спустя еще три года и три месяца, после первого потомства, во дворце от этих внуков уже проходу не было! Хоть засаливай! А младший все никак успокоиться не может. И что самое паскудное, что все эти внуки пошли в папашу. Один в один. Кругом валяются, пускают слюни и дико хохочут.

В общем, понял царь Аристарх, что и с внуками не выгорело, и от огорчения преставился. Такие дела.

А внуки, кстати, заполонили все царство в миллиардном количестве и стали проникать в сопредельные государства для последующего размножения. Говорят, кроме дуста их ничего не берет…

Случай в неясном измерении

Как-то раз, прогуливаясь в неясном измерении, Федор Игнатьевич столкнулся нос к носу с астральным оленем. Но поскольку измерение, как мы уже отметили, было неясным, и неясным до такой степени, что зачастую и вовсе ни черта нельзя было разобрать, то Федор Игнатьевич принял астрального оленя за неуравновешенного лося.

– Сам ты лось! – обиженно сказал астральный олень, прочитавши мысли Федора Игнатьевича и уковылял куда-то в неясность.

– Какой странный тип, – подумал Федор Игнатьевич и громко крикнул: – Еще раз встречу – рога посшибаю, лось сохатый!

В ответ Федору Игнатьевичу прямо в голову прилетела лошадиная подкова, из-за чего он из неясного измерения мгновенно переместился в измерение с неясностями, что, конечно же, уже совсем другое дело.

В предвкушении

«Вот сейчас! – восторженно думал Михаил Матвеевич, сидя в шкафу, – Вот сейчас откроется дверь, она войдет и…».

Михаил Матвеевич в нетерпении заёрзал, отчего обрушил на себя вешалки с одеждой.

«Ах, дьявол, – мысленно выругался он, – Этого еще не хватало! Она войдет, а я тут в платьях запутавши… Эдак и шею сверну, когда выскакивать буду».

Михаил Матвеевич судорожно, на ощупь, стал развешивать все обратно, отчего шкаф отчаянно заскрипел.

«Да что ж ты скрипишь, окаянный! – вновь выругался он, – Ты ведь эдак меня с потрохами выдашь!»

Решив, что белье можно будет развесить и после, он осторожно втоптал его в угол и затих.

«Ну, давай же – входи! – не сдерживая улыбки, думал Михаил Матвеевич, – Ах, что сейчас будет! Воображаю себе! Вот она сейчас войдет и…».

Михаил Матвеевич вновь заерзал от нетерпения.

«Ну где же ты? – думал он, – Пора уже входить! Вот сейчас! Ну же! Давай!..»

В коридоре скрипнули половицы, отчего Михаил Матвеевич задержал дыхание и замер. Даже восторженные мысли о предстоящем сжались в сладкий, мучительно нетерпеливый комок, готовый разорваться в любую секунду.

«Ну!..» – взмолился разум Михаила Матвеевича, и дверь в спальню еле слышно отворились.

– Та-дам!!! – вскричал совершенно нагой Михаил Матвеевич, выскакивая из шкафа.

– Падла!!! – вскричал, не вовремя вернувшийся из командировки, ошалевший муж…

Запредельные страсти

В семье Забубиных царили прямо-таки запредельные страсти.

Судите сами: сначала загадочным образом главу семейства постигает внезапная смерть от отравления некачественной водкой.

Потом на его поминках травятся на смерть еще двенадцать человек. И все как один – родственники усопшего. Причем травятся они все от той же самой водки, коей в подполе оказалось несколько ящиков: просто вдове было жаль выливать пойло, чтобы потом еще тратиться на спиртное для поминок.

Таким образом, количество усопших резко возросло, так как и на их поминки выставили туже самую водку. Эту вакханалию решительно прекратил новый супруг вдовы, который о чем-то таком догадывался и поэтому все внушительные запасы смертоносного пойла беспощадно, нет, не вылил, а продал в соседнее село.

Вскоре это село прекратило свое существование ввиду резкого вымирания местных жителей, которых и так-то было не так уж и много.

Новый предприимчивый супруг вдовы вскоре и сам стал вдовцом, так как любезная супруга, поперхнувшись бутербродом с колбасой, приказала долго жить.

Никто уже и не удивился тому факту, что на ее поминках таинственным образом так же неудачно поперхнулись бутербродами все ее родственники. Хотя особо смелые очевидцы и приоткрывали завесу таинственности, утверждая, что за процессом поедания бутербродов следил лично вдовец с двустволкой в руках.

Сам вдовец тоже долго не протянул, так как имел неосторожность повторно жениться на какой-то подозрительной Клавке-Два-Штриха, которая из-за значительного количества наколок имела натуральный синий цвет кожи, чем приводила в неистовство всех местных собак.

Ну, тут в смерти вдовца ничего таинственного особо и не было – одним прекрасным утром его нашли в уборной с заточкой между ребер, а Клавки-Два-Штриха и след простыл.

Говорили, правда, что она периодически устраивала набеги с бандой головорезов на окрестные села, но тут уже нам рассказывать нечего, так как сами мы не в курсе.

Философский взгляд

Прогуливался как-то раз Степан Лукич по берегу реки, предаваясь различным философским измышлениям, которым так способствует выпитая на кануне бутылочка первоклассного первача. Прогуливался и вслух размышлял:

– А ведь, в сущности, это не я прогуливаюсь по берегу реки… В сущности я вообще стою на месте… Это сам берег прогуливается подо мною… И река прогуливается рядом со мною… И лес этот с птичками и зверушками… А я просто стою и наблюдаю за происходящим… Да-с… Даже, честно говоря, уже ноги побаливают от столь продолжительного стояния… Пожалуй стоит прилечь…

И Степан Лукич завалился в кусты.

А берег реки, сама река, лес с птичками и зверушками, продолжили свою прогулку, так что вскорости Степана Лукича занесло к черту на кулички и, после того, как он пришел в себя, ему понадобилось двое суток, чтобы добраться обратно домой.

Чистейшая правда

Валентин Егорович напился денатурату с политурой и теперь прогуливался по улице, пребывая в благодушном приподнятом настроении. Он игриво строил глазки встречным дамам, затейливо срыгивал фантастическими зелеными парами и насвистывал веселую мелодию. Кажется что-то из Шопена вперемешку с Брамсом.

Легкий променад Валентина Егоровича, как правило, оканчивался возле магазина автозапчастей – там Валентин Егорович догонялся незамерзающей жидкостью для стеклоомывателя, делал несколько понюшек аккумуляторной кислоты, пшикался аэрозолью для растворения ржавчины и направлялся в сторону дома. Все так же строя глазки, срыгивая ядовитыми парами и насвистывая Моцарта вперемешку с Бахом.

А дома, Валентин Егорович выпивал и вовсе что-то несусветное, закусывал подсоленным папье-маше и ложился спать.

И если вы думаете, что мы вам тут навкручивали про Валентина Егоровича, то знайте – в наших слова чистейшая правда! Можете сами спросить у Валентина Егоровича – он, безусловно, это подтвердит.

Речь защиты

Нет, тут мы со всей ответственностью заявляем, граждане народные судьи, что Васька Семечкин совершенно не виноват в том, что засандалил кирпич в окошко гражданина Скудозубова. Ежели на то пошло, то этот самый Скудозубов и есть главный виновник происшествия!