Дана Арнаутова - Мост четырех ветров. сборник рассказов

• Название: Мост четырех ветров. сборник рассказов
• Автор: Дана Арнаутова
• Жанр: Эротика

Вампиры и химеры, мексиканские боги и деревенские русалки, призраки, некроманты и коты, яркие сильные герои, сказочный Восток, жуткая Трансильвания, наше время и фантастические города неведомых миров. Вас ждут мистика, фэнтези, хоррор и жаркая эротика! ВНИМАНИЕ! Вся прибыль от реализации сборника пойдет на приют для бездомных животных в городе автора. 12 лучших рассказов Даны Арнаутовой – победители сетевых конкурсов – и, главное, возможность помочь оказавшимся в беде котам и собакам.

---

За шиворот словно плеснули ведро ледяной воды, такая дрожь прокатилась по всему телу… Ритуал. Сначала перстень, потом ритуал. Почему Майсенеш велел надеть перстень перед ритуалом, не после него? Мариуш рассуждал со своей точки зрения, собираясь выполнить просьбу призрака, но Тадеус должен был думать иначе. Ничто не мешало Мариушу забрать перстень, а с ним и дневники, а потом воспользоваться каким-нибудь менее хлопотным методом упокоения. Да той же солью с осиной! Не так надежно, но чтобы изгнать дух и преградить ему дорогу, сгодится. Он мог бы связать призрак, принудив служить себе. Заточить его. Он мог бы сделать что угодно, получив доступ к дневникам Майсенеша и его личным вещам…

Мариуш подергал кольцо – оно не снималось… Плотно сидело на указательном пальце, не двинувшись ни на волос. Майсенеш должен был подумать об этом! Но он велел сначала надеть перстень. Значит…

– Значит, ритуал и не нужен… Все затевалось ради проклятого кольца, – вслух проговорил Мариуш, отступая от тела и поднимая трость.

– Ну, не только… – прозвучало из тени склепа, и призрак соткался из лунного света у собственного тела. – Далеко не только ради кольца, Коринза…

– Тьер Коринза, – машинально огрызнулся Мариуш, прикидывая, не стоит ли сразу рубануть по пальцу. – Что вы задумали, Тадеус?

– Плохо быть недоучкой, мой дорогой Мариуш, – оскалился призрак, незаметно придвигаясь ближе. – Некоторые разделы магии влияния совершенно выпадают из поля зрения… Например, те, в которых говорится…

– Ни с места, – ровно предупредил Мариуш, стряхивая трость со шпаги. – Пробелы в моем образовании обсудим позже. Что с кольцом?

– Всего лишь печатка, – усмехнулся призрак, послушно останавливаясь и косясь на матово светящееся лезвие шпаги. – Или печать, если угодно. Подтверждающая принятие наследства. Небесное железо? Предусмотрительно. Но… не поможет. Ты по своей воле принял наследство и связанные с ним обязательства. Какая жалость, что душа моего наследника заранее заложена в качестве выкупа за мою. Войди в мое положение, Коринза, я был уверен, что наследнику у меня взяться неоткуда. Добродетельная жизнь во славу науки…

– Назад, – прошипел Мариуш, хлестнув лезвием шпаги по протянувшейся к нему руке.

Лезвие рассекло пустоту, полосу лунного света там, где только что был призрак. Оскаленное лицо оказалось совсем рядом – и Мариуш от души сыпанул в него солью из левой горсти.

Призрак взвыл, рассыпаясь. И снова замерцал шагах в трех.

– Это я тебе еще припомню…

Майсенеш опять оскалился, в его улыбке оставалось все меньше человеческого. Мариуш подобрался, как перед прыжком, сжимая шпагу. Соли было маловато, но еще на раз хватит. А что потом? Что же он натворил, надев перстень?

– Сделка неправомерна, – со всей возможной уверенностью проговорил он. – Чужой душой вы распоряжаться не вправе.

– Договор, – напомнил Майсенеш, алчно глядя на него. – Ты принял плату. Можешь забрать ее, если успеешь!

Качнувшись в воздухе, он вдруг выгнулся, заколебался и стремительно втянулся в полуоткрытый рот трупа. В наступившей тишине с жуткой отчетливостью раздался хруст, когда покойник повернул закостеневшую шею и взглянул на Мариуша слепыми мутными глазами.

– Не… упрямься… глупец… я… не… хочу… повредить… тело…

Глухой скрипящий голос, будто продирающийся через мертвые голосовые связки, заставил Мариуша передернуться от отвращения. Тело? Вот проклятье! Кадавр! Майсенеш создал из собственного трупа кадавра – временную оболочку, средство для охоты на живого человека.

– Ну вы и тварь, Майсенеш, – проговорил он непослушными губами, нащупывая в кармане бесполезную сейчас соль. Солью кадавра не напугать, это не бестелесный призрак. Обожжет слегка, не больше. И шпага ему не слишком страшна. Завязнет, а кадавр доберется до него и выжрет душу, освобождая место своему хозяину.

Майсенеш растянул губы в улыбке, засохшая кожа лопнула, обнажая плоть. Опершись руками о землю, он начал вставать, с каждым мгновением двигаясь все увереннее. Огонь? Зажигалка и даже факел не помогут: мертвая плоть горит не лучше сырого мяса, простым огнем с ней ничего не поделать. Мариуш отступил к самой ограде… Кадавр будет преследовать намеченную жертву, убивая по пути всех, кто попытается помешать. Его нельзя выпускать в город! И практически невозможно убить во второй раз…

– Что… за…

Качающийся мертвец остановился, запнувшись. Скосив глаза, Мариуш увидел, что босую ногу Майсенеша и вторую, обутую в сапог, держат высунувшиеся из земли призрачные руки.

