Дана Арнаутова - Мост четырех ветров. сборник рассказов

• Название: Мост четырех ветров. сборник рассказов
• Автор: Дана Арнаутова
• Жанр: Эротика

Вампиры и химеры, мексиканские боги и деревенские русалки, призраки, некроманты и коты, яркие сильные герои, сказочный Восток, жуткая Трансильвания, наше время и фантастические города неведомых миров. Вас ждут мистика, фэнтези, хоррор и жаркая эротика! ВНИМАНИЕ! Вся прибыль от реализации сборника пойдет на приют для бездомных животных в городе автора. 12 лучших рассказов Даны Арнаутовой – победители сетевых конкурсов – и, главное, возможность помочь оказавшимся в беде котам и собакам.

---

Мост четырех ветров сборник рассказов Дана Арнаутова

© Дана Арнаутова, 2016

© Елена Лев, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мост четырех ветров

Часть первая

Багрово-красное солнце уже почти скрылось за острыми крышами Академии, на прощание позолотив бурую от времени и мха черепицу, серые камни мостовой и окна, за которыми то тут, то там загорались огоньки. С набережной подул прохладный ветерок, и торговка, сидящая в нескольких шагах от моста, накинула на плечи пеструю шерстяную шаль. Достав из короба горсточку жареных каштанов, она придирчиво выбрала самый крупный и разгрызла, сплюнув шелуху в ладонь, а потом ссыпав в карман, чтоб не сорить на мостовую. На другой стороне дороги седой фонарщик в потертом сером сюртуке обстоятельно разложил на обочине коробку с инструментами, макнул в масло фитиль, примотанный к палке, поджег его и поднял вверх. Крючком на конце той же палки открыл фонарь, сунул внутрь горящий фитиль и аккуратно закрыл. Через несколько мгновений на мостовую лег дрожащий желтый круг света, пересеченный тенью от столба. Торговка, лениво грызущая один каштан за другим, ссыпала их обратно в короб и передвинула деревянный столик и стул, чтоб попасть в пятно света.

– Поздно вы нынче, дядюшка, – окликнула она фонарщика, собирающего коробку.

– Так ведь лето, сударыня. Это зимой мы зажигаем в шесть вечера, а летом – за три часа до полуночи, как положено. Вы, я смотрю, в городе недавно?

– Угадали, дядюшка.

– Значит, привыкли с петухами вставать и ложиться. Здесь, в столице, порядок другой. Кое-кто и встал-то недавно. Вон, сударыня, смотрите.

Высокий молодой человек в длинном камзоле черного бархата, отделанном серебряным позументом, широкими легкими шагами прошел мимо них, помахивая тросточкой и учтиво прикоснувшись пальцами к полям шляпы в ответ на почтительный поклон фонарщика. Миновав фонарь, щеголь остановился перед входом на мост и, сняв шляпу, галантно поклонился химере на постаменте с правой стороны. Затем, сделав несколько шагов, так же поприветствовал химеру левой стороны и, надев шляпу, проследовал дальше.

– Чего это он? – ахнула женщина. – Странный какой. Одет, как принц, а чудищам железным кланяется…

– Бронзовым, сударыня, бронзовым. Знаменитым мостовым стражам работы Юзефа Северного. Весьма известный был зодчий и скульптор, изволите ли знать. Издалека люди приезжают, чтобы взглянуть на его работу: мост Четырех ветров и его стражей. Достопримечательность столицы, да… Ходят легенды, что в полнолуние – да не всякое – творится на этом мосту небывальщина… хм… А сей молодой человек – тьер Мариуш Коринза, единственный сын тьера Коринзы, что в Королевском Совете на должности лейб-секретаря. Отец его лишил наследства, вот юноша и обосновался в нашем квартале. Жилье приличное и стоит недорого. Академию-то он до конца не закончил, а экзамены сдал. Очень упорный молодой человек! Встает вечером, работает ночью, а утром ложится спать. Некромант – наш молодой тьер, – добавил старик с некоторой гордостью.

– Ужас какой! – убежденно проговорила торговка. – То-то у него и лицо белое, как у покойника. А глаза чернющие, будто угли. И как вы такого соседа не боитесь, дядюшка?

– А чего бояться? – удивился фонарщик, опираясь на шест и, видимо, радуясь возможности поговорить. – Молодой тьер Коринза – юноша воспитанный, прекрасных манер и образования. Соседям от него никакого беспокойства. Бывает, приходит навеселе, ну так дело молодое, кто в его возрасте не грешен? А что некромант, то так уж ему на роду написано, благородные тьеры-то сами себе дар не выбирают. Что благие боги ребенку при рождении выделили, так тому и быть.

– Что ж его родной отец выгнал, такого распрекрасного? – поджала губы ничуть не убежденная торговка. – И видом он все равно странный: губы красные, ровно у девицы юной, брови черные… Словно крашеные!

