Алекс Гор - Мистика странствий. Юго-восточные путешествия. Записи о сверхвозможностях человеческого сознания. Часть I

• Название: Мистика странствий. Юго-восточные путешествия. Записи о сверхвозможностях человеческого сознания. Часть I
• Автор: Алекс Гор
• Жанр: Путешествия и география

Христианские, буддистские, индуистские, даосские, суфийские и другие знания о сверхспособностях человека тесно переплетены. «Ладакх. Опыты тантры, полученные в горах Малого Тибета» – документальный роман. В нем автор на фоне различных приключений в горах знакомит читателя с реальными восточными духовными практиками. Слово «тантра» заключает в себе широкое смысловое значение. Корень «тан» означает распространять, корень «тра» – спасать.

---

В автомобиле, кроме меня, молодой бизнес-леди и ее семнадцатилетнего сына, успевшего объездить с мамашей полмира и переполненного юношеским максимализмом, была еще ничем не примечательная женщина пенсионного возраста. Но она-то как раз и оказалась самой интересной собеседницей. Когда я рассказал попутчикам, что мы с Ольгой перед Лехом были в Шринагаре, и видели там в маленькой мечети гроб Пророка Иссы, она стала с увлечением рассказывать о прочитанной ею книге «Неизвестная жизнь Иисуса».

– По плану мы должны посетить монастырь в Хемисе. Как раз он-то и известен легендой о пребывании в Гималаях Иисуса Христа, – начала Нина Ивановна. – В 1890 году русский путешественник Николай Александрович Нотович, путешествуя по Ладаку, сломал ногу, и его поместили в Хемис Гомпа для оказания помощи. Там он оставался два месяца. Нотович обнаружил в библиотеке монастыря сочинения об Иссе, написанные на тибетском языке. Единого текста не было – разрозненные рассказы об Иссе входили в сборник различных по содержанию рукописей. С помощью одного из лам он выстроил их в хронологической последовательности. Как-то, копаясь в библиотеке Хемиса, он обнаружил древний манускрипт. Настоятель монастыря перевел ему текст, в котором якобы описывалась неизвестная жизнь Иисуса Христа. Из этого текста Натович понял, что речь шла о том, что Христос посетил Синд, Раджгир, Банарас, Непал, Кашмир и Персию. Предания об Иссе, по словам ламы, были записаны в Индии на языке пали в середине 1 века н.э. со слов людей, видевших Иссу в Индии и Непале, а также со слов индийских купцов, которые поддерживали торговые связи с Иерусалимом. Около 200 года палийские свитки привезли из Непала в Тибет. Впоследствии их перевели на тибетский язык в монастыре на горе Марбур близ Лхасы. В Хемисе хранились копии этих переводов. По возвращении в Париж Нотович опубликовал книгу «Жизнь святого Иссы, лучшего из Сынов Человеческих». В 1894 году книга была опубликована в Нью Йорке под названием «Неизвестная жизнь Иисуса».

И далее Нина Ивановна пересказала вкратце фабулу книги. Я внимательно слушал, стараясь для себя ничего не комментировать и ни о чем не спрашивать. Со времен Христа прошло слишком много времени. Так могло быть, а могло и не быть. Но все же необычное чувство возникло, когда я услышал, что мы едем в Хемис.

По дороге колонна остановилась на серпантине, чтобы туристы могли сфотографировать вид на долину реки в междугорье. Часть автомобилей выстроилась на обочине, скрывшись за поворотом. Юли видно не было. Впрочем, я дал себе установку находиться здесь и сейчас. Еще свежи были в памяти слова Мастера, произнесенные недавно. Когда кто-то его спросил на сатсанге: «У вас есть друзья?» Он ответил: «Мой друг тот, кто в данную минуту находится ко мне ближе всего». И тут я увидел Александру на краю обрыва и поодаль Сергея, который, взяв профессиональный фотоаппарат своей подруги, фотографировал ее. Александра и сама в поездках очень много снимала, а потом выкладывала подборки фотографий на своем сайте.

– О, привет! – воскликнул я.

– Привет, привет! – Александра счастливо улыбалась, принимая очередную позу с выгнутой спиной.

«Хороша плутовка!» – чуть не вырвалось у меня, но на деле сказал:

– Давайте сфотографирую вас вместе.

– Давай! – сказала Александра, – а еще лучше снимемся втроем. Вон Галя щелкнет.

Пришлось запечатлеться. В это время вспомнилось, что многие продвинутые йогины и даосы не любили и не любят фотографироваться. Например, Лахири Махасая пытались много раз заснять на фотопленку, но ничего из этого не выходило. Отпечатка не было. Но кто я такой, чтобы об этом даже думать…

Прозвучала команда по машинам. Снова пыльная дорога. Горы практически без всякой растительности. Иногда колонна проезжала поселки с ничем не примечательными одноэтажными домишками на зеленых оазисах и пирамидальными тополями у дороги. Изредка на отдаленных высотах открывались древние труднодоступные монастыри, своей окраской сливающиеся с серой окраской гор. И, конечно же, множество белых ступ, самой разной величины и в самых неожиданных местах. Наконец дорога из долины реки снова пошла вверх – к показавшемуся на взгорье большому белокаменному монастырю с красными крышами построек.