– Покажись… – прохрипел Майсенеш.

Руки разжались, исчезая. И через мгновение между Коринзой и кадавром соткался из воздуха силуэт человека. Длинные светлые волосы, мантия до коленей… Человек повернулся к Мариушу: одна половина лица у него была смята, вдавлена внутрь черепа, как разбитая яичная скорлупа, но другая осталась нетронутой, и Мариуш узнал…

– Томек… – беззвучно проговорил он.

– А… вот… кто, – глумливо растянул губы Майсенеш. – Одного раза… мало… показалось…

– Беги, Мариуш, – бесстрастно отозвался призрак, отворачиваясь от Коринзы. – Долго мне его не удержать.

– Томек! Нет!

– Сожру…

– Скажи мастеру, что меня вызвали на поединок и убили. У этой твари стерлись подметки…

– Сожру, – повторил кадавр, скрюченными пальцами вцепляясь в плечи Томека Сельневича, бесследно исчезнувшего год назад ученика некроманта Горесоля.

– Да беги же! Ищи мост, Коринза! На мосту он…

Кадавр вгрызся в его горло, разрывая призрачную плоть пальцами и зубами, но из земли тянулись все новые и новые полупрозрачные руки, опутывая его, оплетая, сдирая одежду вместе с лохмотьями кожи, и Мариуш успел подумать, что слишком у многих обитателей посмертия накопились счеты к тьеру Майсенешу. За те же сапоги, например, которых он явно сносил не одну пару… А потом думать Мариушу стало некогда, потому что он перепрыгнул ограду и побежал.

Часть вторая

Холодный ночной ветер ударил в лицо, наполняя ночь призрачным шепотом. Мариуш несся по залитой лунным светом аллее, а за спиной океанским приливом нарастал шум: старое кладбище пробуждалось. Круги расходились от склепа Майсенешей, как от камня, брошенного в воду, накатывали волнами, проходя сквозь Мариуша – и дальше. Статуи провожали его каменными слепыми глазами, в кустах и между склепами мелькали тени… Крупная летучая мышь, пискнув, задела его крылом – Мариуш невольно пригнулся – и тут же из под ног выскочило что-то маленькое, сгорбленное, метнулось в кусты. Ох, и прибавится работы кафедре некромантии!

Ограда… Мариуш нырнул в оставленную дырку, зацепился камзолом, ругнувшись, рванул ткань. Драгоценные секунды ушли на то, чтобы собрать застрявшие нитки и поставить прут на место. Не хватало еще, чтоб магистрат нашел виновного по такой мелочи, как пара ниток… Дорога…

Выскочив на площадку перед кладбищем, Мариуш кинулся по дороге наверх, к городу. Как нелепо и по-дурацки он попался! Кому поверил? Жадный дурак, польстился на секреты Майсенеша. А что еще оставалось? На бегу крутить кольцо было неудобно, и все же вдруг? Безнадежно. Серебряный ободок словно врос в кожу. Сельневич успел сказать про мост… Что станет с кадавром на мосту? Сдохнет? Ослабнет? Станет уязвимым? Задыхаясь на крутом подъеме, Мариуш выбежал на гору, огляделся, держа в одной руке шпагу, в другой слетевшую шляпу – не оставлять же ищейкам магистрата улику. Проклятье – трость-ножны осталась на кладбище. Впереди – город. Спящий, тихий, лишь кое-где мелькают редкие огни фонарей. Сзади… он оглянулся. У подножия горы, где начиналось кладбище, мелькнуло что-то светлое, двигаясь длинными резкими прыжками и сразу уйдя в тень.

А, плевать. Кадавр доберется до него куда раньше магистрата… Мариуш тоскливо глянул на город, вспоминая лекции. Где, кстати, ближайший мост? Бровицкий – прямо по бульвару Должников, потом налево, шагов с тысячу. Перехватив удобнее шпагу, Мариуш побежал вниз. Мелкие камешки скрипели под ботинками, блестели в лунном свете, ветер, поменяв направление, дул в спину, свистел в ушах. Во рту пересохло, но бежать под гору было легко. Время. Ему нужно выиграть время – хоть немного форы! «Кадавр… Нежить высшего статуса опасности. Быстрая, умная, злобная. Состоит из трупа, забальзамированного по особому ритуалу, и неупокоенной души. При обнаружении немедленно сообщать на кафедру некромантии и в магистрат. Держаться подальше, как можно дальше», – повторял в ушах скрипучий тихий голос профессора Граша, преподавателя Академии и замечательного теоретика. Увы, теоретика – и не больше. Как справиться с кадавром, Граш пятикурсникам не рассказывал… Это работа для мастеров. А держаться подальше – Мариуш перевел дух, сбежав с горы, и быстрым шагом пошел по бульвару – совет хороший, но не для этой ночи. Академия. Может – туда? Не успеть. Слишком далеко. Пока впустят, пока удастся найти и разбудить хоть того же Граша… Кадавр такого натворит! Мариуша передернуло. Снова оглянувшись, он посмотрел на гору, с которой только что спустился, и ускорил шаг. Значит, не Бровицкий мост. Он все равно не знает, что делать с кадавром на мосту. Томек думал, что дал хорошую подсказку. Но Томек был подмастерьем Горесоля. А Мариушу знать это неоткуда. Кошмары забери всех темных мастеров, отказавших ему в ученичестве. Все – до единого – отказались. Ну, кроме Майсенеша, конечно, которого он и не спрашивал.