– Крашеные и есть, – подтвердил фонарщик. – Некроманты, они все со странностями. Кто налысо голову бреет, кто в женском платье ходит, кто себе кожу дырявит и кольца в нее продевает… Тьер Коринза вот красится, словно девица… кхм… – фонарщик закашлялся, съев конец фразы, и поспешно продолжил. – Некромант тьер Майсенеш, который жил за Бровицким мостом, вообще носил сапоги из человеческой кожи. И менял их, кстати, ре-гу-лярно, да… То есть постоянно, сударыня. Тьер Коринза, дай ему боги здоровья, никому дурного не делает. Бронзовым химерам кланяется, так некроманты, говорят, разницы между живым и мертвым не видят: такое у них ремесло. Может, ему эти химеры живыми представляются. А уж что там у него с отцом вышло, так это их дело, тьерское… А не наше, сударыня, да… кхм, не наше!

Подхватив ящик, фонарщик закинул на плечо шест и поковылял вверх по улице к следующему фонарю, бурча под нос что-то о необразованных особах, судящих то, к чему касательства не имеют…

– Дядюшка! – окликнула его торговка. – А этот, что сапоги носил… Зачем ему ужас такой?

– Из суеверия, сударыня, – обернулся фонарщик. – Он, видите ли, подобно многим верил, что смерть ищет человека по следам, вот и надеялся ее запутать…

– Видать, не помогло, – равнодушно проговорила торговка вслед удаляющейся спине в сером сюртуке.

Молодой человек, послуживший предметом разговора, неторопливым прогулочным шагом прошел по знаменитому мосту, задержавшись на пару минут у парапета, полюбовался темной водой Кираны с последними закатными отблесками и, сходя с низких ступенек, обернулся назад, к паре бронзовых статуй. Великий Юзеф Северный изобразил четыре ветра, давшие название мосту, в виде фантастических существ с хищно выгнутыми, словно перед прыжком, львиными телами. Изящно вырезанные бронзовые крылья распластались по воздуху, морды с гротескно искаженными человеческими чертами оскалились в безумной полуулыбке. Миг – и химеры то ли взмоют в воздух, то ли кинутся на жертву! Снова сняв шляпу, некромант вежливо поклонился обеим статуям по отдельности, не обращая внимания на любопытные взгляды нескольких прохожих, и продолжил путь по улице к площади Семи побед.

Перед самым выходом на площадь у него снова случилась небольшая заминка. Как раз в то время, когда неновые, но начищенные до зеркального блеска ботинки тьера Коринзы ступили с тротуара на мостовую, с противоположной стороны улицы, из кустов, неспешным шагом, напоминающим походку самого тьера, вышел огромный черный кот. Совершенно черный, без единого, насколько мог разглядеть Мариуш, белого волоска на гладкой шерсти. Хмыкнув, некромант замер на месте. Кот, дойдя до середины улицы, сел на мостовую и принялся вылизывать левую переднюю лапу, надменно игнорируя окружающее. Мариуш осторожно сделал шаг вперед, другой… Кот, оживившись, прекратил мыться, встал и тоже прошел немного наперерез Мариушу. Некромант остановился – кот сел, поглядывая по сторонам. Чтобы пересечь мостовую, ему оставалось несколько шагов – чуть меньше, чем Мариушу до конца тротуара. И было совершенно ясно, что стоит человеку тронуться, как кот не преминет воспользоваться преимуществом, перейдя ему дорогу.

Пару мгновений Мариуш смотрел на кота с неподдельным интересом. Затем, вместо того, чтобы ринуться вперед, подчеркнуто неторопливо сделал шаг назад и тихонько произнес:

– Прошу вас, сударь. Я не суеверен.

Сверкнув зелеными глазищами, кот медленно прошагал перед Мариушем, скрывшись в зарослях ночной фиалки у забора.

– И вам удачного вечера, – пожелал ему вслед Мариуш, выходя из-под каменной арки на площадь.

Здесь было куда оживленнее, чем на пустынной улице. Возле фонтана, украшающего центр площади, прогуливались горожане, несколько лоточников предлагали горячие пирожки, ватрушки и пончики, у противоположного края площади раскинулся шатер бродячего цирка, где вовсю шло вечернее представление. Проходя краем площади, Мариуш ловил недоуменные и презрительные взгляды. Кое-кто торопливо отводил взгляд или смотрел мимо, старательно не узнавая того самого Коринзу. Кое-кто шептался за спиной, не подозревая, что слух у некромантов немногим хуже кошачьего. Но большинство смотрело на него равнодушно: мало ли чудаков в великой столице, где гостей со всего материка больше, чем жителей. Одни студенты магической академии чего стоят!

В любимой кофейне было, как всегда, тихо и уютно. Те, кто мог себе позволить здешние цены, обычно выбирали места попрестижнее, и завсегдатаев у мэтра Бельхимера было немного. Сегодня, например, всего двое стариков в камзолах по моде полувековой давности коротали вечер за бесконечной партией в шахматы… Мариуш снял шляпу, повесив ее на огромные оленьи рога, прибитые у двери, прошел за постоянный столик в углу, опустился в удобное кожаное кресло, прислонив к нему трость, и с удовольствием вдохнул запах выпечки и яблок с корицей. Взял меню, которое все завсегдатаи знали наизусть, поскольку менялось оно не чаще раза в месяц…