Когда наши обступили Мастера на нижней площади монастыря, я обнаружил, что Юли в группе нет. «Наверное, опоздала или опять у нее какая-нибудь встреча. Жаль не увидит эту красоту и не посетит монастырь, где Натович якобы нашел рукописи. Однако для йога жалеть о чем бы то ни было не пристало. В каждом моменте можно найти интересное».

Вход в главный храм почему-то был платный. Монах с необычным взглядом сидел на стульчике и продавал билеты. Когда группа стала ему совать деньги, он как-то непонятно улыбался, но его состояние благости было очевидно. И тут до некоторых из нас дошло, что монах слепой, но он каким-то непостижимым образом, ощупывая денежную купюру, умел определять ее номинал и почти безошибочно выдавал сдачу. Когда же он медлил, то кто-то из туристов помогал, вытягивая из его левой руки потрепанные рупии.

Храм был очень древний. В центре напротив медитирующего Будды в два ряда лицом друг к другу сидели монахи и монотонно с характерными для буддистов гортанными звуками читали сутры*. Группа расселась за спинами монахов и все погрузились по примеру Мастера в медитацию. Конечно, медитировать с Мастером, да еще в храме такого порядка, было изначально чем-то запредельным. Моя точка сборки, если говорить словами известного мистического писателя К. Кастаньеды, сразу переместилась куда-то в другой мир. Я вернулся в реальность только тогда, когда заиграли две огромные трубы, лежащие на подставках вдоль правой стены.

Казалось бы, ничего особенного не произошло, но после медитации я как бы заново укрепился в понимании, что я есть все, и что тело – это только личина, форма для привязанности – я есть. Потом группа рассеялась по монастырским этажам и закоулкам. Я поднялся на второй этаж, где находился музей и библиотека, и стал рассматривать через застекленные полки манускрипты, обернутые золочеными тканями; некоторые лежали в бордовых коробочках. Хотелось к ним прикоснуться. Но хотя в зале служителей не было, трогать их, конечно, было нельзя. Пытался ощутить, в каком из свитков есть упоминание о Христе, но они все казались одинаковыми.

Когда в библиотеку зашли двое наших, я перешел в музей. Здесь находились трое японцев – двое мужчин и женщина, которым экскурсовод-переводчик на английском рассказывал историю монастыря:

– Монастырь был основан в 11 веке. Однако свой современный облик приобрел в конце 17 века. Но и после этого он неоднократно перестраивался. Если вы видели картину «Монастырь Хемис. Ладакх» великого русского художника Василия Васильевича Верещагина, то по сравнению с сегодняшним обликом монастыря, можете заметить разницу в планировке. Верещагин посетил монастырь в 1875 году. Монастырь был известен издавна, так как находился недалеко от Великого шелкового пути. Хемис связывают с именем великого древнего йогина Наропы*, считается, что он создал школу Кагъю* именно здесь.

Японцы понимающе кивали.

– По другой версии, – продолжал экскурсовод, – Хемис Гомпа был основан в 13 веке Ламой Сьялва Готсанг-па. Он медитировал в пещере и вокруг нее построил небольшой храм, известный сейчас, как Готсанг Гомпа. Располагается он в горах над Хемисом и находится под его управлением. Там же и кельи монахов, созданные для уединенных медитаций. Классический ритрит длится 3 года, 3 месяца, 3 недели и 3 дня, а всего получается 40 месяцев.

«Возможно, копии манускриптов хранятся не здесь, а в другом монастыре», – подумал я.

Выйдя из музея и спустившись вниз по деревянной лестнице, увидел Мастера.

– Мастер, скажи, пожалуйста, – обратился я, – а следующий монастырь, куда мы направимся, случайно не Гостанг Гомпа называется?

– Именно так.

– Возможно, манускрипты, которые обнаружил Натович, находятся не здесь, а там?

– Возможно, – как-то неопределенно ответил Мастер и пошагал к выходу. За ним потянулись наши паломники.

Я понял, что время посещения данного монастыря закончено.

Глава 8

И снова дорога в горах с осыпями валунов на склонах. Колонна автомобилей, проехав вверх по ущелью, остановилась у подножья горы, на склоне которой располагался монастырь. Дальше шли пешком. Остановились у главных ворот. Мастер сказал, что через час все должны быть на пятачке возле машин и распустил группу. Паломники стали разбредаться по расходящимся в разных направлениях улочкам. Я обошел главный корпус. Справа, увидел узкую улочку, каскадами забетонированных площадок уходящую вверх, и примыкающие к ней двух-трех этажные белокаменные постройки с кельями. Что-то манило выше в горы, туда, где на выступах крутого распадка располагались самые отдаленные жилища монахов. Какая-то особая аура стояла над этим ущельем. Я даже забыл, что хотел расспросить местную братию о манускриптах. Хотя мне вряд ли бы что-то конкретное ответили: большинство монахов не склонны к общению, да и английский мало кто знает.